На прошлой неделе я уже начал терять веру в себя. Стал чувствовать себя заводной куклой, у которой ничего нет внутри. За какие такие достоинства людям голосовать за меня? Я даже начал писать речь на случай своего поражения. Ты изменила все. Ты не можешь себе и представить, что это такое — увидеть тебя снова, вспомнить прошлое и узнать, что у меня есть сын.— Мы не знаем это наверняка, — мягко поправила его Анни. — И никогда не узнаем. Она услышала вздох Джордана.— Может, с биологической точки зрения, это и так, но я говорю с точки зрения духовной. Это придает смысл всему, что я делал в Оксфорде. Это компенсирует мне то, что у меня нет детей от Джинни. Когда я увидел фотографию Тома, я внезапно почувствовал, что у меня есть персональная ответственность перед следующим поколением. И я не должен допустить, чтобы победил другой. Думаю, тот факт, что я знаю о Томе, сделает меня лучшим президентом.— Ты будешь прекрасным президентом, — сказала Анни. На ее глаза навернулись горячие слезы.— Это значит, что то, что мы чувствовали все эти годы по отношению друг к другу, существовало в действительности. То, что я сказал тогда, в номере отеля в Чикаго, было неправдой. Это был не только секс, верно?— Верно, — прошептала она.— По крайней мере, не голый, — поддразнил он, пытаясь ее рассмешить. — Кстати, а кто такой Себастьян?— Один из моих любовников конечно же, — беспечно сказала Анни. И вдруг ее поразила мысль, что она никогда не увидит Джордана снова. Должно быть, они сейчас разговаривают в последний раз. Она изо всех сил старалась не разреветься.— Анни, я хотел бы… — Но она так и не узнала, что он хотел. В трубке раздался шум ликования, и женский голос на том конце провода крикнул: «Иди сюда!»— Мне нужно идти, — поспешно произнес Джордан. — Извини. Спасибо за все. Я никогда не забуду…— Желаю удачи! — выкрикнула Анни. В трубке послышались короткие гудки. Услышал ли он ее последние слова?Некоторое время она неподвижно стояла у окна, глядя в сад. Затем достала из ящика стола носовой платок, высморкалась, выключила телевизор и отправилась в гостиную. Она уже знала все, что хотела. Джордан победил. Том ему в этом не помешал. Похоже, что наоборот — даже помог. И она рада, что не стала женой, которой приходится прятаться в тень. Она была собой, Анни Гамильтон. И ее ждала новая карьера, а наверху Эдвард, такой родной и теплый.Огонь в камине продолжал ярко гореть. Анни наклонилась, чтобы выгрести золу, и почувствовала в кармане что-то твердое. Это оказался конверт, который дал ей Том. Она совсем забыла о нем. Когда она открыла конверт, ее сердце забилось — это была фотография, на которой она была вместе с Джорданом на следующий день после выпускного бала. Их тогда сняла Роза. Она опустилась на колени и внимательно вгляделась в фотографию, освещаемую огнем камина. Она не видела эту фотографию уже много лет. Тоска по прошлому остро шевельнулась в душе. Анни не смогла сдержать улыбку… Джордан… молодой и беззаботный, в расстегнутой рубашке, с глазами, прищуренными от яркого солнца. Она нежно тронула пальцами его лицо и вздохнула. Потом перевернула фотографию. Сердце замерло, когда она узнала знакомый размашистый почерк. «Люби меня дважды, девочка». О, я любила, подумала она. Любила.Она глянула на фотографию еще раз — на его руку, обнимающую ее, на то, как она склонилась к нему. Том оказался зорким мальчиком. И как он угадал. Она почувствовала изумление и благодарность. То, что Том отдал фотографию ей, свидетельствовало о деликатности и благородстве, так присущих Эдварду. Однако с этой старой фотографии на нее смотрели глаза, точно такие же, как у ее сына…Анни поднялась. Эта фотография причинила уже достаточно неприятностей. Она бросила последний взгляд на румяное лицо и сбившиеся волосы той девушки, которой она была когда-то, и решительным жестом отправила фотографию в огонь. Карточка тут же вспыхнула, согнулась и почернела. Она смотрела на фотографию до тех пор, пока не догорел последний уголок. ЭПИЛОГ Роза сидела перед компьютером в своем кабинете с задернутыми занавесками. На ней было то же малиновое платье, которое вызвало такой ажиотаж при появлении Розы на приеме, устроенном по поводу выборов. Было уже четыре часа утра, но спать ей совершенно не хотелось. Она вызвала файл, который озаглавила «Особые отношения», и нажала клавишу, которая стирает файлы. На экране появилась строка: «Уничтожить файл? Да/Нет?» Роза подняла руку. Сейчас она опустит ее, и все это исчезнет.Она обещала себе, что уничтожит этот файл, если Джордан станет президентом. Ее желание сбылось, он стал президентом. Ни к чему, чтобы эта скандальная история с незаконным сыном получила огласку. Но сейчас в последний момент она стала колебаться.Роза поднялась из-за стола, прошла по комнате, подняла жалюзи и глянула вниз на город, который ей удалось завоевать. После вчерашнего приема у нее в этом не осталось сомнений. Такую вечеринку мог воплотить в жизнь только изобретательный английский ум. Весь нью-йоркский бомонд собрался в Сохо — сенаторы, ведущие телепрограмм, миллионеры, рок-звезды, дамы в платьях от «Версачи» и в бриллиантах. Фотографы и журналисты, ведущие колонки светских новостей, были на седьмом небе. В одном углу известная супермодель беседовала с производителем одежды, который был в рубашке с торговой маркой его собственной фирмы. В другом углу известная супермодель перед известным же писателем, в другом — обладательница «Оскара» улыбается белозубой улыбкой молодому Кеннеди. Неподалеку от них прогуливался известный художник и английский писатель, освещавший вечер для «Харперс».Музыка играла всю ночь — «Роллинг Стоунз», Джонни Митчелл, Боб Дилан, «Дорз». Роза совершила настоящий рейд по агентствам фотомоделей, чтобы заполучить на вечеринку в качестве официанток самых красивых девушек. Одетые в джинсы и рубашки с широкими рукавами, они подавали гамбургеры, устрицы и прочие закуски, среди которых было особое блюдо — кукурузные чипсы, которые, как знали все американцы, любил Джордан. Из напитков предлагалось шампанское, американское баночное пиво и «Озарк Маунтин Спринг Вотре». Весь вечер гигантские телевизионные экраны показывали драму президентских выборов. После речи Джордана Хоупа по поводу своей победы официанты разлили шампанское и разнесли гостям куски гигантского миссисипского пирога.Прием получился необычным и очень интересным. Назавтра во всех газетах появятся о нем статьи с фотографиями. И это меняет положение самой Розы. Из заурядного газетного издателя она превращается в одну из тех, кто реально формирует общественное мнение тех, кто стоит между политиками и прессой. Теперь в списке ее друзей числился сам президент. В следующие четыре года Роза намеревалась стать частым гостем в Белом доме. Она постарается дать понять Джордану, как многим он ей обязан. Ведь именно она не только предотвратила угрозу, связанную с Томом, но и нейтрализовала кое-кого, кто стоял гораздо ближе.Розе доставила удовольствие игра в «кошки-мышки» с Риком. Он был достаточно умен, чтобы понять, что над Джорданом нависла какая-то опасность, но, не зная имен, он не знал ничего. А Рик был помешан на том, чтобы держать все под контролем. Он ненавидел всякого, кто знал больше, чем он. Если бы она предоставила информацию ему, она смогла бы за это много выторговать и для себя.Роза не забыла до сих пор унижения и боли, которые испытала в клинике двадцать два года назад. Да, Рик заплатил тогда за это, но этим для него все и ограничилось. Она не услышала ни единого слова сочувствия, сожаления или просьбы простить. Теперь он был у нее на поводке. Роза вздохнула с удовлетворением. Она добилась своего. Она помогла Анни, как обещала, и вернула в Англию Тома. В ответ она получила доступ в Белый дом, доступ к самому президенту. Наступит день, когда она отведет президента в уголок и расскажет ему правду о Рике Гудмане. Она обязательно это сделает.Она записала всю эту историю о Джордане, Анни и Томе, чтобы на всякий случай подстраховаться. Мало ли что могло случиться — какой-нибудь репортер мог выйти на Тома, да кто-нибудь мог доставить неприятности и ей. А теперь опасность миновала, глупо сохранять такие улики.Она все еще медлила. А ведь из этой истории получился бы неплохой роман: незаконнорожденный сын, разыскивающий своего отца, честолюбивого политика, красивая женщина, неравнодушная к нему до сих пор, и между ними газетный редактор, умеющий просчитать все вперед. И фильм бы получился неплохой. Роза уже видела в роли самой себя Анжелику Хьюстон. Наконец-то она будет высокой! И с длинными ногами!Роза вернулась к столу, на который падал синеватый свет от экрана. Курсор продолжал мигать. «Уничтожить файл? Да/Нет». Роза не могла отделаться от чувства, что, если она сотрет файл, это будет непоправимая утрата. Когда-нибудь в будущем, когда разные сопляки будут стремиться ее сокрушить, как это делала она сама с многими противниками по издательскому бизнесу, ей потребуется то, чего у них нет. Новые выборы не так уж и далеко, и кто знает, как к ней будут относиться тогда? Роза не может себе позволить отказаться на всякий случай от козырной карты.Роза наклонила голову и прищурилась. Кто знал ее хорошо, сказал бы, что ее редакторский мозг принял какое-то решение. Она отбросила назад упавшие на лоб волосы и ярко наманикюренным пальцем повела курсор на слово «Нет».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41