– Ну ты их и напугала. Произвела впечатление.– Ну-ну, – кивнула Бекки, прекрасно сознавая, что, будь на ее месте мужчина, они бы и близко не подъехали.Через пятьдесят две минуты они остановились перед муниципальным зданием в нижнем Манхэттене. Внутри оказался настоящий лабиринт, но в конце концов они отыскали кабинет номер сто семьдесят шесть в табличкой: «Дежурный прокурор С. Гатфринд». Как только она толкнула дверь, то сразу же увидела затылок Морриса Виллера и сидящего на возвышении собственного сына. Она прошла мимо отдыхающих полицейских к мрачного вида задержанным и положила руку на плечо Яна.Он повернулся. Каким маленьким он выглядел – совсем еще ребенок!.. На его щеках были видны следы от слез.Моррис пожал им руки.– Боюсь, вы должны будете проделать это без меня, – сказал он. – Вы представляете, что надо говорить: хороший мальчик, совершил ошибку, не надо оформлять привод... и прочее... Ну же, мамочка!– Прокурор слышит это по пятьдесят раз за ночь.– Ты будешь удивлен, когда узнаешь, как редко он такое слышит. Здесь еще шестнадцать ребят, а появились только двое родителей – вы. А Пол расскажет, как он им гордится.– Он мной не гордится, – проворчал Ян.Бекки сжала руку мужа, но у нее было желание свернуть ему шею. Ничего подобного не произошло бы, если бы Пол позволил себе такую роскошь, как доверять своему собственному сыну. Тогда Ян пошел бы за отцом на край света, а не оказался бы здесь, да еще переполненный ненавистью к отцу.Неожиданно Бекки услышала, как ее приглашают пройти к микрофону.– Он очень хороший мальчик, – с выражением объявила она, и ее голос странным эхом отразился от стен помещения.Бекки начала рассказывать, какой у нее умный сын, как он хорошо учится... Они только что переехали на Манхэттен, и мальчик слишком перенервничал, оказавшись здесь, поэтому совершил ошибку. По ее мнению, она очень красноречиво защищала Яна, глядя в пустые глаза прокурора Гатфринда.Затем на помост взошел Пол.– Ян просто соблазнился запретным плодом, – прорычал он, его голос так прогремел по всей комнате из динамиков, что все присутствующие притихли. Даже у прокурора, похоже, в глазах проскочили искорки. – Это с ним произошло в первый и в последний раз. Нет необходимости выдвигать против него обвинение как против взрослого нарушителя. Кроме всего прочего он может воспользоваться услугами хорошего адвоката. Но мы и так с вами оба хорошо знаем возможный исход. Позвольте мне забрать сына домой и дать ему то, что ему требуется.– И что же ему требуется, мистер Уорд?– Если откровенно, ваша честь, то, думаю, ему просто надо уделять больше времени. Последнее время он был в каком-то смысле заброшен.– И поэтому вы здесь.– Поэтому мы здесь.Адвокат штата зачитал обвинение, но возражений у него не было. Несколько невнятных слов, последовавший за ними удар молотка, и дело было прекращено.Они вышли в холл, и Бекки обняла Яна.– Это значит, что мне надо вернуться? – спросил он.Она оглянулась в поисках Пола. Он должен быть здесь. Он должен помочь ей принять решение. Но он, словно статуя, стоял в конце коридора. И не придумал ничего лучше, как читать дурацкую газету. Бекки извинилась перед Моррисом, что его пришлось выдернуть из постели. Затем вместе с Яном пошла через холл.– Пол Уорд...Он был бледен и выглядел так, словно его хватил удар. В руках у Пола был утренний выпуск «Нью-Йорк дейли ньюс» Ни говоря ни слова, с застывшим лицом он протянул ей газету.Под заголовком «Высохшее тело: несчастный случай?» была напечатана следующая история: "Тело капитана рыболовного судна Якова Сигеля 6ыло найдено в трюме его судна, «Морской лещ», после того как команда обыскала весь фултоновский рыбный рынок. Команда судна заявила о пропаже Сигеля, предположив, что он упал за борт, ибо исчез с судна примерно в пять пятнадцать утра во время разгрузки судна на рынке.Тело мистера Сигеля было полностью обескровлено, что полиция приписывает странному несчастному случаю. «Я никогда не видел ничего подобного», – заявил старший полицейский офицер Б. Дж. Харлоу. Медицинское заключение о конкретных причинах смерти будет получено в течение дня".Еще задолго до того, как Бекки закончила читать статью, мир вокруг нее погрузился в абсолютную тишину, Ян и Пол, а вместе с ними и весь коридор отодвинулись куда-то, а ее мысли вернулись к тем ужасным временам, которые она провела под этими улицами.– Мам? Пап?Она посмотрела на сына словно сквозь толпу теней.– Опыт с квартирой у тебя, Ян, провалился, – сказала она.Бекки тяжело опустилась на скамью. Что поделаешь – она никогда не отпустит его бродить по этим улицам, зная, что вампиры вернулись. Глава 9Пожиратели мертвых «Музыкальная комната» был самым модным клубом в Нью-Йорке из тех, что обещали интимную обстановку своим посетителям Монти Саудер, вложив в него миллионы, избавился от грандиозности, делающей множество заведений, имитирующих кафе, не самыми приятными местами. Кто захочет петь перед океаном из тысячи столиков, на каждом из которых стоит маленькая лампа? Единственный путь – выступать в настоящем кафе. Лео не могла отрицать, что Монти удалось найти оригинальное решение этой проблемы. Рядом со сценой находилось всего шестьдесят столиков. Остальное пространство зала занимали балконы, так что там могли разместиться тысячи зрителей, тем не менее каждый чувствовал себя вполне уединенно.Лео вышла на маленькую сцену, оглядела зал и спросила себя: зачем вообще это делать? У нее баснословная сумма денег, три дома – ни в одном из них она не прожила больше чем неделю, собственный самолет, автомашины в гараже каждого дома, за всем ее имуществом приглядывает толпа безликих людей, незаметно поддерживающих везде порядок... – словом, у нее есть буквально все.И все же Лео собирается несколько вечеров подряд приезжать сюда, выходить на эту сцену и обнажать свою душу перед толстыми богачами, перед бесталанными амбициозными критиками. Неужели ей так важен этот Фонд окружающей среды?Она спустилась в зал, и Монти, Джордж и помощник Монти Фред Кемп дружно повернулись к ней. До этого они горячо обсуждали, как не допустить ее до списка распределения мест за столиками.– Сколько сюда явится?– Это на самом деле интересный вопрос – Он зашуршал бумагами. – Проблема в том, кто поместится здесь. – Он обвел рукой зал. – И кого отправить в мусорный ящик истории. Китти Харт Знаменитая бродвейская актриса.

будет сидеть на балконе. Разве я не плохой мальчик?– Вы так решили?– Дорогая, она слишком стара, чтобы считаться важной фигурой.– Принеси мне список.Он поспешно скрылся за кулисами, а внимание Лео привлекла газета на его стуле. Монти читает «Пост», она – «Таймс», и все же... Что это? Она скомкала газету и не смогла сдержать стон.– Лео?– Со мной все в порядке.Она выдавила из себя улыбку. Надо немедленно уйти отсюда. И еще что-нибудь, все равно что: выпить, поговорить, принять таблетку – короче, успокоиться.– У меня с прошлого вечера осталось немного колы, – доверительно предложил Монти, словно почувствовав ее состояние.Джордж, будучи более проницательным, понял, что ее расстроила какая-то опубликованная информация. Он наклонился и поднял газету.– Господи Иисусе! – его брови поднялись. Затем он показал газету остальным. – Вы только посмотрите. Нельзя же печатать подобные гадости!– Бедное дитя, – Монти вздохнул, обнимая Лео длинными тонкими руками. – Тебя, должно быть, это по-настоящему шокировало. – Затем вполголоса добавил: – Она такая впечатлительная, и как ты с ней, Джордж, управляешься?Джордж ничего не ответил. Он прекрасно знал, что Лео могла бы наблюдать, как гладиаторы режут друг друга на кусочки, и не моргнуть при этом и глазом. Он просто уставился на нее, его очаровательное лицо выражало лишь любопытство.Лео изо всех сил пыталась успокоиться, но стены давили на нее, воздух был тяжелым и душным, да и весь зал казался ей внутренностью гроба. Она хотела лишь одного: найти и спасти этого вампира.Или нет. Нет! Господи, что она выдумала? Она не может снова стать частью этого мира. Этот мир мертв, и вампир, появившийся в Нью-Йорке, обречен.Она сцепила руки и начала их ломать до тех пор, пока пальцы не стали хрустеть, как тонкие веточки. Лео пойдет в тоннели. Вампир должен быть именно там, вообразив себя в безопасности в кладбищенском аду, устроенном Полом Уордом.– Если бы ты это сделал в другое время...– Мы вернемся к этому завтра, – услышала она слова Джорджа.– Прекрасно, хорошо. Просто отлично.Если она не хочет о чем-то думать, следует просто выбросить эти мысли из головы.– Отвези меня домой, – рассеянным тоном велела Лео.– В «Шерри»? – уточнил Джордж, когда они вышли из клуба.О Господи. Перед глазами у нее стояла железная дверь, ведущая в тоннель. Она не может спуститься туда, у нее не хватит мужества сделать это. Но там находится кто-то, кому нужна помощь, и Лео должна по крайней мере попробовать помочь.– В мой дом Я хочу провести день за пианино.– Великолепно! – одобрил Джордж.– Одна. Чтобы никто не лез со своими советами.Они сели в лимузин и в полном молчании тронулись в путь. Лео закрыла глаза. Что, если это мужчина, прекрасный мужчина-вампир, одна из ее сокровенных ночных фантазий? Высокий и сильный, он появляется в ее спальне, и в его руках она чувствует себя листочком.– Дорогая, у тебя есть там что-нибудь съестное? Может быть, мне прислать Бобби с ужином из отеля?– Ужин?Она вдруг сообразила, что странная дрожь, которую она испытывает, не имеет никакого отношения к движению машины, это ее бьет озноб. Настоящая лихорадка. Джордж внимательно, с профессиональной озабоченностью смотрел на нее. Лео знала, о чем он думает: как провести выходной день, который был ему обещан.– Я хочу, чтобы Китти Сарлисл Харт сидела рядом со сценой. Монти слишком высокомерен. Все, что он может делать, так это сорить отцовскими деньгами.Джордж ничего не ответил.– Но клуб прекрасен, парень здорово постарался.– Замечательный. И акустика тоже очень хороша, можно почти шептать.– Ты знаешь, сколько времени прошло с того раза, когда я последний раз была на публике?– Двадцать один месяц, учитывая две пропущенные неформальные вечеринки. И если не принимать во внимание тот инцидент у Каца.Лео однажды вечером, зайдя в магазин «Деликатесы Каца» вдруг запела там. Привлеченные необычным концертом, со всех сторон тут же набежали операторы с телекамерами и быстро свели на нет все удовольствие.Машина свернула на Первую авеню.– Дай мне «Дейли ньюс» и «Ньюсдей».Она сидела, сжимая в руках газеты, строчки прыгали у нее перед глазами, и старалась не думать о том, что может именно сейчас происходить под этими улицами. Пол Уорд тоже читает газеты, и сейчас он уже там, внизу, опытный охотник на хорошо ему знакомой территории.Сможет ли Лео вообще найти этого вампира? Знает ли он (или она), что сделала с ней Мири? Заговорит ли он с ней или просто высосет до последней капли?– Кто такая Мири?– Мири?– Ты только что произнесла это имя.Лео покачала головой – надо же, она озвучивает свои мысли. Только этого ей и не хватало.– У тебя есть сигарета, Джордж?– Мы же бросили, забыла?– Это значит, что у тебя нет – или ты зажал?Он протянул ей пачку, Лео взяла сигарету и с наслаждением затянулась. Насколько она знала, курение ей повредить не может благодаря крови Мириам в ее венах, тем не менее это плохо отражается на ее голосовых связках. Но как бы там ни было, сигарета ей сейчас необходима.– Дай сюда, – сказала она.Он попробовал отнять от нее пачку, но Лео забрала и пачку, и зажигалку.– Ты же бросил.Когда машина подъехала к дому, Леонора Паттен вышла и поднялась по ступенькам, не сказав своему менеджеру больше ни слова, а лишь махнула ему рукой на прощание, перед тем как закрыть за собой дверь. Она знала, что следует вести себя осторожно: не исключено, что Пол Уорд со своей командой убийц наблюдает за ней, но сейчас она думала о том, как спасти этого вампира. Может быть, он 6олен... А они болеют? Или ранен. Они ведь могли его ранить. Лео слишком хорошо знала, что такое раненый вампир.Господи, как тихо может быть в этом доме! Казалось, что сам воздух поглощает все звуки. Здесь чувствовалось какое-то удивительное отсутствие времени, словно начинаешь парить в вечности, едва только переступаешь его порог.Сильверст Филлипот сказал ей, что дом – настоящий особняк – оценивается в пятнадцать миллионов, а может, и больше, причем без мебели. Какова стоимость мебели? Лео понятия не имела, не осмеливаясь ее кому-либо показать. Как она могла объяснить происхождение стульев из древнего Египта и Рима или греческую амфору, стоявшую у дальней стены в гостиной, и многие другие, не имеющие названия чудеса со всего света? На стенах были Тициан, Рубенс и Рембрандт – портреты одной и той же женщины, прошедшей сквозь века. Как это объяснит историк искусства? А наверху в солнечной комнате эта тайна станет еще более запутанной. Там висит картина Алисы Нил, Американская художница (1900 – 1984).

изображавшая все ту же женщину обнаженной. Итак, великие художники на протяжении семисот лет рисовали одну и ту же красавицу?Нет, дом останется закрытым для посетителей, а его коллекция – тайной. Однако ей всегда хотелось торжественно спуститься по широкой главной лестнице к ожидавшим ее внизу самым важным персонам. Когда она появилась здесь, еще девочкой, то, прислуживая Мириам и Саре, мечтала стать такой, как они, и в самом роскошном платье, которое только можно вообразить, пройти по этим ступеням из розового мрамора.Она вошла в столовую с чудесным стеклянным потолком работы Тиффани, изображавшим облачка и голубков на фоне лазурного неба. Стол в центре комнаты был настолько великолепен, что ей не раз хотелось определить его происхождение и оценить его. Он казался таким легким, словно мог поплыть. Его темно-коричневая поверхность едва ли не мерцала – таково было качество полировки. А однажды на этой поверхности откуда-то из глубины всплыло изображение города, оно появилось как мимолетное воспоминание и исчезло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41