Он вызвал в гараж полицейского фотографа.
— Сфотографируй это. — Фил указал на инструмент. — Мне нужен крупный план этого материала.
Когда снимок был сделан, он аккуратно снял лоскут со штыка и запечатал в конверт.
Чарли обыскивал письменный стол в гостиной.
Забавно, думал он, как можно получить представление о людях по тому, как они хранят документы. Семейной бухгалтерией явно занимался Крис Льюис. Корешки чековой книжки аккуратно подписаны, балансы точны до цента. Счета, судя по всему, оплачивали сразу после поступления. В большом нижнем ящике в алфавитном порядке расставлены папки с документами: «Американ Экспресс», «Банк Америкард», «Личная переписка», «Страхование», «Телефонная служба».
Чарли взял папку с личными письмами и пролистал ее. Крис Льюис регулярно переписывался с матерью. «Огромное спасибо за чек, Крис. Только не нужно так тратиться». Написано всего две недели назад. Январское письмо начиналось словами: «Отец поставил телевизор в спальню и очень этому радуется». Одно от прошлого июля: «Новый кондиционер — это такое благословение».
Чарли был разочарован, не найдя ничего особенного среди писем, но ему пришлось неохотно признать, что Кристофер Льюис — заботливый и щедрый сын стареющих родителей. Он перечитал письма его матери, надеясь найти ключ к отношениям Венджи и Криса. Все последние письма заканчивались одинаково: «Жаль, что Венджи плохо себя чувствует». Или: «Иногда женщины плохо переносят беременность», «Передай Венджи, что мы поддерживаем ее».
В полдень Чарли и Фил оставили других членов группы заканчивать обыск, а сами вернулись в прокуратуру. В шесть им нужно встретить самолет Криса Льюиса. Они исключили насильственное вторжение. Ни в доме, ни в гараже — никаких следов цианида. Содержимое желудка Венджи показало, что в понедельник она почти ничего не ела; возможно, пила чай с тостами примерно за пять часов до смерти. В хлебнице лежал нарезанный хлеб, двух кусков не хватало. Грязная посуда в посудомоечной машине рассказала свою историю: одна мелкая тарелка, чашка и блюдце, салатник, возможно, с воскресного вечера; стакан из-под сока и чашка — завтрак в понедельник; чашка, блюдце и тарелка с крошками от тостов — ужин в понедельник.
В воскресенье вечером Венджи точно ужинала одна, никто не ел с ней и в понедельник. В раковине стояла кофейная кружка, которой во вторник утром не было. Без сомнения, Крис Льюис наливал себе растворимый кофе в какой-то момент после того, как обнаружил тело.
Подъездную дорожку и землю вокруг дома тщательно обыскали, но не обнаружили ничего необычного.
— Они провозятся с этим весь день, но мы ничего не упустили, — уныло сказал Чарли. — И, кроме того факта, что она порвала платье об эту лопату на гаражной полке, мы не обнаружили ничего. Хотя, погоди. Мы еще не проверили сообщения от телефонной службы.
Он нашел номер службы в папке в столе, набрал его и назвался.
— Продиктуйте мне все сообщения, оставленные для капитана или миссис Льюис, начиная с понедельника, — попросил он.
Вытащив ручку, он начал писать. Фил смотрел ему через плечо: «Понедельник, 15 февраля, в 16 часов: звонили из Северо-западной службы бронирования авиабилетов. Подтвердили заказ для миссис Льюис на вторник, 16 февраля, рейс 235 в 16 часов 10 минут из аэропорта Ла-Гуардиа до Твин-Ситиз — Миннеаполис/Сент-Пол».
Фил тихо свистнул. Чарли спросил:
— Миссис Льюис получила это сообщение?
Он слегка отодвинул трубку от уха, чтобы Фил мог слышать.
— Да, — ответила телефонистка. — Я дежурила в понедельник вечером и передала ей сообщение около семи тридцати. — И подчеркнула: — Она явно вздохнула с облегчением. Даже сказала: «Слава богу».
— Ладно. Что еще?
— В понедельник, пятнадцатого февраля, в девять тридцать вечера доктор Фухито оставил сообщение для миссис Льюис с просьбой перезвонить ему домой, как только она придет. Он сказал, что у нее есть его телефон.
Чарли приподнял бровь:
— Это все?
— Нет, — ответила телефонистка. — Мисс Эдна Берне звонила миссис Льюис в десять часов вечера в понедельник. Она хотела, чтобы миссис Льюис перезвонила ей в любое время.
Чарли чертил в блокноте треугольники, когда телефонистка сказала, что ни во вторник, ни в среду больше никаких сообщений не поступало, но во вторник вечером был звонок, на который ответил капитан Льюис.
— Я как раз начала отвечать, когда он подошел, — объяснила она, — и тут же отключилась.
На вопрос Чарли она подтвердила, что миссис Льюис не получила сообщений от доктора Фухито и от мисс Берне. Миссис Льюис не связывалась со службой после семи тридцати вечера в понедельник.
— Спасибо, — сказал Чарли. — Вы нам очень помогли. Возможно, нам понадобятся полные тексты всех сообщений, принятых вами для Льюисов за какое-то время, но мы свяжемся с вами потом. Он повесил трубку и посмотрел на Фила.
— Пошли. Скотту будет интересно об этом услышать.
— Что ты об этом думаешь? — спросил Фил. Чарли фыркнул:
— А что тут думать? В семь тридцать вечера в понедельник Венджи Льюис собиралась лететь в Миннеаполис. Через несколько часов после этого она умерла. В понедельник, в десять вечера, Эдна Берне хотела сообщить Венджи что-то важное. На следующую ночь Эдна умерла, и последний человек, видевший ее живой, слышал ее разговор с Крисом Льюисом, которому она сказала, что владеет информацией для полиции.
— Что насчет этого японского психиатра, который звонил Венджи в понедельник вечером? — спросил Фил.
Чарли пожал плечами:
— Кэти вчера с ним разговаривала. Возможно, она что-то нам прояснит.
29
Кэти казалось, что среда никогда не кончится. Она легла сразу, как только вернулась из квартиры Эдны, не забыв принять таблетку доктора Хайли.
Она спала беспокойно, во сне постоянно всплывало лицо Венджи. Перед пробуждением этот сон сменился другим: мертвое лицо Эдны, над ней склонились доктор Хайли и Ричард.
Она проснулась; ее смутно терзали ускользающие вопросы, которые она не могла сформулировать. Старая черная бабушкина шляпа. Почему она вспомнила об этой шляпе? Ах да, конечно! Из-за той старой туфли, которой Эдна так дорожила, которую хранила вместе с драгоценностями. Вот оно. Но почему только одна туфля?
Кэти поморщилась, вставая с кровати — похоже, за ночь боль в теле усилилась. Колени, разбитые о приборную доску, сгибались хуже, чем сразу после аварии. Хорошо, что Бостонский марафон не стартует сегодня, подумала она, криво усмехнувшись, я бы ни за что не выиграла.
В надежде, что горячая вода облегчит ломоту, она пошла в ванную, наклонилась и повернула краны. Голова закружилась, Кэти пошатнулась и ухватилась за край ванны, чтобы не упасть. Через несколько секунд ей стало легче, и она медленно повернулась, все еще опасаясь рухнуть в обморок. Зеркало в ванной отразило смертельно бледную кожу и мелкие бисеринки пота на лбу. Все из-за проклятого кровотечения. Если бы завтра она не ложилась в больницу, дело могло бы кончиться тем, что ее бы туда привезли.
Ванна и в самом деле помогла расслабиться. Бежевый тональный крем скрасил бледность. Новый наряд — сборчатая юбка с жакетом в тон и свитер с овальным вырезом — завершил камуфляж. По крайней мере, теперь она не выглядит так, будто вот-вот свалится носом вниз.
Запивая апельсиновым соком очередную таблетку доктора Хайли, Кэти думала о смерти Эдны, которая все еще казалась невероятной. Выйдя из квартиры Эдны, они с Ричардом пошли в закусочную выпить кофе. Ричард заказал гамбургер, объяснив, что собирался ужинать в Нью-Йорке. Он с кем-то встречается. Она в этом уверена. Почему бы и нет? Ричард — интересный мужчина. Конечно, он не сидит вечерами дома или в семейном кругу Молли и Билла. Ричард удивился и обрадовался, когда она сказала ему, что снова была в ресторане на Палисадах. Потом стал озабоченным, почти рассеянным. Несколько раз Кэти казалось, что он вот-вот спросит ее о чем-то, но, очевидно, передумывал. Несмотря на ее протесты, он настоял на том, чтобы поехать за ней, войти в дом, убедиться, что двери и окна заперты.
— Не знаю почему, но мне не по себе из-за того, что ты одна в таком доме, — сказал он.
Она пожала плечами:
— Эдна жила в квартире с тонкими стенами. Никто не узнал, что она ранена и нуждается в помощи.
— Она и не нуждалась, — коротко ответил Ричард. — Она умерла почти мгновенно. Кэти, этот доктор Хайли… Ты его знаешь?
— Я сегодня допрашивала его насчет Венджи, — уклончиво ответила она.
Лицо Ричарда разгладилось.
— Ну конечно. Ладно. До завтра. Скотт наверняка соберет совещание по делу Эдны Берне.
— Это уж точно.
Ричард встревоженно посмотрел на нее.
— Запри дверь на засов, — сказал он. Прощального поцелуя в щеку не последовало.
Кэти поставила стакан из-под сока в посудомоечную машину, быстро схватила пальто и сумочку и вышла.
Этим утром Чарли и Фил начали обыск у Льюисов. Скотт намеренно затягивал петлю вокруг Криса Льюиса — прочную, хоть и основанную на косвенных доказательствах. Если бы только ей удалось доказать, что расследование может пойти по другому пути прежде, чем Крису Льюису предъявят обвинение. Дело в том, что даже если ты докажешь свою невиновность, твое имя навсегда будет запятнано. Годами люди будут говорить: «Это же капитан Льюис. Он был замешан в смерти жены. Какой-то умный адвокат отмазал его, но ясное дело — он виновен».
Она приехала на работу к половине восьмого и не удивилась, увидев Морин Кроули. Морин — самая ответственная из всех секретарей. Кроме того, она умна и справляется с заданиями без постоянных подсказок. Кэти остановилась у ее стола.
— Морин, для тебя есть работа. Зайдешь, когда выдастся минутка?
Девушка тут же встала. У нее была изящная фигура с тонкой талией, зеленый свитер подчеркивал изумрудные глаза.
— Я могу и сейчас, Кэти. Хочешь кофе?
— Давай, — ответила Кэти и добавила: — Но без хлеба с ветчиной. Во всяком случае, пока что.
Морин смутилась:
— Прости меня за вчерашние слова. Уж в консервативности тебя точно не обвинить.
— Не уверена.
Кэти вошла в кабинет, повесила пальто, села и достала блокнот с записями, сделанными в Вестлейкской больнице.
Морин принесла кофе, придвинула стул и положила на колени блокнот.
— Дело вот в чем, — медленно произнесла Кэти. — Нас не устраивает версия о самоубийстве Венджи Льюис. Вчера я разговаривала с ее врачами, доктором Хайли и доктором Фухито в Вестлейкской клинике.
Она услышала резкий выдох и быстро подняла глаза. Лицо девушки смертельно побледнело. На скулах появились два ярких пятна.
— Морин, в чем дело?
— Нет, ничего. Извини.
— Ты чего-то испугалась?
— Нет. Честно.
— Хорошо. — Кэти, сомневаясь, вернулась к своему блокноту. — Насколько нам известно, доктор Фухито, психиатр клиники, последним видел Венджи Льюис живой. Я хочу узнать о нем как можно больше и как можно быстрее. Проверьте Медицинское общество округа Вэлли и Американскую медицинскую ассоциацию. Я слышала, что он работает на общественных началах в больнице «Вэлли-Пайнз». Может быть, тебе удастся узнать что-нибудь там. Подчеркивай, что это конфиденциально, но разузнай, откуда он приехал, где учился, в каких еще больницах работал, факты его биографии — все, что сможешь найти.
— Ты не хочешь, чтобы я поговорила с кем-нибудь в Вестлейкской клинике?
— Боже упаси, ни в коем случае! Я не хочу, чтобы у кого-нибудь там возникла мысль, будто мы интересуемся доктором Фухито.
По какой-то причине девушка, казалось, расслабилась.
— Я займусь этим, Кэти.
— Не слишком справедливо заставлять тебя приходить пораньше, чтобы заниматься другими делами, и потом сваливать на тебя дополнительную работу. Старый добрый округ Вэлли не оплачивает сверхурочные.
Морин пожала плечами:
— Это неважно. Чем больше я работаю здесь, тем больше мне это нравится. Кто знает, может быть, я и сама захочу получить диплом юриста, но это означает четыре года в колледже и три года в юридической школе.
— Ты была бы хорошим юристом, — искренне сказала Кэти. — Меня удивляет, что ты не училась в колледже.
— Я сдуру обручилась тем летом, когда окончила школу. Родные уговорили меня закончить курсы секретарей, прежде чем выходить замуж, чтобы я хоть чему-то научилась. Как же они были правы… Помолвка не выдержала испытания временем.
— Почему ты в прошлом сентябре не поступила в колледж, вместо того чтобы идти работать? — спросила Кэти.
Девушка задумалась. Кэти подумала, что у нее очень несчастный вид, и решила, что она, должно быть, тяжело переживает разрыв.
Не глядя на Кэти, Морин ответила:
— Мне не сиделось на месте, я не хотела снова за парту. Это было правильное решение.
Она вышла из комнаты. Зазвонил телефон. Голос Ричарда звучал встревоженно.
— Кэти, я только что разговаривал с Дэйвом Броудом, руководителем внутриутробных исследований в больнице Маунт-Синай. У меня возникло некое подозрение, и я послал ему плод, который носила Венджи Льюис. Кэти, мое подозрение оказалось верным. Венджи не была беременна от Криса Льюиса. Ребенок, которого я вынул из ее матки, имел выраженные восточные черты!
30
Эдгар Хайли уставился на Кэти Демайо, которая показывала ему мокасин. Она что, смеется над ним? Нет. Она верила тому, что говорила — будто эта туфля была для Эдны сентиментальной реликвией.
Он должен забрать мокасин. Если только она не расскажет о нем медэксперту или следователям. А что, если она решила показать его им? Гертруда Фитцджеральд может узнать мокасин. Она часто сидела в приемной, когда приходила Венджи. Он слышал, как Эдна шутила о хрустальных башмачках Венджи.
Кэти положила мокасин обратно, закрыла ящик и вышла из спальни с ювелирной шкатулкой под мышкой. Он пошел за ней, с нетерпением ожидая, что она скажет. Но Кэти просто отдала шкатулку следователю.
— Здесь кольцо и брошь, Чарли, — сказала она. — Думаю, это исключает возможность ограбления. Я не осматривала письменный стол и шкаф.
— Неважно. Если Ричард заподозрит насильственную смерть, мы утром обыщем эту квартиру с лупой.
Раздался резкий стук в дверь, и Кэти открыла ее, впуская двух человек с носилками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34