Но если бы ваш молодой советник говорил с бывшим вице-королем Кивом Трууном, он убедился бы, что это правило подходит не для всех.
На лице Найла Спаара отразилось удовольствие.
— Да, Тал Фраан, даже в этом правиле есть исключения. А теперь скажи мне, в чем главная сила осквернителей?
Тал Фраан был готов к этому вопросу.
— Их сила — в их многочисленности. Они плодовиты, как и все паразиты. Вы сами видели, как населен их главный мир. Если бы они действовали вместе, это была бы страшная угроза для нас.
Дарр Байлл сказал:
— Но они не действуют вместе.
Тал Фраан кивнул.
— Да, их главная слабость разрушает их главную силу.
— Да, мы убедились в этом во время блестящего успеха миссии вице-короля на Корусканте. Но сейчас они готовятся к войне. Как мы должны ответить им?
Тал Фраан знал, что это должен решать вице-король, и промолчал. Но Найл Спаар спросил:
— Что посоветует наш молодой советник? Как можем мы показать принцессе нашу силу?
Тал Фраан спокойным голосом сказал:
— Мы должны показать принцессе заложников. И если эти неверные так боятся крови, надо напомнить им, что мы крови не боимся.
Заседание Правящего Совета по вопросу о лишении Лейи президентских полномочий было отложено на следующий день, потом еще раз, потом еще: Для этих отсрочек не было никаких оснований. Лейя извещалась о них правительственным курьером, Берусс не связывался с ней.
На третий день к ней пришел Бен-Кил-Нам. Новости, которые он рассказал, были мрачными.
— Я не гарантирую, что мы наберем достаточно голосов, чтобы защитить вас. Но если вы уйдете добровольно, Доман обещал, что он поддержит мою кандидатуру на назначение исполняющего обязанности президента до выборов. Скажите Совету, что ваши обязанности сейчас стали слишком напряженными, что вы должны быть с семьей в это трудное время.
Лейя холодно сказала:
— Я не просила об этом, даже когда мои дети были похищены. Как это будет выглядеть сейчас?
— Не нужно делать это публично. В любом случае, вам вряд ли удастся удержаться на посту президента. По моим данным, Борск Фэй'лиа уже имеет четыре голоса. Вы должны понять, насколько хрупкой стала ваша позиция.
— Голосования не будет, пока Доман не решит, что я не должна находиться на посту президента.
Бен-Кил-Нам сказал:
— Принцесса, все, чего вы достигнете своим упрямством — вынудите Совет обратиться к Сенату. И никто не может сказать, что последует за этим. Если мы хотим решить проблему с йеветами, для этого нужно единство и стабильность в правительстве.
— Тогда скажите Доману, чтобы он прекратил все это, потому, что наилучший способ достигнуть стабильности в правительстве — это оставить меня на моем посту.
На следующий день Лейю посетил Рэттагагек. Он принес с собой эломские инструменты «логического анализа».
— Я хотел бы проанализировать с вами логику вашего положения. Это поможет вам определить количество объективных элементов в конфликте.
— Председатель, спасибо вам, но это мне не поможет.
Рэттагагек удивленно посмотрел на нее. Такие слова элом мог бы счесть оскорблением для своего интеллекта.
— Принцесса, искусство логического анализа — изобретение эломской цивилизации. Это искусство сделало нам тем, кто мы есть.
Лейя сказала:
— Я уважаю достижения эломов. Но ваш логический анализ должен был сказать, что наше Восстание против Империи бессмысленно. Опираясь на одну логику, факты и цифры, мы никогда бы не победили. Я не могу доверить свой курс одной лишь логике.
С нескрываемым разочарованием Рэттагагек собрал свои инструменты и ушел.
В этот день к Лейе пришел еще один посетитель. Далль Тара Дру — сенатор с планеты Ракза, председатель Совета Торговли, и единственная женщина в Правящем Совете. Бен-Кил-Нам рассчитывал, что она окажет поддержку Лейе, но это сделало Лейю еще более неуверенной насчет того, что можно ожидать от ракзианки.
Далль Тара Дру сказала:
— Спасибо, что уделили мне время. Я знаю, что произошло, это просто ужасно! Наверное, вся ваша жизнь сейчас перевернулась вверх дном.
— Спасибо за сочувствие:
— А это дело против вас, которое раздувают Фэй'лиа и компания, это наихудшая глупость, которую я могу представить. Я сейчас была в офисе Домана, и боюсь, что он настроен решить вопрос не в вашу пользу. И я спросила себя: что мы можем сделать, как нам убедить всех, что вы не должны уходить в отставку? И я нашла ответ!
— Как же это сделать?
Далль Тара Дру улыбнулась.
— Джедаи!
Лейя удивленно взглянула на нее:
— Простите, я не понимаю:
— Ваш брат смог победить Императора. А сейчас, когда у нас столько подготовленных джедаев, они решат конфликт с йеветами без проблем! Неудивительно, что Доман не хочет посылать наших детей на войну в Коорнахт, когда с этим легко справятся джедаи.
Лейя спокойным голосом сказала:
— Сенатор Дру, джедаи — не часть армии Новой Республики. Если вы думаете, что я могу пойти в Сенат и сказать: «Не волнуйтесь, мой брат решит эту проблему: »
— Я понимаю, что вы не можете так сказать. Просто дайте им понять, что джедаи на вашей стороне.
Лейя холодно сказала:
— Председатель Дру, я не могу просить джедаев о помощи, а они не обязаны ее мне оказывать. Новая Республика может сама сражаться за себя, и я тоже.
На следующее утро заседание Совета все же состоялось. Председательствовал Доман Берусс.
— Президент Лейя Органа Соло, вы ознакомились с заявлением по поводу вотума недоверия?
— Да, председатель.
— Вы желаете высказать ваше мнение по этому вопросу?
Перед тем как отвечать, Лейя посмотрела на Бен-Кил-Нама, сидящего справа от Берусса.
— Председатель, я полностью отрицаю эти обвинения. Я была потрясена, узнав, что такое вообще было принято к рассмотрению. Это не просто оскорбление в мой адрес, это серьезная политическая ошибка. Такое впечатление, что все это дело сочинил Найл Спаар — ведь только он получает выгоду от наших внутриполитических конфликтов.
Сенатор Прэгетт сказал:
— В конфликтах нет необходимости. Конечно, для всех было бы лучше решить это дело быстро.
Лейя взглянула на Берусса.
— Тогда пусть сенатор Прэгетт заберет свое заявление. Это начато по его инициативе.
Берусс спокойно сказал:
— Я напоминаю, что член Совета может забрать заявление только по собственной инициативе.
Лейя ответила:
— Я не знаю, с каких это пор председатель Совета стал проявлять неуместную застенчивость. Если вы опасаетесь, что ввергну Новую Республику в войну ради спасения своего мужа, вы сильно ошибаетесь.
Борск Фэй'лиа сказал:
— Воодушевление и идеализм могут быть прекрасными качествами для революционера, но государственный деятель должен быть более прагматичным и осторожным.
Берусс осуждающе посмотрел на него.
— Замечания председателя Прэгетта и председателя Фэй'лиа сделаны вне очереди и не должны заноситься в запись. Сейчас слово предоставлено госпоже президенту.
Лейя встряхнула головой.
— Я сказала все, что должна была сказать.
Бен-Кил-Нам поднялся со своего места.
— Господин председатель, прошу слова.
— Пожалуйста.
Бен-Кил-Нам многозначительно посмотрел на Лейю, его взгляд, казалось, говорил: «Лейя, сейчас ты должна помочь себе сама».
— Я предлагаю компромисс, который, я надеюсь, удовлетворит все партии. Если президент возьмет краткосрочный отпуск, до ее возвращения Совет назначит исполняющим обязанности президента председателя Рэттагагека.
Неизвестно, кто испугался при этом сильнее — Рэттагагек или Фэй'лиа.
Берусс сказал:
— Хорошо, мы дадим президенту время подумать над этим вопросом. Объявляю дебаты приостановленными на три дня.
Заседание закончилось, прежде чем Фэй'лиа успел взять слово.
Глава 4
Полковник Баумэн Гэвин официально имел должность руководителя отдела кадров аэрокосмических сил в штабе 5-го Флота. Но пилоты и техники 5-го Флота называли его просто «аэробосс». От него зависели назначения, взыскания и продвижения по службе, вплоть до командиров эскадрилий. У его кабинета на борту «Отважного» всегда было много народу.
Несмотря на столь высокое положение, полковник Гэвин часто появлялся на полетных палубах и в ангарах кораблей флота, стараясь быть доступным для пилотов. Пилоты, в свою очередь, доверяли ему. Это доверие усиливалось тем, что было известно, что полковник Гэвин в молодости был боевым пилотом. Хотя он обычно носил только знак участника битвы при Эндоре, где он был пилотом Вбомбардировщика, боевой путь Гэвина давал ему право носить почти все награды Новой Республики.
Когда 5-й Флот получил подкрепления из пяти оперативных групп, в отделе кадров воцарился административный хаос. Гэвину пришлось прекратить свои неформальные визиты и почти все время проводить за рабочим столом, исключая встречи с офицерами прибывших кораблей.
Войдя на полетную палубу №1, Гэвин приказал:
— Приготовить мой челнок.
— Да, сэр.
Перед полетом Гэвину пришлось надеть скафандр. Пока он надевал скафандр, в комнату подготовки зашел еще один пилот. На воротнике его формы была красная эмблема вспомогательного пилота. Вместо того, чтобы идти к шкафам со скафандрами, пилот остановился в нескольких шагах от Гэвина, как будто ожидая его.
Гэвин заметил, что пилот не носил знака аэрокосмических частей 5-го Флота.
— Ищешь кого-то, сынок?
Пилот запоздало отсалютовал.
— Вы полковник Гэвин, сэр?
— Он самый. А ты кто?
— Пилот Плэт Маллар, сэр. Сэр, они сказали мне, что вы принимаете все решения насчет назначений пилотов:
— Кто это они?
— Экипаж челнока, сэр. Я один из пилотов-перегонщиков с Корусканта.
Гэвин кивнул.
— Эскорт «Тампиона»: Я знаю, что ты чист перед разведкой, и я удивлен, что ты обращаешься ко мне. Неужели тебе так не доверяют, что понадобилось мое вмешательство?
— Сэр, так это вы принимаете решения насчет назначений?
— Да.
— Тогда мне действительно нужно к вам.
Гэвин опять кивнул.
— Так в чем дело?
— Я к вам по поводу моего назначения. Пятерых из нас отсылают обратно на Корускант.
— Ну и в чем проблема?
— Сэр, но я не могу возвращаться назад! Я так долго ждал возможности сразиться с йеветами! Я хочу участвовать в бою! Вы должны позволить мне остаться!
Гэвин вздохнул.
— Сынок, уясни, что я тебе ничего не должен. Однако, я дам тебе шанс убедить меня, что ты здесь действительно нужен. А это будет нелегко. Да, нам нужны пилоты, но вы слишком неопытны, и в первом же бою пополните список наших потерь, а нам это совсем не нужно.
— Сэр, если это имеет какое-то значение, кроме указанного времени в моих документах я еще налетал 109 часов на ДИ-перехватчике.
Гэвин весьма удивился:
— На ДИ-перехватчике? Дай-ка мне свой ID-диск.
Гэвин быстро просмотрел диск на своем ноутбуке. Закончив, он насмешливо посмотрел на Маллара.
— Кто же ты такой? У тебя больше часов на тренажерах, чем у любого курсанта.
— Я работал, как мог, полковник, чтобы получить шанс участвовать в боевых действиях. Каждую свободную минуту я использовал для тренировки. Адмирал Акбар даже хотел засчитать мне одного сбитого противника, но я не хотел, чтобы это вносили в данные.
— Сбитого противника? Когда это ты успел?
— Над Поуллнаем я сбил йеветский истребитель, в тот день, когда йеветы уничтожили наш родной мир: Полковник, пожалуйста, не отсылайте меня назад!
Гэвин спокойно сказал:
— Какую же альтернативу ты хочешь?
— Все равно, сэр. Лишь бы наносить ущерб йеветам. Это все, чего я хочу.
Гэвин некоторое время смотрел на него.
— Ладно, надевай скафандр и жди меня в челноке. Мы поговорим по пути.
«Грязный Ленивец» вышел из гиперпространства поблизости от планеты Ютарис, его навигационное оборудование было приведено в негодность энергетической аномалией, даже гиперпривод отключился.
Люк, заходя в машинное отделение, проворчал:
— Вот почему не стоит покупать дешевые корабли:
Акейна спросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Теперь придется обращаться к специалистам по настройке гиперпривода. Это значит, мы задержимся на Ютарисе.
— Насколько задержимся?
— Если ремонт пройдет быстро, дня на два.
Акейна всплеснула руками.
— Два дня! Ты говорил, что нам нужно будет только пополнить запасы продовольствия и горючего.
Люк пожал плечами.
— Я не более доволен этим, чем ты. Хорошо еще, что это случилось здесь, недалеко от обитаемой планеты, а не где-нибудь в межзвездном пространстве.
— Люк, мне невыносима мысль о любой задержке, когда мы так близко подошли к концу нашего поиска!
— Я понимаю. Но корабль не сможет снова выйти в гиперпространство, пока не отремонтирован гиперпривод.
Акейна улыбнулась.
— Ну что же, по крайней мере, у тебя есть время, чтобы разобраться с тем подарком, который я обещала тебе.
Ютарис был охвачен предчувствием войны. Хотя Кластер Коорнахт находился на расстоянии 200 световых лет, Ютарис был пограничным миром, и как всякий пограничный мир тонко чувствовал изменения политики.
Было невозможно войти на станцию «Талдаак» и не услышать о тучах войны, сгущающихся над сектором Фарлаз. Говорили даже об эвакуации мирных жителей, которая должна идти через Ютарис.
Менеджер станции улыбнулся Люку.
— Да, конечно, мы починим ваш «Верпин», но это займет не менее трех дней, а скорее всего больше. Работы слишком много, а рабочих не хватает.
— Почему сложилась такая ситуация? Ведь обычно бывает наоборот.
Менеджер пожал плечами.
— Из-за войны, конечно.
Акейна нахмурилась.
— Какая война? Вы о чем?
— Вы что, новостей не смотрите? Конфликт с Дасханской Лигой.
Акейна повернулась к Люку:
— Ты знаешь что-нибудь об этом?
— Слышал что-то на Талосе.
Менеджер сказал:
— Ночью отсюда можно увидеть, как светят звезды Кластера. Мысль о том, что где-то над тобой в космосе висит тысяча военных кораблей, делает людей нервными.
Акейна испуганно прошептала:
— Тысяча кораблей?
— Так говорят некоторые. Вообще, ходит много разных слухов. Так что будем делать с кораблем?
Люк сказал:
— Нужен ремонт. У вас есть запчасти к «Верпину»?
— Конечно, у нас четыре таких корабля на свалке. Так что с запчастями все в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28