Тонен ждал. Глоток, и рассказ потек дальше:
— Когда мы потеряли все дальние колонии — по счастью, на всех были исследовательские станции, а не полномасштабные поселения, — ученые планеты Ледяной обнаружили их секрет. Тот, кто управляет этими существами, знает, как прыгать с планеты на планету, минуя космическое пространство. Нашли они и способ бороться с распространением этой заразы.
За спиной хмыкнул Александр.
— Способ чересчур радикальный, но, к сожалению, единственный. Мы — то есть корабли Ледяной — начали взрывать планеты. Вывозили всех, кого успевали, а потом кидали на планету астероиды.
Зюзель вздохнул.
— Мы так и не нашли способ, как перемещаться напрямую между планетами. С другой стороны, наши космические корабли дали нам огромное преимущество, когда мы перешли от обороны к нападению. Ледяная, когда-то бывшая нашей колонией, построила несколько боевых кораблей. Те начали атаковать планеты противника. К нашему удивлению, у нас было технологическое преимущество — с бомбардировками из космоса противник ничего не мог поделать. Тогда же мы вышли на Галактический Союз.
Биомехи на стене сменились непонятными значками, красной планетой и изображениями нескольких существ, в том числе и человека.
— Это символика Союза, это основные расы, а это их столица, Сегратум. Галактический Союз пытается стабилизировать обстановку в этом рукаве Галактики, и именно он спас вашу планету, барон.
На стену вернулась карта Маара.
— Те, кто управляет биомехами, нашли вашу планету и решили проверить, будет ли выгоден ее захват. Они выбрали шесть точек, — на карте загорелось шесть красных огоньков, один из которых скрыл собой остров барона, — чтобы проверить, какое сопротивление может оказать ваш мир.
Зюзель вздохнул:
— К сожалению, ваш мир не выдержал проверку.
Два огонька стали зелеными, один желтым, три остались красными.
— Успех ждал только вас и столицу вашей империи. Правда, ваш император потерял в боях почти всю гвардию — там были совершенно другие существа, чем у вас, — но нападение было отбито.
— Желтый огонек — это пограничные земли империи. — Тонен вгляделся в карту.
— Не совсем, барон, — снова донесся из темноты голос Александра. — Их уже два года как захватили южные варвары, просто до вашего острова новости доходят с большим опозданием.
— Да, — снова вступил в разговор хрипловатый голос ректора, — здесь были южные варвары. Они до последнего момента держались, но под конец на них выпустили тех пауков, с которыми боролись вы, только пауков было не два, а два десятка. Поэтому мы отметили это место как желтое. Поражение, но после достойной битвы.
Ректор остановился, и Тонен перевел взгляд на красные огоньки.
— Это те, кто не выдержал с самого начала? — спросил он, догадавшись.
— Да. Имперский пограничный гарнизон, кто-то из ваших союзников…
— Граф Серски, — уточнил Александр.
— Угу, граф Серски и племена на западе. В целом ситуация благоприятная для вторжения. Они могли временно оставить империю в покое, начать захват окружающих земель, а потом со всех сторон ринуться на империю и подчинить вас. После этого люди вашего мира стали бы кормом для этих существ.
Барон недоверчиво покачал головой.
— Почему вы не помогли нам, — спросил он, — если вы знаете, как с ними нужно бороться?
— Мы только что закончили кровопролитную войну с ними, — вздохнул Зюзель, — которую никто не хотел продолжать. Кстати, мы помогали вам чем могли. Помните слухи о пиратах, после которых вы привели свой гарнизон в боевую готовность? Никаких пиратов на самом деле не было, слухи распустили мы. А за прямую оборону вашей планеты пришлось бы заплатить слишком большую цену. Ни одно правительство не пошло бы на это, кроме, пожалуй, той же Ледяной. Они были готовы ввязаться в борьбу, но и они собирались всего лишь эвакуировать ваше население — кого успеют — на другую планету. По счастью, их правительство догадалось послать материалы по Мааре в Галактический Союз. Это было уже тогда, когда вы находились на нашем корабле в госпитале. Союз заинтересовался вашей планетой. То, как вы оказали отпор этим тварям, хотя бы в половине случаев, им понравилось. Они тоже ищут планеты для усиления своей военной мощи. Но если те твари, что атаковали вас, собирались использовать вас лишь как корм, то Союз сам видит в вас воинов. Более гуманная альтернатива, согласитесь.
Изображение на экране снова сменилось. Барон увидел центральную площадь столицы империи. Она сильно изменилась с тех пор, как они с Усмертом ходили по ней в поисках приключений и любви столичных дам. Многие здания были полуразрушены и зияли, как гнилыми зубами, черными дырами сгоревших окон.
— Последствия осады, — пояснил Зюзель. — Сейчас вы увидите церемонию приведения вашей планеты к присяге.
Барон нахмурился. На площади было две группы лиц. Одна, куда входили несколько нелюдей, представляла тот самый Союз, которому, со слов Зюзеля, его планета была обязана спасением. Во второй группе он сразу узнал императора и его семью, их охрану, за ними крупнейших феодалов империи и — потрясенно — группку южных варваров и несколько делегаций в странных одеждах.
— Ничего себе! — вырвалось у него, когда он присмотрелся к изображению. — Император окружен почти детьми!
— Почти вся гвардия была убита, — напомнил ему Зюзель.
— А варвары? Они же враждуют с императором. — Тонен повернулся за ответом к ректору. — Как они оказались в самом центре империи?
— Примерно так же, как вы — здесь, — улыбнулся Зюзель в ответ. — Им сделали предложение, от которого они не смогли отказаться. Между прочим, где-то там есть и ваш друг Усмерт.
— Он жив? — обрадовался барон.
— Конечно. Он представляет свои земли и ваш остров, ваша мать дала на это согласие. Они думают, что вы погибли.
— Я знаю, — невесело ответил Тонен. — Александр мне рассказал.
— Что ж. Ваша планета теперь часть Галактического Союза. Это значит, что вторжения на нее вы можете не опасаться. Больше никто не будет бегать по вашим лесам и убивать ваших людей. Остается совсем маленький нюанс, связанный лично с вами.
Зюзель выключил проектор, и комнату снова залил свет. Барон прищурился, пока его глаза привыкали к яркому освещению.
— Я ненадолго выйду, — встал Александр и исчез за дверями.
Зюзель задумчиво посмотрел ему вслед.
— Так вот, Тонен. Проблема в том, что и мы теперь не сможем доставить вас обратно на вашу планету.
Тонен не верил своим ушам:
— Почему?
— Теперь это часть Союза. Это раньше мы могли спокойно залетать в вашу систему в любое время. У нас была база на вашей луне, и корабль — либо наш, либо с Ледяной — прилетал раз в два-три месяца. Теперь база эвакуирована, на самой планете тоже никого из наших людей не осталось. Поэтому прямой путь домой вам заказан.
— Разве ваш корабль не может незаметно высадить меня дома, так же, как забрал оттуда? — Тонен ничего не понимал.
— По двум причинам. Первое — любой прыжок между звездами требует огромного количества энергии. Понимаете, барон, в этом наша сила и наша слабость. Мы можем прыгать как угодно и где угодно в отличие и от Союза, и от тех тварей, что на вас напали. Но им для перемещения между планетами не нужно тратить энергию. Клешнерукие вообще делают шаг — и они уже в другом месте. Союз использует космические корабли, но принцип действия и у них тот же самый. Они долетают до какой-то точки, что-то делают, и вот они уже в другой звездной системе. Нам же требуется энергия, сравнимая с энергией, потребляемой всей Землей. Чтобы доставить вас на планету, кораблю потребуется сделать два прыжка — один к вашей планете, второй обратно. Ради одного человека — извините, барон, — никто на это не пойдет. Слишком много затрат.
Барон напряженно обдумывал ситуацию.
— А вторая причина? — наконец спросил он.
— Нам банально не хочется иметь проблемы с Галактическим Союзом. А появление нашего корабля у их планеты может эти самые проблемы создать.
— Как же мне тогда добраться домой? — после долгого молчания спросил барон.
Зюзель собирался ответить, но тут двери в его кабинет приоткрылись, и показалась лохматая голова. Голова спросила, не сможет ли ее принять ректор. Ректор сказал, что не раньше, чем через полчаса. Голова переварила информацию и исчезла за дверями, и тогда Зюзель повернулся обратно к барону:
— Выход всегда есть, барон. В нашей ситуации он заключается в следующем. Вы можете остаться на Земле. Мы предоставим вам все условия для того, чтобы вы стали частью нашего общества.
Вид Тонена выражал самое решительное несогласие, на что Зюзель улыбнулся.
— Не зарекайтесь. Есть и второй вариант. Через месяц прыгает корабль на Ледяную. Они тут как-то установили контакты с вашим новым сюзереном, Галактическим Союзом, и на Сегратуме есть какое-то представительство Ледяной. Вы можете на их корабле попасть на Сегратум, и там, как подданный Союза, потребовать, чтобы вас переместили домой.
Неслышно приоткрылась дверь — это вернулся Александр. На его вопросительный взгляд ректор ответил утвердительным кивком.
— У вас будет месяц на размышления, — закончил Зюзель. — Обдумайте оба варианта.
Барон сделал отрицательный жест, показывая, что он уже все решил.
— В любом случае месяц вы будете нашим гостем. А здесь, как и в вашем родном мире, вам будут нужны деньги. — Зюзель уже перешел к следующему вопросу. — Вам нужно будет пройти в нашу бухгалтерию. Света! Не подошел ли Николай?
— Только что, — послышалось в ответ из комнаты секретаря.
— Попроси его, пусть заходит.
Дверь снова открылась, и барон впервые за все время, проведенное на Земле, увидел мужчину, не уступавшего ему по габаритам. Новый посетитель смущенно улыбался, кивая всем в знак приветствия.
— Здравствуй, Николай. — Зюзель снова обошел стол и, улыбаясь, пожал руку вошедшему.
— Здравствуйте, Бали Робертович. — Николай сделал шаг к ректору, но после рукопожатия снова отошел к самой двери.
— Нам бы встретиться по поводу твоей диссертации, Коленька… Но это, естественно, позже. — Зюзель вернулся на свое место. — Пройди пока, познакомься. Это барон Тонен Урхо, он с планеты Маар. Барон, это Николай Полянский, мой аспирант.
Аспирант протянул руку, и барон неуверенно пожал ее, подражая местному обычаю. Он не знал, кто такой аспирант, но, судя по отношению к нему ректора, этот Николай был кем-то вроде младшего рыцаря при императорской армии.
— Коля, не проведешь барона в бухгалтерию? Там все знают, они должны будут объяснить ему по карточке… Ну и подожди, приведи обратно, а то с непривычки даже здесь можно заблудиться. Не сложно будет?
— Нет, конечно, Бали Робертович.
— Хорошо. Барон, идите тогда с Николаем, он покажет вам, куда нужно идти.
Барон встал, оперся на трость и вопросительно посмотрел на Николая. Тот открыл дверь, и они вышли.
— И все-таки я против этой затеи, — помолчав несколько секунд, недовольно сказал Зюзель. — Нельзя давать деньги просто так. Это развращает. Кстати, как он так хорошо научился говорить по-русски?
— Гипнообучение, — ответил Александр. — Бали, ему нужно дать в руки неограниченное количество денег, чтобы он чувствовал себя здесь свободно. Карточка с неограниченным счетом — самый лучший вариант. В любом случае это же деньги из президентского фонда, а не университета.
Зюзель скептически смотрел на собеседника. В последнее время Александр сильно изменился, подобные идеи раньше ему в голову не приходили. Зюзель называл подобные изменения синдромом неплохого ученого. Когда работа на научном поприще начинает требовать слишком много усилий, такие люди довольно часто сдаются. Всегда легче скатиться на средний уровень и поддерживать свое самомнение чем-то другим. Вот только чем? Ответа Зюзель пока не видел. Александр тем временем ждал, и ректор вернулся к диалогу:
— Плохая затея. Можно было бы дать ему занятие в университете — пусть бы его помучил кто-нибудь из дипломников или аспирантов, он дал бы им информацию по их теме, что-нибудь про Маару. Мы бы ему заплатили, как за индивидуальные консультации. Вы же предлагаете неограниченный досуг и неограниченные средства… Это может плохо закончиться.
— Вы можете его занять и так, но насчет денег я настаиваю. — Александр был уверен в своей точке зрения и не собирался ее менять. Сейчас он готовился предъявить свой главный аргумент. — Вы помните разговор с людьми из службы безопасности? Они хотят, чтобы барон остался здесь.
— Не стоит воспринимать это слишком всерьез, — осторожно ответил ректор. — У них специфическая работа, и многое они просто не принимают во внимание.
— То, что барон во время возвращения может оказаться у клешнеруких, их настораживает, — продолжил невозмутимо Александр. — Да и тот же Союз может вполне им заинтересоваться. Они довольно долго расспрашивали меня, возможно ли удаление воспоминаний о Земле, если мы все-таки решим его отправить домой.
— Не мы решим, а он сам решит. — Зюзель бросил взгляд в окно, на улицу, и повернулся обратно. — И меня удивляет, что вы серьезно воспринимаете эти их разговоры о памяти, о насильственном задержании. На последних ксенологических конференциях сейчас как раз очень активно обсуждаются этические вопросы. Все ведущие ученые выступают против подобных методов. Эрик Соловьев, например, открывал последнюю конференцию…
— Этика отходит на второй план, когда речь идет о безопасности Земли.
Тон Александра стал несколько раздраженным, и улыбка Зюзеля постепенно сошла на нет.
— Вы же не будете этот месяц пичкать его секретными технологиями, правильно? — попытался пошутить ректор, но его юмор натолкнулся на серьезность собеседника. Зюзель вздохнул и закончил: — Ну а остальное, что он здесь увидит, можно хоть на всю Галактику раструбить.
— Думаю, если он все-таки решит лететь домой, — Александр наклонился ближе к Зюзелю, — люди из безопасности начнут настаивать на одном из вариантов.
— Мы, слава богу, организация от них абсолютно независимая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33