Тебе нужна была Большая Свадьба с Белыми Платьями.
– О-о. Тревога. Тут Вивиан, – предупредила Кейт. – Тридцать градусов налево.
Все повернулись в сторону моей главной подружки. Она чуть не смела дверь с петель – таким страстным было ее желание втащить к нам в ванную своего ортодонтически усовершенствованного, всеядно любезного муженька, чтобы тот спас ситуацию. Шафер Саймон разразился оптимистической лекцией. Кого я действительно ненавижу, так это засранцев, которые вечно находят положительное в проблемах других людей.
– Ты вошла в контакт со своим внутренним «я», Ребекка?
Саймон любил поговорить про контакт с чем-либо внутренним. Лично я входила в контакт с этим самым внутренним «я», только когда вставляла в себя тампон.
– Так часто бывает: когда приходит время завязать узелки, мы чувствуем себя словно завязанными в узел. – Саймон нес свой обычный бред. Только сейчас я вдруг поняла, насколько Саймон – лысый, бледный и пузатый – напоминает гигантский шмот моцареллы. – Все твои эмоциональные переживания вы проработаете вместе с Джулианом.
Кейт застонала.
– Почему люди так часто употребляют слово «работа» рядом со словом «брак»?
Саймон угрожающе навис над лежащей в ванне Кейт. Его галстук с доберманчиками в ошейниках слегка хлестнул ее по лицу.
– Кейт Мак-Криди, вы просто боитесь привязанностей. Жуткая индивидуалистка, которая не может справиться с тем, что ее отверг женатый мужчина, и завидует всем, кто наслаждается нормальными отношениями.
– Нормальными? Как у вас, что ли? – Кейт схватила его за галстук и слегка затянула. – Мастер семинаров по генитальному воспитанию своих ползунков!
Саймон, потеряв дар речи, медленно повернулся и сердито посмотрел на жену.
– Анушка! – Вивиан с искаженным лицом уставилась на свою единокровную сестру и, не теряя времени, быстро вошла в контакт со своей внутренней сучкой. – Ты – глупая корова!
– Так и есть. Вы совершенно правы. Если бы я только вышла замуж за маркиза! Но нет. Мне нужно было дождаться графа, – Анушка вытерла потеки туши на щеках. – Маркиз, который сбежал от меня… вот история моей жизни. А теперь взгляните. Единственная моя подружка – это моя внешность…
– Да, – мстительно отвечала Вивиан. – И та тебя скоро бросит.
Анушка разразилась слезами.
Кажется, мои мысли о резкой перемене решения не давали покоя собравшимся на свадьбу гостям. Я уже могла разглядеть, как они движутся по дороге, вытягивая шеи в нашем направлении. Направлялись в нашу квартиру, чтобы осмотреть семейные владения. Старичок-органист – на клавишах его органа должны были образоваться дыры от того количества свадебных гимнов, что он отыграл за свою долгую жизнь, – решив сострить, перешел на композицию «Чего же мы ждем?». Да уж, только органиста с чувством юмора нам здесь не хватало.
– А расходы?! – продолжала причитать моя мать, крутя гигантским бюстом прямо перед лицом Саймона. Мама флиртовала бы даже за пять минут до конца света, честно!
Стук в дверь возвестил о приходе моего отца.
– Ну, настало время, э-э-э, отдавать тебя, – робко тявкнул он, еще больше напоминая удивленного пекинеса.
Кейт насмешливо фыркнула.
– «Отдавать тебя»… Ты видишь? Брак – это всего лишь институт, изобретенный для того, чтобы защищать в патриархальном обществе право собственности на землю, скот и…
Нагнувшись над Кейт, моя мать включила оба крана. Пока Кейт выбиралась из ванны на сушу, ругаясь как сапожник, органист-юморист переключился на что-то, подозрительным образом напоминающее попурри из поп-мелодий. Толпа медленно сочилась из церкви. Дверной звонок трезвонил с маниакальной настойчивостью.
– Бекки, что же ты будешь делать? – умоляюще спросила Анушка.
Мои глаза бегали по комнате. Еще одна счастливая пара должна была сочетаться браком через полчаса после нас. Наверное, невесты стояли в очереди за углом.
– Я не знаю! – Пот лил с меня градом, бисерная диадема съехала набекрень.
– Ты бы поторопилась и, черт побери, приняла хоть какое-то решение! – Губы моей матери с брутальной отчетливостью чеканили слова, разлетавшиеся по ванной комнате. – А то копченая лососина скоро уплывет на нерест.
Кейт яростно вытирала волосы полотенцем.
– Что же ты думаешь отвечать, когда священник спросит, хочешь ли ты стать законной женой этого человека? Скажешь: «Ой… можно мне пропустить этот пунктик»? Да просто скажи «нет». И все! И сделай это сейчас!
Анушка кинулась в мои объятия.
– Ну подумай, куколка. Ты входишь – гости замолкают и шепчутся. Твое сердце бьется. Нежная фата. Шуршащий шелк у ног…
Теперь, как и следовало ожидать, все взгляды сосредоточились на мне.
– Послушайте… – начала я, плеснув холодной воды на шею. Как один человек может произвести столько пота в апреле-месяце? – В некотором смысле, я согласна с Кейт…
– Аллилуйя! – Кейт светилась.
– Что! Ты это серьезно?! – завопила Анушка. – Не верь ей! Эта женщина противоестественна. Я была у нее дома. У нее даже нет весов в ванной!
– …а в некотором смысле я согласна с Энни. Секс с мужчиной твоей жизни… это так прекрасно, и трогательно, и мило… – продолжала я.
– Совершенно верно, – засветилась Вивиан, обернувшись к Саймону и с облегчением пожимая ему руку.
– … но секс с незнакомцем в поезде во мраке ночи еще лучше.
– Точно! – воскликнула Кейт. В победном прыжке она приземлилась на хвост Брутуса, который, визжа, пулей выскочил из комнаты.
– Господи, хватит плакаться в фату, возьми туалетную бумагу! – прошипела моя мать.
– У тебя такое было? – спросила меня крайне удивленная Анушка.
– Что?.. – Я начала чувствовать действие алкоголя. – Секс с мужчиной моей жизни?
– Да нет же, с незнакомцем в поезде? Почему ты мне никогда не рассказывала? Я вот тебе все рассказываю…
– Понятно, – обиженно прошипела Вивиан.
– Ребекка! – возопило существо, от которого я, к моему превеликому сожалению, унаследовала часть генов. – Ты же отказываешься от самого счастливого дня своей никчемной жизни!
М-м-м… Ее слова заставили меня призадуматься. Как приятно будет смотреть на друзей, которые нажрутся в стельку дешевым шампанским и будут произносить путаные, полные двусмысленных намеков речи о браке и семейных узах; на родственников, выплясывающих под кавер-версии песен группы «Клэш» и заглатывающих еду, не успевая заметить, что именно они едят; на бывших бой-френдов, облевывающих свои ботинки. Да уж, неужели это и есть лучший в мире способ заявить о своей любви?
– Если тебе наплевать на меня, подумай о Джулиане! – голосила моя мать. – Ему-то что делать? Жениться на свидетельнице?
Мое сердце куда-то провалилось, словно совершило прыжок с шестом и ударилось о мат. Несмотря на слой светло-коричневого тонального крема, мое лицо выглядело совершенно белым, по цвету ничем не отличаясь от свадебного платья. Я не могла так с ним поступить. Мне не хватило бы храбрости, вернее, наглости. Я оглядела комнату. Вокруг настоящий хаос, виновницей которого была я. Пути назад не было. О чем я вообще думала? Только представить себе – сердце Джулиана разбито, он унижен и оскорблен. А вопрос «Как вы могли так поступить с моим сыном?» от всего семейства Блейков-Бовингтонов-Смитов, а стоимость свадьбы, уже исчислявшаяся тысячами фунтов, а страсти в связи с перераспределением наследства…
Что, я еще не перебесилась? Да моих приключений хватило бы на тысячи любовных романов. Моему пьяному грязному умишке пришло время принять трезвое решение. К тому же в браке есть свои плюсы, старалась я мыслить рационально, разглядывая свое отражение в зеркале. Можно наконец расслабиться, потому что никогда-никогда больше не придется раздеваться догола перед незнакомым мужчиной. Не надо делать эпиляцию каждые пять секунд. Ложиться на бок только для того, чтобы грудь выглядела объемней. Муж – это человек, который все о тебе знает и все равно тебя любит. Конечно, мне стоит выйти замуж. Я уже все успела попробовать. Ну, кроме садомазо. Ну, не очень-то и хотелось. Брак – это прививка от одиночества… Разве нет? Ну хорошо, если бы я жила одна, я могла бы спать по диагонали, но кого бы я обыгрывала в «Монополию»? Хотела ли я стать одной из тех женщин, которые притворяются, будто счастливы оттого, что записались на новый курс лекций по средневековой истории? Вряд ли я хочу, чтобы мне на день рождения и на Рождество дарили соль для ванной. Целые барханы соли для ванной. Неужели мне хочется до конца жизни отмечать крестиком квадратик «не замужем»? Проводить годы, когда положено вынашивать детей и рожать их, на офисных встречах, а потом лет этак в сорок пять сделать себе искусственное оплодотворение из пробирки? Быть навсегда приговоренной к полному макияжу и высоченным каблукам, даже при походе в супермаркет: вдруг я с кем-нибудь познакомлюсь? Нет. Нет. От таких перспектив немели соски.
Сама мысль о том, что у меня будет муж, начала меня успокаивать, словно я разглядывала тропическую рыбку в аквариуме. Кроме того, помолвка, свадьба, первый ребенок – разве это не традиционные жизненные этапы, пройдя которые ты получаешь открытки с поздравлениями? Ну разве нет? Особенно в случае Джулиана. У моего возлюбленного вполне высокий брачный коэффициент умственного развития, что довольно большая редкость для мужчин третьего тысячелетия. Я нашла своего Прекрасного Рыцаря, человека, который умеет все: ходить по магазинам, управляться со шваброй и кувыркаться в постели. Да-да. У Джулиана умненький пенис, и он вполне умеет управлять своими эмоциями. Как часто встречается подобная комбинация у такого биологического вида, как мужчины? Так что же, черт возьми, меня останавливает? Конечно, надо просто выйти за него замуж.
– Вот дерьмо, – сказала я, посмотрев на свое свадебное платье, заляпанное пятнами тонального крема. – Похоже, у меня на платье куски лица.
– Ну, это можно исправить, любовь моя, – просияла моя мать. В приступе радости она стала суетиться вокруг и кудахтать.
– О боже! – Я постепенно уступала. – А прическа!
Анушка склонилась надо мной с муссом для укладки и принялась взбивать волосы у корней. Вивиан обстругала мне сломанные ногти и нанесла лак «Эсте Лаудер», в то время как шмат моцареллы выталкивал из ванной Кейт. Мать усердно прикрепляла заляпанную с краев фату, выкатив глазища в ярко-голубых тенях.
И вот мой внешний вид почти восстановлен. Осталось кое-что старое (лифчик), появилось кое-что новое (мятный леденец во рту, чтобы скрыть запах алкоголя), кое-что пришлось занять (Анушкины стринги от Джанет Регер), кое-что было еще в запасе (шутка о семейных узах, которую я приберегла для приема). Я подождала, пока друзья и родственники исчезнут из ванной, глубоко вдохнула и… бросилась из окна, словно акробат, прыгающий через огненное кольцо. Кувыркаясь в воздухе, как Алиса на пути в Страну Чудес, я едва не довела до разрыва сердца омерзительного чихуахуа моей мамочки.
3
Генеральная репетиция без одежды
Джулиан появился из-за угла в черном костюме, как дирижер, внезапно оставшийся без своего оркестра.
– Бекки?
Я молча уставилась на него, полулежа среди мусорных баков.
– Ребекка?
Я все еще таращилась на него, открывая и закрывая рот, словно рыба.
– Что-то не так, – пошутил он. – Я чувствую это по тону твоего голоса. – На его лице было легкое удивление педанта, он наклонился, поднял меня с тротуара, соскребая с моего шикарного платья использованные чайные пакетики и овощные корки.
– Ну вот. Теперь мы не сможем пожениться, – сказала я на две октавы выше, чем обычно. – Видеть невесту до свадьбы – это плохой знак. К тому же… – всхлипы подкатывали к горлу, – сегодня половина браков заканчиваются разводом, ты знаешь об этом?
– И слава богу. – Он стоял, выпрямившись во весь рост и расправив плечи, словно позировал для невидимой камеры.
– Боже мой, если бы я только могла развестись со своими родителями… Родителей нужно видеть, но лучше их не слышать. Ты со мной согласен?
– Так вот в чем дело! – Он смахнул песок с моих ладоней. – Только в этом? – Он говорил так, словно обезвреживал противопехотную мину.
– Мы не можем пожениться, Джулиан. Твои родители меня ненавидят.
– Какая разница? – Он взял меня за плечи. Его пальцы, привыкшие к перу, были бледными и тонкими. – Мы же любим друг друга.
– Ромео и Джульетта тоже любили… И посмотри, что с ними стало…
Нависли низкие свинцовые облака, закапал дождь. Мне было холодно. Впрочем, это не было связано с погодой. Джулиан глотнул влажного воздуха. Я залепетала до того, как он успел проронить хоть слово:
– Все получается так банально, Джулз. Почему мы не устроили свадьбу под водой в аквалангах? Или не прыгнули с парашютами голыми. Или… В любом случае супружество – это состояние души. И мне кажется, мы с тобой уже давно женаты. Так к чему нам эта глупая церемония?
– Это не просто состояние души, – сказал Джулиан терпеливо. – Свадебный поцелуй подтверждает единение душ, символизирует дыхание жизни, которую мы согласны разделить друг с другом…
– Нет, нет, Джулиан. – Я отодвинулась от него и наступила в кучу еще теплого собачьего дерьма. Я уже и забыла, сколько таких сюрпризов в Ислингтоне. И большая их часть принадлежит Брутусу – его экскременты я узнаю безошибочно. – Ты же мужчина, ты должен быть малодушным подлецом и ненавидеть обязательства.
Я бросилась к аллее, которая, как длинная открытая рана, протянулась за Кресентом. Джулиан последовал за мной, его новые кожаные туфли грустно вздыхали с каждым шагом.
Догнав меня, он повернул к себе мое лицо и посмотрел взглядом, веками отработанным мужчинами взглядом, который говорил: «О, господи! Неужели это единственная пригодная для меня представительница противоположного пола во всей вселенной?»
– Вообще-то, если у тебя заячьи страхи и сомнения по поводу вступления в брак, неплохо было бы подумать об этом за несколько дней до того, как гости слетятся со всех концов света. Или на худой конец решить этот вопрос в то же самое утро, пока родственники еще не успели побывать в парикмахерской и отложить операции на сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40