Но Дейзи съела всего несколько ложек и снова впала в беспамятство. Иногда она даже кричала, и тогда Линк крепче сжимал ее в объятиях, и больше всего ему хотелось узнать причину тайных страхов Дейзи, чтобы попытаться все исправить в ее жизни. Впервые привычный уклад Линка был нарушен, он ничего не делал, забросил работу и совершенно не волновался по этому поводу.
Когда в конце недели у Дейзи упала наконец температура, Линк был так рад, что ходил по дому, хлопая ладонью по дверным косякам.
Посреди недели, еще пребывая в горячке, Дейзи вдруг встала как-то ночью и отправилась в студию рисовать. В жару она бредила Линком и живописью, думала о том, как сильно она любит этого мужчину и как сильно хочет рисовать большими, размашистыми мазками. Будучи здоровой. Дейзи старалась не вспоминать об этом — ее многое удерживало от этого шага.
От лихорадки у Дейзи кружилась голова, но зато все страхи были забыты. Дейзи достала один из больших холстов, стоящих в углу, и стала набрасывать углем штрихи портрета Линка. Плечи, лоб, подбородок, руки. На следующую ночь Дейзи начала писать, не своими обычными аккуратными мазочками, а крупными оранжевыми и красными, полными жара и страсти. Дейзи точно знала, что она делает, ею двигала лихорадка. Она рисовала три ночи подряд, пока Линк спал, утомленный заботами о ней. А на четвертую ночь лихорадка прекратилась.
Дейзи вошла в студию и посмотрела на холст. Портрет был огромным, сияющим, куда более сексуальным, чем Дейзи могла себе представить. В нем было все, что она думала о Линке, но подавляла в себе. Так приятно было, что она смогла наконец выплеснуть это все и теперь смотреть на результат своих трудов. Сняв картину с мольберта и повернув к стене, Дейзи натянула другой холст.
«Если ты сделала это однажды больная, то теперь сможешь сделать и здоровая», — сказала она себе. И Дейзи снова стала набрасывать контуры, сначала напряженно, потом постепенно переходя к тем же размашистым линиям, которыми рисовала первый портрет. Взяв четырехдюймовую кисть, она стала накладывать широкие мазки черной, синей, серой и белой краски, стараясь насытить портрет силой и светом. Уже забрезжил рассвет, когда Дейзи вытерла с пальцев краску и вернулась в постель.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Линк, когда Дейзи проснулась на следующий день в полдень. Он присел рядом на кровать и поставил себе на колени поднос.
— Прекрасно. — Дейзи подставила Линку лоб. — Пощупай.
Он положил руку ей на лоб, и напряжение последних дней отпустило Линка, когда он почувствовал, что лоб ее больше не пылает жаром. Он все же засунул ей в рот термометр, желая убедиться, что горячка отступила.
— Если температура нормальная, значит, ты выздоровела, — сказал Линк и рассмеялся. У Дейзи ведь никогда ничего не бывало нормально.
Когда минуту спустя он вынул термометр, Дейзи спросила, указывая на миску на подносе:
— Это ведь суп, да?
— Куриная лапша. Замечательно действует на больных. Ну вот, температура почти в норме. Ты хорошая девочка, малышка Магнолия.
Дейзи посмотрела на него почти обиженно.
— Я хочу гамбургер с луком и соленым огурцом, много горчицы и томата.
— Гамбургер? Дейзи, я не думаю…
Дейзи упрямо выставила вперед подбородок.
— Я хочу французских чипсов. Лук колечками. И огромную бутылку кока-колы. Шоколадный коктейль. И горячий сандей.
Линк рассмеялся.
— Нет. А то ты снова заболеешь. Не все сразу, не то теперь придется лечить живот. Я съезжу привезу тебе гамбургер и коку, а ты съешь пока суп.
— Я не хочу суп, — закапризничала Дейзи.
Когда Линк ушел, она вылила полтарелки супа в туалет и смыла следы своего преступления. Затем Дейзи отправилась в студию.
Портрет Линка смотрел на нее с мольберта, огромный и внушительный, в серых, белых и черных красках. Мужчина на портрете выглядел сильным, сдержанным, уверенным в себе. Это был тот Линк, которого она видела каждый день. Портрет будет замечательным, Дейзи знала это с самого начала, но никак не могла понять, почему это так сильно угнетает ее. «Ты просто ослабла от лихорадки», — сказала она себе и отправилась обратно в постель ждать свой гамбургер.
— Съела суп? — спросил Линк, когда вернулся, и Дейзи сказала:
— Нет, я вылила его в унитаз.
Она с удовольствием проглотила гамбургер, запивая его кока-колой.
— Теперь я снова чувствую себя настоящей. — сказала Дейзи, отдавая Линку пустой стаканчик.
— Ты всегда настоящая. Не вставай пока с постели. Ты болела тяжелее, чем мама или я. Спи побольше, а то у тебя может быть рецидив.
Линк подождал, пока Дейзи не закрыла глаза и не раздалось ее мерное спокойное дыхание. Потом он отправился вниз, чтобы немного разобраться в том хаосе, который успел воцариться в доме за время их болезни. Надо было оплатить счета, привести в порядок двор, убраться. К тому же через четыре дня Рождество, и к ним должны прийти гости.
Однако, оказавшись внизу, Линк вдруг с удивлением увидел, что здесь нет никакого хаоса. Дейзи составила список всего, что успела сделать, когда он уже болел. Она заплатила вперед по всем счетам. Послала белье в прачечную, и теперь ему надо было только забрать его. Приготовила украшения для рождественской елки и оставила их в коробке на буфете. Наняла Эндрю, чтобы он убирался во дворе, но, когда Линк спросил, сколько они ему должны, молодой человек наотрез отказался взять деньги.
— Мы приходили все вместе и справлялись с уборкой за полчаса. И мы не возьмем с вас денег. Вы для нас как семья. Когда можно будет навестить Дейзи?
— Приходите завтра, — сказал растроганный Линк. — Я привезу елку. Мы посадим Дейзи на кушетку, чтобы она могла руководить, а вы будете наряжать елку.
— Потрясающе, — радостно воскликнул Эндрю. — Рождественские пирожные. Гоголь-моголь. Мы трое остаемся пока здесь, поедем домой только в пятницу. Спасибо вам.
— Это здорово. — Линк был вовсе не уверен, что делает все правильно. — Я заеду за елкой.
Но ему не пришлось никуда заезжать. Оказалось, что Дейзи заранее заказала елку, и зеленые гирлянды, и несколько веточек омелы у какого-то фермера, который позвонил и сообщил, что доставит их сегодня днем.
— Дейзи уже заказала елку?
— Да, она договорилась со мной две недели назад. Сказала, что у вас грипп и вы не сможете заняться этим сами. Как вы себя чувствуете?
— Мы все переболели гриппом, — произнес удивленный Линк. — Но теперь все в порядке.
Пока Линк говорил по телефону с фермером, доставили заказанные Дейзи продукты для рождественского обеда. Мороженая индейка. Белая булка для начинки. Красный и зеленый сахар для пирожных, конфеты, которые вешают на елку. Клюквенный соус.
Что случилось с безалаберной Дейзи Флэттери? Кто эта женщина, которая, предполагая, что заболеет, спланировала все заранее? Только не Дейзи Флэттери, которая раньше надеялась, что еда появится в холодильнике сама собой.
«Дейзи Блейз. Моя жена. Моя жена, взрослая женщина».
У Линка вдруг защипало в горле, он привалился к дверному косяку и только через несколько минут перевел дыхание. Он услышал, как Дейзи ходит наверху, и поднялся посмотреть, все ли с ней в порядке. Дейзи тошнило в ванной.
— Я же говорил — тебе еще рано есть гамбургеры и пить кока-колу. Может быть, теперь ты скушаешь немного супа?
На следующий день Эндрю испек рождественские пирожные, пока Линк, Оливия и Трейси пытались установить елку. Дейзи руководила всем с кушетки. В конце концов было решено, что им просто привезли кривую елку, и не стоит пытаться поставить ее прямо.
— Мне даже больше нравится кривое дерево. — Улыбнувшись, Дейзи погладила лежащую на коленях Лиз. — У этой елки есть индивидуальность.
— Как раз то, чего не хватало этому дому до твоего приезда, — сказал Линк. — Именно индивидуальности.
Для украшения елки Дейзи сплела маленькие красные и белые корзиночки, которые наполнила белыми анютиными глазками. Еще она сделала голубок из белого бархата, груши из желтого, фигурки мужчин и женщин из коричневого, с белой отделкой и блестящими пуговками.
Но больше всего Линку понравились раскрашенные Дейзи фигурки из теста, изображающие каждого из них. Эндрю был в поварском колпаке с кастрюлькой в руках, Лейси — в платье, увитом плющом, и держала в руках кисть. На Оливии была футболка с эмблемой феминисток, а в руках — книга по истории женского движения. Трейси сидела нога на ногу и щекотала Юпитера. Иван хмуро смотрел на яблоко, Джулия хохотала, схватившись за бока, сияющая Чики сжимала букет роз, Арт был изображен со стетоскопом, а из карманов его выглядывали крохотные животные. Дейзи изобразила даже Букера и Кроуфорда, важных и серьезных, и Кэролайн, которая держала в руках микроволновую печь, набитую книгами. Все выглядели толще и смешнее, чем в жизни, больше походили на эльфов, а не на реальных людей, но Дейзи сумела уловить главное в характере каждого. Студенты были в восторге, рассматривая тщательно вылепленные фигурки.
— Пусть каждый возьмет своего двойника, — сказала Дейзи. — Счастливого Рождества!
Фигурка Линка держала под мышкой с одной стороны пишущую машинку, а с другой — Юпитера. Линк все вертел ее в руках, восхищаясь тщательно прорисованными деталями. Он был изображен в футбольной куртке.
— Как ты узнала, как выглядит эта куртка?
— Нашла ее в твоих вещах. И даже примерила. Она такая теплая.
Позже, когда все ели рождественские пирожные, запивая их теплым молоком, Линк поднялся наверх и взял куртку. Спустившись вниз, он накинул ее на плечи Дейзи.
— Это чтобы тебе было тепло, — смущенно произнес он и ретировался в кухню, чтобы не обсуждать свой подарок.
Когда он вернулся, Дейзи надела куртку, и ее темные волосы, словно водопад, рассыпались по плечам.
— Я хочу научиться делать такие. — Оливия вертела в руках свою фигурку.
Дейзи объяснила, как делать соленое тесто, а потом показала на небольшой порции, как лепить фигурки. Линку было тепло и уютно, все это так напоминало настоящую счастливую семью, и от этого Линк немного нервничал, но все равно ему было хорошо.
На следующий день студенты уехали, зато приехала Джулия. Она остановилась в гостинице, но все время проводила с Дейзи. С ее появлением Иван стал часто навещать их. Линк не имел ничего против, но каждый день начал заходить Арт, а это ему уже не нравилось.
— Что он тут делает? — спросил Линк Дейзи утром в день перед Рождеством. — Вечеринка начнется только в семь.
— Но он же друг. А друзья могут приходить в любое время.
— Надо было сказать об этом Кэролайн, — ядовито заметил Линк, и Дейзи тут же поморщилась.
К восьми дом был уже полон народу, все с удовольствием пили гоголь-моголь. Дом выглядел как на обложке журнала «Лучшие дома и загородные виллы», стол — как будто сошел с обложки журнала «Норман Рокуэлл», а Дейзи напоминала добрую волшебницу в своем длинном платье из зеленого бархата с большим декольте. Она нашла это платье в одном из городских секонд-хэндов. Линк знал, что платье неновое — Дейзи сказала ему об этом, когда попросила помочь с «молнией».
— Немного заедает, — наверное, сломала предыдущая хозяйка.
Линк застегнул «молнию», не сводя глаз с нежной кожи на шее Дейзи, отметил про себя, что она не надела лифчик, и едва удержался от того, чтобы сжать ладонями ее упругие груди. Потом Дейзи подпоясалась красным шнуром и усыпала волосы сухими листьями, собираясь изображать колдунью. Линк знал, что его должен раздражать ее нелепый вид, но не мог отвести от Дейзи глаз.
Арт похвалил за обедом наряд Дейзи, и Линк решил, что надо не спускать с нее глаз. Он заметил, что Дейзи слишком много пьет. Надо за ней последить.
— Я никак не могу понять, кого ты мне напоминаешь, — говорила Дейзи Ивану, перегнувшись через Джулию. При этом видна была в вырезе платья ее грудь, и Линк решил, что скажет ей при первой же возможности, чтобы она не наклонялась так сильно. — Я просто схожу от этого с ума. — Дейзи посмотрела на Джулию, которая сидела с немного странным выражением лица: — Ты перепила пунша или ты действительно знаешь?
— И то, и другое. — Джулия взяла Ивана за руку.
— Ну и кого же?
— На Иа-Иа!
— Иа?
— Ослика из «Винни-Пуха».
— О Боже! — Откинувшись на спинку стула, Дейзи хохотала до икоты.
— Кто это такой? — подозрительно спросил Иван.
— Мой любимый сказочный герой. — Джулия заглянула Ивану в глаза. — Я всегда любила Иа-Иа. И сейчас люблю.
— Да? — Иван не убирал руку из ладони Джулии.
Линк поборол искушение сказать ему, что на пальцах Джулии могут быть микробы, и посмотреть, что будет дальше. Вместо этого он налил себе еще пунша. Почему бы и нет? Ему ведь не вести машину. Еще одно преимущество жизни в Прескотте — все жили на небольшом расстоянии друг от друга.
— У меня в комнате теперь нарисован на стенах плющ, — сказал Букер Линку. — Не то чтобы я возражаю, но каждый раз удивляюсь, когда вхожу туда.
— Подождите, пока Лейси врисует туда змею. У меня есть одна в ванной. Смотрит прямо на меня, когда я чищу зубы.
— Все просто чудесно, дорогая, — сказала Чики, обнимая Дейзи. — Это лучшее Рождество за всю мою жизнь.
— Я люблю тебя, Чики, — сказала пьяненькая Дейзи. — Как жаль, что ты замужем за таким…
— Рождественские пирожные в гостиной, — вдруг громко произнес Линк. — Не говоря уже о Лиззи Борден и ее обезглавленном отце. А на елке для каждого есть сюрприз. Могу я попросить тебя выйти на минутку в кухню, Дейзи?
— Нет. — Дейзи ослепительно улыбнулась Линку. — Но я буду вести себя хорошо.
Линк поймал на себе взгляд Арта и тоже пристально посмотрел на него.
— Бери бокал, Арт, — громко сказала Дейзи. — Линк принес еще пуншу. Ну разве это не мило?
Дейзи поставила кассету с рождественской музыкой, а сама молча смотрела, как каждый разыскивает на елке изображающую его фигурку. Комната наполнилась теплом и смехом. Какие милые люди!
— Посоветуй, что мне делать с Иваном, — шепнула ей Джулия. — Никак не могу заставить его сделать первый шаг.
— Ты спрашиваешь меня? Я живу с мужчиной, который уже полгода не может сделать этот самый шаг.
Дейзи смотрела на своего сильного и красивого мужа, который как раз разговаривал с Иваном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25