— Пуэрто-Рико.
— Да, ну тот остров или другой, какая разница?
Губы Виктории задрожали.
— Нет, — сказала она тихо, — нет… не все равно. Они очень разные.
Берни выпрямился и взял влажную тряпку.
— Ну, а здесь ты какими судьбами? — Он повозил тряпкой по стойке. — Зашла поздороваться или ищешь работу?
— Ищу работу, — сказала она тихо. — Если смогу тебе пригодиться. Он пожал плечами.
— Хорошая официантка всегда пригодится. Но только Катрин взяла твою смену. Так что будешь работать поздно, с четырех до закрытия.
— С четырех до полуночи? — Она кивнула. А почему бы и нет? Ведь деньги кончились, она почти на нуле, а в вечернюю смену чаевых больше. И кроме того, какая разница, когда работать? Времени у нее предостаточно, а чем заполнить его, она не знала. — Конечно, мне это подойдет. Когда начинать?
Берни ухмыльнулся.
— Да хоть сегодня.
Первые два часа было тяжело. Ноги Виктории ныли. Она обожгла пальцы, неосторожно дотронувшись до гриля, а брызгами жира испачкала себе блузку.
Берни поднял свои густые брови.
— У тебя все в порядке? — спросил он. Она кивнула, торопливо оттирая пятна.
— Все нормально.
— Что ты там делала, на этих островах? — поинтересовался он, подсовывая лопаточку под гамбургер и ловко снимая его. — Должно быть, так весело развлекалась, что уже забыла, как обращаться с горячим грилем.
Виктория отвела взгляд.
— Просто… просто отвлеклась на секунду, — сказала она спокойно. Он ухмыльнулся.
— Должно быть, там райское местечко, а?
Прошло несколько секунд, пока она нашлась, что ответить.
— Да, — сказала она. — Точно так. Там и в самом деле рай.
Другие официантки тоже захотели услышать о Карибах.
— Там и в самом деле так великолепно, как говорят? — спросила одна из них за чашкой кофе, во время затишья после ужина. — Пальмы, белый песок, сияющее солнце…
— И великолепные парни, — сказала другая. — Давай, Виктория, расскажи нам, как ты повстречала на берегу прекрасного принца.
Виктория слегка улыбнулась.
— Я… я встречала много людей.
Первая девушка сделала гримасу, отставив пустую чашку.
— Да врет все эта телереклама. У них там всегда все выглядит так, словно поедешь туда — и сразу найдешь мужчину своей мечты на одном из этих островов. — Она вздохнула и поднялась на ноги. — Но нет ничего этого на свете. Нет в жизни счастья, вот что правда.
Виктория отодвинула свою недопитую чашку и опустила взгляд.
— Да, — тихо сказала она, — ничего нет.
К тому времени, когда прошла половина смены, она чувствовала себя так, словно никуда и не уезжала. Боль в ногах утихла, они просто онемели, как бывало и прежде. Она вежливо улыбалась шуткам, которые слышала тысячу раз, ловко отшивала слишком нахальных посетителей, которые давали волю рукам, а на приглашения отвести ее после смены «в одно приятное местечко» всегда отвечала: «Спасибо, но моему парню это не понравится».
Время шло. Она работала не покладая рук, брала сверхурочные, выручая тех, кому нужна была подмена, и это в конце концов даже шло ей на пользу. Понемногу она начала приходить в себя, если бы не щемящая пустота в том месте в груди, где должно бы быть сердце. Она даже не надеялась, что когда-нибудь это пройдет. Самое большее, о чем она могла мечтать, — это просто спокойно пережить свою зиму, как пережили свою фиалки. Но расцвести, как они, ей не дано.
Шли дни, недели, месяцы, и то, что произошло на острове Пантеры, представлялось Виктории уже чем-то нереальным. Неужели и в самом деле у нее были счастливые дни? Как трудно поверить в это сейчас. Но это было, она знала, когда просыпалась в слезах среди ночи от щемяще-прекрасных снов или когда на улице взгляд выхватывал вдруг из толпы мужчину с темными волосами и широкими плечами, похожего на Рорка.
И тогда в душе ее что-то обрывалось, но, конечно, это был не он. Приглядевшись внимательнее, она понимала, что этот мужчина даже не похож на него, да и какой другой мужчина мог с ним сравниться?
Но зато она знала теперь, где был доктор. Он переехал во Флориду, упомянул как-то Берни мимоходом и назвал тот дом престарелых, где коротал свои последние дни старик.
Виктория мысленно прикинула. Потребуется несколько месяцев, чтобы скопить достаточно денег, слетать туда и встретиться с доктором, и все-таки она твердо решила сделать это. Но однажды, жарким летним вечером, когда в кафе было короткое затишье, судьба сама привела его к ней. Она стояла у стойки и читала газету. Дверь кафе распахнулась, Виктория подняла голову и увидела доктора Рональда, переступающего порог.
Ей показалось на миг, что это просто видение, но нет, это был именно он. Он выглядел старым и утомленным, а лицо болезненно бледным. Виктория положила на стойку свой блокнот для заказов и огляделась вокруг. Другие официантки сидели за стойкой, отдыхали и пили кока-колу, а Берни был в кладовой.
Она сделала глубокий вдох и вышла навстречу доктору.
— Доктор Рональд? — привлекла она его внимание.
Он нерешительно улыбнулся.
— Да. Кто это… ты, Виктория? — Его улыбка погасла, и на мгновение взгляд сделался воровским. Но он быстро пришел в себя и зашаркал к ней, протягивая руки. — Виктория, дорогая моя. Какой приятный сюрприз. А я и забыл, что ты работаешь здесь. Мы с женой проходили тут мимо и…
— Доктор Рональд. — Виктория подошла к нему вплотную. — Не могу поверить, что это вы.
— Я тоже счастлив видеть тебя, дорогая. Как живешь?
Он так долго тряс ее руки, что ей пришлось вырвать их и сунуть в карманы. Она нервно облизнула губы.
— Я хочу поговорить с вами, доктор.
Старик испуганно замотал головой и сделал шаг назад.
— Я бы тоже хотел поболтать, дорогая, но чертовски спешу. Я заскочил только взять… — Его брови удивленно поползли вверх, когда она схватила его за руку и потащила от двери. — Виктория! Что такое? Я же сказал тебе, что очень спешу.
Но она была настроена решительно. Наконец-то этот момент наступил! Гнев и ярость переполняли ее.
— Как вы могли? — прошептала она. Он побледнел.
— Что я мог? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Разумеется, он все понимал. Она видела это по выражению его лица.
— Не притворяйтесь! — сказала она резко. — Я знаю правду, доктор. Я видела свою дочь.
У Рональда отвисла челюсть.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, — сказала она, глядя ему прямо в глаза, — что я знаю, как вы поступили со мной. Вы продали моего ребенка. Продали мою дочь, как если бы она была… была просто щенком.
— Ее удочерили, — произнес он быстро. — Все было по закону.
— С каких это пор продажа детей стала законным делом?
— Виктория, ты не должна так поспешно судить.
— Вы лгали мне, доктор. Вы сказали, что виделись с будущими родителями. А на самом деле это не так.
Старик весь как-то съежился, втянув голову в плечи.
— Их адвокат заверил меня, что они будуг заботиться о ребенке, Виктория. Деньги были жестом признательности, залогом взятых с их стороны обязательств.
— Деньги были взяткой, — прошипела она, — поскольку то, что вы сделали, было противозаконно. Как вы могли так поступить?
Он смешался. Глубоко вздохнув, он рассказал ей наконец всю историю. По его словам, единственный раз за всю свою практику он поступил подобным образом. Он был немолод, его практика приходила в упадок, а жена тяжело заболела. Его история могла бы растрогать Викторию, если бы бесчестность доктора так ужасно не исковеркала ее жизнь.
— Адвокат, который занимался этим делом, поклялся, что ребенок попадет в прекрасную семью, — говорил он голосом, полным раскаяния. — А деньги были… гонораром, ведь забота о твоей матери была так… — Он не договорил. — Все, что я должен был сделать, — его голос перешел в шепот, — это убедиться, что в свидетельстве о рождении стоят надлежащие имена. — Он остановился и облизнул пересохшие губы. — Это не было… Это не было так ужасно, так цинично, как ты думаешь. Ты не могла содержать ребенка, а ведь дочка твоя попала в хорошую семью. — Тень страха вдруг мелькнула в его глазах. — Что ты… что ты собираешься предпринять?
Она пристально смотрела на него, жалкого, сгорбленного. А что она могла предпринять? Если прибегнет к помощи закона, то тем самым втянет Рорка в скандал, и с какой целью?.. Он был отцом Сюзанны, и единственной радостью, оставшейся в ее пустой жизни, было сознание, что ее маленькая девочка будет расти в доме этого человека, единственного человека, которого она, Виктория, в своей жизни любила. Но доктор не может так легко отделаться, его нужно наказать, заставить хотя бы частично расплатиться за то горе, которое он ей причинил.
Виктория мрачно взглянула на него.
— Я думаю, — сказала она медленно, — что мне стоит по этому поводу обратиться к властям.
Старческое дыхание доктора участилось. Он страшно побледнел.
— Ты не можешь так поступить, — испуганно проговорил он. — Не делай этого.
— Не знаю, не знаю, — сказала она, глядя на доктора в упор.
— Ты не можешь, — повторил он, и руки его задрожали. — Ты подписала бумаги. Все законно. Ты не можешь ничего сделать.
— Не могу?.. Посмотрим.
Виктория повернулась на каблуках и ушла. Она видела, что его лоб покрылся испариной. Ничего, пусть помучается, мрачно усмехнулась она, он это заслужил.
Следующие два дня у Виктории были выходными. И впервые с тех пор, как она вернулась с острова Пантеры, она провела их не так, как обычно, расхаживая из угла в угол своей квартиры. Она отправилась в парк подышать свежим воздухом, подставить лицо солнцу. Она чувствовала, что постепенно успокаивается. Но вот какой-то высокий темноволосый человек с ребенком на плечах прошел мимо нее, и слезы снова наполнили глаза. Она поспешно вскочила со скамейки, на которой сидела, и убежала из парка. Вся прелесть этого теплого ясного дня в один миг померкла для нее.
Когда я смогу наконец забыть? — спрашивала она себя и сама же давала ответ: никогда.
Эта встреча в парке снова нарушила ее начавшее было восстанавливаться душевное равновесие. Виктория не переставая грезила о Рорке, но теперь каждое воспоминание о нем было наполнено болью. По утрам она просыпалась с красными от слез глазами. Он чудился ей повсюду. То шел к ней по улице, то стоял впереди нее в очереди в магазине, то улыбался ей из-за спин посетителей в кафе.
Она уже даже начала привыкать к этому и потому была не слишком удивлена, когда одним прекрасным утром увидела его у себя на пороге.
Зазвонил звонок, и Виктория распахнула дверь, решив, что это пришла владелица дома поговорить об утечке газа на кухне. Но это была не она. Несмотря на то что солнце светило ей в глаза, Виктория смогла различить в дверях фигуру высокого широкоплечего мужчины.
Ее сердце лихорадочно забилось, как всегда при такого рода видениях, и она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Но фигура шевельнулась и — о Боже! — Виктория поняла, что это действительно был он.
Это был Рорк.
Глава ДВЕНАДЦАТАЯ
Она стояла, глядя на него, с побледневшим лицом и широко раскрытыми от изумления глазами. Она мечтала об этой встрече, она тысячу раз видела ее во сне, но никогда не представляла, что это и в самом деле произойдет. Открыть дверь и обнаружить его здесь, в Бродвелле, на тесной лестничной площадке своего дома, было так невероятно.
— Рорк? — произнесла она наконец внезапно охрипшим голосом.
— Здравствуй, Виктория, — холодно-вежливо ответил он. На нем был синий костюм в тонкую полоску, белая рубашка и темно-бордовый в полоску галстук. Он выглядел так — пришла ей в голову неожиданная мысль, — словно собирался провести заседание правления своей компании прямо здесь, в ее гостиной. Видя, что она ничего не отвечает и не двигается, он удивленно поднял брови. — Могу я войти?
А она словно проглотила язык. Его вопрос был чисто формальным. Вот он уже шагнул в ее крохотную прихожую. Она ошарашенно следила за ним, а рассудок ее лихорадочно пытался осознать происходящее.
Рорк! И здесь, в Бродвелле!.. Это было абсурдно, немыслимо.
Еще один шаг — и он уже стоял посреди ее гостиной. Она видела, как он с недоумением оглянулся вокруг, слегка передернул плечами — ну разумеется, ее квартира не дворец — и вот снова повернулся к ней лицом.
— Надеюсь, я не потревожил тебя?
Его лицо было таким же бесстрастным, как и голос. Но выглядел он как-то иначе, чем она запомнила его. Старше. Более усталым. Глубже стали складки у рта, прибавилось морщинок у глаз и тонких серебряных нитей на висках.
И все-таки он был неотразим. Он был…
— …следовало бы сначала позвонить, но эта мысль пришла мне в голову, когда я уже был в двух шагах от твоего дома, и тогда я решил просто зайти и посмотреть, дома ли ты. Надеюсь, я не отрываю тебя от каких-то важных дел, Виктория?
— Нет, совсем нет. Я только… — Она с трудом попыталась сглотнуть комок, ставший в горле. — Рорк, что… что ты здесь делаешь?
Он холодно взглянул на нее.
— Может, закроем дверь, прежде чем я отвечу?
— Дверь? — глупо переспросила она.
— Да. — Он усмехнулся. — Нам надо обсудить кое-какие личные дела.
Она смотрела на него непонимающим взглядом еще несколько секунд, потом кинулась закрывать дверь. Когда вернулась обратно, Рорк прошел к столу возле окна. Он медленно запустил руку во внутренний карман пиджака и вытащил конверт.
— Мои адвокаты составили вот это, — сказал он, оборачиваясь к ней и протягивая конверт. — Я просил их составить этот документ в терминах, понятных обыкновенному человеку, а не только юристу. Если у тебя есть какие-то вопросы…
С огромным усилием Виктория наконец-то проглотила комок в горле.
— Есть, — сказала она. Он холодно улыбнулся.
— В самом деле? Но ты ведь даже не прочла документ.
— Я имела в виду… как ты поживаешь, Рорк? У тебя… у тебя все хорошо?
Его глаза сверкнули.
— Все прекрасно. А теперь, если только ты…
— А Сюзанна? Она… здорова? Как она?..
Его губы чуть заметно дернулись.
— Твоя забота очень трогательна, Виктория. А теперь, будь добра, прочти это…
— С ней ничего не случилось? — Ее голос задрожал.
— Нет, конечно, нет. Девочка в порядке.
Виктория вздохнула с облегчением.
— Хорошо. — Она робко улыбнулась ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21