А тогда он и эшендорская ведьма просто рухнут вниз, где станут легкой добычей для монкартовых тварей. Сафиты объедят их так, что останутся лишь почерневшие от яда скелеты. Конечно, потом вступит в свои права способность к регенерации. Но сколько времени уйдет впустую, пока дракон и женщина обретут новую телесную оболочку!
Надо колдовать. Иного выхода нет. Тогда, над морем Аскирсия, пытаясь удержать падавшую Тоню, Илот использовал малое волшебство, которое Марилана если даже и засекла, то не слишком обратила на это внимание. Но на сей раз дракон понимал, что колдовать придется по-крупному. Это уже не останется не замеченным ни Мариланой. ни Монкартом. Может, даже Борис в Алироне что-то почувствует.
Ну и к Хаосу! Надо спасать положение. Сафитов слишком много. Им не вырваться без помощи магии. Придется вторично за этот год нарушить запрет.
— Hat eterniko roten!
Это был язык Древних, колдовской язык, на котором даже сама Марилана побаивалась говорить: такой магической силой обладали обычные слова, произнесенные на нём. Этот язык использовали колдуны Эстарики, непонятно откуда узнавшие истинное значение некоторых слов. Фраза, выкрикнутая Илотом, означала: «Зажгись вечное пламя!»
И как только последний звук вырвался из полуразорванной глотки дракона, все пространство вокруг него и Квинн наполнилось обжигающим холодно-синим огнём, немедленно поглотившим тела сафитов. Твари визжали и корчились, не в силах противостоять страшной магии древних слов. Их кожа слезала, оголяя мышцы и кости. Квинн прижалась к спине Покорителя Небес, не в состоянии видеть это зрелище.
Дракон охнул и беспомощно дернулся. Крылья отказывались держать его.
— Forcaz Ancentikaz koen ego! — крикнул он, но заклинание не помогло. То ли магическая мощь Илота иссякла, то ли он что-то напутал со словами.
Нелепо кувыркнувшись в воздухе, Древний мешком рухнул вниз.
Падение заняло какие-то доли секунды. Квинн даже не успела осознать, что произошло, как ее кости ужасающе затрещали, ломаясь под тяжестью упавшего на нее сверху дракона. Адская боль волной накрыла женщину, заставив её закричать нечеловеческим криком. Последним усилием Квинн приподняла голову и взглянула на Илота, а потом без сознания упала в мягкий, словно перина, ослепительно белый снег.
Где-то над ними витали в морозном воздухе черные частички пепла сгоревших сафитов, а еще выше сгущались темно-серые тучи. С небес повалили мелкие хлопья снега, усилился ветер. Снежинки закружились в причудливом танце над спиной дракона, медленно устилая красно-бурое тело нежным, белым и холодным покрывалом.
Ничего этого Илот и Квинн не видели, лежа без сознания посреди заснеженного поля. И покуда их кости срастались, а раны затягивались, с запада на Норткар не торопясь наползала снежная буря.
Глава 4. МАГИ НЕ ПАНИКУЮТ
Эскора Толари проснулась непозволительно поздно для Хранительницы Древних Архивов. Настенные часы с большим медным маятником и стрелками в виде синих молний показывали без четверти десять.
— Хаос! — пробормотала Эскора, резко поднимаясь, — Все на свете проспала!
Хранительница поспешно скинула ночную рубашку и натянула привычную, рабочую, надела удобные обтягивающие штаны и куртку из кожи молодого кминэка, потом — сапоги на низком каблуке с волшебными застежками, что сами по себе защелкнулись, едва почувствовав ногу хозяйки.
«Девочка будет страшно рада отсрочке занятий, лентяйка, — подумала Эскора раздраженно. — Пойду лично разбужу».
Руки быстро, ловко и аккуратно застелили постель и сложили на полку ночную одежду. Только после этого молодая ведьма покинула комнату, громко хлопнув дверью. Сегодня у нее было преотвратительное настроение: Хранительница всегда злилась, когда по нелепой случайности теряла даром драгоценное время.
От комнаты Антонии ее отделяло всего несколько переходов. Эскора даже не шла, а летела по широким коридорам, заставляя слуг испуганно жаться к стенам. Прислуга и охрана прекрасно поняли, что Хранительница нынче в гневе и лучше держаться от нее как можно дальше. Весть об этом быстро разнеслась по всему дворцу, и следующие коридоры уже через минуту как будто вымерли.
Дверь в комнату Антонии была слегка приоткрыта.
Эскора не обратила на это внимания и, по обыкновению, ворвалась без стука и хоть какого-то предупреждения. С грохотом распахнув дверь, она уже собралась прокричать привычное: «Подъем! Боевая тревога!», и тут до неё дошел весь смысл произошедшего.
То, что дверь оказалась приоткрыта, в первый момент почему-то не удивило Эскору, но теперь это обстоятельство породило в душе ведьмы недобрые подозрения. Хранительница вошла в комнату медленно и осторожно, словно в пустующий вражеский лагерь.
Опытный глаз, способный выхватить из сотни библиотечных книг одну нужную, отметил следы поспешных сборов. То, что девушка не просто вышла погулять во двор, было очевидно: дверца платяного шкафа, как и дверь в комнату, приоткрыта, ранец, подарок Бориса, до сего времени без дела висевший на крючке, бесследно исчез, кровать не застелена, хотя Тоня отличалась завидной аккуратностью. Эскора распахнула обе дверцы шкафа. Как и следовало ожидать, рабочего серого платья, шубы и черного мехового плаща — излюбленной одежды Тони — внутри не оказалось.
— Хаос! — взвизгнула Хранительница. — Проклятая девчонка сбежала!
Выскочив из комнаты, Эскора чертом понеслась во внутренний дворик, где отдыхал Илот. Теперь и впрямь, попадись ей кто-нибудь на пути, — разорвала бы на клочки от злости.
Ноги не чувствовали многочисленных ступенек. Эси бежала, не останавливаясь ни на секунду. Дыхание её оставалось легким, тренированное тело ничуть не устало.
Когда она выбежала во двор, удивление сменилось настоящей паникой. Дракона не было. В том месте, где он спал ночью, осталась только вмятина, присыпанная свежим снегом. Видно, Илот покинул Архивы еще до утра. И, понятное дело, не один. Куда же, демон побери, эти двое могли отправиться на ночь глядя?!
Эскора скрипнула зубами. Проклятье! Как же Тоне удалось уговорить его? Почему Илот согласился? Что задумала эта безумная девчонка? И кто может знать о том, что она задумала?
Стоп! Дети из Школы при Архивах! В последнее время они с Антонией были неразлучны. Малыши доверяли девушке все свои смешные тайны. Может, и она не оставалась в долгу? Дурочка, если окажется так. Разве можно великой волшебнице рассказывать кому-то о своих планах, тем более детям десяти-двенадцати лет?
Эскора прекрасно знала имена Тониных друзей. Одна из них — Теония Денар — умная и трудолюбивая девочка, прошлой осенью с блеском сдавшая экзамены и получившая звание адепта второй степени. Профессора говорят, что эта крошка, хоть и лишена таланта настоящего мага, все же далеко пойдет, если и дальше упорством и трудом будет добиваться цели. Может, со временем дорастет и до мастера-мага, если не подведут малые врожденные способности.
Вторая — Кселерона Ривен, невероятно способная и настолько же невероятно ленивая девочка. Осенний экзамен сдала с трудом. Если бы не потрясающая, недетская начитанность да интуиция — так и осталась бы ведьмой до следующего приезда комиссии из Алирона.
Третий друг Тони — восьмилетний мальчик Теодорик Лотер — вообще личность более чем загадочная. То учителя жалуются, что он шалит на занятиях и не делает домашних заданий, то не могут нахвалиться маленьким адептом. Как поняла Эскора, тщательно наводившая справки о приятелях Антонии, вся жизнь Теодорика делилась на периоды бешеной трудоспособности, когда он занимался только учебой и мог «горы свернуть», и периоды апатии, когда он терял к магии всякий интерес. Через профессоров Хранительнице удалось тайно выяснить отношение детей к Тоне. Как и следовало ожидать, все трое просто обожали юную волшебницу. Теония немного завидовала врожденной силе Антонии, Кселерона втайне мечтала о таком же упорстве и усидчивости. Теодорик грезил о том, что когда-нибудь станет таким же смелым. Дети никогда не ссорились. Если вдруг между Теонией и Кселероной завязывался спор, Тоня всегда замечала признаки этого и останавливала их. А спорили друзья очень редко. В основном просто мирно беседовали то о делах, творящихся в странах острова Хесс, то о магии. Но, может быть, в разговорах проскользнуло что-то важное, что повлияло на планы Тони?
Эскора отдала приказ слуге привести всех троих в ее кабинет. Стоит ли говорить, как испугались и растерялись дети, которых неожиданно освободил от занятий посланник правительницы. Трусливый Теодорик чуть не упал в обморок от страха, даже хладнокровная Теония запаниковала. Друзья хоть и не знали еще о побеге Тони, но чувствовали: что-то случилось, что-то очень плохое, paз сама Эскора вызвала их до конца урока.
— Вот что, ребятки, — мрачно произнесла Хранительница, едва дети переступили порог ее кабинета. — В Атере случилась большая беда. Очень большая. Разумеется, не стану посвящать вас в государственные тайны, а посему на вопросы «какая?» и «когда?» ответа не получите. Просто знайте, что беда пришла и что вы — ее причина.
Друзья замерли, прижались друг к другу, как будто это могло спасти от опасности или гнева правительницы. На детских личиках читался нешуточный испуг, и в другое время Хранительница Архивов, может, и пожалела бы их, но не теперь. Напротив, Эскора резко вскочила с уютного кресла, в котором развалясь сидела мгновение назад, и принялась напряженно расхаживать по кабинету.
— Вчера вы о чем-то говорили с моей ученицей. О чем-то очень важном. Постарайтесь вспомнить тему разговора. И советую сделать это как можно быстрее, иначе, — глаза ведьмы недобро сверкнули холодным блеском стального кинжала, — иначе всех троих исключат из Школы без права на возвращение.
Молчание, воцарившееся после этих слов, затянулось на целую минуту. По щекам Теодорика заструились тонкие ручейки слез. Мальчишка перепугался так, что начисто забыл не то что тему вчерашней беседы, а и то, что беседа вообще имела место.
Кселерона растерянно глядела на подругу. Мысль о том, что ее могут исключить из Школы, не пугала девочку. Она к подобным угрозам уже привыкла. Ее беспокоило лишь одно: что именно хочет услышать от них госпожа Эскора? Вчера они говорили о многих вещах. Разве упомнишь их все?
Теония сосредоточенно уставилась на носки ботинок, вспоминая вчерашний разговор. Наконец что-то похожее на озарение мелькнуло на ее лице и тотчас же сменилось испугом. Она тихо ахнула, закрыла ладошками рот, но поспешно взяла себя в руки.
— Кажется, я вас поняла, госпожа, — спокойно и твердо произнесла девочка. — То есть я поняла, почему вы об этом спрашиваете. Не извольте гневаться, но осмелюсь предположить, что госпожа Антония… — на миг она испуганно осеклась, вдохнула побольше воздуха, — что госпожа Антония против вашей воли покинула Архивы.
Теперь настал черед Эскоры замереть, однако не успела она выказать удивление, как маленькая адептесса продолжила:
— Если принять во внимание наш вчерашний разговор, то это совсем не странно. Антония очень хотела посоветоваться с Мариланой Мудрой о том, возможно ли вообще одолеть Бессмертного Тирана. Кто-то из нас, кажется, Кселерона, предложила ей отправиться на острова Калтери. Но мы и не думали, да будут свидетелями Древние Силы, что госпожа Антония решит действовать немедленно. Я, к примеру, искренне считала, что она дождётся весны.
Теония замолчала, и на сей раз тишина в кабинете продержалась много больше минуты. Эскора стояла неподвижно, как статуя, подперев кулаком подбородок, и размышляла. Дети переглядывались: кто испуганно, кто — успокаивающе. Похоже, мысли Хранительницы сосредоточились совсем не на них и покуда об исключении можно было не беспокоиться.
— Хорошо, — наконец кивнула ведьма. — Наказывать, так уж и быть, не стану. Но в следующий раз, госпожа Кселерона Ривен, думайте, прежде чем о чем-то говорить с Антонией Энлин. Вы плохо ее знаете. С ней вообще надо быть очень осторожным при беседе.
Румяные щечки Кселероны стали совсем пунцовыми. Она бросила полный негодования взгляд на Теонию: «Зачем назвала мое имя?», на что та ответила также взглядом: «Глупая, я спасла нас всех от исключения! Сама потом поблагодаришь». Эскора, внимательно отследившая их переглядывания, не удержалась и хмыкнула.
— Вы свободны, — сказала она. — Ступайте на занятия. И старайтесь вести себя потише. Советую больше не попадаться мне на глаза. Еще раз что-либо узнаю о ваших проделках — точно из Школы вылетите.
— Слушаемся, госпожа Хранительница, — уныло протянули дети, одновременно опустив головы.
Слова Эскоры оказались для малышей хуже исключения. Ведь они означали, что больше правительница не намерена терпеть их рядом с волшебницей Тоней. Их дружбе отныне пришел конец.
— Девчонке надо срочно взрослеть… — пробормотала Эскора, когда дверь за учениками тихо закрылась. — По-моему, я все делаю правильно. Негоже великой волшебнице якшаться с малолетними адептами.
Она умолкла, устремив задумчивый взгляд за окно— по небу медленно и величественно плыли серые тучи. Хранительница решала, что делать дальше. Есть два пути: спокойно и терпеливо дожидаться возвращения Антонии или же отправиться вдогонку. Конечно, путь до островов Калтери совсем не опасен, особенно если летишь на Древнем. Самое большее, что может угрожать девочке, — неожиданная стычка с сафитами и зверский холод. Впрочем, сафиты на острова Калтери не залетают.
Так что не стоит поддаваться панике. Что с того, что Борис строго приказал не выпускать Тоню за пределы Архивов? К вечеру, если не раньше, девчонка и так вернется. Все будет по-прежнему, как будто и не было никакого побега. Эскоре не стоит волноваться, ведь с Тоней Илот, а это хорошая гарантия безопасности… Хорошая, но не абсолютная.
— Проклятье! — прошипела ведьма, стукнув кулаком о ладонь.
Впереди предстоят поистине мучительные часы. Уж лучше потратить их на полет навстречу Антонии, чем на постылое ожидание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51