Этот выпуск уже стоил уймы денег, потраченных на розыски, командировки и противоправные подкупы. Даже Вальт нашел время, чтобы предупредить ее, что в случае чего он тут ни при чем. Но Роза знала, что делает. Если Хоуп победит, ни у кого не будет в запасе столько информации, сколько у нее. Вот победит ли он? Это другой вопрос. До вчерашнего дня Роза не сомневалась в нем. А сейчас? Потрачено столько труда и нервов, и все может пойти насмарку. Ее «Журнал» стал популярным только потому, что давал больше всех информации на злобу дня. Если Хоуп проиграет, его женка будет интересовать читателей не больше, чем грязное белье, выброшенное в корзину.Роза обвела глазами свой кабинет. На столе, как всегда, стояли свежие цветы, полки были заставлены дневниками политических деятелей, последними работами современных писателей и дневниками голливудских звезд. На стене висела обложка первого выпуска «Журнала», который был продан в первый же день уже к полудню.Зазвонил телефон. Это была Синди, ее голос звучал озадаченно.— Вас соединить с Робертом Максвеллом? Он сказал, что вы непременно захотите с ним поговорить. …А я думала, что Роберт Максвелл умер…Роза улыбнулась. Вот так Крис понимал слово «конспирация». Она видела перед собой его хитрую улыбку. Сняв серьгу с уха, у которого она держала трубку, Роза приготовилась подвигнуть Криса на выполнение важной миссии.— Дорогой, — воскликнула она. — Как ты себя чувствуешь? Статья, которую ты написал о Харрингтоне, довольно рискованна. Надеюсь, у тебя под рукой все факты… Вот как? Как интересно. Слушай, — перешла она на нужную тему. — Ты не можешь сделать мне одолжение? Мне нужно как-то исхитриться поговорить по телефону с Джорданом Хоупом. Это чисто личное дело, не имеющее ничего общего с выборами, — сугубо личное, не для публики, и крайне срочное. Естественно, я не хочу звонить в его офис по проведению избирательной кампании. Ты знаешь, что вокруг всех важных шишек бродит много сплетен. Сразу зашушукаются: «Это та самая Кассиди, из „Журнала“. Мне нужен какой-нибудь посредник между мной и Хоупом, который сможет нас соединить, не задавая лишних вопросов. Среди моих знакомых только ты способен отыскать такого человека. Когда она услышала ответ на этом респектабельном английском, ее лицо вытянулось.— Ничего я не задумала, клянусь тебе. Я сама толком ничего не знаю, но близкий мне человек попал в очень неприятную ситуацию, и я хочу помочь. Ты же говорил мне, что очень хотел бы оказать мне какую-нибудь услугу. Вот я и прошу.Но Криса убедить было непросто. Он любил задавать вопросы не меньше, чем следователь гестапо. Для кого она хочет устроить это дело? Если это ей нужно для какой-нибудь газетной сенсации, ей лучше об этом забыть. Связан ли звонок к Хоупу с расследованием какой-нибудь его финансовой махинации или это — что-нибудь на сексуальной почве? Или, может, это что-нибудь насчет учебы Хоупа в Оксфорде?Роза лихорадочно искала, что ответить. Она могла бы придумать убедительную историю для любого, но не для Криса, который ее хорошо знал. Поэтому она сказала, что расскажет, как только он появится в Нью-Йорке. Сейчас она не вправе сказать правду, а лгать она не хочет.— Я могла бы сказать, — произнесла она, — что это дело, не представляющее интереса для публики, но оно, к сожалению, как раз очень сенсационное. Я обращаюсь к тебе, потому что только тебе я могу доверять. — Она вздохнула. — Но у тебя свои правила, и я их уважаю. Ладно, сменим тему — ты придешь на вечеринку по случаю выборов? Собираются почти все.К счастью, ее предложение сменить тему попало «в яблочко». Подозрительный тон Криса стал сугубо деловым.— Я знаю парня, который тебе нужен. Блудливый малый, но очень шустрый в делах. Хоуп считает, что это он обеспечил ему такое широкое паблисити. Подожди немного, я сообщу тебе его номер.— Кто он? — поинтересовалась Роза, записывая номер.— Он занимается «паблик релейшнз», точно его пост я не помню. Проверяет речи Хоупа, отвечает на «скользкие» телефонные звонки — и все такое в этом роде.— Да нет, ты не понял. Как его фамилия? У Розы вдруг возникло чувство, что она знает ответ.— Иисус, разве я не сказал? Совсем плох. Его зовут Рик Гудман. Возможно, ты видела его по телевизору.— Да, видела, — произнесла Роза. Она медленно вывела эти два слова и обвела их толстой черной рамкой, как у некролога. — Думаю, это был он. Отлично, Крис. Я тебе очень признательна. Спасибо.— Рад вам услужить, «мадам Тайна». Не волнуйся, я скоро выведаю у тебя этот секрет.— Передай привет Кимми. И Дрю и Тайлер, конечно.Роза положила телефонную трубку. С лица исчезла улыбка. Рик Гудман. Это невероятно усложняет все дело. Или нет? Если Рик ей не поможет, все их труды рухнут, как карточный домик.Роза глянула на часы. В Миссури на час меньше, только девять. Отлично. Секунду она сидела не двигаясь, чтобы собраться с мыслями. Она звонила Рику раз или два с тех пор, как Хоуп был избран кандидатом от демократической партии. Был момент, когда Джордану надо было, чтобы вся пресса оказала ему поддержку — и Роза помогла всем, чем могла. Сейчас Роза колебалась, прикидывая последствия того, что она собиралась сделать, затем развернула плечи и набрала номер.Рик ответил немедленно.— О, Роза, как я рад тебя слышать! — произнес он дружелюбно. — Что я могу для тебя сделать?Роза объяснила, зачем она звонит — ее подруга хотела бы переговорить по телефону с Джорданом, и как можно быстрее. Может ли Рик помочь?— А что это за подруга?— Моя старая подруга из Англии. Политика тут ни при чем.— У нее есть имя? — Роза поколебалась.— Ее имя — Анни. Джордан сам поймет, кто это. — На том конце провода на время замолчали. Затем Рик произнес:— Мне это не очень нравится.— Зато понравится Джордану, — настаивала Роза. — И он найдет это крайне важным.— Вот как. — Роза хорошо представляла лицо Рика, лихорадочно обдумывающего ее слова. — Ну, ладно. Ты, наверное, знаешь, что он сегодня приезжает в Даллас. Я дам тебе его номер. Но он занят чуть не сутки напролет. Лучше всего попытаться его поймать между полуночью и шестью.— Спасибо, — холодно произнесла Роза. — Я буду рада отплатить тебе хвалебной статьей, когда Джордан выиграет — а в его победе я уверена.— Это очень любезно с твоей стороны. Но тогда хвалить нас начнут все издания.Роза вспыхнула, но вслух произнесла:— Позвони, если тебе потребуется моя помощь. — Она положила трубку телефона и выдохнула с облегчением. Теперь у нее был телефон, но на душе осталось тяжелое чувство. Рик сдвинет горы, чтобы разузнать, для чего она все это затеяла, и использовать это к своей выгоде. Это было обременительно — быть хранительницей такой взрывоопасной новости. Джордан Хоуп имеет незаконнорожденного сына! И никто не знает, как все это было, тогда в Оксфорде, — никто кроме нее! Рок-н-ролл, наркотики, любовные интрижки. Вьетнам…Роза почувствовала, что не может не занести переполнявшие ее идеи в компьютер. Она включила его, и ее пальцы забегали по клавишам. Она занесет эту информацию в особый файл, и никто его не сможет прочитать. Но как его назвать? «Президент»? Но это слишком очевидное и банальное название. Нет, она напишет: «Особые отношения».Сняв браслет. Роза начала набирать текст. 22У меня для тебя есть новость Анни отперла тяжелую входную дверь, стряхнула мокрый зонт и устало поднялась вверх по ступенькам. Было еще так рано, что батареи не успели прогреть помещение, и у нее в комнате было холодно. Но главное — она одна. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел то, что она собиралась сделать.Анни водрузила на письменный стол набитый битком портфель и прямо в куртке рухнула в кресло, чтобы перевести дух. Сегодняшнее утро напоминало ей о том давнем времени, о забастовке шахтеров, когда два дня в неделю приходилось работать при ужасном холоде. Но тогда ее боссом был Гарри Робертсон, а она была его исполнительным, преданным работником. А теперь она чувствовала себя как проникший в чужую квартиру воришка.Она достал из своего портфеля несколько тонких синих папок и выудила дискету — плоды многочасового домашнего труда. Здесь были ее планы на будущее, тексты писем, которые она пошлет на зимний аукцион, и, что самое важное, заявление об увольнении Джеку. Сегодня она сожжет за собой мосты. Себастьяну понравилась ее идея — стать первым клиентом нового агентства, «Литературного агентства Анни Гамильтон». Его вера в нее была трогательной, но и сильно обязывала. А что, если она не настолько умна и предприимчива, как ему кажется? Что, если он преувеличивает ее возможности? И ей не удастся пристроить его повести? Если этот аукцион пройдет неудачно, она может сказать своей карьере: «Прощай». Никакое агентство не возьмет ее на работу. Авторы, которых она соберет, вежливо и незаметно испарятся. Анни вскочила с кресла и стянула куртку, стараясь справиться со своими страхами. К делу. И немедленно. Исчезновение Тома еще раз убедило ее — надо действовать решительно, а не идти на поводу у обстоятельств.Она вставила дискетку и включила компьютер. Он тихонько загудел, выходя на рабочий режим. Распечатать материал — плевое дело, главное — сделать еще одну вещь. И поскорее, пока никто сюда не заявился. Она протянула руку, разыскивая нужный телефон. Странно, но необходимый листок никак не находился. Сердце лихорадочно забилось… но наконец ей удалось найти. Просто два листка слиплись. Вот он — телефонный номер, который дала ей Роза. Анни аккуратно переписала этот номер. В нем было сосредоточено все — и ее прошлое, и, возможно, будущее. Спасибо, Боже, что ты познакомил меня с Розой — единственным человеком, которому можно доверять.Анни нахмурилась, стараясь собраться с мыслями. Даллас, Техас. Там сейчас два часа утра. Джордан, должно быть, спит, а может, мечтает о своем грандиозном будущем. Она часто гадала — настанет ли в ее жизни момент, когда она все — таки позвонит ему. И он настал, но она никак не может заставить себя поднять руку, чтобы набрать номер…— Да? — ответил ей мужской голос, бодрый, совершенно не сонный.— Джордан?— Кто это?Это был он, с его характерным для американского Юга, врастяжечку, произношением.— Это — Анни Паксфорд. — Тишина.— Мы встречались когда-то давно в Оксфорде. Помнишь?— Конечно, я помню тебя, Анни. Это было дьявольски давно. Что я могу для тебя сделать?Его тон был обескураживающе холоден. Должно быть, он думает, что она хочет возобновить старое знакомство, поскольку сейчас он стал очень известен.— Ничего, — поспешно произнесла она. — Я только хочу сообщить тебе кое-что, что тебе необходимо знать. — Анни кашлянула, прочищая горло. — У меня есть сын. Его зовут Том.— М-м… мои поздравления, — ответил Джордан вежливо, но несколько озадаченно. — Когда он родился?Анни закрыла глаза. Он думает, что сын у нее родился только что!— Нет, ты не понял. Он уже взрослый. По крайней мере внешне, — добавила она, вспомнив недавнее поведение Тома. («Возвращайся к теме!») Анни почувствовала, что у нее совершенно пересохло горло. — Проблема в том, — она вдохнула, — что он считает тебя своим отцом.Она почувствовала, что Джордан замер.— Он что?— Я тут ни при чем, — стала оправдываться Анни. — Я никогда не говорила ему ничего подобного. Я вообще не говорила, что мы… были знакомы. Джордан, все это трудно рассказать по телефону. Я хотела бы сделать это в приватной обстановке. По своим делам я буду в Америке в конце недели — в Чикаго и Нью-Йорке, но я могла бы встретиться с тобой — где и когда тебе будет удобно. В любом городе, в любое время суток. В баре, отеле, парке — не имеет значения. Но мне необходимо тебя увидеть.Последовала долгая пауза — видимо, Джордан колебался.— Это не может подождать до того, как пройдут выборы?Анни дрогнула от нетерпения.— Это может коснуться и выборов — принести такой результат, который тебя вряд ли устроит. Том сам не свой. Он куда-то исчез. Ты не понимаешь? Он едет, чтобы тебя разыскать.— Едет сюда? В Соединенные Штаты? — Голос Джордана звучал озадаченно.— Возможно. — Анни понизила голос. — Честно говоря, я не знаю, где он находится, но если это попадет в газеты, будет ужасно.— Но это неправда! — воскликнул он. Анни секунду поколебалась.— Конечно, — сказала она. — Я только хотела предупредить тебя — на всякий случай. — Ее голос потеплел. — Я думаю о тебе, Джордан. О твоих выборах. И твоей жене.Последовала долгая пауза. Затем он неожиданно произнес:— Это — ты… Анни Паксфорд. Судя по голосу, ты мало изменилась. Это так?Анни подумала о морщинках вокруг глаз, о том, как рождение детей сказалось на ее фигуре, обо всем, что произошло с того времени, как они расстались.— Не думаю, — сказала она. — А ты?— Надеюсь, нет. Слушай, Анни, все это для меня как гром с ясного неба. Я не могу понять, как ты вообще ухитрилась до меня добраться. Слушай… — Она услышала шелест бумаги. — Моя следующая поездка — в Чикаго. Может быть там, вечером в субботу? Скажи мне, где ты собираешься остановиться.Анни продиктовала ему название отеля и номер забронированной комнаты.— Я ничего не обещаю, — предостерег он.— Я понимаю.— Даже если я смогу выбраться, это может быть довольно поздно — может быть, в середине ночи.— Не играет роли.— Ты уверена, что это все — не мистификация?— Ну, Джордан… Если я и изменилась, то не до такой же степени…Анни осторожно положила на место телефонную трубку. Она чувствовала себя так, как будто только что выдержала гонку. По крайней мере он не сказал: «Какая Анни?» Анни поднялась из-за стола, ощущая умиротворяющее чувство, что события входят в какую-то колею, их можно взять под контроль. Под видом визита к умирающей матери она может съездить в Америку и устроить аукцион на книгу Себастьяна Уинтера, уведя ее прямо из-под носа Джека. И встретиться с ее бывшим возлюбленным так, что Эдвард ничего об этом не узнает. А она всем сердцем хотела — и начать свое собственное дело, и встретиться с Джорданом. Она так долго была паинькой. Можно побыть немного и плохой. 23Это моя жизнь — Я не верю в это!Том поднял голову от бумаги, которую держал в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41