Огромный аляповатый холл отеля был не самым лучшим местом для интервью — сверкающая позолотой мебель и кричаще красные стены делали его похожим на дорогой бордель прошлого столетия, — но в данный момент Денни привередничать не приходилось.
— Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарна.
— Но я должна повторить, милочка, что говорить с вами о Дженис я никак не могу, — расплылась своими ямочками Трелла. — Лучше бы вам вообще забыть об этом. Вы кажетесь такой симпатичной. — Она похлопала Денни по руке.
— Так и есть! — Денни наклонилась вперед, всеми порами источая искренность. — И я симпатизирую профессору Мередит. Правда! Потому-то я и хочу взять у нее интервью. Если об этом узнает кто-нибудь другой, с ней могут обойтись очень жестоко. — Она засияла ответной улыбкой, стараясь выглядеть одновременно сердечной, умной, честной и сочувствующей. Это было не так уж и трудно, поскольку ей и притворяться-то особенно не приходилось, но она все равно чувствовала себя аферисткой — просто потому, что пыталась изобразить все это на лице. — Если бы вы передали ей, что я желаю ей только добра и хочу сделать самое лучшее…
— Видите ли, милочка, по-моему, вообще не стоит общаться с прессой, — расплывчато ответила Трелла. — Эти журналисты, они то коверкают твои слова, то сами сочиняют то, что ты не говорила… и получается еще хуже.
— Не нужно считать меня типичным представителем прессы, — как можно мягче, чтобы не напугать старушку своим напором, возразила Денни. — Считайте, что я ваш друг, только с магнитофоном в руках. Считайте меня человеком, который и в мыслях не держит исказить чьи-либо слова, потому что это интервью должно стать решающим в моей карьере, и я от всего сердца мечтаю рассказать только правду.
— По-моему, такая карьера не для женщины, — сказала Трелла. — Она ожесточает женщину. — Пожилая леди склонила голову набок. — Вы, кажется, еще не успели ожесточиться. Хотя между бровей уже появилась морщинка… Морщины — это ужасно. Почему бы вам не найти себе хорошего молодого человека и не бросить все это? — Трелла снова отечески похлопала Денни по руке.
Стиснув зубы, Денни безмолвно убеждала себя, что если она сейчас выдернет ладонь из-под руки Треллы, то интервью с Мередит ей не видать как своих ушей.
— А вам не кажется, — проворковала она, — что раз уж я еще не ожесточилась, то смогу по-доброму отнестись…
— Мисс Бэнкс?
Денни вскинула голову. Служащий был молод, от силы лет тридцати, невероятно тощ, с ранними залысинами на висках. И явно не в своей тарелке. Он возвышался чуть впереди Дженис Мередит.
Ничего хорошего это не предвещало.
— Мисс Бэнкс? Я менеджер отеля Пол Бакстер и хотел бы попросить вас уделить мне минутку внимания. — В его голосе звучали умоляющие нотки.
— А что такое? — спросила Денни, краешком глаза подозрительно поглядывая на Дженис.
— Забыла вам сказать, милочка, — засияла Трелла. — Я ведь все-таки сообщила Дженис о нашей встрече. Надеюсь, вы не против…
«Плохо, очень плохо, — подумала Денни, прислушиваясь к сумасшедшему ритму своего сердца. — Я, конечно, справлюсь, но все это очень плохо».
В разговор вступила Дженис Мередит: — Все очень просто, мисс Бэнкс. Я сообщила мистеру Бакстеру о вашей назойливости. Если вы сделаете хотя бы попытку приблизиться со своими вопросами ко мне или к любой из моих подруг, я обращусь в полицию. В Огайо, знаете ли, действует закон против преследования.
— Преследования? — Денни недоуменно заморгала и подпрыгнула, как на горячих углях. — Я же на вашей стороне! Зачем бы я стала вас преследовать? Если бы вы согласились…
— Поверьте мне, мисс Бэнкс, — бесстрастно прервала ее Дженис, — я прекрасно знаю, кто на моей стороне. Вас среди таких даже близко нет. Пойдем, Трелла.
Трелла с неуверенной улыбкой поднялась.
— Так приятно было поговорить с вами, милочка. Удачи вам! Поскорее найдите себе молодого человека.
Они ушли, и Денни, вдруг заметив, что ее всю трясет, до боли стиснула пальцы, чтобы хоть как-то унять нервную дрожь.
Менеджер неловко кашлянул.
— Уверен, что это всего лишь неприятное недоразумение, — проговорил он, не глядя ей в глаза. Денни прекрасно понимала его состояние. — Но мы были бы вам очень благодарны, если бы вы старались избегать встреч с миссис Мередит. И… нам бы хотелось избежать общения с полицией.
— Точно, — прошептала Денни. — Полиция — это всегда плохо.
— Благодарю вас, — сказал мистер Бакстер. — Я уверен в ваших добрых намерениях, но миссис Мередит обладает огромным влиянием, а я недавно получил это место, и мне… нам… я имею в виду отель… ну, и мне самому тоже, конечно… нам не нужна дурная слава.
— Я вас понимаю. — Денни даже пожалела его, но себя она жалела гораздо больше. Подумать только, едва не заработала сердечный приступ посреди самого отвратительного гостиничного холла во всем Огайо!
— А полиция, я думаю, как раз и означает дурную славу, — как-то неуверенно добавил мистер Бакстер.
— Это уж точно, — подтвердила Денни.
— Значит, мы договорились. — Мистер Бакстер коротко кивнул, повернулся уходить, снова крутанулся к Денни и промямлил: — М-м… хорошего вам отдыха.
— Спасибо, — отозвалась Денни.
Как только он ушел, Денни откинулась на спинку кресла и попыталась успокоить колотящееся сердце. «Тебе необходимо столкнуться хоть с кем-нибудь, кого ты не в силах с ходу очаровать», — таков был совет Пейшенс. И вот судьба подбрасывает ей Дженис Мередит. Какая жалость, что у нее нет возможности отыскать укатившую на медовый месяц Пейшенс и все выложить! Хоть кто-то же должен получить от всего этого удовольствие. «Думай же!» — приказала себе Денни. А потом, заметив, как на ее нахмуренное лицо с любопытством косятся зеваки в холле, она покинула свое кресло и направилась в сторону арки из красного дерева и меди, которая определенно вела в бар. В барах люди частенько сидят насупившись; там она не будет привлекать к себе внимания.
Почувствовав себя немного увереннее в прохладном полумраке, она заказала виски у миниатюрной рыжеволосой девушки и погрузилась в раздумья о сегодняшних плачевных событиях. Сначала Дженис Мередит облила ее презрением, затем разговор с Треллой, этим пережитком прошлого. «Найди себе приятного молодого человека» — так, кажется, она сказала? Ну и напоследок этот нытик-менеджер, который, по всей вероятности, кормит целый выводок детишек мал мала меньше…
— С вами все в порядке? — участливо спросила барменша, поставив перед Денни бокал с виски.
— У меня выдался отвратительный день, — сказала Денни. — Все у меня идет наперекосяк…
Рыжая малышка приветливо улыбнулась.
— Тогда добро пожаловать в мое царство. К тому же вечер только начинается, так что дела еще могут пойти на лад.
— Хуже уж точно не будет. — Денни подняла бокал. — Спасибо. Сейчас мне это необходимо.
— К вашим услугам, — улыбнулась гостеприимная хозяйка бара.
Девушка уплыла к другому концу стойки обслуживать клиентов, а Денни, пригубив виски, снова занялась самоанализом. Итак, ей дали от ворот поворот. Что ж, это еще не конец. Возможно, она еще сумеет как-нибудь добиться этого интервью. Вопреки упрямству Мередит, вопреки непробиваемой тупости Треллы и тошнотворному ужасу менеджера…
Денни закрыла глаза, охваченная отчаянием. Надо взять себя в руки и успокоиться. Напряжение еще никого ни к чему хорошему не приводило. А в данном случае напряжение крайне неуместно. Нецелесообразно.
«Спокойствие — вот что тебе нужно. Спокойствие. Самообладание. Сообразительность. Если успокоиться, то наверняка можно найти решение проблемы. Если успокоиться, то можно вернуть себе привычное очарование».
Денни глубоко вздохнула, широко открыла глаза и взглянула на свое отражение в зеркале за стойкой бара. Вот так. Отлично. Она выглядит милой, уверенной в себе женщиной. Великолепно. Просто замечательно. Денни послала зеркалу свою самую очаровательную улыбку.
— Вот это, я понима-аю, улыбка!
Денпи резко обернулась. Деревенщина из холла, тот самый, у которого «уйма денег», нацелил на нее весь свой арсенал — восторженный взгляд темных маслянистых глаз, приторно-сладкую ухмылку и самодовольное обаяние. Он казался чуть ли не копией того первого парня, на которого она налетела при входе, только этот был выше. Шире в плечах. Мощнее. Собственно, если бы не бессмысленный взгляд, его можно было бы назвать весьма привлекательным. Наверняка получил состояние в наследство. Самому заработать «уйму денег» у него бы мозгов не хватило. Впрочем, ей-то какая разница? У нее и без него хватает проблем.
— Убирайтесь!
— Ну-ну, что вы? — Он взгромоздился на табурет рядом с ней и расплылся в улыбке, напоминая огромного глупого щенка. — Держу пари, такая улыбка обеспечит вам исполнение любого желания. Во всяком случае, ужин со мной она вам уже обеспечила.
Рыжеволосая барменша скользнула в их сторону. Денни краем глаза поймала ее усмешку и едва успела стереть свою.
— Благодарю вас, нет. Придется повторить, раз уж вы забыли — у вас нет ничего, что бы меня заинтересовало. И будьте так добры… Мне бы хотелось побыть в одиночестве. — Денни хотела повернуться к нему спиной.
— В одино-очестве? Такой хорошенькой леди? Да ладно вам! — Он доверительно наклонил к ней голову, словно собирался поделиться каким-то секретом.
Денни, стиснув зубы, заерзала на табурете.
— Нет, никогда, ни за что в жизни, категорически нет! — сказала она, отчетливо выговаривая каждое слово.
Девушка за стойкой прикусила губу. Его глаза расширились от удивления, и простофиля слегка отпрянул.
— Вот так дела, а обычно этот комплимент улыбке приносит мне успех. Но я легко приспосабливаюсь к обстоятельствам. Ладно. Ваша улыбка просто ужасна. Денни крутанулась на табурете с намерением уйти, пока она его не убила.
— И сами вы уродина!
Денни окаменела; рыжая барменша захлопала глазами.
— Ну, как мои успехи? — поинтересовался дуралей, снова нацепив свою щенячью ухмылку. — Уже лучше?
Денни, сбитая с толку происходящим, затрясла головой.
— Это я уродина?
Он несколько раз кивнул; голова у него заходила вниз-вверх наподобие поплавка.
— И походка у вас, наверное, как у каракатицы. Поэтому я и пригласил вас со мной поужинать. Хоть спрячетесь в кресле.
Денни скрестила на груди руки.
— Улыбка у меня ужасная… сама я уродина… а походка, как у каракатицы?
Он снова кивнул.
— Вроде того. Так как насчет ужина?
Боже милостивый, и после этого все удивляются, почему среди женщин так много лесбиянок?
— Я уже сказала — ни за что в жизни, — отрезала Денни и повернулась к выходу.
— Фу-ты! А тете Трелле вы почему-то очень понравились.
Денни развернулась к нему.
— Трелла — ваша тетя?
— Ну, не совсем. — С совершенно дурацким видом он облокотился на стойку. — Она давнишняя подруга моей тети Виктории.
— Виктории? — медленно повторила Денни.
— Ага.
— Виктория — ваша тетя…
Денни, лихорадочно обдумывая новость, вернулась к стойке бара. Даже Дженис Мередит не в силах арестовать ее за то, что она поговорит с тетей своего кавалера. Денни перевела на него взгляд. Он сиял, демонстрируя все свои тридцать два зуба. О Господи!
Ну и что с того? Ей всего-то и нужно — полюбезничать с этим идиотом, познакомиться с его тетей, очаровать тетю — и дело сделано. Она справится. В конце концов, этот простофиля не выглядит развратником или хулиганом, он просто глуп как пробка, что в данном случае весьма кстати. Может, таким образом судьба пытается загладить свою вину перед ней? Денни одарила деревенщину улыбкой.
— Я принимаю ваше приглашение на ужин.
— Из-за моей тети? — Похоже, он был в растерянности. — Уж и не зна-аю.
Так, здорово, теперь и этот пытается вставить ей палки в колеса.
— Вовсе нет, — заявила Денни. — Вы самый настоящий урод.
Он встретился с ней взглядом, ухмыльнулся, и Денни вздрогнула от изумления. В его глазах заплясал юмор, острый ум на миг сменил младенческую бессмысленность — и исчез так же быстро, как появился. «Вот вам и здрасьте! — подумала Денни. — Это еще что такое?»
Щенячья ухмылка уже вовсю играла на его губах.
— Кажется, вы решили завалить меня комплиментами. Что ж, я согласен. — Он протянул ей руку. — Алек Прентайс.
Она пожала его ладонь.
— Денни Бэнкс. — Денни заглянула ему в глаза и не увидела ровным счетом ничего, кроме отвратительно слащавого дружелюбия. Да ты себе на уме, парень. Только что тебе нужно? Однако вслух произнесла лишь: — Встретимся здесь же, в семь, Алек Прентайс.
— Договорились, Денни Бэнкс. — Алек снова с дурацким видом наклонил голову: — Хочешь поужинать в ресторане или в моем номере?
— В ресторане, — не задумываясь, ответила Денни. — Для ужина в номере ты недостаточно уродлив.
Она отпустила его руку и пошла к двери, а Алек проводил ее взглядом до самого выхода.
Ее походка ничем не напоминала каракатицу.
— В жизни не слышала худшего варианта знакомства, — отметила рыжая малышка за стойкой бара.
— Зато я добился ее согласия поужинать со мной.
— Верно, но почему?
— В том-то весь вопрос, — отозвался Алек.
К сожалению, ответ был ему известен. Вздохнув, он отправился к себе — готовиться к свиданию с самой потрясающей из известных ему женщин, достойной в равной степени и поклонения, и ареста.
— Она работает в связке с ним, — четверть часа спустя сообщил Алек Гарри, стараясь не выказывать злорадства по поводу того, что он в который раз оказался прав, и испытывая смутное неудовлетворение от собственной правоты.
— Знаешь наверняка?
— Я попытался ее подцепить, но она все отнекивалась — до тех пор, пока я не упомянул тетю, вокруг которой она уже и так кружила. Как только она услышала имя тети Вик, тут же чуть ли не бросилась мне на шею. Ясно как божий день — она работает на Бонда.
— Так, понятно. Продолжай в том же духе, — сказал Гарри. — Я появлюсь через пару часов. Ты уверен, что твоя тетушка нам подыграет?
— Моя тетушка подыграет так, что комар носу не подточит. — От Виктории мысли Алека вернулись к Денни Бэнкс. — А знаешь, эта дамочка Бонда меня заинтересовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23