Джессика, не говорите глупостей. Я позвонил только затем, чтобы высказать вам свое сочувствие. Я понимаю, что у вас был чертовски трудный день, а потому хочу вас куда-нибудь пригласить. Может быть, пообедать. В каком-нибудь тихом, приятном месте, где никто не будет указывать на нас пальцем.
У Джессики задрожали губы.
— Я… — На секунду ей изменил голос, но затем наружу вырвался лютый гнев. — Прошу прощения, но сегодня вечером я не смогу с вами пообедать. И на работу прийти тоже не смогу. Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Вообще никогда! Можете взять свою вонючую работу и сунуть ее себе… сами знаете куда!
Она снова бросила трубку, упала в стоявшее у письменного стола кресло и закрыла лицо руками.
— Слава Богу, это звонил не я…
Джессика вскинула голову. В дверях стоял Кристофер и улыбался той самой улыбкой, от которой у Джессики замирало сердце.
— Кристофер, сядьте. Ужас, что происходит из за этой вчерашней истории.
— А-а, ты уже слышала… — Он выразительно закатил глаза.
— Ох, Кристофер, я так перед вами виновата! Он подошел ближе, присел на край стола и приложил палец к губам Джессики.
— Что у нас на ленч?
Джессике стало неловко, оттого что она сидела перед ним в халате и больших войлочных тапочках.
— Может, бекон с салатом и помидорами?
— Пища богов. — Кристофер встал, взял ее за су и повел на кухню. Дрожь пробежала по телу Джессики от этого дружеского прикосновения.
— Эй, а что вы делаете дома в такое время?
— У меня начался уик-энд. — Синглтон бросил пиджак на спинку стула и подмигнул Джессике, словно они были заговорщиками. Опять зазвонил телефон. Джессика посмотрела Кристофера, а Кристофер на нее.
— Пусть поработает автоответчик, — сказал он.
— Прекрасно. — Джессика продолжала раскладывать ломтики ветчины на противне микроволновой печи, а Кристофер аккуратно резал помидоры кружочками.
Звонила секретарша. Она интересовалась, действительно ли Кристофер не намерен вернуться к часу дня.
Пока они ели, телефон звонил еще два раза. В обоих случаях при включении автоотвечика вешали трубку.
Доев последний тост, Кристофер посмотрел на Джессику и решительно заявил:
— Джессика, настало время заняться лыжным спортом.
Ее глаза широко раскрылись.
— Лыжи? Где? Когда?
— Поедем в горы сегодня, как только соберемся.
— Кристофер, вы что, шутите? Вместо ответа он смел со стола грязные тарелки и сунул их в посудомоечную машину с таким видом, СЛОВНО все было решено.
Джессика ошеломленно смотрела на него. — Кристофер, есть одна маленькая проблема. Нет, две. Хотя постойте-ка… Даже три.
Он поднял брови, продолжая вытирать доску, на которой резал помидоры.
— Я ни разу в жизни не стояла на лыжах.
— Ну что ж, придется начать с азов. Дальше…
— У меня нет лыж, ботинок, костюма и вообще ничего.
— Гм-м… — Он глянул на часы. — Что ж, тогда немного задержимся. Это два. Три?
— Я не могу тратить деньги на такое несерьезное занятие, как катание на лыжах.
Кристофер подошел к ней и поднял со стула.
— Ты моя гостья, так что платить не тебе. А теперь пошевеливайся. Нам предстоят три часа езды, а надо еще многое успеть.
— Кристофер, это невозможно. Вы и так слишком много для меня сделали… — Она ощущала острое беспокойство из-за нараставшей между ними близости.
— Я делаю это больше для себя, чем для вас, прекрасная леди. Вся эта история не стоит выеденного яйца, и меня так и подмывает если не набить морду каждому, кто к ней причастен, то сказать ему в лицо все, что я о нем думаю. К сожалению, дела сложились так, что сейчас я не могу себе этого позволить. Поэтому остается только уехать куда-нибудь подальше и слегка отвлечься. В общем, как говорится, пора «делать ноги». Пока не утихнет вся буря в стакане воды. — Кристофер тепло улыбнулся. — Мы вернемся в воскресенье вечером. К тому времени все придет в норму. Поехали, настала пора показать тебе, что такое горы.
— Ну что ж, раз уж я все равно осталась без работы, то… — Она застонала, поняв, что с понедельника все придется начинать сначала. — Ладно… чего начнем?
Он рассмеялся и дружески обнял Джессику.
— С того, что наденем мокасины и выйдем на военную тропу, котенок. Устроим набег на ближайший спортивный магазин!
И вот уже машина выезжает за город. Радость благодарность переполняют Джессику. Никто никогда не сделал для нее столько хорошего, сколько успел Кристофер за последние две недели. Дело было не в деньгах, потраченных на покупки, даже не в самой поездке. То, что ее растрогало, нельзя было выразить словами…
Кристофер был джентльменом с головы до пят. Джессика никогда раньше не встречала такого человека и решила, что влюбилась в него только поэтому.
Глава 7
Кристофер затормозил и съехал на обочину. Узкое шоссе серпантином поднималось все выше горы.
— Опять заложило, — пожаловалась Джессика потрясла головой, как неопытный пловец.
У Кристофера и самого давно постреливало ушах.
— Ох, Кристофер! — Джессика схватила его за руку.
Но тот любовался не панорамой, открывшейся внизу, а возбужденным лицом Джессики, выражающим благоговейный восторг.
— Кристофер, я никогда в жизни не видела ничего красивее!
— Это великолепный вид. Я тоже каждый раз ахаю, когда здесь проезжаю.
— Великолепный вид, — повторила Джессика и тихонько засмеялась. — Мы уже целый чае едем, и мне тысячу раз казалось, что вида красивее уже не будет.
Они вышли из машины и побрели по свежей пороше к обочине шоссе, где намело большие сугробы. С высоты почти в три километра они смотрели на заснеженное плато, протянувшееся на многие мили до бесконечной цепи дальних гор. Последние лучи заходящего солнца освещали эту величественную картину, и все огромное пространство ослепительно сияло белым золотом.
— Никогда бы не подумала, что мне доведется такое увидеть…
Кристофер взглянул на лицо Джессики, сохранявшее торжественное выражение, и подумал, что не напрасно привез ее сюда. Он и сам до сих пор не верил, что посмел уйти с работы и предоставил Полаку в одиночку выбираться из болота. Тут было не до шуток. Наверняка достопочтенные партнеры сейчас брызжут слюной. Впору искать себе другое место.
Стоя рядом и не говоря ни слова, чтобы не нарушить очарования, он дал ей насладиться этим ;
видом, впитать его в себя, и не шевелился до тех я пор, пока Джессика не улыбнулась, дав понять, что и готова ехать дальше.
Они остановились возле маленького придорожного ресторанчика и решили поесть. Хотя до цели поездки оставалось всего двадцать миль, Кристофер слышал, что у Джессики урчит в животе от голода, знал, что этот уютный ресторанчик славится изыскнной кухней.
— Спорим на десять центов, что я знаю, о чем сейчас думаешь? — спросил Синглтон, отправляя рот ложку чудесного овощного супа, который заказали они оба. С того момента, как они вошли ресторан, Кристофер не сводил с девушки глаз. его удовольствию, она снова вспыхнула.
— Извините. Наверно, вы считаете меня деревенциной, но дело в том, что я никогда не путешествовала, поэтому и веду себя как ротозей, а не как бывалая туристка…
Гипнотизируя ее взглядом, Синглтон медленно качал головой.
— Просто ты смотришь на все свежим взглядом. Для каждого из нас рано или поздно наступает пора путешествий. Только моя пора давно прошла… — Когда он успел потерять вкус к жизни? И что заставило его снова ощутить этот вкус? — Ну э, как тебе нравится это местечко?
Джессика вздохнула и мечтательно улыбнулась.
К тому времени, когда они доехали до лыжной базы, уже совсем стемнело. Лыжные подъемники, тянувшиеся до самых вершин трех возвышавшихся над городом громадных гор, были уже отключены, зато начинали заполняться публикой местные бары и рестораны.
Кристофер заранее заказал два номера в отеле для лыжников, приютившемся на склоне горы. Они зарегистрировались и на лифте поднялись на свой этаж. Их комнаты, разделенные коридором, были расположены напротив, и Кристофер с Джессикой, распаковывая вещи, оставили их открытыми, чтобы можно было переговариваться. Кристофера забавляло то радостное удивление, с которым его спутница воспринимала привычные для него вещи — ощущение мягкого ворса под босой ногой или бесплатные туалетные принадлежности, обнаруженные в ванной. — Все! — с радостной улыбкой объявила она, появившись на пороге его номера. Был вечер пятницы, и отель быстро заполнялся людьми, приехавшими на уик-энд. Снизу, из комнаты отдыха, слышалась громкая музыка. — Я тоже готов. Если ты не очень устала, может быть, спустимся и что-нибудь выпьем?
— Ну конечно!
Они пошли туда, откуда доносилась музыка, — в маленький переполненный бар на первом этаже. Оркестр играл кантри-рок, а люди, танцевавшие на маленьком пятачке, казалось, уже успели изрядно хлебнуть. Еле отыскались два места за длинным деревянным столом.
— Что будешь пить? — Из-за грохота Кристоферу пришлось наклониться к самому ее уху.
— Гм-м… Я думаю, мартини.
— Ты уверена, что не ошиблась? — спросил Кристофер, когда официантка отошла от стола.
— Я его никогда не пробовала, а поскольку в этот уик-энд мне многое предстоит испытать впервые, то… — Джессика вспыхнула, не закончив фразу, и тут же отвела взгляд.
Кристофер тоже почувствовал неловкость. Черт, наверно, не надо было приводить ее сюда…
Когда принесли заказанные напитки, Кристофер тоном старого дядюшки назидательно предупредил:
— Поосторожнее с этим, мисс…
На что Джессика с озорной улыбкой ответила:
— Есть, сэр!
Если бы Джессика могла запечатать в бутылку свой самый счастливый день, чтобы когда-нибудь пережить его снова, то, несомненно, выбрала бы этот. Так Джессика думала на следующий вечер, стоя под тугими струями горячего душа. Сегодня она по-настоящему научилась ходить на лыжах!
Конечно, не идеально. Но она освоила «плуг» и могла забраться на подъемник и слезть с него. Кристофер признался, что он не знает никого, кто за один день сделал такие успехи. Если так идет и дальше, сказал он, то Джессика очень скоро будет кататься не хуже него.
Сам Кристофер был превосходным горнолыжником и, пока она брала первые уроки, отправился куда-то один. Когда Синглтон снова присоединился к ней, его лицо покраснело от ветра.
— Где вы были? — спросила Джессика.
— На вершине мира. На самой макушке! — Он ткнул рукой в сторону скалистого хребта над лесной полосой. С того места, где они стояли, фигурки отчаянныx лыжников, забравшихся туда, казались крошечными точками на сверкающем снегу. — Скоростной спуск, — объяснил Кристофер. — Ничто не может сравниться с этим. Когда-нибудь мы скатимся оттуда вместе.
При воспоминании об этих словах у Джессики гулко забилось сердце.
Все остальное время он провел с ней… Джессика смывала густую мыльную пену с волос и громко смеялась, вспоминая эпизоды этого волшебного дня. Кристофер, идущий перед ней задом наперед и комментирующий каждое ее движение; Кристофер, сбитый ею с ног во время очередного падения; она сама, хватившаяся за его шею, чтобы не упасть снова…
Да, день был просто сказочный, думала Джессика, вытираясь пушистым полотенцем. Неправдопобно голубое небо, воздух, пьянящий, как шампанское… и Кристофер, Кристофер красивый более, чем может позволить себе мужчина.
Они вернулись с лыжной прогулки в четыре часа поехали в соседний городок, расположенный неподалеку, где провели час, шатаясь по магазинам и восхищаясь совершенством викторианского стиля, преобладавшего в местной архитектуре.
Движение и воздух сделали свое дело, и Джессика просто умирала с голоду. Она быстро высушила волосы и оделась.
— Как я выгляжу? — спросила девушка, когда они встретились с Кристофером в холле.
— Боже милостивый… — Это прозвучало так тихо, что можно было сразу понять: замечание не предназначено для посторонних ушей.
Но Джессика расслышала, и у нее упало сердце. Она-то, дура, думала, что джинсы и блузка из кремового шелка ей к лицу. Наверно, блузка с глубоким У-образным вырезом и приподнятыми плечами слишком нарядна и совсем не подходит к джинсам…
— В чем дело? Почему вы так сказали? Что я должна была надеть? Вы же знаете, у меня с собой не так много вещей!
Кристофер подарил девушке самую обаятельную из своих улыбок, взял за плечи и повернул лицом к большому овальному зеркалу.
— Ты можешь хоть на секунду убрать свои колючки и посмотреть в зеркало?
Одной рукой Кристофер прижал Джессику к себе, а второй взял за подбородок.
— Ну-ка, взгляни, — приказал он.
Она послушалась, но ничего не увидела. И немудрено: в этот момент на свете существовало только тепло прильнувшего к ней сильного мужского тела…
— Ты выглядишь просто сногсшибательно, — проговорил он, делая ударение на каждом слоге.
Она попыталась еще раз посмотреть на себя, но видела в зеркале отражение не Джессики Стоун, а Кристофера. Джессика в изумлении заметила, что их глаза ярко светятся, а тела льнут друг к другу.
Улыбка Кристофера вдруг погасла, и Джессика готова была поклясться, что ему в голову пришла эта же мысль. Синтлтон поспешно отступил на шаг.
— Итак, где бы ты хотела поесть? Девушка прерывисто вздохнула.
— Не имеет значения.
Кристофер слегка обнял ее за талию и повел лифту.
— Вот и хорошо. А то я уже заказал столик. Они спустились в вестибюль, и Кристофер повел Джессику к одной из арок.
— Ах… — только и прошептала Джессика, увидев полутемную комнату, освещенную лишь пламенем камина. Колебались неясные тени, слышалась негромкая музыка.
Их провели к столику с двумя зажженными свечами, стоявшему между стрельчатыми окнами, откуда виднелись горные склоны, залитые лунным светом. Камин был неподалеку. И они видели веселый пляшущий огонь и слышали треск поленьев.
— Приятного аппетита, — улыбнулась женщина-метрдотель.
Интересно, что она подумала о нас с Кристофером? Что мы влюбленные? — подумала Джессика.
— А завтра мы снова будем кататься на лыжах? — спросила Джессика, раскрывая меню.
— Если захочешь. А что?
— Просто подумала, стоит ли заказать «пасту». Очень калорийная еда. Кристофер улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20