Комната была полна солдат. Они были одеты в униформу элгарской армии и в коричневые плащи войск герцога Крелина. Мэтью почти сразу же увидел Гола, сидящего у стены вместе с отцом Томасом и еще двумя людьми. Один из них был Джеррел Роузон, а другой – всадник, которого Мэтью видел на горном перевале.
Едва юноша вошел в комнату, как разговоры смолкли. При его приближении все четверо, сидевшие за столом, встали ему навстречу. Рядом с Голом остальные казались карликами. Лицо короля Сеннии расплылось в улыбке, которая была уже не такой устрашающей, как раньше. Он протянул руку, в которой полностью скрылась ладонь Мэтью.
– Вот это и есть тот молодой человек, о котором мы говорили, – пророкотал Гол басом.
Человек, сидевший с ним рядом, кивнул и сказал:
– Меня зовут Делейн. Рад вас встретить, мастер Люин. Искренне рад.
Мэтью был поражен: он сообразил, что стоит перед принцем Элгарии, и поклонился было, но Делейн остановил его.
– Церемонии оставим на потом, – сказал он, протягивая Мэтью руку. – Вчера помешали обстоятельства, и мы не были представлены друг другу, как положено. Вас зовут Мэтью, если не ошибаюсь?
– Да, сударь, – смущенно ответил юноша.
Делейн был худощав и на дюйм-другой выше Мэтью. Его голос отличался красивым глубоким тембром, а привлекательное лицо обрамляли темные волосы, которые на висках начали слегка седеть. На лбу виднелся свежий шрам, уходивший под волосяной покров.
– Садитесь, Мэтью, – пригласил Делейн. Затем принц обернулся и обратился к седому ветерану с повязкой на глазу: – Тарджил, молодой человек, должно быть, голоден. Как вы думаете, нам удастся уговорить хозяина принести ему поесть?
– Непременно, ваше высочество. – Старый солдат поднялся. – Я сам этим займусь.
– Да, Тарджил, и еще…
– Знаю, знаю, – ответил тот, поднимая руку. Ветеран окинул Мэтью приветливым взглядом, подмигнул ему и ушел на кухню.
– Хозяин этого постоялого двора – веселый парень, который уменьшает порции рассеянных постояльцев с удивительным хладнокровием, – объяснил принц.
Мэтью улыбнулся.
– Я вижу, что наш врач вас перевязал. Как вы себя чувствуете?
– Хорошо, ваше высочество. Благодарю вас.
– Называйте меня просто «Делейн». В настоящий момент я – правитель страны, которая вот-вот исчезнет и столица которой разрушена врагами. Я должен был предвидеть это и предотвратить беду.
– Делейн, – с упреком в голосе произнес Гол, слегка покачивая головой.
– Нет, нет, друг мой. Это моя вина, – откликнулся Делейн с горечью.
– Мой отец и тысячи моих подданных погибли, потому что я не обращал достаточного внимания на события вокруг. Если мы не придумаем, как остановить Дурена и орлоков, Элгария погибнет.
– Ну, мы еще живы, – сказал отец Томас.
Все находившиеся рядом согласно закивали, но Делейн только печально улыбнулся.
«Какое страдание», – подумал Мэтью.
– Они ведь не всемогущи, ваше высочество, – сказал Роузон. – У нас отличное войско, а Дурену еще далеко до цели.
– Не так далеко, как вы думаете, – ответил принц.
– Но, значит, необходимо что-то предпринять, – сказал Мэтью.
– В этом-то все и дело, правда? – ответил Делейн. – Но что именно? Если бы силы были равны, мы могли бы продержаться до прихода мирдианцев и сеннийцев. Но у Дурена столько солдат… Честно говоря, я просто не представляю себе, как мы будем с ним биться.
– Храбрости нашим солдатам не занимать, – сказал Джеррел Роузон, – но не так-то легко отправлять их под огненные шары и стены, которые падают им на голову.
Генерал быстро кивнул Мэтью.
– Извините, ваше вы… Делейн, но там, где разбит лагерь орлоков, никаких стен нет.
Едва эти слова вырвались у него, как он почувствовал, что краснеет, но выбора не было – нужно было развивать мысль дальше.
Принц взглянул на Мэтью:
– То есть вы хотите сказать…
– Честно говоря, я недостаточно в этом разбираюсь, но мне кажется, что орлоки ждут прихода Дурена, иначе они не разбили бы лагерь, а напали бы сразу.
Мэтью быстро взглянул на Джеррела Роузона, который откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
– Парень прав, Делейн, – сказал Гол. – Нас столько же, сколько орлоков. По-моему, нужно перехватить инициативу.
Делейн оглянулся и увидел, что все согласны с мнением Гола. Мэтью показалось, принц борется с какими-то сомнениями.
– Предположим, что мы прикажем нашей армии вступить в бой с орлоками, – произнес наконец Делейн. – Но ведь на следующий день нам придется столкнуться с Дуреном, а до сих пор мы с ним не слишком-то успешно воевали. Мы потерпели поражение у Эндерона, Стермарка и Толанда. Теперь людей у нас еще меньше, чем три недели назад, а если сведения Гола верны, то, по-видимому, Нингария и Синкар договорились с Алор-Сатаром. Какие же у нас могут быть надежды на победу?
– Мы сделаем, что сможем, – исполним наш долг, ваше высочество, – сказал Джеррел Роузон.
– На мне и так немало крови. Одна мысль о том, что снова погибнут тысячи…
Голос Делейна замер, и он уставился на большую чашку, стоявшую перед ним, рассеянно покачивая ее пальцем.
Мэтью внимательно наблюдал за принцем. Когда тот погрузился в свои мысли, юноша понял, как тяжела была ответственность Делейна. Ведь от него зависела не только его собственная судьба, но еще и судьба солдат и всех подданных, их жизни.
– Дурен особо ненавидит мою семью, – продолжал Делейн после минутного молчания. – Именно моему отцу ему пришлось сдаться в конце Сибийской войны. Я был тогда моложе, немногим старше вас, Мэтью, но я все прекрасно помню. Я почти что ощущал потоки ненависти, исходившие от него, когда он прошел мимо меня в тронном зале.
В комнату вошел Тарджил с блюдом, на котором дымилась яичница для Мэтью. Быстрым взглядом он окинул Делейна, Джеррела Роузона и Гола, покачал головой и поставил блюдо на стол.
– Благодарю вас, – сказал Мэтью.
Тарджил быстро кивнул в ответ и снова уселся на свое место.
– Я решил сдаться Дурену и требовать от него прекращения военных действий. Таким образом, по крайней мере удастся избежать дальнейшей гибели людей. Возможно, что-то уцелеет и от Элгарии…
Джеррел Роузон и отец Томас стремительно вскочили. Гол не шевельнулся, но не сводил глаз с Делейна.
– Ваше высочество! – едва слышно воскликнул Роузон.
– Ваш замысел просто безумен! – сказал отец Томас. – Дурена невозможно в чем-то убедить. Вам это известно так же хорошо, как и мне.
Люди вокруг стали оборачиваться на них. Заметив это, Роузон и отец Томас сели. Когда Роузон снова заговорил, его голос был чуть громче шепота:
– Я верно служил вашему отцу, да упокоит бог его душу, а теперь служу вам. То, что вы предлагаете, просто безумие. Добра от такого замысла ждать не придется.
Было заметно, что генерал с трудом сдерживает свои чувства.
Делейн взглянул на него, затем повернулся к Голу:
– Вы тоже считаете, что я поступаю глупо? – Гол ответил не сразу:
– Вы хороший человек, Делейн. Но я согласен с Сивардом и Джеррелом. Если бы вы поднесли вашу голову Дурену насаженной на кол, то и тогда это мало что изменило бы. Положение наше незавидное, в этом я с вами согласен. Мирдианцы и мои сеннийцы подоспеют как раз вовремя, чтобы нас похоронить. Но вот что я вам скажу… я скорее потрачу мой последний вздох на то, чтобы плюнуть в лицо Дурену, чем соглашусь хоть минуту прожить под его сапогом. Мое мнение – надо атаковать орлоков. А Дуреном займемся, когда он придет.
Делейн покачал головой и собрался было что-то сказать, но его опередил Мэтью. Вспоминая об этом много лет спустя, он так и не мог понять, как осмелился перебить принца.
– Дурен ненавидит без всякой причины.
Лица всех сидевших за столом повернулись к нему. Мэтью почувствовал, что слова застревают у него в горле, но заставил себя продолжать:
– Он ничего и никого не любит, а если чего-то желает, то без всякой причины. Желает он, в частности, смерти – вашей, моей, всех элгарцев. Если вы ему сдадитесь, это ничего не изменит.
Делейн снисходительно улыбнулся:
– Но откуда вам это известно?
– Объяснить это сложно, – ответил Мэтью. – Я не раз вступал в контакт с его разумом. Понимаю, что это звучит невероятно, но клянусь честью – это правда.
Принц приподнял брови и откинулся на спинку стула:
– Да-да… кольцо. Отец Томас нам про него рассказал. Я приехал слишком поздно и не видел, как вы действовали. Не хочу вас обидеть, Мэтью, но…
– Я все видел собственными глазами, Делейн, – загрохотал Гол. – И Сивард тоже. В том, что мы вам сообщили, нет ни малейшего преувеличения.
– А это и есть то кольцо, о котором идет речь? – спросил принц, указывая на шею Мэтью.
– Именно, – ответил отец Томас.
Мэтью снял с шеи кожаный шнурок и стащил с него кольцо.
– Можно?.. – спросил Делейн, протягивая руку. Мэтью на мгновение заколебался, а потом положил кольцо на ладонь Делейна.
Принц повертел его в руках и внимательно рассмотрел надпись.
– Древний язык, – задумчиво произнес он про себя.
Затем, ко всеобщему удивлению, он внезапно надел кольцо на палец. Отец Томас попытался было протестовать, но Гол остановил его, положив свою ладонь ему на руку.
– Что я должен почувствовать?
– Обычно по моей руке пробегает колющая дрожь. – Поступок Делейна очень разозлил Мэтью, но он ничем не проявил этого чувства.
– Я ничего не ощущаю.
– Кольцо, по-видимому, не подчиняется никому, кроме Мэтью, – произнес отец Томас.
Делейн поднял ладонь и сказал:
– Извините. Я должен был сначала попросить позволения.
Принц снял кольцо с пальца и вернул его Мэтью.
– Объясните мне, Мэтью, как вам удалось то, что вы сделали, по словам отца Томаса и Гола. Честно говоря, мне трудно поверить в магическое кольцо.
Почти целая минута прошла в молчании, прежде чем Мэтью ответил:
– Признаться, я не знаю. Нужно подумать о том, что ты хочешь сделать, и вообразить себе это.
– Понятно. Вы могли бы превратить этот бокал в золото, если бы захотели?
– Нет. Не думаю, что такое возможно, – сказал Мэтью.
– А создать для нас сотню катапульт? – спросил Роузон.
Мэтью знал, что такое катапульта, и примерно представлял себе, как она действует; однако недоверие столь ясно читалось на лицах Роузона и Делейна, что он сжал губы и ничего не ответил.
Делейн внимательно посмотрел на него и сказал:
– Извините… вы не могли бы оставить нас на некоторое время?
Мэтью встал и вышел из комнаты, избегая смотреть на присутствующих.
34
На холмах Тремонта
По-прежнему шел дождь. Мэтью стоял под навесом постоялого двора и смотрел на Тремонт. Зрелище было далеко не захватывающим. Тремонт был даже меньше, чем Девондейл. И даже крыши домов здесь по старинке крылись соломой, а не черепицей или шифером.
Мэтью чувствовал себя дураком. Накануне на перевале, когда он уничтожил варготов, он на мгновение ощутил присутствие Дурена и его сестры. Он сказал Делейну, что ненависть Дурена беспричинна. Это не было преувеличением. Даже в это краткое мгновение контакта юноша ощутил, с какой силой Дурен ненавидел Элгарию. Эта ненависть внушала Мэтью ужас, и Дурен знал об этом.
У врага был огромный численный перевес. А теперь еще Делейн вздумал сдаться, чтобы спасти Элгарию и свой народ. Это был благородный замысел, но совершенно бесполезный. Не обращая внимания на дождь, Мэтью вышел на улицу. Его отец погиб. Джайлз погиб. Вскоре погибнет и вся Элгария.
В Тремонте улицы не мостили. Мэтью поплотнее завернулся в плащ и зашагал подальше от постоялого двора.
Через несколько минут он оказался уже на окраине. Мэтью увидел небольшой дозорный отряд, возвращавшийся в городок.
Он подождал, пока солдаты приблизятся, и отступил в сторону. Один из них взглянул на него и сказал:
– Дождливо сегодня для прогулок, сынок.
Мэтью улыбнулся ему и смахнул с лица капли дождя.
– Что нового? – спросил он.
– Мы пока держимся. Варготы не смогли пробиться через узкий проход под холмами, хотя, видит бог, они очень старались. Но мы держимся.
В голосе солдата слышалась гордость.
– А вы, случайно, не знаете, куда ведет эта дорога? – спросил Мэтью.
– Мне кажется, к холмам, – ответил солдат. – В этой провинции обычай такой – гулять под дождем?
– Что вы хотите сказать, сударь?
Солдат движением головы указал куда-то вдаль. Обернувшись, Мэтью увидел Коллина и Эйкина Джибба, которые шли за ним по улице. Эйкин все еще хромал, но уже гораздо меньше, чем накануне. Оба помахали Мэтью руками.
– Друзья? – спросил солдат. Мэтью кивнул:
– Именно. Не позволяют мне даже прогуляться в одиночестве.
Солдат усмехнулся и дернул поводья, направляясь в городок.
– Не уходите слишком далеко, – крикнул он через плечо. – Завтра утром все здоровые люди будут нужны.
Мэтью терпеливо поджидал друзей.
– Не слишком подходящий денек для прогулки, – подходя, сказал Эйкин.
– Кто мне только не сообщает об этом, – ответил Мэтью. – Думаю, вы не просто прогуляться вышли.
Эйкин усмехнулся и покачал головой:
– Отец Томас послал нас за тобой. Что ты задумал, Мэт?
Мэтью заметил, что Коллин внимательно наблюдает за ним. Он быстро взглянул на друга и тут же отвел взгляд. Обычно ему плохо удавалось скрывать что бы то ни было от Коллина.
– Вам обоим лучше вернуться, – сказал юноша.
– Почему же? – спросил Эйкин.
– Потому что я хочу кое-что сделать и не уверен, что это безопасно.
Наступило молчание, был слышен лишь шум дождя.
– Снова эксперименты с кольцом? – спросил наконец Коллин.
Мэтью сжал губы.
– Ну не знаю, как тебе, – сказал Эйкин Коллину, – а мне по душе гулять под дождем.
– Возвращайтесь назад, – повторил Мэтью. Он развернулся и зашагал по дороге к холмам.
Даже не оглядываясь, он не сомневался, что Эйкин и Коллин идут следом. Добравшись до перевала, где Мэтью обломком скалы раздавил варготов, все трое промокли до нитки. Мэтью оглядел склон.
– Что ты ищешь? – спросил Коллин.
– Вот это, – ответил Мэтью, указывая на хрустальные породы.
Коллин и Эйкин обменялись недоумевающими взглядами и снова посмотрели на Мэтью.
– Вам было бы лучше за мной не подниматься, – сказал Мэтью и пошел вверх по склону. Он не мог не предупредить их, хотя знал, что они все равно не послушаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58