Он испортил растяжку моей группы «Гладкая дорожка». Я знаю, он всегда завидовал моему таланту, но я же не виноват, что родился одаренным…
Третий замок открылся. Я свободна!
– До свидания, Джордан!
Я скользнула внутрь и аккуратно закрыла за собой дверь. Мне совсем не хотелось хлопать дверью перед его носом. Не потому, что я все еще к нему не безразлична, а просто потому, что это было бы грубо.
Кроме того, он мог бы подать на меня в суд. Кто его знает, с него станется.
6
Я – тайная поклонница твоя,
Я мучаюсь, любовь свою тая.
От всех других и от самой себя,
Но если б знал ты, как люблю тебя!
Я знаю, ты другою увлечен,
Я знаю, что в другую ты влюблен,
Но если б знал ты, как люблю тебя,
Как тайной страстью я гублю себя!
«Тайная поклонница». Исполняет Хизер Уэллс. Авторы песни О' Брайен/Хенке. Из альбома «Сахарная лихорадка». «Картрайт рекордс»
Джордан забарабанил в дверь, но я решила не обращать на него внимания.
В доме было прохладно и слегка попахивало тонером из ксерокса, который стоит в кабинете Купа. Я стала подниматься по лестнице, думая, что нужно выпустить погулять Люси. Я о ней упоминала? Это моя собака. Но тут я посмотрела вниз и увидела, что стеклянные балконные двери на заднюю террасу открыты.
Вместо того чтобы подняться, я прошла по коридору, оклеенному обоями в черную и белую полоску – по-видимому, в семидесятые геи были помешаны на таких обоях, – и нашла на задней террасе хозяина дома. Он расположился в шезлонге с бутылкой пива в руке, у его ног сидела моя собака, а рядом с шезлонгом стоял миниатюрный кулер.
Он слушал по радио джаз – он всегда слушает эту станцию, когда бывает дома. Купер – единственный член семейства Картрайтов, которому не нравятся визги «Гладкой дорожки» и Тани Трейс. Он отдает предпочтение более нежной музыке Куолмана-Хокинса и Сары Вон.
– Он уже ушел? – поинтересовался Купер, увидев, что я остановилась в дверях.
– Еще нет, но скоро уйдет. – И тут меня осенило: – А ты что же, прячешься здесь?
– Угадала. – Купер открыл кулер, достал бутылку пива и протянул мне. – Возьми, думаю, тебе не мешает выпить.
Я с благодарностью взяла холодную бутылку и села на мягкую подушку кресла из гнутых металлических прутьев. Люси тут же вскочила и подбежала ко мне. Я погладила ее.
Вот за это я и люблю собак – они всегда очень рады тебя видеть. Ну, и к тому же они полезны для здоровья. Когда человек гладит собаку или кошку, у него снижается давление. Это доказанный факт, я читала об этом статью в журнале «Пипл».
Конечно, домашние животные не единственное, что помогает снизить давление. Еще очень помогает, когда сидишь в каком-нибудь спокойном месте. Например, терраса дедушки Купера и садик внизу как раз подходит. Между прочим, это две самые сокровенные тайны Манхэттена. Зелень листвы в окружении высоких каменных стен – это крошечный оазис, вырезанный из бывшего заднего двора восемнадцатого века, где находились стойла для лошадей. В саду есть даже маленький фонтан, и Купер его включил. Гладя Люси, я чувствовала, как мое сердце возвращается к нормальному ритму.
Я думала о том, что после испытательного срока я, наконец, смогу записаться в колледж и выберу медицину. Конечно, будет нелегко совместить учебу с работой на полную ставку, не говоря уже о бухгалтерии, которую я веду для Купера, но я как-нибудь выкручусь.
А потом, позже, может быть, получу стипендию для учебы на медицинском факультете. А когда закону учебу, стану брать с собой на обходы Люси, и она будет успокаивать моих пациентов. Я смогу полностью излечивать болезни сердца, просто давая пациентам погладить мою собаку! Я стану знаменитой! Как Мария Кюри. Только я не буду носить на шее уран и не умру от лучевой болезни.
Я не стала рассказывать о моем плане Куперу. Мне почему-то казалось, что он не оценит его многочисленные положительные стороны. Хотя у Купера довольно широкие взгляды. Артур Картрайт, дед Купера, разозленный тем, как все остальные члены семьи отреагировали на его признание в гомосексуальных наклонностях, завещал большую часть своего немалого состояния на исследования по борьбе со СПИДом. Всю свою коллекцию живописи он распорядился продать с аукциона Сотбис и передать вырученные средства благотворительной организации, которая заботится о бездомных и больных СПИДом, а почти всю недвижимость завещал своей альма матер – Нью-Йорк-колледжу.
Всю, кроме любимого розового особняка, который достался Куперу вместе с миллионом баксов, потому что Купер оказался единственным членом семьи, который, услышав про Джорджа, нового бойфренда своего деда, сказал: «Лишь бы ты был счастлив, дед».
Не скажу, что Джордан и другие Картрайты уж очень расстраивались из-за завещания Артура. В семейной копилке Картрайтов все равно осталось много денег, на всех хватит.
Но в любом случае, это не добавило популярности среди членов клана Картрайтов Куперу, который и так уже успел стать «паршивой овцой», потому что его выгнали из множества школ, и он выбрал не местечко в «Гладкой дорожке», а колледж.
По правде говоря, это его не особенно волновало. Я еще не встречала человека, который бы до такой степени, как Купер Картрайт, довольствовался своим собственным обществом. Он даже внешне не походит на остальных членов семьи. Купер темноволосый, а все остальные – блондины. Однако что у него есть от Картрайтов, так это их фирменная привлекательность и голубые, как лед, глаза.
Но его сходство с Джорданом глазами и ограничивается. Они оба высокие, атлетически сложенные, но если мускулатура Джордана – результат многочасовых занятий в личном тренажерном зале с персональным тренером, то Купер развивал свои мускулы, играя раунд за раундом один против одного на общественной баскетбольной площадке, а еще (хотя сам Купер ни за что в этом не признается) бегая на своих двоих по делам очередного клиента. Я-то знаю правду, потому что сама занимаюсь счетами его клиентов и вижу чеки. Невозможно добраться от стоянки такси (поездка стоимостью 6 долларов, закончена в 5.01 утра) до северной билетной кассы (билет до Стэмфорда, время отправления 5.07), если не бежать.
Как вы понимаете, из-за всего этого я без памяти влюбилась в Купера.
Но я знаю, что это безнадежно. Купер обращается со мной по-дружески непринужденно, как и положено вести себя с подружкой младшего брата, кем мне, похоже, и суждено в его глазах оставаться. Ведь если сравнить меня с женщинами, с которыми Купер обычно встречается (а это роскошные женщины и все сплошь профессора чего-нибудь – или микрохирургии, или литературы эпохи Ренессанса), то я все равно что ванильный пудинг. А кому нужен ванильный пудинг, если он может получить крем-брюле?
Я собираюсь влюбиться в кого-нибудь другого, как только получится. Клянусь. А пока почему бы не получить удовольствие от его общества, что в этом плохого?
Отпивая из бутылки, Купер смотрел на верхушки домов, которые нас окружали… и одним из которых был, между прочим, Фишер-холл. С заднего двора Артура Картрайта были видны этажи Фишер-холла с двенадцатого по двадцатый, включая президентский пентхаус и вентиляционные отверстия лифтовых шахт.
– Ну, – сказал Купер, – это было ужасно?
Он имел в виду вовсе не мою встречу с Джорданом – я поняла это, потому что Купер кивнул в сторону нашего кампуса. Я не удивилась, что он знает про смерть девушки. Ему был слышен вой сирен. Я не удивлюсь, если у него даже где-нибудь припрятан полицейский сканер.
– Да, хорошего мало, – сказала я, отпивая из бутылки и свободной рукой почесывая за остроконечными ушами Люси. Люси – дворняжка, я взяла ее из приюта для бездомных животных вскоре после того, как сбежала моя мать. Уверена, Сара бы сказала, что я взяла Люси в качестве суррогатного члена семьи, поскольку все члены моей настоящей семьи меня бросили. Но это не так. Просто раньше я все время была в разъездах и не могла завести домашнее животное. Люси выглядит как помесь колли с лисой, у нее смеющаяся мордочка, перед которой я не смогла устоять, хотя Джордан хотел завести породистую собаку, возможно, коккер-спаниеля. Когда я привела домой бродяжку вместо леди, он был не в восторге. Но это не страшно, потому что Люси он все равно не нравился, и она очень скоро проявила свое недовольство, сжевав его замшевые брюки.
Как ни странно, с Купером у нее никаких проблем нет. Наверное, дело отчасти в том, что Купер никогда не швырял в нее «Ю Эс Уикли» за то, что она изгрызла диск Мэтьюс Бэнд. У Купера и дисков-то таких нет, он поклонник Уинтона Марсалиса.
– Кто-нибудь знает, как это произошло? – полюбопытствовал Купер.
– Нет. А если кто и знает, то не спешит поделиться информацией.
– Ну, это естественно, – Купер еще раз глотнул из бутылки, – они же почти дети. Наверняка боятся навлечь на себя неприятности.
– Да, конечно, – кивнула я. – Я только не понимаю, как они… как они могли оставить ее там? Она пролежала несколько часов, выходит, они ее просто бросили.
– Кто ее бросил?
– Не знаю. Те, с кем она была.
– Откуда ты знаешь, что она была не одна?
– Никто не занимается лифт-серфингом в одиночку. Весь смысл этого занятия в том, чтобы похвалиться перед другими своей ловкостью. Компания ребят через технический люк в потолке забирается на крышу лифта, и они на спор прыгают с одного лифта на другой, соседний, который поднимается или опускается рядом. А если никто ни с кем не соревнуется, в этом вообще нет смысла.
Куперу легко объяснять, потому что он хороший слушатель. Он никогда не перебивает и всегда кажется искренне заинтересованным тем, что ему рассказывают. Это еще одна черта, которая отличает его от других членов семейства Картрайтов. А еще, думаю, это качество очень помогает ему в работе. Можно узнать очень многое, если позволить другим разговаривать между собой и просто внимательно слушать. Во всяком случае, так было написано в одной журнальной статье, которую я когда-то читала.
– Этим делом в одиночку не занимаются, – повторила я. – Разве что…
– Что «разве что»?
– Разве что она вовсе не занималась лифт-серфингом. – Я наконец произнесла вслух мысль, которая не давала мне покоя весь день. – Понимаешь, девушки обычно этим не занимаются. Не прыгают по крышам лифтов. Во всяком случае, я никогда о таком не слышала. Это развлечение пьяных парней.
– Итак… – Купер подался вперед. – Если девушка не развлекалась прыжками с лифта на лифт, то как она упала на дно шахты? Может, двери открылись, но кабина не пришла на этаж, и девушка шагнула, не глядя?
– Так не бывает. Если кабина не придет, двери не откроются. А если даже и откроются, какой дурак шагнет, не посмотрев, куда шагает?
Тут Купер сказал:
– Возможно, ее кто-то столкнул.
В особняке было тихо, сюда не доносился гул транспорта с Шестой авеню, не было слышно, как бездомные звенят бутылками, роясь в мусорных контейнерах на Уэверли-плейс. Но я все равно засомневалась, правильно ли расслышала слова Купера.
– Столкнул? – переспросила я.
– Об этом ты и сама думала, разве нет? – Голубые глаза Купера не выдавали его чувств. Вот почему он такой хороший частный детектив. И вот почему я продолжаю надеяться, что между нами еще сложатся романтические отношения – по крайней мере, в его взгляде я никогда не улавливала ничего, что давало бы мне повод убедиться в обратном. – Возможно, она вовсе не поскользнулась, ее столкнули.
Суть в том, что ИМЕННО ОБ ЭТОМ я и думала.
Но это звучит слишком дико, чтобы произносить вслух.
– И не пытайся возражать, – сказал Купер. – Я знаю, что ты думала именно об этом, у тебя все на лице написано.
Какое облегчение выплеснуть все наружу!
– Куп, девушки не прыгают с лифтов, они просто не занимаются лифт-серфингом. Во всяком случае, не здесь и не в нашем колледже. Тем более эта девушка, Элизабет, была ботаником!
Теперь пришел черед Купера недоуменно заморгать.
– Не понял.
– Ну, она была из тех, кто всегда поступает так, как положено. Такие не прыгают с лифтов. И даже если предположить, что она все-таки занималась лифт-серфингом, то получается, что друзья ее там ОСТАВИЛИ. Как ты думаешь, кто так поступит с подругой?
Купер пожал плечами.
– Дети, что с них взять.
– Они не дети, – возразила я. – Им уже по восемнадцать.
Купер снова пожал плечами:
– По моим понятиям восемнадцать лет – это все равно дети. Но допустим, ты права, и она была, гм, ботаником. У кого были причины столкнуть ее в шахту лифта?
– В личном деле Элизабет только одна запись: ее мать звонила в колледж и просила, чтобы дочери разрешали принимать в своей комнате только девочек.
– Почему? У нее был склонный к насилию дружок, и мать хотела, чтобы он числился персоной нон-грата?
Мы передавали охране общежития предупреждение о ПНГ – персоне нон-грата, – когда кто-то из жильцов, родителей или сотрудников резиденции просил, чтобы конкретного человека не пропускали в здание. Поскольку для прохода в здание нужно предъявить студенческий билет, водительское удостоверение или паспорт, охрана легко могла не пускать в здание человека, включенного в список ПНГ. Как-то раз, в первую неделю моей работы, студенты, работающие на ресепшен, включили в список ПНГ меня. В шутку, как они сказали.
Уверена, с Джастин они никогда так не шутили.
И сомневаюсь, что Купер так внимательно слушал мое ворчание по поводу сумасшедшей работенки в Фишер-холле, чтобы запомнить, что такое ПНГ.
– Нет, – сказала я, немного покраснев. – Дружок не упоминался.
– Это еще не значит, что его нет. Студенты ведь должны регистрировать гостей? Кто-нибудь проверял, не приходил ли в последнюю ночь в гости к Элизабет парень, может быть, тот, о существовании которого ее мать и не знала?
Я замотала головой, не сводя взгляда с задней стены Фишер-холла, которая в лучах заходящего солнца, казалось, светилась алым светом.
– Она жила в комнате еще с одной девушкой, – пояснила я. – Не оставит же она у себя в комнате парня на ночь, когда на соседней кровати спит другая девушка.
– Потому что «ботаники» так не делают?
Мне стало немного неловко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37