— В этом я согласна с тобой, но ведь ею восхищаются.
— В том-то все и дело. Ты должна смириться с тем, что тебе никогда не стать худощавой доской и не уменьшиться в росте.
В общем, ты и смирилась, но не так, как следовало. Нужно было превратить недостаток в достоинство.
— Не пойму, к чему ты ведешь?
— Тебе и не нужна внешняя красота. В тебе есть огонь, и это главное. К тому же у тебя отличная кожа и внимательные глаза.
— Ага, и нос от Гонзо!
— Можно подумать, у тебя такой уж огромный нос!
— Я собираюсь его исправить, — неожиданно делаю признание. — Как только выйду замуж, сделаю операцию. Конечно, я говорила, что не хочу брать у Чарлза деньги, но это слишком важно, чтобы скромничать.
— Не делай этого! — в ужасе восклицает Джанет. — Нос придает твоему лицу неповторимость. А ты превратишь себя в обыкновенную простушку!
— А мне не нужна неповторимость, понимаешь? Может, я хочу быть простушкой!
— Но ради чего? — вопрошает Джанет. Я пристально смотрю на нее, но не замечаю иронии на ее лице. — Зачем тебе это нужно? Ты хочешь стать такой же, как все остальные, то есть никакой? А сейчас ты выделяешься из толпы.
— Да, уродством.
— Так думаешь ты одна.
— Да мне надо было родиться парнем! С моим весом, ростом и костями из меня получился бы отличный мужик!
Джанет начинает смеяться.
— Да не получился бы из тебя мужик. Ты гораздо женственнее, чем тебе кажется. И я тебе это докажу!
Включив фен, Джанет возвращается к укладке моих волос, и мне приходится на время заткнуться. После столь мучительного разговора мне ужасно хочется выпить чаю и посмотреть телик, чтобы отвлечься, но я не могу обидеть Джанет.
Что ж, пусть попробует доказать, что я женственная. Интересно, как это у нее получится?
— Итак, приступим.
Мы расположились в комнате Джанет, за ее туалетным столиком. На зеркале закреплено несколько фотографий Джанет, очень удачных. Само зеркало залито светом нескольких галогенок, так что видно каждую пору, каждый волосок на лице.
Видимо, что-то отражается у меня на лице, потому что Джанет поспешно произносит:
— Не волнуйся, моя кожа в этом зеркале выглядит еще хуже. Оно слегка увеличивает.
— Понятно, — коротко отвечаю я.
— Приступим?
— Да приступим, приступим!
Передо мной разложено содержимое моей косметички, а также кое-что из косметички Джанет.
— Итак, смотри, что требуется для хорошего макияжа. Спонжики.
— Есть.
— Тональный крем, желательно с легкой, но стойкой текстурой.
— Есть.
— Да прекрати ты говорить «есть»! Можно подумать, мы находимся в Центре управления полетами.
— Прости. Я просто хотела таким образом подчеркнуть, что внимательно тебя слушаю.
— Продолжаю. Пудра с эффектом загара. Тебе придется купить собственную. Кисточка к ней. Для зимы лучше использовать румяна, причем розоватых оттенков, потому что кожа бледная.
— У меня есть румяна.
— Они коричневые, выброси их, это не твой тон. Вот, возьми мои, у меня их несколько.
— Что? «Мейбеллин»? Я думала, ты пользуешься только дорогой косметикой.
— Дорогая не всегда хорошая. А «Мейбеллин» выпускает очень неплохую продукцию. Кстати, можешь купить себе книжку «Что вам нужно для макияжа», недавно вышла. Там рейтинги продукции и мнения профессиональных визажистов. Узнаешь много нового и неожиданного. Некоторые фирмы, которые продают дорогую косметику, на самом деле берут с тебя деньги за имя, а не за качество продукции. Не переплачивай!
Я и не знала, что Джанет так глубоко разбирается в косметологии.
— Итак, еще нужны тушь, блеск для губ, подводка, если глаза не слишком глубоко посажены. Можешь выкинуть черный карандаш. И подводку. Это слишком темный тон для тебя. Попробуй светло-коричневый, он подчеркнет голубизну глаз.
— А разве не синий подчеркивает голубизну?
— Строго говоря, ее подчеркивает оранжевый, но коричневый сойдет. Но только не синий! И вообще, откуда у тебя столько синих теней? Ты что, в юности слушала «Бананараму»?
— Да.
— Начнем с увлажнения. Можно использовать легкий крем или сыворотку, желательно с солнцезащитным эффектом и не забивающие поры.
— Это какие?
— Например, «Ойл оф Олей». Если пользоваться тональным кремом без увлажнителя, страдает кожа, да и тон может лечь неровно. Так, теперь корректор, хотя он и не всегда требуется. И запомни, корректор наносят под тон, а не поверх него. — Джанет последовательно наносит мне на лицо крем, затем корректор и тон, легкими движениями, еле касаясь кожи. — Так, теперь немного подождем, стойкий тон должен зафиксироваться на лице. Не морщись, иначе могут появиться складочки.
Уж не знаю, как Джанет удалось так идеально наложить тон, но мое лицо приобретает удивительный здоровый оттенок, усталые тени под глазами пропали без следа.
— Кстати, должна тебе сказать, ты очень неаккуратно накладываешь тон. Его нужно растушевывать до самой линии волос. Иначе будет не лицо, а маска. И внимательнее подбирай оттенок. Я тебя научу.
Джанет продолжает колдовать над моим лицом.
— Теперь пудра, здесь и здесь. А сюда наносим бронзовую: на лоб, скулы, чуть-чуть на виски и под брови. Получаем эффект загара. Ты следишь за мной, Анна?
— Э… да, разумеется.
Результат впечатляет. Я кручу головой, разглядывая линию скул, задираю лицо вверх и наклоняю вниз. Свежий оттенок, который обрела моя кожа, просто удивителен.
— Главное не перестараться. Если наложить слишком много тона или пудры, придется все смывать. Лицо будет напоминать застывшую маску. Это еще допустимо вечером. Но только не днем!
Я послушно киваю.
— У тебя большие глаза, и их требуется подчеркнуть. Возьмем светло-бежевые и коричневатые тени, одной палитры. Светлые вверху и во внутренних уголках, более темные — на нижней части верхнего века. Затем немного перламутровых теней на внутренний уголок глаза… ресницы у тебя очень темные, днем можно обойтись и без туши, а на вечер хватит и одного слоя. Вот так глаза кажутся больше.
Да, обычно я навешиваю три слоя туши, пытаясь добиться аккуратности, но ресницы только еще больше слипаются.
— Боже, это потрясающе! У меня не глаза, а глазищи! — восхищенно говорю я.
— Кстати, не используй тушь и подводку одновременно. Это утяжелит макияж, а тебе это не нужно. Теперь губы… — Джанет придирчиво смотрит на мой рот. — У тебя очень красивая форма губ, они полные и сочные. Днем советую пользоваться блеском, а вечером — увлажняющей помадой. Вот, смотри!
Я зачарованно смотрю в зеркало. Кто бы мог подумать, что у меня такой красивый рот!
— Выбирай помаду натуральных оттенков, такую, где больше розового, чем коричневого. И никакого карандаша для губ! Ничто не выглядит так ужасно, как остатки контура при съеденной помаде.
— Я это запомню.
— Теперь духи. Тебе нужно что-то запоминающееся. Я, например, обожаю первые духи от Дженнифер Лопес. Могу дать попробовать. Думаю, тебе они понравятся.
— Я верю, что они хорошие, — говорю, вставая и пятясь назад, тогда как Джанет наступает на меня с пузырьком в руках. — Но я привыкла к «Шанель №5», они мне подходят…
— Чушь! Они тяжелые и раскрываются только на женщинах значительно старше тридцати. Пусть говорят, что это вечный запах; по мне, так он напоминает аромат высушенной мумии.
Джанет все-таки исхитряется настичь меня в углу комнаты и прыснуть куда-то в область шеи пресловутыми духами.
— Прекрати немедленно… — начинаю я и осекаюсь.
Хм, должна сказать, запах довольно приятный… нежный, словно первоцвет. Я замираю, прислушиваясь к себе. Да, мне он нравится.
— Понюхай еще вот эти. — Джанет бросается к туалетному столику и хватает с него белый флакончик с цветочным орнаментом.
Я решаюсь.
— Недурно. — Запах цветочный, очень легкий. — А что это?
— «Анаис-Анаис», уже классика.
— Я слышала о них, они вышли довольно давно, — замечаю я, припоминая рекламу. — Мне казалось, ты пользуешься только новинками.
— Новинки иногда слишком похожи друг на друга. Каждый дизайнер пытается скопировать общую тенденцию. К тому же экстрамодными духами пользуются все. Не люблю смешиваться с толпой.
Я снова принюхиваюсь к флакону. Запах «Анаис» нравится мне еще больше, чем произведение Джей Ло.
— Думаю, тебе подойдут эти духи, — продолжает Джанет. — Можешь пока ими пользоваться, у меня десятки разных ароматов. Ты очень женственная, Анна, и не спорь со мной, поэтому цветочный аромат — то, что тебе надо. Главное, найти свой. Тебе не нужны тяжелые запахи, иначе каждый мужчина будет замечать твой излишний вес. Чем легче запах твоих духов, тем изящнее ты представляешься противоположному полу.
— Неужели это так? — переспрашиваю недоверчиво. — Думаешь, тут есть какая-то закономерность?
— Все дело в психологии. — Хм…
Я поворачиваюсь к зеркалу и принимаюсь изучать свое отражение. Думала ли я пару месяцев назад, что буду так выглядеть? Спросите, как именно? Уверенно, элегантно. Я бы даже сказала, не без лоска.
Кстати, макияж, наложенный Джанет, выгодно подчеркнул черты моего лица. Даже нос не кажется таким огромным. А глаза! Они такие внимательные, задумчивые. А губы! Господи, у меня полные, сексуальные губы, словно с картинки!
Я, конечно, не красива, это так. Но я почти… привлекательна, вот что! Моя внешность стала яркой, заметной, привлекающей взгляд.
— Неплохо вышло, правда? — спрашивает Джанет с гордостью.
— Великолепно, — искренне восторгаюсь я. — Спасибо тебе, подружка.
— Это ты еще шмотки не надела! Пойдем скорее! — Теперь голос Джанет звучит возбужденно, словно мы накупили одежды не мне, а ей.
Мой энтузиазм тает. Стоит мне увидеть в зеркале отражение своего голого тела, как сказка померкнет и волшебство рассеется. От себя не убежишь.
Что ж, придется идти и мерить. Я вздыхаю. По крайней мере здесь нет ядовитых ярких ламп, как в примерочных, и мне не грозит увидеть каждую складку своего нелепого тела. Особенно если снимать и надевать вещи достаточно быстро.
Благодаря Джанет теперь я смогу самостоятельно накладывать макияж (пусть и не так умело, как это делает она). Возможно, мне удастся отвлекать внимание от своей фигуры ухоженным лицом?
— Итак, с чего начнем? — бодро спрашиваю своего личного консультанта.
— Нет, это просто удивительно!
— В чем дело?
— Мне уже дважды удалось убедить тебя в том, что превращения возможны, а ты все еще мне не доверяешь!
— Я доверяю…
— Видела я, каким кислым стало твое лицо, стоило мне упомянуть о покупках. Думаешь, я накупила жуткого барахла?
— Нет, я вовсе так не думаю. — Я думаю сейчас только о своем жире.
— Тогда чего ты куксишься?
— Просто я всегда считала, что из… э-э-э… сама знаешь из чего, конфетку не сделаешь.
— Если добавить патоку и ароматизаторы, то сделаешь, — смеется Джанет. — И не надо быть уж слишком самокритичной. Что это за сравнения? Похоже, ты слишком долго холила и лелеяла свои комплексы, Анна. Как ты вообще ухитряешься жить с такой ненавистью к своей внешности?
— О, я долго училась этому. Я же не в одночасье стала уродиной.
— Господи, ну кто тебе внушил, что ты уродина? Неужели даже сейчас ты все еще думаешь о себе так?
— Я ведь не с рождения так решила. Просто всегда найдутся люди, которые откроют тебе глаза на твои недостатки.
— И кто же тебя так обидел?
— А ты небось уже видишь себя в роли моего психоаналитика?
— Вот еще, психоаналитикам платят деньги. А я твоя подруга. Так кто же тебя обидел?
— Мальчишки. Это было еще в школе. — Я вздыхаю и опускаю глаза. — А потом меня пытались задеть все, кому не лень. Ты — единственный в этом мире человек, который не считает меня уродливой. Ну, может, еще Ванна.
— Значит, пока нас всего двое — тех, кто разглядел тебя. Послушай, ты же выходишь за миллионера. Или это, по-твоему, случайность? Думаешь, Чарлз совсем слепой?
У меня появляется желание немедленно рассказать Джанет, ради чего на мне женится Чарлз и что именно он во мне ценит, но я прикусываю язык. Почему-то мне кажется, что своим признанием я обкжу Чарлза, даже если он об этом не узнает.
Но ведь я-то знаю, что мой жених вовсе не увлечен мной, а тем более моей внешностью. Он не хочет меня. Да и никто меня не хочет. Чарлз же ценит во мне лишь мою скромность и умение слушать. Спасибо и на этом.
— Конечно, Чарлз не слепой, — медленно отвечаю я. — Зато, как ты знаешь, слепа любовь. Он просто… не замечает… недостатков моей внешности.
— Какая ты порой смешная, Анна! Это не любовь, а ты слепа! Ну да ладно. — Джанет хватает брюки, купленные в «Заре», и протягивает их мне. — На, надень. И вот это тоже. — Она вытаскивает из пакета бежевый джемпер, довольно скучного вида.
Я обреченно снимаю одежду — прямо перед Джанет — и натягиваю брюки. Они неплохо садятся и довольно удобны. Однако на джемпер я никак не могу решиться.
— Не могу, — признаюсь я. — Он такой… узкий. И вырез буквой «V». Я буду выглядеть обтянувшейся свиньей!
— Надевай.
— Но он подчеркнет мою огромную грудь!
— Вот именно! — с триумфом восклицает Джанет. — Надевай!
Натягиваю бежевый джемпер, едва не плача — до того мне стыдно. Повернуться к зеркалу нет сил.
— Теперь пара аксессуаров, — бодро щебечет моя мучительница. — О, то, что надо! — Она предлагает мне наручные часы на широком кожаном браслете, украшенном стразами. — И это! — Наступает очередь темно-оливковой замшевой сумочки. Даже не помню, чтобы мы ее покупали. — А на ноги эти туфли.
— Эти туфли? Мы такие не покупали, я уверена!
— Я купила их на свои деньги, чтобы сделать тебе подарок, потому что была уверена, что ты откажешься их мерить. — Джанет вздыхает. — Хорошо, что у нас один размер.
— Джанет… — мнусь я. — Я очень тебе признательна, но раз тебе эти туфли тоже подходят… не стоит. Я могу обойтись теми, что мы купили в прошлый раз.
Подруга упрямо качает головой. Я растерянно читаю название фирмы на коробке. Дорогие!
— У тебя сохранился чек? Я отдам тебе за туфли позже… когда найду работу, — лепечу я. — Правда, я все равно не смогу такие носить, но… думаю, их можно обменять на менее… вызывающую модель.
— Надевай и не спорь!
— Но они на каблуках1 Здесь не меньше семи сантиметров!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58