А сегодня с утра светит солнце, и стало значительно теплее. В жизни тоже так: то черная полоса, то белая. Так что удача может улыбнуться в самый неожиданный момент…
В глубине души художник надеялся, что картину никто не купит и ему не придется расставаться с ней. Но если даже найдется человек, который картину купит, он обязательно возьмет его адрес и, как только у него появятся деньги…
Мысли художника прервало появление большой дорогой машины. Она притормозила у входа в ресторан. Из нее вышли хорошо одетые, довольные собой мужчины и женщины и вошли в ресторан. Никто из них даже не посмотрел в сторону художника. Сегодня они потратят в ресторане больше денег, чем ему нужно, чтобы раздать долги и нормально прожить целый месяц. Разве это справедливо? Конечно нет. Тем не менее художник им не завидовал. Он был убежден, по крайней мере, так себе внушил, что все-таки деньги не все решают. Например, этот теплый день, эта золотая осень, эта гармония людей, домов, машин, цветов и звуков… Разве можно за деньги научиться их видеть, слышать, чувствовать? Конечно нет.
У ресторана остановились еще два роскошных автомобиля. Вышедшие из них мужчины и женщины где-то уже успели повеселиться. Об этом свидетельствовали их необычайно громкие голоса и веселый смех.
Один из них — молодой коренастый мужчина с волевым лицом, в модном дорогом костюме, отпустил руку своей спутницы и зашагал в сторону магазина цветов. Когда он проходил мимо художника, его взгляд скользнул по картине, но этого было достаточно, чтобы он остановился как вкопанный. «Неужели купит, — удивился художник. — Вроде не похож на ценителя живописи».
Мужчина пристально смотрел на него.
— Картина продается? — спросил он.
— Да, — сказал художник.
— Сколько? — Мужчина достал бумажник. «Это бред какой-то», — думал художник в растерянности.
Тут спутница мужчины повернулась к художнику лицом, и тот мгновенно все понял.
Это была она, совсем такая, как на картине. Может быть, только еще более красивая, еще более желанная, одетая в дорогую, очень идущую ей одежду и разукрашенная драгоценностями.
Художника охватил панический страх. Столько дней и ночей он мечтал о том, как где-то в городе случайно они встретятся. Столько раз он придумывал слова, которые он ей тогда скажет. Но сейчас он потерял дар речи, хотя каждый его мускул, каждая его молекула тянулись к ней. Он понял, что не повернется и не уйдет, несмотря на то что эта женщина бросила его и ушла к другому.
Она не спеша подошла и, узнав его, заметно побледнела.
— Ты… — начала она, — неужели ты?
— Я, — сказал художник с вызовом, — именно я. А ты решила, что меня больше не должно быть на этой планете?
— И что… что ты здесь делаешь? — спросила она.
— Он продает картину, где изображена ты, — ответил мужчина с легкой иронией в голосе.
Она бросила быстрый взгляд на картину и посмотрела на художника. В ее взгляде было так много…
Художник стоял, как на эшафоте, и не знал, заплакать или наговорить ей грубостей.
— Ты постарел, — сказала она, проведя ладонью по его уже седым, длинным и нечесаным волосам.
— А ты стала еще красивее, — сказал со вздохом художник.
— Нас ждут, — нарушил паузу мужчина. — Пора идти.
— Да-да, мы сейчас пойдем, — сказала она. Художник понял, что она уйдет и что он не увидит ее больше никогда.
Он стоял и смотрел, стараясь запомнить черты любимого лица.
— Я могу тебе чем-то помочь? — прошептала она.
— Ты уже мне помогла. Самое хорошее, что было у меня в этой жизни, — это ты. Спасибо тебе. Ты для меня больше уже ничего не сможешь сделать. Ровным счетом ничего.
— Мы можем встретиться… потом, посидеть, поговорить, — сказала она, отводя взгляд в сторону.
— Зачем? — спросил он. — Это лишнее.
— Тогда… мы пойдем?
— Подожди, — вмешался мужчина. Он себя чувствовал статистом, и это его злило. — Я покупаю эту картину. Сколько она стоит?
— Она не продается, — сухо ответил художник.
— Что? Ты только что сказал…
— Я передумал, — прервал его художник.
— Я дам тебе за нее хорошие деньги, понимаешь, хорошие деньги.
— У тебя столько нет.
— Что? Что ты сказал?
— У тебя нет таких денег и никогда не будет.
Тебя ждут, — художник повернулся к ним спиной.
— Не хочешь — не надо… — В голосе мужчины звучало откровенное презрение. Он взял женщину за руку и властно потребовал: — Пошли.
Ресторан был небольшой и очень дорогой. Их уже ждали. Посыпались упреки за опоздание и предложения быстро их «догнать». Они сели за стол и женщина попросила:
— Налей мне шампанского, я хочу пить. Мужчина молча налил шампанское в большой хрустальный бокал. Женщина одним махом осушила бокал и потребовала:
— Налей еще, меня мучает жажда.
— Тогда лучше соку, — возразил мужчина.
— А я хочу шампанского! — повысила голос женщина.
— Слушай, не глупи. Ты же знаешь, что тебе нельзя много пить.
— А я сегодня хочу много выпить, понимаешь, хочу!
— И все из-за этого чудака, что на улице стоит в рваной куртке, — сказал он раздраженно.
— Почему ты так о нем говоришь? Он хуже, потому что у него нет денег, а у тебя есть? А может быть, у него есть нечто такое, что тебе и не снилось!
— Поэтому ты и сбежала от него ко мне, — усмехнулся мужчина.
Женщина сама налила себе шампанского и снова осушила бокал.
— Я ушла не потому, что он был плохой. Он был хороший, очень хороший… Он, может быть, самый хороший человек, которого я когда-нибудь знала. И он меня действительно любил. По-настоящему. Этого тебе никогда не понять. Ему было достаточно меня, он больше ничего не хотел. А я… я не могла так жить. Я устала…
— Но это не все, — сказал мужчина, — он тебя любил, а ты его нет, потому что ты не можешь любить никого, кроме себя. Ты никогда, понимаешь, никогда не понимала и не верила ему. Ты не верила его успеху, ты считала, что он неудачник и поэтому бросила его. Я так хорошо тебя знаю!
Женщина зарыдала. Окружающие смолкли.
— Что это с ней? — спросил кто-то.
— Ничего, — ответил мужчина грубо, — это скоро пройдет, не обращайте внимание.
Женщина взяла сумку и хотела встать.
— Садись и не устраивай скандала, — сказал мужчина и сильно сжал ее руку.
— Пусти! — крикнула женщина. — Пусти, я должна видеть его!!! Пусти!
— Ладно, пошли, — сказал он с глубоким вздохом. Они под удивленные взгляды друзей вышли из зала и быстро направились к выходу.
Площадь была такой же многолюдной, как и раньше. Повсюду гуляли люди, звенели голоса детей, шумели машины. Но художника там уже не было. На его месте сиротливо лежали остатки рамки и холста, разрезанного ножом на множество маленьких, безобразных кусков.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27