Эли наклонил голову:— Господа!— Вайлдер! — произнесли они в унисон. После чего воцарилась напряженная тишина.На помощь пришла Нора:— Я хотела бы познакомить вас с дочерью Элайджи. — И положив руку на плечико девочки, она подтолкнула ее вперед. — Это Шельса. На следующий год она перейдет в четвертый класс. Кроме того, в библиотеке она моя правая рука.Очаровательная улыбка девочки отчасти разрядила обстановку.— Здравствуйте. — Шельса сделала книксен. Выражение лиц обоих мужчин смягчилось, и они по очереди церемонно пожали ее ручку. Судья Ортер выпрямился и строго посмотрел на часы:— Поскольку, наконец, мистер Вайлдер прибыл, думаю, самое время начать.— А не могли бы вы провести церемонию на улице? — вмешалась Шельса. — Пожалуйста! Здесь так мрачно. А на улице светит солнышко и растут цветы, ведь у бедной мисс Браун нету даже букета.Выражение лица Ортера стало ледяным.— Нора Джейн! Прикажите этому ребенку вести себя прилично, если вас это не затруднит.— Я так не думаю, господа, — подал голос Эли, которому до этого было абсолютно все равно, где будет проходить церемония. Просто ему не понравился приказной тон судьи. — Шельса права. Думаю, всем нам будет лучше на улице. — И он ободряюще кивнул Шельсе, которая, незамедлительно издав восторженный визг, широко распахнула двери. А Эли, положа руку на плечо Норы, развернул и направил ее в нужном направлении.— Но судья… — слабо запротестовала она, то и дело оглядываясь.— Переживет, — успокоил ее Эли, подталкивая к дверям.Ласково светило солнце, пели птицы, и сад пестрел цветами.Минутой позже появились Лампли и Ортер. С кислым лицом судья остановился и сурово посмотрел на Эли.— Приступим? — недовольно изрек он.Эли посмотрел на Нору, и девушка кивнула.— Конечно.— Постойте! — Шельса выбежала впереди бросила Норе букетик фиалок.— О, Шельса. Спасибо.Ортер брезгливо взглянул на жидкий букетик и пригласил всех подойти поближе. Придав лицу самое торжественное выражение, он вытащил из кармана маленькую книжечку, открыл ее на заложенном тонкой золотистой веревочкой месте и выпрямился.— Друзья, — произнес он, ясно давая им понять, что именно так он и думает. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы объединить этого мужчину и эту женщину в законном браке. Брак — это почетное дело, и не следует относиться к нему пренебрежительно. Поэтому я спрашиваю, знает ли кто-нибудь из присутствующих здесь, что могло бы помешать их союзу? Нет? Тогда продолжим. Согласны ли вы, Элайджа Роз Вайлдер, взять эту женщину своей законной супругой?Голос мужчины был спокоен и сух:— Да.— А вы, Нора Джейн Браун, согласны ли вы взять этого мужчину своим законным супругом?Нора прикусила нижнюю губу.— Да… я согласна.— Тогда правом, данным мне штатом Орегон, объявляю вас мужем и женой. — Судья захлопнул книгу.Все закончено. Лишь несколько слов, и она замужем. Нора уставилась на свои руки и невольно вздрогнула — на них не было кольца, они заранее договорились не покупать колец.— Эли, — прошептала Шельса, — судья, вероятно, позабыл, но я абсолютно уверена, что сейчас тебе надо поцеловать невесту.Невинное заявление девочки заставило Нору поднять голову. Но только она открыла рот, чтобы выразить протест, как Ортер выпалил, перебивая на полуслове возражения мистера Лампли:— Вздор! Ничего я не забыл…— Поцелуй! Какая нелепость! Учитывая все обстоятельства этой свадьбы…— Она права, — раздался голос Эли, призывающий всех к спокойствию. Несмотря на беззаботный голос, глаза его сверкали какими-то, не поддающимися прочтению эмоциями. — В конце концов, если ты, Нора, не можешь делать то, что хочешь, хотя бы на собственной свадьбе, — он приблизился к испуганной девушке почти вплотную, — тогда когда же ты сможешь? Может быть, в первую брачную ночь?До Норы не сразу дошел смысл сказанного.— О! О, нет… Н-не думаю…Без дальнейших предупреждений Эли нежно обнял ее за плечи, и, к своему глубочайшему удивлению, девушка поняла, что ей это приятно. С учащенно бьющимся сердцем, путающимися мыслями она уставилась на своего новоиспеченного мужа. Если от одного прикосновения его рук она чуть не потеряла сознание, что же будет с ней дальше?Сначала он слегка коснулся ее губ, затем, не торопясь полностью завладел ими. Его горячие, влажные и уверенные губы без усилий вынудили ее ответить тем же.Нора прочла уйму книг, просмотрела множество фильмов. На протяжении долгих лет она мечтала узнать, что чувствует заключенная в сильных мужских объятиях женщина.И вот теперь она знала, и это превзошло все ее ожидания. Крепко обхватившие ее руки Эли, горячее дыхание, неожиданная боль, пронизывающая ее тело… она полностью отдалась чувствам.Земля уплывала из-под ног. Повинуясь инстинкту, Нора подалась вперед и положила руки на грудь Эли.Открыв глаза, Нора сощурилась от резкого солнечного света и растерянно огляделась. Шельса выглядела счастливой, слегка смущенный судья чуть не проглотил язык, мистер Лампли был странным образом встревожен, а что до Эли… прочесть что-либо по его лицу было невозможно. От подобного открытия сердце девушки упало. И не важно, что она чувствовала. Они были не одни, и об этом не стоило забывать.— Ладно. Кажется, с этим покончено… — Она глубоко вздохнула и неуверенно улыбнулась. — Кто-нибудь хочет торт? Глава третья — Эли! — раздался голос Шельсы, катящейся сверху по перилам длинной лестницы, ведущей в холл. — Ты только взгляни, какая у меня комната! Здесь так круто!— Приду через минуту, — откликнулся Эли, поднимаясь по лестнице и волоча на себе пару коробок. Отсчитав нужную дверь, он нашел указанную Норой комнату и, сбросив ношу на ковер, огляделся.Здесь, как и в остальной части Виллоу-Ран, чувствовался классический стиль и комфорт.Свесившись из окна, выходящего на бархатистую зеленую лужайку, Эли недоумевал, почему он злится…Отличная комната с великолепным видом, дочурка счастлива. И даже Ортер и Лампли по-своему неплохи.Что касается Норы… что ж, ей тоже надо отдать должное. Совершенно обессиленная после поцелуя, она нашла в себе мужество сыграть роль хорошей хозяйки. По окончании церемонии Нора разносила напитки, подписывала бумаги, развлекала гостей до тех пор, пока Ортер и Лампли, наконец, не удалились. Затем она презентовала Эли ключи от его нового гаража и устроила им с Шельсой экскурсию. Девушка провела их по подвалам дома, потом показала сторожку мистера и миссис Барнеров, которые приходили к ней три раза в неделю, чтобы приготовить еду и убраться во дворе.Итак, почему бы тебе не прекратить притворство и не признаться самому себе, что ты на самом деле задумал? Какого черта ты так целовался с Бу?Во имя всего святого, он этого не знал. Или просто не хотел признать, что это лишь глупая ребяческая привычка делать все наоборот. Стоя на церемонии, он размышлял, что не совершает ничего особенного, женясь на Бу. Но стоило судье Ортеру отвергнуть просьбу Шельсы о поцелуе молодоженов, как бунтарский дух дал о себе знать.Еще неделю назад он бы не раздумывая поклялся, что уже вышел из того возраста, когда выкидывают подобные штучки. Еще он мог бы поклясться, что является превосходным знатоком женщин и может с первого взгляда оценить все их достоинства. Теперь ему начало казаться, что он глубоко заблуждался.Эли неприлично выругался, и если бы его услышала Шельса, это стоило бы ему недешево.Ладно. То, что он вел себя хуже ребенка, еще можно пережить. Но признать, что он ничего не смыслит в женщинах, было выше его сил.Не раз он запугивал бедняжку поцелуями, хотя никогда не собирался этого делать. Кожа Бу всегда представлялась ему сухой и грубой, губы натянутыми и поджатыми, а тело костлявым и бесформенным. К тому же стоило к ней прикоснуться, как она застывала, подобно накрахмаленной простыне, вывешенной на мороз.Но сегодня Эли обнаружил, что ее кожа бархатистая и гладкая, губы мягкие и сладкие, а ее запах… легкая смесь экзотических цветов…— Эээ-ли, ну где же ты! Ты должен это видеть!— Я уже иду. — Эли спустился в холл, где нашел с нетерпением ожидавшую его дочь.В ту же секунду она схватила его за руку и втащила в свою комнату. Эли застыл в удивлении. Апартаменты Шельсы были впору сказочной принцессе. Но что сразу бросалось в глаза, — это роспись стен, которая создавала впечатление, что ты находишься в сказочном замке, где тебя встречают приветливые драконы, добрые волшебники и ангелы. Комната, словно по заказу выполненная для его дочери, создавала легкое, воздушное и сказочное ощущение.— Я же говорила, что здесь круто. Последний раз, когда я это видела, мисс Браун только начала рисовать. Она трудилась всю неделю, чтобы успеть к сегодняшнему дню, — с горделивой радостью произнесла Шельса.Эли недоуменно оторвал взгляд от стен и уставился на дочь.— Это сделала мисс Браун?— Да. Специально для меня. Она классно рисует.— Да… — Он снова огляделся, пытаясь представить, как эта серая Банни-Бу могла создать такие чудеса. Это было так же неожиданно, как и ее поцелуй. — Черт… — пробурчал он себе под нос.Слава Богу, Шельса не услышала. Она была занята более практичными вопросами.— А что, если заказать пиццу? Я проголодалась.— Конечно.— А мисс Браун?— Что мисс Браун?— Надо же спросить, как она на это посмотрит?— Нам совсем не нужно ее разрешение, чтобы заказать пиццу, Шельса.Она сморщила носик.— Это я знаю. Но надо же спросить, не присоединится ли она к нам?— Пожалуй, ты права.— Тогда, пожалуй, ты захочешь узнать, что она живет в самой последней комнате, на другом конце холла, — ехидно заметила девочка и поскакала к двери.Эли нехотя последовал за ней и, остановившись напротив нужной двери, постучал.— Эй, Бу, ты здесь?Дверь отворилась, и Нора удивленно посмотрела на Эли.Заметив, что девушка стоит босая, держа в руках какое-то бесформенное коричневое платье, Эли подумал, что помешал ей переодеваться. Но совсем не это заставило его удивиться. Его внимание привлекли волосы Норы. Освобожденная из своей обычной темницы густая копна темных, прямых, блестящих волос ниспадала ниже плеч.— Эли? Что-то не так?— Все в порядке. Просто я засмотрелся на твои волосы. Они такие… длинные.— Что? — недоверчиво спросила она, машинально проводя рукой там, где обычно возвышался ее пучок. — О, совсем забыла… не обращай внимания, я услышала, что Кто-то стучит, и… — Торопливо наклонив голову, она собрала тяжелую массу и закрутила ее в привычный пучок. — Вот так… — выдохнула она, переводя дыхание. — Ты что-то хотел?Эли оперся рукой о дверь.— Я собираюсь заказать на обед пиццу. Ты к нам присоединишься?— С удовольствием, — согласилась она.— Какую ты хочешь? Может, еще что-нибудь?— Я? Нет… пицца… с сыром меня устроит, — растерянно произнесла она.— Понятно. — Все традиционно, никаких ананасов или пикантных анчоусов для Бу. Но эти волосы… Проклятие. О чем ты только думаешь?Испытывая непонятные чувства, он собрался уходить.— Постой!— Да?— А у тебя… — Нора запнулась. — Тебе нужны деньги?Если бы на ее месте оказался кто-то другой, Эли наверняка почувствовал бы себя оскорбленным. Но Нора говорила так серьезно…— Это зависит, — сказал он, заметно удивившись, — от того, сколько ты можешь предложить.— О… Право не знаю… Сейчас посмотрю… — И до того, как он успел возразить, девушка исчезла в глубине комнаты.Да. Ей определенно нужна твердая рука. Он посмотрел на полуприкрытую дверь, пожал плечами — они ведь в конце концов женаты — и, толкнув ее, вошел.Стены комнаты были так же расписаны. Создавалось впечатление, что находишься на бельведере, каждая стена походила на свод, украшенный цветами, с видом на далекое озеро.Никогда в жизни Эли не доводилось видеть ничего подобного. Он посмотрел на Нору, которая стояла к нему спиной у резного бюро и рылась в кошельке.— У тебя так здорово, — сказал он. Испуганно вздрогнув, девушка выронила бумажник.— О! Как ты меня напугал!Эли подошел поближе к нарисованному на стене озеру.— Неужели ты все это нарисовала?— Да.Нора торопливо отступила назад.Интересно, о чем она сейчас думает? Может, боится, что он бросится на нее?.. Он повернулся к ней лицом.— Это просто великолепно.Глаза девушки расширились от удивления.— С-спасибо.— Да, и от Шельсы тоже спасибо.— Вот. — Она неуверенно протянула руку.Эли приблизился к Норе и, взяв две двадцатидолларовые купюры из ее дрожащих рук, положил деньги на бюро.— Я, конечно, ценю твою щедрость, Бу, но позволь мне расплатиться за пиццу самому, если ты кое-что пообещаешь.Девушка провела по пересохшим губам кончиком языка.— Что именно?— Я заплачу за пиццу, а ты… — Он наклонился к ее уху и прошептал: — А ты согласишься пойти со мной в укромный уголок и… откусить кусочек от моей пиццы.На протяжении секунды молодые люди смотрели друг на друга. Наконец до нее дошел смысл сказанного. Ее чистые серые глаза потемнели, Нора опустила ресницы.— Я… я не могу…— Но почему?— Потому что… я думаю, что на самом деле… совсем не голодна. Скорей я устала. Поэтому, пожалуй, мне придется пропустить ужин и прилечь… ненадолго. Если ты не возражаешь.Один-ноль в пользу Бу. Эли притворился, что задумался.— Что ж, я согласен. Ты можешь прилечь, даже вздремнуть. Таким образом, — он направился к дверям, — на сегодняшнюю ночь ты свободна.— Сегодняшнюю? О, н-но… я…— Все в порядке. — И криво ухмыльнувшись, Эли скрылся за дверью.
Заснуть Норе не удалось.Зарывшись лицом в атласную подушку, она слышала, как маленькие фарфоровые часы на камине пробили десять.Что не даст ей забыться? Почему она лежит в темной комнате, так и не раздевшись, не распустив волосы, прислушиваясь к малейшему шороху с замиранием сердца?Если бы она была честна сама с собой, то давно бы признала, что причина ее бессонной ночи — Элайджа Вайлдер.Она допустила ошибку. А точнее, сразу несколько.Во первых, не до конца продумала все последствия этого брака. Когда она представляла себе их совместную жизнь, это выглядело как цивилизованный договор двух взрослых людей, которые занимают один меблированный дом или разные номера в гостинице.Она не предусмотрела этих страстных поцелуев, от которых подкашиваются коленки, волнующих визитов в ее комнату и туманных намеков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16