— И что? Я тоже подавала ему кофе, когда он беседовал с Китти.
— Но он даже взглядом меня не удостоил — возмущается Шарон. — Значит, либо у него есть подруга, либо он гей.
Клер фыркает.
— Тебя он тоже не удостоил вниманием, я права? — уточняет Шарон.
— Но это не значит, что он меня не замечает. Может, он просто скрытный, — защищается Клер. — Он не гей. И скоро будет моим.
Мне весело смотреть на них. Вот они, красивые девчонки Если бы на меня не обратил внимания приятный мужчина, я бы не сомневалась, что дело во мне. А они? И Клер, и Шарон считают, будто что-то не в порядке с самим мужчиной, если он не смотрит им вслед. Хотела бы я иметь такую чудовищную самоуверенность. Хотя бы в те моменты, когда она позарез необходима.
— Да никогда он не будет твоим, — зло говорит Шарон. — Это так же невероятно, как и то, что он заинтересуется Анной. — Она смеется.
Все мое хорошее настроение куда-то улетучивается. Я пытаюсь вернуть прежний настрой, думая о Марке Суоне, о будущей карьере, об открывающихся возможностях, но это не помогает. Всего одно жестокое замечание, и я снова превратилась в Анну Браун, некрасивую долговязую девицу, жалкую неудачницу с огромным пузом и большим носом.
На меня обрушивается такое отчаяние, что в глазах закипают слезы. Я могу быть самой удачливой сотрудницей в нашей фирме, но как женщине мне — грош цена. Я по-прежнему девочка для битья, над которой можно смеяться. Конечно, я никогда не сомневалась в том, что мужчины вроде Эли Рота и Марка Суона не остановят на мне взгляд, но то, что это кому-то кажется смешным, слишком обидно.
— О, прости. — Шарон, видимо, замечает мою боль. — Я хотела сказать совсем другое.
— О чем ты? — Я начинаю тереть глаза. — Просто я слишком долго смотрела на монитор. Ужасно устали глаза.
На мою удачу, звонит телефон, и я сразу срываю трубку.
— «Уиннинг продак……. то есть, „Ред крест продакшнс“, — поправляюсь я. — Чем могу помочь?
— Анна. — Это голос Чарлза.
— О, здравствуй.
— Как поживает самая красивая женщина Лондона? — вежливо спрашивает Чарлз.
Я улыбаюсь, несмотря на то что по щекам бегут предательские слезы. Я быстро вытираю их, хотя Шарон все равно их видела.
Как Чарлз угадывает моменты, когда мне нужна поддержка? Я чувствую растущую признательность и теплоту.
— Откуда мне знать? — весело отвечаю я. — Я не знакома с Кейт Мосс.
— С кем? С этой тощей вешалкой? — Чарлз презрительно фыркает. — Не люблю этих худых девиц, постоянно сидящих на диете.
Я смеюсь.
— Что ж, я пойду, пожалуй, — говорит Шарон. — Ты не забудешь узнать про Марка?
Я киваю ей и снова сосредоточиваюсь на разговоре.
— Поужинаем сегодня? — с надеждой спрашивает Чарлз.
— Конечно, Чарлз. Буду рада поужинать с тобой, — искренне говорю я. — Только у меня в пять встреча. Как насчет половины восьмого?
— Подходит. Я заеду за тобой.
— Не нужно! — в панике восклицаю я: у меня нет ни малейшего желания отдавать Чарлза на растерзание Лили, и даже Джанет, которая в сто раз приятнее. Они наверняка примутся расспрашивать Чарлза о его сестре и поместье. — Я сама к тебе приеду. Говори адрес.
— Итон-сквер, сорок восемь, квартира тринадцать. Ах да, Итон-сквер!
— Хорошо, буду в половине восьмого.
— Жду с нетерпением, — радостно говорит Чарлз. Тут я замечаю, что уже давно не плачу.
— Я тоже жду с нетерпением, — отвечаю я.
Добравшись на метро до отеля, где живет Марк, я оглядываюсь. Совсем рядом располагается Гайд-парк, а сам отель похож скорее на частный дом, нежели на казенное здание. Я и раньше бывала здесь, бегая с поручениями Китти: передавала конверты для знаменитостей, оставляла на ресепшен копии контрактов, о содержании которых не имела понятия. Всякий раз мне приходилось ждать ответа, порой часами топчась у парадного входа. Довольное чудное занятие, уверяю вас. Самих знаменитостей я так ни разу и не видела, исключая тот случай, когда мимо меня прошел Хью Грант и уселся в машину с шофером. Знаете, в жизни он выглядит более подтянутым, зато глаза кажутся совершенно стеклянными.
Сегодня мне впервые предстоит миновать ресепшен.
— Я к Марку Суону, — нервно говорю я девушке за конторкой.
— Вашу фамилию, пожалуйста.
— Анна Браун.
Она сверяется со списком.
— Подождите несколько минут.
Девушка делает короткий звонок по телефону.
— За вами сейчас спустятся.
Я нервно топчусь у конторки, когда появляется роскошная девица, которая явно направляется ко мне. Наверняка именно такие женщины и привлекают Марка Суона. У незнакомки великолепные рыжие волосы редкого огненного оттенка (впрочем, они могут оказаться и крашеными), узкие джинсы, так низко сдвинутые на бедра, что становится не по себе. К тому же у нее почти нет груди и задницы.
Как я узнаю позже, она закончила колледж по специальности «режиссура» и была лучшей на потоке.
— Это вы Анна? — спрашивает девица.
— Каюсь, это так, — улыбаюсь я. Ответной улыбки я не встречаю.
— Меня зовут Мишель Росс. Я помощница Марка. Запомните, если вы захотите связаться с Марком, в первую очередь вы связываетесь со мной. Договорились?
— Да.
— Приятно познакомиться. — Мишель коротко пожимает мне руку. — Следуйте за мной.
Номер Суона находится на четвертом этаже. Когда я вхожу в гостиную, Грета и Триш уже сидят на софе, потягивая напитки. Грета пьет минеральную воду, а Триш — джин-тоник со льдом. Я уже делаю себе пометку поговорить с ней насчет выбора напитков на планерке, когда замечаю Марка. Он стоит у окна и неторопливо отхлебывает «Хайнекен» прямо из бутылки. Думаю, ему тоже надо сделать выговор — в каком-нибудь параллельном мире, где у меня есть право критиковать поведение знаменитых режиссеров.
— Привет всем, — робко говорю я. Суон подносит к глазам руку с часами.
— Ты опоздала.
Я виновато смотрю на свои часы. Действительно, уже пять минут шестого.
— Извините. В метро была ужасная давка. Час пик, — поясняю я.
— Значит, выходи с запасом. Я задействован сразу в двух проектах, поэтому мое время строго распланировано. Приходи либо раньше, либо вовремя.
Я качаю головой и улыбаюсь. Он ведет себя словно тиран, что явно ему не идет.
— Разве я сказал что-то смешное?
— О, прости, — торопливо говорю я. Только сейчас до меня доходит, что Суон не шутит. — Больше такого не повторится.
— Очень надеюсь, — хмыкает он.
Мишель сидит в уголке, притворяясь, что делает какие-то записи. Но я вижу, что она довольно улыбается.
Я тоже сижу одна, в глубоком бордовом кресле. Уверена, что мои щеки постепенно обретают оттенок его обивки. Марк Суон был так мил со мной утром. Что на него нашло сейчас? У меня так горит лицо, словно я разом опрокинула целых пять стаканов джина с тоником, таких как у Триш. Я осторожно поднимаю взгляд на Марка Суона и натыкаюсь на ответный взгляд. Недовольный взгляд.
Таким, как он, нельзя управлять.
Но вместо того чтобы возмутиться внезапной перемене в поведении Суона, я неожиданно для себя чувствую к нему глубокое уважение. А я уже очень давно не встречала людей, которых мне хотелось бы уважать.
— Итак, мы собрались для того, чтобы каждый из вас кое-что уяснил для себя, — говорит Суон, глядя на Триш и Грету. — Сейчас я объясню тебе, Грета, какой я вижу твою героиню. А тебе, Триш, скажу, что нужно исправить. Вы все должны внимательно слушать мои замечания, даже если они вас не касаются. Это обеспечит более качественное прочтение материала каждой из вас, понятно?
Грета и Триш послушно кивают.
— Я что делать мне? — спрашиваю я. — Какова моя роль? Суон бросает на меня раздраженный взгляд, брови сходятся на переносице. Похоже, он не любит, чтобы его прерывали.
— А ты должна слушать и запоминать.
— У меня есть несколько предложений, — говорю с энтузиазмом.
Суон пожимает плечами:
— Оставь их при себе.
— Значит, моя основная задача — быть декорацией? Какой в этом смысл? — слегка повышаю я тон, чувствуя себя довольно нелепо.
— Ты все верно поняла, — морщится Суон. — Могу я продолжать?
— Да, конечно, — киваю я. — Приношу глубокие извинения.
Суон несколько секунд смотрит на меня, причем его губы странно изгибаются — то ли в усмешке, то ли от неудовольствия. Затем он вновь обращает свое внимание на Грету и Триш.
— Итак, приступим, можете открыть блокноты. Грета, твоя героиня видится мне…
Я таращу бездумный взгляд в желтый листок блокнота, пока Суон говорит об Элси. Суон упоминает и другие фильмы, в которых снималась Грета Гордон, дает им характеристики, сравнивает тех героинь с нынешней. Грета кивает как заведенная (напоминая тем самым игрушечных собачек, которых ставят на приборную доску машины). Я все еще надеюсь, что Марк спросит и мое мнение об Элси, но он словно не замечает меня.
Не имея возможности высказаться, я просто записываю его слова: «главные черты»… «нахальство»… «чрезмерная самоуверенность»… «заносчивость»… «высокомерность»… — как раз достаточно, чтобы меня нельзя было обвинить в безделье.
— Да-да, я все поняла! — восклицает Грета, когда Марк Суон умолкает. — Великолепно придумано. Уверена, я смогу сыграть именно так, как ты… вы говорите! Вы гений, мистер Суон.
Должно быть, я хмыкаю слишком громко, потому что все вдруг умолкают, гладя на меня.
— Э, простите, — тотчас принимаюсь оправдываться я. — Я просто откашлялась.
Суон снова окидывает меня тяжелым взглядом, потом поворачивает к Триш.
— Итак, о сценарии. Я не требую менять многое. Но над концом второго акта нужно еще поработать, он сырой. Особенно это касается тех сцен, где речь идет о подготовке к свадьбе.
Триш кивает.
— Думаете, стоит добавить еще пару диалогов невесты с организатором?
— Пожалуй. К тому же имеющийся диалог почти копирует тот, что был в «Отце невесты» со Стивом Мартином. Критики нам этого не простят. Сделай побольше акцентов на невесту.
Я сижу закусив губу. Нет-нет! Нельзя делать акцент на невесту! Фильм посвящен Элси, и только ей. Пусть лучше добавится диалог Элси с организатором.
Суон продолжает давать наставления: в этом акте несколько затянуто начало, в этом — смят конец. Триш соглашается и предлагает варианты.
Вот только мне кажется, что все они плохи. Господи, дайте же мне слово! У меня столько прекрасных идей!
Но, похоже, мне придется смириться с тем, что я всего лишь декорация — не более.
— К примеру, в сцене диалога с организатором торжества Джемма может настойчиво требовать, чтобы были только синие и белые цветы, иначе весь праздник будет испорчен. — Триш сжимает кулачки. — Испорчен, да!
Я с сомнением смотрю на Марка. Неужели он согласится? Конечно, образ придирчивой невесты забавен, но только не в этом фильме. Здесь только ее мамаша должна быть исчадием ада — остальные герои должны лишь усиливать это впечатление своим добрым, покладистым нравом. Гораздо лучше будет, если требовать каких-то определенных цветов будет Элси. И пусть пожелает торт не в три, а в пять ярусов, но обязательно узкий в основании — очень неустойчивый вариант. Или статуи по периметру танцпола.
Увлекшись собственной идеей, я быстро набрасываю диалог в блокноте. Именно такой, какой я вставила бы в текст, если бы была автором. При этом я стараюсь, чтобы никто не заметил, что именно я пишу.
— Ладно, — говорит наконец Суон. — Итак, с нетерпением жду следующей встречи. Думаю, за пару дней вы успеете подготовиться.
Триш и Грета мгновенно вскакивают со своих мест. Триш пожимает режиссеру руку, а актриса чмокает воздух где-то в районе его плеча (дотянуться до его щеки ей бы не удалось даже на цыпочках). Я терпеливо жду, когда они закончат, позволив и мне попрощаться с Суоном. В мыслях я уже дома, переодеваюсь к ужину с Чарлзом. Сколько времени займет дорога?
Спасибо Господу, что у меня есть Чарлз! Сегодня был утомительный день, я чувствую себя вымотанной до предела, но предстоящий ужин вызывает только теплые эмоции.
Стоило ли соглашаться «ассистировать» Суону, если я просто сижу в уголке и делаю пометки? Не вижу никаких плюсов от подобного сотрудничества. И мне совершенно нечего доложить Китти! Никаких хитрых уговоров между режиссером и автором, никаких высказываний по поводу скромного бюджета, никаких закидонов со стороны стареющей дивы. Грета вообще ведет себя как покорная служанка Суона, чем полностью опровергает свою репутацию. Конечно, ее интерес понятен, но достаточно ли этого для такой тотальной перемены?
Или Грета понимает, что Суон не потерпит ее капризов?
Я осторожно смотрю на режиссера из-под ресниц. Он кажется совершенно расслабленным, довольным собой — об этом свидетельствует его поза. Даже когда он говорит с Гретой и Триш, когда смотрит им прямо в глаза, он совершенно не напряжен, хотя от него исходит сильная эмоциональная волна.
Я-то прекрасно понимаю, что «Мамаша невесты» — пусть и неплохой, но в общем-то обычный сценарий. Довольно талантливо написанный и подходящий именно для Греты, но не более того.
Однако, глядя на Суона, я постепенно укрепляюсь в мысли, что он сделает из «Мамаши невесты» настоящий шедевр. Наверняка фильм станет классикой жанра.
Черт, ну почему он на меня совсем не смотрит? Не смотрит таким взглядом, как в те моменты, когда говорит о предстоящих съемках — уверенно, спокойно и с удовольствием.
Черт, не будь смешной, Анна!
Я переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь справиться с эмоциями. Триш и Грета направляются к выходу. Нужно собраться и вежливо попрощаться с Суоном. Безо всяких лишних эмоций!
— Пока, Анна, увидимся, — бросает Триш.
— До свидания, — кивает мне Грета с величием монаршей особы. — С тобой приятно работать. — Это уже звучит неискренне.
Суон бросает на меня короткий взгляд, в глазах его вспыхивает смех. Он провожает Триш и Грету до двери.
— До встречи, — говорит он. — Мишель вас проводит. Внезапно до меня доходит, что все три красотки (юная и порывистая Триш, холодная и подтянутая Мишель, а также немолодая, но все еще привлекательная Грета) уходят, оставляя меня с Марком наедине. До этого момента я не сравнивала себя с ними, захваченная событиями дня, но теперь особо остро ощутила свою непривлекательность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58