Дина обернулась, нетерпеливо махнула рукой – мол, что вы там копаетесь, – сделала шаг и... на ее пути встал охранник.
– Ой! – Дина прижала руки к груди и испуганно подалась назад.
В тот же момент послышался густой мужской голос:
– Да позвольте же даме войти, а то она в сосульку превратится.
Лорд Розенкранц подал Дине руку.
– И никаких дурацких досмотров! – погрозил он пальцем охраннику.
Впрочем, Дина не обратила на эту заминку внимания. Она была слишком поглощена разглядыванием шикарного вестибюля, лестницы, по обеим сторонам которой стены были сплошь увешаны картинами; огромной голландской люстры над головой.
– Позвольте вам помочь, мадам? – предложил дворецкий.
Дина передала ему свою пелерину. Дворецкий аккуратно сложил ее и кивком подозвал миниатюрную горничную.
В вестибюле появились Нина, Зандра, Шелдон и Роберт. Дворецкий по очереди помог им раздеться, и горничная, сгибаясь под тяжестью одежды, поспешила к гардеробу.
– Благодарю вас, Мамфорд, – сказал лорд Розенкранц. – Если не возражаете, я сам покажу дорогу нашим гостям.
– Как прикажете, милорд.
Лорд Розенкранц вытянул руку – сейчас он походил на школьного учителя – и повел своих подопечных в гостиную.
Первой, жадно оглядываясь по сторонам, шла Дина. От ее приметливого взгляда ничего не ускользало. Вся обстановка отличалась таким вкусом, все вокруг выглядело так к месту, что ей казалось, будто она очутилась на сцене, где актеры, застыв в нужных позах, только и ждут открытия занавеса. Бекки сидела на кушетке, поджав под себя ноги. Принц Карл Хайнц с бокалом в руке стоял, облокотившись на камин, – и вот занавес поднялся, и сцена ожила.
Карл Хайнц поймал взгляд Дины и что-то неслышно сказал Бекки.
Та живо обернулась, изобразила на лице радостную улыбку и, соскочив с кушетки, босая, как была – чистая Грета Гарбо, стремительно пошла навстречу гостям.
– Chеrie! – Они с Диной слегка коснулись друг друга щеками. – Как я рада, что вы ко мне вырвались! Как дела?
Не дав Дине ответить, Бекки заглянула ей через плечо, и ее глаза расширились от притворного изумления.
– Зандра! – воскликнула она. – Вот это сюрприз! Вы тоже гостите у Фейри? Потрясающе!
И не успела Зандра опомниться, как ее втянули в гостиную, где она внезапно лицом к лицу столкнулась с НИМ!
О Господи! Кузен Карл Хайнц смотрел на нее так пристально, что Зандра почувствовала, как жаркая волна заливает ее с ног до головы.
– Зандра! – Он шагнул вперед и крепко обнял девушку.
Жест был совершенно братский, и тем не менее Зандра вздрогнула, чувствуя, как у нее отвердевают соски и слабеют ноги. Она поспешно отстранилась и глубоко вздохнула.
– Хайнц! – Голос явно отказывался ей повиноваться.
– Что-то в последнее время мы стали часто пересекаться, – улыбнулся он.
– Верно. Вот уж кого не ожидала здесь встретить! – Она повернулась к Дине: – А ты?
– Ваше высочество, – не обращая на нее внимания, пропела Дина.
Карл Хайнц с трудом оторвал взгляд от Зандры и склонился над Дининой рукой.
– Миссис Голдсмит!
– К чему эти формальности? Называйте меня, как все, просто Диной.
– Только если вы перестанете величать меня «вашим высочеством», – любезно откликнулся Карл Хайнц. – Вы и не представляете, до чего мне надоело слышать это обращение. «Хайнц» куда симпатичнее.
У Дины только что колени не подогнулись.
– Пойду включу музыку, – сказал лорд Розенкранц.
Вслед за Диной и Зандрой в гостиную вошли Шелдон с Ниной, и беседа возобновилась.
– Смотри-ка, Шелдон, – воскликнула Нина, – Стаббс! Вон там...
– Извини, дорогая, но это Маршалл. Бен Маршалл. У него чудесно получались лошади.
– Мамфорд, спросите у гостей, кто что будет пить.
– Слушаю, мадам.
– Никто не возражает, если я закурю? – Роберт уже вытаскивал из кармана сигару.
– О Господи, до чего же здесь уютно и тепло, – проворковала Дина и, оставив Карла Хайнца и Зандру наедине, направилась к камину.
– Хорошо как, а? – сказал лорд Розенкранц, прислушиваясь к последним аккордам струнного квартета Брамса.
– «Бурбон», и чем выдержаннее, тем лучше. Двойной, – отрывисто бросил Роберт.
– Мне белого вина, – сказала Нина, – а мужу скотч со льдом.
– Прекрасно. И не забудьте про шампанское, Мамфорд. По-моему, у нас «Вдова Клико» охлаждается.
– Слушаю, мадам.
– Смотрите, какая чудесная вещица. – Шелдон склонился над изящной статуэткой, стоявшей посреди стола.
– Смахивает на Марти Фелдман, – хохотнул Роберт, выпуская густую струю голубого дыма.
– Или на Эстелл Винвуд, – подхватила Нина Фейри.
– Что-что? – уставился на нее Роберт. – На кого?
– Это английская актриса, – пояснил лорд Розенкранц. – В основном выступает на театральной сцене, но и в паре фильмов снималась. Играет характерные роли.
– Правда? И ничего девчонка?
– Да как сказать, если вам по вкусу Марти Фельдман, то, пожалуй, да, – ухмыльнулся лорд Розенкранц, который с кем угодно мог найти общий язык.
Все рассмеялись.
И только Зандра с Карлом Хайнцем за все это время не проронили ни слова, будто замкнувшись в мирке, где места хватало лишь для двоих.
«Вот черт! – выругалась про себя Зандра. – Что это со мной? Веду себя, точно школьница на первом свидании».
– Ну что ж, вот и Мамфорд. Располагайтесь поудобнее. – Бекки широким жестом обвела гостиную. – Хасинта сейчас принесет закуски.
Все двинулись к камину, то есть все, за исключением Зандры и Карла Хайнца, которые, казалось, не услышали призыва хозяйки.
– Эй! – Бекки слегка потянула обоих за руки.
Те виновато подняли головы и проследовали за остальными.
Большая столовая сияла огнями. Весело потрескивали в камине дрова, в канделябрах металось пламя свечей, будто оживляя изображенные на китайских обоях XVIII века деревеньки, пагоды, скалистые острова.
Длинный чиппендейловский стол напоминал темное озеро, на поверхности которого отражались китайский фарфор, многочисленные приборы, вазы с цветами из оранжереи. В хрустальных кубках колыхалось красное, как рубин, вино.
Бекки была в своей стихии. Она любила и умела руководить застольем, поддерживая беседу и придирчиво наблюдая за сменой блюд.
– Секрет этого вина, – она подняла свой бокал, – состоит в том, что мы выдерживаем его исключительно в бочонках из французского дуба. Это и придает ему неповторимый букет, напоминающий бордо.
И дальше:
– Скажите, дорогой, – кивок в сторону Роберта, – и зачем это вам понадобилось громоздить столько магазинов на таком тесном пространстве в Сент-Луисе?
И в продолжение:
– Среди нас совершенно замечательная наездница. Нет, нет, дорогая, не скромничайте, – повернулась она к Нине Фейри, – расскажите-ка лучше, как вам это удалось.
И наконец:
– Жаль, что все здесь пропадает впустую. Просто позор. Как подумаешь... Такая конюшня... бассейн, корты, ипподром... Не говоря уже о доме – настоящая махина, просто стадион. И что же? Право, порой я подумываю даже, не продать ли все это хозяйство.
– Продать! – изумленно воскликнула Нина. – Такую красоту!
– Шучу, шучу, – улыбнулась Бекки. – Я ведь так привязана к этому дому. Столько воспоминаний с ним связано. И все равно иногда чувствуешь себя здесь такой одинокой.
– Одинокой? А я-то думала, вы дорожите одиночеством, – заметила Дина.
– Это правда. Да и кому не хочется время от времени побыть одному? Однако не забывайте, большую часть жизни я провела в замужестве.
Никто не нашелся что сказать. Беседа явно начала принимать опасное направление.
– Наверное, все обернулось бы иначе, если бы у меня были дети, – мечтательно сказала Бекки. – Да, чего не хватает этому дому, так это детей. Тогда бы он по-настоящему ожил.
Мамфорд, курсировавший вокруг стола, незаметно наполнял опустевшие бокалы.
– И знаете чего мне еще не хватает?
В глазах Бекки появилось отрешенное выражение. Она подняла голову, и тень от ее профиля, столь напоминающего черты Нефертити, легла на канделябр.
– Старомодных домашних посиделок, – сказала она. – Зандра и Хайнц меня поймут.
– Кажется, последний раз нечто в этом роде было в Четворте, – откликнулась Зандра. – Только с тех пор много лет прошло.
– Да, – кивнула Бекки. – Нас тоже туда приглашали, но тут внезапно скончался мой бедный Хоакин...
Мамфорд подлил ей вина.
– Спасибо.
Бекки подняла бокал, и глаза у нее внезапно загорелись.
– Знаю! – воскликнула она, словно эта мысль только что пришла ей в голову. – Вы все должны остаться у меня на уик-энд!
– Здесь? – оживилась Дина. – У вас в доме?
– Ну да.
Нина и Шелдон Фейри облегченно переглянулись. Карл Хайнц искоса посмотрел на несколько растерявшуюся, казалось, Зандру.
А Бекки вся так и светилась.
– Устроим все, как в старые добрые времена! А что? Места в доме больше чем достаточно. Я даже и счет комнатам потеряла. Только... – Она прикусила губу.
– Что такое? – обеспокоенно спросила Дина.
– Да ничего, просто так увлеклась, что всякую совесть потеряла. Нина, ради Бога, извините, мне вовсе не хочется похищать ваших гостей...
– Ну что вы, что вы, вам не за что извиняться! – захлопотала Нина.
– Абсолютно не за что, – подтвердил Шелдон.
– В таком случае все прекрасно. Естественно, я надеюсь, что и вы к нам присоединитесь.
– Вот это да! – воскликнула Нина. – Вот так и складываются компании!
– Потрясающе! – захлопала в ладоши Дина.
– Да, но как быть с нашими вещами? – спросила Зандра и тут же поймала на себе возмущенный взгляд Дины.
– Ну что за ерунда, – отмахнулась Бекки. – Мамфорд или кто-нибудь еще о них позаботится. Ну так как?
Она обвела глазами стол.
Роберт насупился, но не возражал. Лорд Розенкранц иронически поднял бокал.
– Итак, все согласны. Стало быть, решено. Что ж, в таком случае за старых и новых друзей! – провозгласила Бекки.
– За старых и новых друзей, – хором откликнулись все присутствующие.
– Мы одинаково ценим и тех, и других, – слегка улыбнулся лорд Розенкранц. – Как говаривал лорд Литтлтон, женщины, как и короли, умеют находить настоящих друзей.
– А Пиндар, если не ошибаюсь, – подхватила Бекки, которая тоже за словом в карман не лезла, – говорил иначе: умение молчать – лучший дар мужчин.
– Туше, дорогая! – Лорд Розенкранц поднял руки.
Туше, да не совсем, подумала Бекки, ибо изречение она оборвала на половине. Его конец гласил:
«Не всякую правду нужно заявлять во всеуслышание».
Глава 36
Наутро все собрались в залитом светом зимнем саду, сплошь уставленном кадками с деревьями и увитом лианами. Три стеклянных стены комнаты выдавались вперед. Они были составлены из восьмигранников в форме необработанных алмазов. При ослепительном солнечном свете, в котором плясали мириарды снежинок, все в зимнем саду приобретало сапфировый оттенок.
Бекки устроилась посредине, покачиваясь в плетеном кресле прошлого столетия.
Лорд Розенкранц устроился рядом. Их разделял столик черного дерева на бамбуковых ножках, и чего только на нем не было – кофе, чай, сандвичи, бутылка шампанского в ведерке со льдом...
Дина развернула свое кресло так, чтобы видеть происходящее снаружи и внутри.
Нина и Шелдон, судя по их спортивным костюмам, только что вернулись. Шелдон поинтересовался, где Роберт.
– Остался наверху, – вздохнула Дина и закатила глаза. – Сидит за компьютером, деньги зарабатывает.
В дальнем углу, среди душистых, сгибающихся под тяжестью плодов апельсиновых деревьев, принц Карл Хайнц рассеянно перелистывал альбом акварелей, который только что отыскал в домашней библиотеке. Но его мысли были далеко.
Принц незаметно оторвал взгляд от книги и посмотрел куда-то мимо Дины, туда, где сидела, лениво поигрывая гигантским, закрывающим почти все ее лицо тюльпаном, Зандра.
От одного ее вида у Карла Хайнца перехватило горло. «Ну что я сижу здесь, как болван, – уговаривал он себя, – надо подойти к ней, заговорить...»
Да вот только одно маленькое препятствие. Чуть дело доходило до Зандры, его знаменитое обаяние разом куда-то пропадало.
«Проклятие, – выругался про себя Карл Хайнц, – веду себя, как младенец!»
Но напрасно он клял себя. Совершенно напрасно.
«Я богат, знатен, уверен в себе, – словно заклинание, твердил про себя Карл Хайнц. – Ну что еще мне нужно?»
Так откуда же эта отвратительная слабость в желудке? Откуда этот гул в голове?
Зандре тоже было явно не по себе, хотя с утра она успела прогуляться и поплавать в бассейне. Беда в том, что она просто не привыкла к безделью. С тех самых пор, как Зандра оказалась в Нью-Йорке, каждый день у нее был расписан буквально по минутам.
Теперь появилась возможность отдохнуть – и что же?
Она уже скучала по городской суете, по той беспокойной жизни, к которой привыкла, более того – полюбила.
Поэтому здешний покой ей казался особенно раздражающим.
Слегка повернув голову, Зандра увидела за стеклом роскошную лису. Она остановилась, внимательно посмотрела на Зандру и не спеша побежала дальше.
Зандра рассеянно посмотрела ей вслед. Нет, нечего сидеть дома, подумала она.
Может быть, прогулка верхом поможет хоть немного встряхнуться. Все, что угодно, только не это тупое ничегонеделание!
– Словом, она завещала все свое состояние, – говорил лорд Розенкранц, – основанному им фонду, но потом выяснилось, что никакого фонда нет, понимаете? Он...
– Ш-ш-ш. – Бекки прижала палец к губам.
У нее была своя система раннего оповещения, которой позавидовал бы сам Пентагон. Выпрямившись, Бекки выглянула в окно.
Так она и думала. Зандра, оставившая их несколько минут назад, решительным шагом направлялась к конюшне.
Хорошо хоть Нина с Шелдоном вовремя поднялись наверх принять душ и переодеться.
– Прошу прощения, дорогой, мне надо сделать пару деловых звонков, – сказала Бекки.
– Точка, точка, запятая... – пропел лорд Розенкранц.
Не обращая на него внимания, Бекки пересекла комнату и подошла к Карлу Хайнцу, который, казалось, был целиком поглощен изучением книги, и негромко его окликнула.
Карл Хайнц поднял голову. Бекки вытянула руку, и, повернувшись в ту сторону, он увидел Зандру, уже полностью облаченную в костюм для верховой езды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71