— Слушайте, ребята, вы не можете держать под контролем своих клиентов? Да это же самое грандиозное шоу последнего десятилетия, черт побери!
Роберт Элтон посмотрел ему прямо в глаза.
— Майкл, пожалуйста, — сказал он. — Никто. Ни я, ни одна живая душа на свете не может контролировать ее.
Осталось девять минут.
— Значит, ты хочешь сказать, что я лично должен унизить восемнадцать самых известных манекенщиц мира на глазах ведущих репортеров, которые освещают показ, ради того чтобы ее величество вышла на подиум на тридцать секунд?
Новые капли испарины выступили на шее Элтона. Уинтер, конечно, абсолютно прав. То, что происходит за кулисами, быстренько разнюхают ястребы в первых рядах. Да что там быстренько — со скоростью света! Все узнают, что она требует от Алессандро публично оскорбить всех топ-моделей в угоду ей.
— Да, именно это я тебе и говорю, — твердо сказал он.
Восемь минут тридцать секунд.
Майкл Уинтер посмотрел на часы. Так или иначе они должны сделать свое шоу. Необходимость немедленно принять решение свинцовым грузом навалилась на плечи.
— О'кей, — сказал он. — Сообщи ее величеству, она добилась своего.
Возбужденная аудитория в ожидании уставилась на пустую сцену. Блокноты исписаны неразборчивыми каракулями, кое-что подчеркнуто, много восклицательных знаков.
Платья в минималистском стиле, облегающие корсажи, развевающиеся свингеры из водостойкого шелка стали сенсацией. Новая коллекция купальников произвела настоящий фурор! Кроме всего прочего, Алессандро Эко представил удивительно скроенное по косой вечернее платье. Сдержанную строгую походку оно превращало в ритмичный танец.
Малейшее движение заставляло волноваться всю юбку! Но едва ли именно это было главным… Главное, что возбуждало репортеров и редакторов модных журналов, — это бесконечные километры пленок, отщелкнутых фотографами.
Именно их кадры позволят продать журналы. Шоу — это событие, а Алессандро — король города красоток. Кейт вышла в атласном платье, на самом деле оказавшемся претенциозной майкой. Подобная богине Синди облачилась в черный купальник, который каждую женщину, стоит ей увидеть его, заставит, едва дождавшись утра, бежать в гимнастический зал. Блондинка Джерри с каскадом ниспадающих волос возникла перед публикой в строгом приталенном брючном костюме. Ясмин, с королевской осанкой и отстраненным взглядом, выступала в полном вечернем туалете с юбкой на кринолине. Восторг! Более подходящего слова не найти.
А теперь финал…
Зал затаил дыхание, фотографы нервно отыскивали наиболее удобную точку для съемки. Все супермодели мира украсили это шоу… за одним исключением. Каждый раз, когда менялась мелодия, ритм и новая манекенщица выходила на подиум, зрители ожидали увидеть ее. Однако она не появлялась.
Но этот момент наконец настал. С нарастающим возбуждением журналисты устремили орлиные взоры на помост, задрапированный черным занавесом, их когти жаждали крови. Сейчас все увидят истинный триумф! Одному Богу известно, как удалось «Юник» устроить это. Их клиентка появится только в самом финале, утверждая себя и как бы возвышаясь над всеми супермоделями мира. Может быть, она выведет за собой все модели? Или это уж слишком? А может, когда вся эта неземная женская красота выплеснется на помост вместе с Алессандро Эко, она вдруг появится среди них? Или воспользуется новым трюком, каким-то пустячком, который мгновенно прикует к себе все взоры?
«Ливард-холл» дрожал от предвкушения. Послышалось легкое шуршание бархата сбоку от сцены, и Алессандро Эко, аристократическое лицо которого ничего не выражало, кроме глубочайшего спокойствия, шагнул к микрофону. Властно поднял руку, призывая к тишине, прежде чем зал разразится аплодисментами.
— Леди и джентльмены! Для дома Алессандро Эко было великой честью представить вам нашу коллекцию сегодня вечером. Спасибо за внимание и терпение. — Он слегка поклонился. — Может быть, вы знаете: с самого детства я лелеял мечту, что когда-нибудь смогу, как великие кутюрье Баленсиага, Диор, Шанель, отдать дань женской красоте, которая, на мой взгляд, является несравненным даром природы. Я очень на это надеялся. В жизни женщины есть великий момент ее наивысшего расцвета. И это, конечно, день свадьбы. По традиции модельер в самом конце показа представляет свадебное платье. Я буду рад продолжить эту традицию.
Луч прожектора медленно отвели от дизайнера, одна за другой в зале погасли все лампы, сцена погрузилась в темноту. В полной тишине раздалась знакомая мелодия Моцарта.
Потом занавес разошелся, и цепочка бриллиантовых огоньков высветила контуры подиума. Но вместо тридцати моделей на нем из темноты возникла одна-единственная фигура. Мелкими шажками она вошла в ярко высвеченный прожекторами круг. Кремовый шелк совершенно облегал ее, словно вторая кожа. Нежные руки сжимали букет лилий цвета слоновой кости, единственная белая роза мерцала в темных волосах. Модель медленно и грациозно продвигалась вперед, к самому краю подиума.
На секунду тишина стала оглушающей, собравшиеся словно онемели, потрясенные красотой, такой хрупкой и чувственной, девственной походкой и робкими взглядами испуганной лани, которые эта женщина бросала на них. Ее глаза были цвета шоколада. Ее как будто смущало всеобщее внимание. Потом, когда весь мир моды понял, что он видит перед собой, чему стал свидетелем, зал взорвался криками и аплодисментами. Редакторы, репортеры модных журналов поднялись и стоя аплодировали ей. Фотографы безостановочно щелкали затворами камер. Вспышки слепили модель, и было ясно, что именно ее снимок украсит первые страницы всех таблоидов западного мира завтра. Потрясающий минималистский финал Алессандро Эко! Без малейшей тени сомнения можно было сказать: он — Дизайнер Года. И это самый удачный ход в модельном бизнесе. Вытеснить восемнадцать супермоделей, чтобы появиться на несколько секунд, закрыв таким образом все шоу! Как если бы она, и только она, была той, которую все ждали…
Грациозно пройдя вперед, навстречу бушевавшему людскому морю, Роксана Феликс наконец позволила себе скромную улыбку.
— Роксана!
— Рокси! Рокси!
— Роксана! Пожалуйста, на секунду!
Они были повсюду, они требовали ее внимания, они хотели поймать ее улыбку, ее взгляд, все эти репортеры из известных журналов, фотографы и просто поклонники моды.
За кулисами осталось поле битвы, где все дрались хотя бы за одно словечко Кристи, за мнение Наоми, за возможность сделать драгоценный снимок любой супермодели в раздетом виде, но гораздо больше бездельников крутилось возле Роксаны, бесспорной королевы показа. Все остальные девушки с негодованием уходили, резко бросая одно и то же:
«Никаких комментариев!» А за ними бежали в неистовстве их агенты.
— Никогда больше она не будет работать у меня, — прошипел обезумевший Алессандро Майклу Уинтеру, когда еще одна красотка пронеслась мимо него, вздернув нос. — Мишель, эта сука забрызгала кровью всю мою коллекцию. Никогда больше ни одна из этих девушек, которые могут появиться на обложке, не наденет мои модели. Единственное, что я вижу и слышу, — это ругань.
— Да? А я слышу звон монет, — ответил Уинтер, и широкая улыбка расплылась на его загорелом лице. — Ругань и освещение события в печати словарь Уэбстера толкует как синонимы, друг мой. Разве ты не знаешь такой тонкости английского языка?
— Роксана, вы заранее знали, что Алессандро отменит выход остальных девушек в финале? — спросил кто-то.
Откинув черный, словно вороново крыло, блестящий локон со сверкающих глаз, молодая женщина тихо рассмеялась.
— О чем вы, Дамиан? Вы ошибаетесь. Должно быть, это было запланировано с самого начала.
— Нет, все это в угоду вам, — упорствовал молодой человек.
Точеные черты Роксаны не дрогнули, бледная кожа осталась такой же белоснежной, только смущение на несколько мгновений проступило на лице. Толпа, окружившая ее, должна усвоить: ей действительно было отдано предпочтение перед всеми остальными. А потом очаровательный девичий румянец покрыл нежные щеки, она опустила свои знаменитые ресницы и беспомощно пробормотала:
— Я не знаю, ребята. Все дела ведет Роберт.
Окружившие модель поклонники влюбились в нее еще больше.
— Роберт Элтон, это вам пришло в голову настоять на изменении сценария шоу?
— Конечно, — с легкостью признал Элтон.
Он был очень доволен собой и тем, что его противная дойная корова захотела свалить всю ответственность с себя на него, превратив в мощного властелина высшего света.
Конечно, теперь самые известные модели потекут к нему потоком, подумал он, но вовремя вспомнил с сожалением, что Роксана не разрешает ему представлять других звезд.
— А почему? Разве вы не подумали о том, что тем самым оскорбляете самых могущественных женщин в мире моды?
Элтон по-отечески положил руку на алебастровое плечо Роксаны, но, почувствовав, как она напряглась от его прикосновения, тут же убрал.
— Речь идет не о самолюбии, — сказал он совершенно бесстыдно, — а об одежде. Я просто почувствовал, что никто другой, а только самая красивая девушка в мире должна закрыть лучшее в мире шоу.
— Боб, это уж слишком, в самом деле… — будто осуждающе произнесла Роксана тихим, сладким, как растаявший мед голосом.
— Вы хотите сказать, что Роксана неповторима в своем деле, как Алессандро в своем? — поинтересовалась девушка из английского издания «Вог».
— Никаких комментариев, — твердо заявил Роберт, красноречиво подмигнув.
— Достаточно, достаточно, синьоры и синьорины, — громко заявил Алессандро, точно зная, когда пора поставить точку. — Моя маленькая бамбина устала — вы знаете, как она не любит паблисити. Пожалуйста. Вот сюда, здесь много шампанского…
Роксана Феликс обменялась поцелуями, объятиями, прикосновениями с избранными, которые тут же устремились на поиски спиртного, прохладительных напитков и закусок. На лице ее было написано смущение от того, что она стала причиной излишней суеты. Закрыв дверь своей грим-уборной, она достала маленький мешочек с белым порошком из коробочки из-под румян, насыпала на запястье и слизнула. Наслаждение, которое она испытала от этого, казалось, просвечивало сквозь кожу. Элтон с жадностью смотрел на нее. Это был модный способ оттянуться как следует, поймать кайф, в это лето все по нему сходили с ума. Но она и не подумала предложить порошок своему агенту.
— Я бы сказал, это настоящий триумф, — торжествующе объявил Элтон.
— Но ты к этому не имеешь никакого отношения. Ты можешь изображать важного парня перед этими дураками, но не пытайся одурачить меня. Понятно? Иначе вылетишь быстрее, чем пуля из «Калашникова».
— О'кей, о'кей. — Элтон заставил себя улыбнуться, преодолевая неловкость. — Ты права, дорогая, конечно, права.
Ну ладно. — Элтон подумал вдруг: интересно а менеджеру Мадонны тоже приходится жрать столько дерьма, сколько ему?
— Ты знаешь, что меня интересует, — сказала Роксана и медленно, с угрозой обратила на него ясные шоколадные глаза, взгляд которых пронзил его насквозь. — Ты нашел мне что-нибудь подходящее?
Элтон нервно заерзал.
— А ты разве не получила «Вечеринку на берегу — 2»? Я отправил сценарий тебе.
Она слегка кашлянула.
— Давай-ка посмотрим на вещи трезво. «Вечеринка на берегу — 2». Роль смазливой пустышки, которая бегает на свидания со спасателем. Да, помню. Сценарий пришел сразу после «Живой куклы» и «Сладкой девочки шестнадцати лет», их агентство «Юник» послало мне на прошлой неделе.
Агент с трудом сглотнул.
— Можешь больше не беспокоиться и не присылать мне подобных предложений, Боб.
— Милая, я так и думал, что ты все поймешь. Эти роли, конечно, не достойны тебя. Я знаю. Но это все, что мы смогли достать. Слишком многие девушки хотят стать актрисами, но студии не интересуются ими… — Посмотрев на ее лицо, он умолк.
— Ты уволен, — объявила Роксана Феликс.
Элтон чуть не задохнулся от неожиданности и отчаяния. Да ведь он же открыл ее! Он представлял ее последние пять лет!
— Что?
— Ты оглох, Боб? Я же ясно сказала: ты уволен. И как мой личный агент, и как личный менеджер.
Одутловатое лицо Роберта Элтона сделалось пепельно-серым. Несколько лет подряд Роксана требовала убрать одну за другой всех моделей-звезд, которых представляло агентство «Юник», в обмен на привилегию заниматься ее собственной карьерой, а также запускать в производство приносящие доход майки, календари, духи и все такое прочее. Делалось это не спеша и так тонко, что никто из его коллег даже не обратил на это внимания. И вышло так, что агентство «Юник» — это одна Роксана. И теперь без нее они ничто. Горстка вежливых девушек и никакой даже потенциальной звезды в обозримом пространстве.
— Еще два месяца назад я сказала тебе, что хочу играть.
И я действительно имею в виду то, что говорю: играть, а не подделываться под слабоумных девочек-подростков в фильмах, которые снимают на пляже.
— Но другие девушки…
Роксана глубоко втянула воздух, сложив трубочкой мягкие, совершенной формы губы, накрашенные помадой цвета спелых ягод.
— Ну сколько раз, Боб? Я не «другие девушки». Неужели «Эс-Кей-ай» не может этого понять?
«Эс-Кей-ай»? Она что, собирается к Сэму Кендрику?
Боб почувствовал, как его снова прошиб пот. Он не мог поверить, что это происходит на самом деле.
— Я говорила сегодня с парнем по имени Дэвид Таубер.
Он там работает. Молодой, небогатый и голодный. Мой самолет улетает в Лос-Анджелес в десять утра.
— Пожалуйста, Роксана, дай нам еще один шанс.
Рассмеявшись ему в лицо, она покачала хорошенькой головкой:
— Нет, Бобби, мальчик Бобби. Нет. Второго шанса со мной не бывает. Ты считаешь, что можешь обращаться со мной как с куском мяса только потому, что я женщина?
Тебе надо подумать над этим.
— Роксана, ну пожалуйста, — в отчаянии повторил Боб.
Сейчас он умолял ее, и они оба это понимали.
— Расслабься. Так и быть, можешь продолжать заниматься мной как моделью.
Элтон чуть не расплакался от облегчения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57