– Доктор сказал, что ты сможешь продолжить восхождение? – удивилась Тори.
– Нет, но ветеринар Алехандро сказал, что похоже на то. Я считаю, что если он хорош для двадцатитысячедолларовых лошадей Карбалло, то достаточно хорош и для меня.
Тори подумала, что Дастин немного не в себе, но ей нравилось его воодушевление.
– Откуда ты знаешь Елену и Алехандро? Ты тоже играешь в поло?
– Нет Мы познакомились много лет назад в Египте…
В воздухе разнесся громкий звук гонга, давая сигнал к обеду и вызывая суету.
Дастин, вдыхая сильный аромат шашлыка, которым был пропитан воздух, снова обнял Тори и, хромая, повел ее к столу.
– Калифорния определенно идет тебе на пользу. Или же я просто забыл, какая ты красотка. Мне бы стоило дать отдохнуть моей бедной лодыжке и отправиться назад в Штаты. Если бы не Беннеттон, я бы сейчас уже заказывал билет на самолет.
Тори с сомнением посмотрела на него. Он был забавным, симпатичным, не витал в облаках, в общем, он ей нравился.
– Да, ты ничего не сказала мне о том, как поживают мои друзья – Кит и Джордж.
– Великолепно. Кит беременна, – взволнованно сообщила она ему.
Он широко и с искренним удовольствием улыбнулся.
– Быстро сработано.
– Что я тебе говорил? За этой парочкой надо следить, – озорно напомнил Алехандро Ричарду, когда они вчетвером собрались, ожидая от хозяйки приглашения к столу.
Ричард, притворяясь обеспокоенным, положил руку на талию Тори, оттесняя Дастина и собственнически целуя ее в губы.
Обед был накрыт во внутреннем дворе. Рабочие ранчо расставляли огромные блюда с приготовленным мясом на длинном столе. Там были также большие тарелки с хрустящим хлебом, чтобы каждый мог сам сделать себе сэндвич, большие простые миски, наполненные разноцветными разнообразными салатами: помидоры с луком, зеленый салат, салат из сельдерея, салат из тертой моркови – все заправлено соусом. Очень вкусные початки кукурузы, сегодня вручную собранные на поле, были также поданы к столу вместе с большой корзиной фруктов и мисками воды для их мытья.
Все были весьма дружелюбны, и разговор за столом в основном шел на английском из-за присутствия американцев. Тори сидела рядом с хозяином – Алехандро, в то время как Ричард и Дастин сидели по обе стороны от жены Алехандро, Елены, на другом краю стола. Разговор был оживленный, иногда доходивший до жаркого спора. Особенно по поводу инфляции. Алехандро, склонившись к Тори, сказал, что эту тему никогда не обходили ни за одним столом.
– Это не вызывает расстройство желудка? – удивилась Тори.
– Всегда. Этому нет извинения. Вы же знаете, у нас здесь самые лучшие природные ресурсы. Лучшие скот, пшеница, кукуруза, полезные ископаемые. Наша страна должна быть богатой, наша экономика должна процветать. А вместо этого мы имеем катастрофическую, в целом, ситуацию. Чтобы покрыть вечный дефицит бюджета, правительство просто печатает все больше и больше денег, давая им новые названия. Они взяли «песо» и заменили его на «пессо лей», взяли «пессо лей» и заменили на «песо нуэво», и так далее, и так далее, пока полностью не утратили контроль, и купюра в миллион песо стала стоить всего два американских доллара. После этого гении решили отбросить нуля четыре от песо и изменить название валюты в целом, назвав ее аустраль вместо песо. Какое-то время было ощущение, что мы выздоравливаем. Великое возрождение экономики. Аустраль шел по восемьдесят центов, и все испытывали оптимизм. Но это было лишь временно. Аустраль пополз вниз, и только Бог знает, сколько он будет стоить на следующей неделе. Правительство пытается что-то сделать с этим, но…
Алехандро воздел руки, как бы говоря: «Что уж тут поделаешь».
– Военные потерпели неудачу, и теперь эти ребята пытаются укрепить экономику, но это тяжелое сражение.
– А догадайтесь, кто пытается встрять в эту битву. Ничтожные левые… – пожаловался кузен Алехандро, Клименти, говоря о теперешнем конституционном правительстве Аргентины и ее гражданском президенте. – Альфонсин ходил в школу вместе с Миттерраном. Он социалист. Нам было бы лучше, если бы у власти были военные.
– Никогда не бывает лучше с военными, – вставил еще кто-то.
– Если бы мы только могли иметь гражданского президента… если бы мы только могли вернуть военных, – передразнила Елена. – Мне так все это надоело. Мы выбрали правительство, а затем, примерно через три недели, все уже были против него. Как только они попытались затянуть пояса – пуфф – и уже никто их не любит.
– А ты, Елена, их любишь? – поддел Алехандро свою жену с другого края стола. – Они снова поднимают местные налоги и налоги на экспорт мяса. Это непосредственно урезает твою покупательную способность, понимаешь…
– Нет, дорогой, только не это… Быстренько верни назад хунту, – игриво препиралась Елена со своим мужем.
Ее газельи глаза сияли, создавая очаровательный контраст с рыжеватым загаром кожи. Как и все остальные аргентинские женщины за столом, она была страстной поклонницей солнца, загар для них был почти так же важен, как и деньги.
– Кстати о покупках. Тори, когда вы будете в Буйэнос-Айресе, я не советую вам ходить на Флорида-стрит – она теперь слишком туристическая. Ричард, дорогой, отведи ее в район Ла Риколета…
– У тебя будут неприятности! – отреагировал Алехандро.
Несколько мужчин за столом со смехом присоединились к этому мнению. Елена сделала жест в сторону мужа, чтобы он не вмешивался не в свое дело.
– Это дорого, но там великолепные вещи. И еще несколько замечательных антикварных магазинов.
Тори поймала взгляд Дастина Брента, который с понимающим видом дернул бровью.
– Спасибо на миллион, – пошутил Ричард, ударяя ладонью по лбу в притворной озабоченности.
От советов по поводу покупок они перешли к советам насчет путешествия, разговорившись о мистической пугающей экскурсии на «Поезде Смерти», которую запланировали Тори и Ричард, о Бразилии – как там дела с недвижимостью в Сан-Пауло. Затем снова вернулись к жалобам на правительство, и, в конце концов, к самой отрезвляющей теме – о десапаресидос, пропавших без вести людях. Пару дней назад в одном из банков Буэнос-Айреса взорвалась бомба, и были опасения, что терроризм снова набирает силу.
У одного из гостей во время последнего военного режима без вести пропали сестра и маленькая племянница двух лет, которую семья все еще разыскивала, веря, что ее, как и многих других детей, чьи родители исчезли, отдали на удочерение. К несчастью, эта история не была исключением. Очевидно, сестра, работавшая в университете, была связана с радикалами, и никто не удивился, когда она вдруг исчезла. Но, конечно, это произошло при военном режиме, при том самом режиме, который многие богатые аргентинцы теперь хотели вернуть.
После обеда, во время десерта и кофе обстановка изменилась и снова стала как на вечеринке. Алехандро принес несколько гитар, все выбрались из-за стола и расселись по всему дворику, распевая местные национальные песни, раскачиваясь под музыку и смеясь. Это была эффектная ночь, полная музыки, волнующих латиноамериканских лирических песен и такого количества звезд на небе, какого Тори никогда не видела. Луна была похожа на внушающий страх круглый мяч. Под ее мягким светом Тори и Ричард делили гамак, откинувшись на подушки, обнявшись, попивая вино и с удовольствием втягиваясь в общее веселье. Хотя они не знали ни слова по-испански, тем не менее они присоединялись во время некоторых, часто повторяющихся припевов, весело подтягивая и, возможно, что-то искажая.
Испанский Дастина оказался безупречным, потому что он пел вместе со всеми и даже взял в руки гитару и тоже что-то сыграл.
– Алехандро считает, что ты «ла максима», – прошептал Ричард ей на ухо.
От его дыхания исходил слабый запах виски, приятно наполнявший ее ноздри.
– Да. У него хороший вкус, – Тори почувствовала, как Ричард сжал ее руку, и теплая волна удовольствия заполнила ее.
– Выходи за меня замуж, – мягко прошептал он, прижимаясь к ее шее кончиком носа. – У них здесь на ранчо есть своя собственная часовня, служба завтра утром. Мы одолжим священника и попросим его нас обвенчать.
– Мы не католики, – напомнила ему Тори, невольно вздрагивая, когда он поцеловал ее за ухом.
– Ну что ж, тогда мы обратимся.
– Я не хочу обращаться.
– Ну тогда я дам ему немного песо.
– Ты не можешь подкупить священника.
– Посмотри на меня.
– Ричард, ты сумасшедший.
– Угу, я знаю. Но все равно выходи за меня замуж.
– Мы даже не знаем друг друга.
– В этом есть что-то возбуждающее. Я знаю, что буду любить в тебе все то новое, которое будет мне открываться.
Тори рассмеялась, снова отрываясь от земли и витая в облаках, набирая скорость все быстрее и быстрее, слишком наполненная вином и хорошей едой, слишком напитавшаяся субстанцией латиноамериканской музыки и фантазиями, при этом в душе оставаясь несгибаемой реалисткой. Хотя она не доверяла его торопливости, предложение было головокружительным.
– О'кей. Что тебе нужно сначала узнать обо мне? – с участием спросил Ричард, поворачиваясь набок, чтобы видеть ее лицо.
– Я не знаю, – ответила она.
– Спроси меня что-нибудь. Я буду таким откровенным, как ты захочешь, но только выходи за меня замуж. – Его глаза цвета морской волны мерцали и заставляли ее улыбаться, вызывая образ рая, уединенной бухты где-то в Карибском море – теплой, безопасной и полной невообразимых удовольствий.
«Я хочу любить этого человека, – думала она, – я хочу доверять ему».
– Скольким еще женщинам ты делал предложение? – спросила она.
– До моего шестого дня рождения или после? Между четырьмя и пятью годами я действительно сделал предложение, – признался он.
Она играла волосами на его затылке, длинными и красивыми.
– А что произошло потом?
– Я влюбился в динозавров.
– А потом?
– В космос.
– А потом?
– В модели автомобилей.
– А потом?
– В «Битлз».
– А теперь?
– В тебя, – сказал он, целуя ее в чувственные губы. – Выйдешь за меня замуж?
– Если все будет так же хорошо в Мачу Пичу, возможно, выйду, – ответила Тори, чуть ли не до смерти пугаясь безрассудства своих слов.
Она чувствовала, как Дастин Брент смотрел на нее, когда Ричард шептал ей на ухо, что не может дождаться, когда они попадут в свою комнату, чтобы заняться с ней любовью. Господи, что если она вернется из путешествия домой уже замужней? Миссис Ричард Беннеттон. Тори Беннеттон. Или она оставит свою собственную фамилию? А дети? Захочет ли он еще иметь детей? О чем она вообще думает? Честно говоря, она не знала о нем ничего за исключением того, что он сам позволил ей знать о себе. Она еще не покончила с Тревисом. Она благосклонно принимала заигрывающие взгляды Дастина Брента, которые он бросал на нее весь вечер. Он явно ее заинтриговал.
– Ты слишком много думаешь, – сказал ей Ричард, и она удивилась: не знает ли он ее лучше, чем она думает?
– Есть ли желающие на ночную прогулку? – спросил Алехандро, откладывая гитару и поднимаясь на ноги, чтобы пересчитать тех, кто откликнулся. – Мои лошади великолепны ночью, во время полнолуния…
Было несколько неисправимых романтиков, которые не могли пропустить такой случай, и Ричард в том числе. Тори была удивлена, когда он выскользнул из гамака и подхватил ее на руки, вызываясь за них обоих. Это было ужасно романтичное намерение, и она чувствовала себя заряженной возбуждением и новизной, наблюдая, как рабочие ранчо раздают куртки и фонарики. Она посмотрела, кто еще собрался на прогулку. Игнасио со своей женой Литой, Мариана, Климента, Алехандро. И, что произвело на нее особое впечатление, Дастин Брент.
Самые энергичные из гостей забрались на великолепных животных, которых рабочие фермы привели для них, и вся кавалькада, экипированная фонариками и серебряными флягами, отправилась в дивную лунную аргентинскую ночь.
ГЛАВА 18
Сьюзен так напряженно работала, что уснула в библиотеке юридической фирмы, положив голову на толстую стопку компьютерных распечаток. Очки съехали на кончик носа. Юридические тома, снятые с красивых ореховых книжных полок, были разбросаны по огромному столу для заседаний. Здесь же валялись дела ее клиентов, ее собственные записи, диктофон и около десятка карандашей – все сломанные, потому что ей было лень все время их точить.
Чья-то рука потрясла ее за плечо, возвращая из царства сна, и ей пришлось зажмуриться от солнечного света раннего утра, бившего в глаза и мешавшего сориентироваться в роскошной овальной комнате.
– Сьюзен? – Это был мистер Кригл, один из компаньонов, чья фамилия печаталась в шапке фирменных бланков. Невысокий забавный человечек, лысоватый, с приятной улыбкой. – Боже милостивый, что вы здесь делаете? Вы на фирме всего лишь несколько месяцев, выслуживаетесь, чтобы поскорее попасть в компаньоны, или поссорились с дружком? – спросил он ласково.
Сьюзен взглянула на него, поправляя очки и чувствуя, что краснеет.
– Сначала я должна завести дружка, – пожаловалась она. – Нет, я просто хотела довести дело об общем кабеле до конца, так как знала, что все равно не смогу уснуть, пока не закончу.
– Мне кажется, это не так. Вы спали как ребенок.
Сьюзен посмотрела на беспорядок вокруг себя, просто чтобы убедиться: ей не приснилось – она действительно покончила с этим делом.
– Не приснилось, – сказала она с сонной улыбкой, показывая на работу перед собой. – Контракты по делу об общем кабеле готовы!
Чувствуя себя разбитой, но довольной завершением работы, она посмотрела на часы и вздрогнула.
– Семь тридцать. Пора бежать домой, чтобы успеть принять душ.
Она на секунду задумалась и спросила:
– Эй, а что вы здесь делаете так рано, Кригл? Выслуживаетесь, чтобы продвинуться по службе? – передразнила она старшего компаньона.
Он ухмыльнулся и объявил, что его очаровательная супруга, прислонившаяся к двери за спиной Сьюзен и выглядевшая ослепительно, энергично, беззаботно, одетая в стиле вестерна в шикарные коричневые замшевые джинсы и рубашку, отправляется отдыхать на курорт с минеральными водами Голден До.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63