Этого зрелища было достаточно, чтобы у него внутри все задрожало. Но мало того. Блузка заканчивалась выше талии, открывая ее гладкий плоский живот, где в пупке поблескивал крошечный голубой кристалл, так гармонировавший с бабочкой.Переведя взгляд на черные джинсы, Дэвид с огорчением отметил, как они плотно обтягивают ее бедра и как тяжело будет их снимать.— Дэвид!Услышав ее голос, он виновато поднял глаза. Будем надеяться, что определение платонической дружбы не отменяет возможности раздевать друг друга взглядом. А если не так, то очень жаль — Тут есть кое-кто еще, кому я хотела бы тебя представить, — сказала она, махнув рукой Элисон. Затем ее подруга вернулась к обязанностям хозяйки праздника.Чтобы скрыть свой голодный взгляд, он попытался сосредоточиться на чем-нибудь нейтральном.— По-моему, она была удивлена. Как тебе кажется?Серена засмеялась.— Не слишком. Пойдем, тебе обязательно надо познакомиться с Грэгом.Еще один художник? Дэвид сжал зубы. А он-то надеялся, что Серена не станет встречаться с кем-либо теперь, когда Странник скрылся из виду.Долговязый тип с длинными темными волосами и кольцом в ухе появился перед ними, поздоровался за руку с Дэвидом и с большим энтузиазмом обнял Серену. Желание Дэвида подружиться с парнем сильно возросло, когда Грэг с улыбкой повернулся к стоящей рядом хорошенькой женщине.— Серена, это моя любимая, Эмма Балдвин. Эм немного нервничала перед встречей с тобой, поэтому будь с ней поласковей.Серена фыркнула.— Я вовсе не мегера. Но могу рассказать ей о тебе массу забавных историй.Эмма рассмеялась, а Грэг нахмурился.— Что, действительно? А Дэвид знает все…— Как замечательно наконец познакомиться с вами, Эмма, — перебила его Серена.— Мне тоже, — ответила та. — У меня ощущение, что я вас уже знаю. Грэг так хорошо о вас говорит…— Извините, — пробормотала Серена и тут же радостно предложила:— Кто хочет выпить?— У нас уже есть, — Грэг кивнул на бокалы с вином, которые они держали в руках. — Бар расположен в углу. Я хочу поздравить Эли.Дэвид последовал за Сереной, размышляя, куда бы мог зайти разговор, если бы она не обнаружила внезапную жажду. Включили цветомузыку, и зазвучали странные, усыпляющие звуки, гулко отдаваясь в свободном помещении.— Как интересно, — прокомментировал Дэвид, покачивая головой в такт музыке.Серена сжала губы.— Это демонстрационная запись кого-то из знакомых Эли. Тебе не нравится?— Напротив. Необычно. Какая-то неземная, непривычная музыка, — он поднял на нее взгляд. — Но достаточно сильная, как старый добрый рок-н-ролл.— Это Зурбагар, — пояснила она ему, когда они встали возле бара.— Зу-ба… кто?— Бас-ситар.— Я бы понял, если бы знал, что такое ситар.— Ты знаешь. Вспомни тот индийский ресторан с живой музыкой, куда я тебя водила, когда ты приезжал на последнее Рождество. Теперь вспоминаешь?Всякий раз во время своих приездов и встреч с нею Дэвид находился в состоянии изумленного ожидания, никогда не зная, куда она его на этот раз потащит, но всегда был уверен, что время они проведут отлично…— Что тебе налить, приятель? — спросил его темнокожий мужчина с едва заметным акцентом, ожидая, когда они выберут напитки и сделают заказ.Дэвид взял пиво, а Серена — бутылку воды.— А можно осмотреть галерею? — поинтересовался он.Она удивленно и вопросительно подняла бровь.— Вот уж не думала, что ты так интересуешься искусством.— Если я не принадлежу к тем, кто выбрасывает тысячи долларов за синий треугольник на черном фоне, это не означает, что я не интересуюсь искусством. А потом, ты всегда стремилась поднять мой культурный уровень.— Достаточно. Убедил. Тогда пойдем. — Прокладывая путь среди гостей, она повела Дэвида из зала в боковой коридор, на стенах которого висели сверкающие полотна. На некоторых было представлено трехмерное искусство, изображены джунгли и океан, встречались и абстрактные картины.— Цветное стекло, — поясняла она ему. — Все это представляет собой часть передвижной выставки, созданной одним типом из Орегона. Великолепно, не правда ли?Картины были хороши. Он привык ассоциировать стекло с чистотой и светом, но художник ухитрился добиться смешения красок. Коридор поворачивал к лестнице, ведущей на второй и третий этажи. Серена указала вверх на подвешенную скульптуру. Ясно, что художник изобразил солнце, каким оно ему видится. Но сделана скульптура была из фиолетового и голубого материала вместо желтого или оранжевого. Дэвиду даже страшно было представить, какие разрушения могут произойти, если эта остроконечная тяжелая штуковина когда-нибудь упадет.На втором этаже Серена привела его в зал, где висели картины, написанные акриловыми красками.Она постепенно оттаяла, наслаждаясь работами, и так оживилась, что избавилась от напряжения, охватившего ее, когда они остались наедине. А он был пленен огоньками ее глаз.— Что ты об этом думаешь? — Дэвид кивнул на картины, которые, с одной стороны, отталкивали своими кричащими красками, но тем не менее приковывали внимание. — Загадочно и в некотором роде мучительно?— Мне нравится. Во всяком случае, такого я бы никогда не создала. Из моих попыток заняться искусством ничего не вышло. Своими произведениями я смогу хвастаться только перед собственными детьми.Дэвид прикрыл глаза. Серена с детьми? Домашняя, любящая и заботливая Серена…— Что? — спросила она. — Что ты так странно на меня глядишь?— Мне пришла в голову странная мысль. А ты не задумывалась о том, чтобы создать семью?В ее широко открытых глазах явно читалась паника.— Нет, действительно нет. Может, иногда я… нет.У меня никогда не было таких серьезных отношений. А потом, я выросла с Тришей и с тех пор не желаю жить жизнью одинокой матери с ребенком.Он задумчиво покачал головой.— Я полагаю, что развод твоих родителей был неприятным и оставил в тебе глубокий след, — добавил он осторожно, боясь разбудить в ней старую боль.— Пожалуйста, не будем об этом, — обиженно заявила она. — Твои-то живут в браке счастливо…— Извини.Она судорожно сглотнула.— Знаешь, что-то наша беседа затянулась. Пойдем вниз.Терпение. Только терпение.— Ты же у нас специалист по вечеринкам. Веди меня. — Он готов преодолеть любые ее страхи и дать им обоим шанс, но он не собирался толкать ее в объятья случайно подвернувшегося поэта, художника или на худой конец волонтера из «Гринписа». Нет, Дэвид вовсе не возражает против этих мужчин… если они находятся как можно дальше от Серены.По спиральной лестнице он следом за ней спустился вниз, пытаясь обуздать внезапно возникшее чувство собственничества.Когда они опять вернулись в главный зал, Дэвид увидел, что общество в основном разбилось на две части. Большая группа использовала вестибюль для танцев. Меньшая, включающая Элисон и ее кавалера, а также Грэга с Эммой, сидела в сторонке в мягких креслах и рассматривала огромный альбом.Серена направилась к своим друзьям, и Дэвид обрадовался, что ему не придется танцевать.Элисон взглянула на них с легкой усмешкой.— А я удивилась, где это вы потерялись.— Мы не потерялись, мы наверху осматривали картины, — ответила Серена.— Вы как раз вовремя, чтобы вместе с нами полюбоваться работами Грэга, — сказал Дэвиду незнакомый мужчина. — Мы рассматриваем его альбом.Хотим уговорить Зака, чтобы он купил несколько работ.— Зак владеет этой галереей, — пояснила Серена, хотя Дэвид и сам об этом уже догадался. — Вон он танцует, в красной шелковой рубашке.Дэвид должен был признать, что никогда не чувствовал, что так консервативно одет. На этом шумном сборище он нелепо выделялся в своем застегнутом на все пуговицы пиджаке и темных брюках.Кто-то протянул ему огромный переплетенный том с работами Грэга, и Дэвид машинально взял его, глядя на Серену и стараясь скрыть влюбленное выражение глаз. Он машинально взглянул в альбом, вежливо перелистал несколько страниц и понял, что работы хороши. Действительно хороши. Как Грэгу удалось передать ощущение движение, рисуя окно, ясное чувство золотого солнца на фоне черно-белого пространства? Да, Грэг — талантливый художник.Внезапно одна репродукция привлекла его внимание. У Дэвида перехватило дыхание. Перед ним была обнаженная Серена.Да, теперь он точно увидел то, чего сегодня вечером увидеть не ожидал. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Увидев растерянно-изумленный взгляд Дэвида, Серена сразу все поняла. Черт! Среди рисунков Грэга был один, где он изобразил ее обнаженной.Правда, она сидит, отвернув голову, и лица почти не видно. Серена могла бы стоять рядом с картиной, и зрители не догадались бы, что на картине изображена именно она. Но Дэвиду ее тело известно очень хорошо, во всех интимных подробностях…Зачем они ему это показали?Ее не смущало то, что она позировала обнаженной. Нет. Но она приложила столько сил, чтобы разделить эти области жизни, не смешивать их. Хоть бы Элисон и Грэгу хватило такта не упоминать об этом.Серена присела на одно из кресел.— Мне тоже необходимо присесть, — прокомментировал Дэвид.Между ними словно пробежала искра, но потом он перевел взгляд на другой рисунок.— Грэг, у вас несомненный талант. Поймите меня правильно, я в этих вещах не особенно разбираюсь, сам я даже бревно не смогу нарисовать, но ваши вещи просто потрясающи.— Благодарю, — сдержанно произнес художник, бросив на Серену вопросительный взгляд.Звучавший блюз закончился на щемящей сентиментальной ноте, и Зак вернулся к ним.— Элисон, любовь моя, к моему великому огорчению, завтра утром мне рано вставать. Я еду в Южную Калифорнию на фестиваль искусств. Мы можем прямо сейчас перейти к праздничному пирогу и подаркам? Я не хочу пропустить волнующий момент, когда ты будешь охать и ахать, увидев то, что я для тебя приготовил.Оханьем и аханьем Элисон не ограничилась. Зак умел выбирать дорогие и экстравагантные подарки.— Тебе даже не нужно меня упрашивать, — рассмеялась Элисон, обнимая его. — Пусть все едят торт.— Я приготовила свечи, — радостно сообщила Серена, закрывая альбом с рисунками Грэга и убирая его подальше от полных любопытства глаз Дэвида.Нарядный торт, который Серена доставила сегодня днем, стоял в маленькой комнатке позади галереи, где посетители обычно пили кофе с булочками.Элисон подошла к Серене, как только зажгли верхний свет.— А почему ты не с честной компанией? — спросила ее Серена.— Хочу сосчитать свечи, чтобы утихомирить слухи о том, что мне двадцать восемь. Не хочу, чтобы мне раньше времени прибавили лишний год.— Радуйся, что я не сказала всем, что тебе двадцать девять.— Надеюсь, ты не очень смутилась? — Элис состроила гримаску. — Извини. Здесь почти все знают работы Грэга.Серена вставляла свечи в кремовую верхушку торта, чувствуя себя опустошенной и ослабевшей.0-оп-ля! Она с трудом улыбнулась Элисон.— Иди смотри свои подарки. Я буду через секунду, как только установлю свечи. Их было тридцать две, правильно?— Забавно. Почему бы тебе не открыть собственный театр?В зале все уже пели и аплодировали Элисон. Серена разрезала торт и стала раздавать присутствующим. Большинство прогуливалось с бумажными тарелочками в руках, а Дэвид уютно устроился в черном кресле около стола.— Спасибо, что пригласила меня сегодня вечером.— Рада, что ты пришел, — коротко бросила она.Вот и поговорили. Она взяла себе торт и только тогда повернулась к нему. — Надеюсь, тебе понравилось.В этот момент он как раз положил себе в рот кусочек, а потому не ответил. Лишь молча поднял на нее глаза, поймав ее взгляд. У нее тревожно забилось сердце. О чем он думает? Жалеет, что пришел?Интересно, ему понравились ее друзья? Может, когда они остались наедине наверху, он надеялся, что между ними что-то произойдет?А она сама?— Грэг очень талантлив, — нейтральным тоном заметил он.— Согласна. О его работах писали в журналах и газетах. Скоро он приобретет широкую известность.— Мне хотелось бы ему помочь, только не знаю, как это лучше сделать. Как ты думаешь, он продаст мне «Обнаженную с кольцом в пупке»?— По-моему, эта вещь называется «Спокойствие».Не знаю, продается ли она. Некоторые вещи создаются для того, чтобы ими любоваться, а не на продажу.Он не отрываясь глядел на нее, переведя взгляд с лица на чувственную грудь, а потом на ноги. «Зачем я это сказал? Я выдал себя. Но я действительно ее хочу», — думал он.Она поставила тарелочку на стол.— А ты собираешься приобрести законченное полотно или рисунок? Ну, допустим, ты купишь, а куда ты собираешься его повесить? В офисе? В квартире, которую все еще не нашел? Мне сложно представить, куда ты ее повесишь. По-моему, она не слишком подойдет к интерьеру.— Мне всегда казалось, что воображение у тебя развито больше, Серена. Разве не оно помогает тебе в работе?— Да, но… не всегда.Странно, что в это мгновение ей вспомнился отец и тот последний раз, когда она виделась с ним и Мередит. Какие бы ни были претензии у Серены к будущей мачехе, нужно отдать должное этой женщине. Ей удалось сделать Джеймса Донавана счастливым. Серена не помнит времени, когда бы ее родители были счастливы вместе. Конечно, она наслышана, что родители влюбились друг в друга с первого взгляда, что у них была безумная страсть.Но мелькнувшая между ними искра сразу сгорела, когда Серена была еще совсем маленькой. Она помнила лишь то, как сильно они оба старались друг друга изменить.И как только это все закончилось. Жаль, что Джеймс сначала женился на Трише и был все эти годы несчастен. Ему следовало дождаться кого-либо вроде Меридит. Но гораздо хуже было самой Трише.— Что-то у тебя слишком озабоченный вид для вечеринки, — прервал ее размышления Дэвид, — не хочешь ли потанцевать?— С тобой? — Она не может с ним танцевать, не может оказаться так близко, в его объятьях. Он услышит стук ее сердца. — По-моему, ты не слишком любишь танцевать?— Это правда. Но для тебя я готов.Раньше, чем она осознала, что делает, Серена наклонилась вперед и протянула ему руку.— Как это мило.Он взял ее за руку. Серена почувствовала тепло, которое разлилось по всему телу. Она попыталась выдернуть руку, но он на мгновение задержал ее.— Дэвид… ты обещал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16