Вы не поверите, но теперь я блондинка! Не цвета латуни, как Клер, а просто светлая с миллионом разных оттенков золота, серебра, шампанского, меди, лимона, меда…
Кожа больше не кажется бледной и синюшной, оттого что серые пряди, обрамлявшие ее, исчезли.
Не подумайте, конечно, что я стала красавицей — так бывает только в сказках. Но я выгляжу как обычная, приятная, среднестатистическая женщина Англии.
— Даже не знаю, что сказать. — Мой голос дрожит. Паоло явно льстит моя реакция.
— Да-да, я просто волшебник, — улыбается он. — Но в другой раз тебе придется заплатить за мои услуги, дорогуша.
— О да, конечно! — с жаром отвечаю я. ~ Я готова разориться ради этого!
Честно говоря, если бы у меня было королевство, увидев себя настолько преображенной, я с легкостью отдала бы половину Паоло. И единственную дочь в придачу.
Тьфу ты, Паоло скорее польстился бы на сына.
После того как Джанет прощается с Паоло, мы подхватываем свои покупки и выходим из салона.
— Кстати, — говорит моя подруга, — когда пойдем к Чарлзу, ты позволишь мне подобрать тебе наряд из тех, что мы купили? И еще я собираюсь тебя подкрасить. Как считаешь, лучше надеть синее платье или зеленое?
— Зеленое.
— Нет, синее, — качает головой Джанет. — Что у тебя за вкус?
— Ладно. Пусть будет синее, — с улыбкой отвечаю я. — Спасибо тебе за все, ты настоящая волшебница.
— Да будет тебе! Я всего лишь поучаствовала в процессе. Как видишь, все дело в хороших шмотках и прическе. И ведь не я тебя стригла. И наряды шила не я.
Я снова улыбаюсь, не желая спорить. У меня так хорошо на душе, что я почти с нетерпением жду завтрашней вечеринки.
Какими глазами посмотрит на меня Чарлз! Я едва не рассмеялась, представив, как он падет на одно колено и предложит немедленно стать его женой, а окружающие будут плакать от умиления, хлопать в ладоши и улыбаться. Правда, в моих мечтах Чарлз выглядит несколько иначе: повыше ростом и помускулистее. Да и я не совсем такая, как в жизни: я тонкая и хрупкая, и носик у меня крохотный. Чарлз обнимает меня покровительственно, и мне с ним уютно, легко и почти так же хорошо, как с… Прекрати!
— Вот мы и на месте. — Джанет первой выпрыгивает из такси, сунув шоферу мелочь. — Тебе нужно будет еще разок примерить обновки. Ты отлично выглядишь, но все же требуется несколько уроков.
Мы болтаем до самой квартиры, и мое настроение с каждой минутой только улучшается. Я чувствую, что вполне способна заниматься собой, чтобы похудеть и похорошеть. Я даже сейчас готова натянуть тренировочные штаны и отправиться на пробежку — моя новая прическа делает меня смелой и безрассудной. Обычно же я бегаю в такое время, когда никто меня не видит.
Когда мы входим в квартиру, Джанет тут же принимается собирать для меня вещи на завтра.
— Ага, возьмешь вот это… и это пригодится…
Она так быстро собирает для меня сумку, что я только диву даюсь. У меня подобные сборы заняли бы полдня. Я не привыкла собирать вещи.
— Как тебе удается так быстро действовать?
— О, это дело привычки. Мне часто приходилось ездить на съемки, когда нужно было собраться за пять минут. — После этих слов лицо Джанет становится несчастным. — Разумеется, меня уже давно не приглашают работать за границу.
В этот момент распахивается дверь и в квартиру врывается Лили.
— О, привет, девчонки. И сразу пока, потому что я в ванную! — У своей двери она резко тормозит и поворачивается ко мне. — Ну и ну! Забавно!
— Не забавно, а здорово, — поправляет Джанет. — Анна потрясающие выглядит.
— Хм. Не надо преувеличивать, — смеется Лили.
На ней короткий розовый сарафанчик, подходящий по цвету кардиган с жемчужными пуговками и бледно-розовые сандалии. Похоже, Лили тоже была у стилиста: ее прекрасные платиновые волосы выглядят очень дорого, хотя и просто.
— Однако должна признать, — продолжает она, — Анна сильно изменилась, и это впечатляет. Но она по-прежнему толстая.
Мое радужное настроение дает крен. Все то счастье и возбуждение, которое бурлило у меня в крови, пропадает, сменяясь жгучей обидой.
— Отвали-ка, Лили, — зло говорит Джанет. — Анна потрясающе выглядит, и ты это знаешь. — Она смотрит на меня. — Не слушай ее, это она от неожиданности.
— Ладно, ладно, она выглядит потрясающе, — весело говорит Лили. — Анна, ты будешь королевой бала. Я в ванную — обновить косметику. — Она крутится перед зеркалом, напевая: — Анна выглядит потрясающе, а я выгляжу сногсшибательно. — Затем Лили исчезает в ванной.
— Плюнь на нее, — советует Джанет вздыхая. — Не позволяй этой пустоголовой испортить тебе день.
— Я и не позволяю. Я знаю, что выгляжу лучше, чем была до этого.
Но на душе погано. Я-то знаю, что рядом с Джанет и Лили я буду выглядеть уродливой сестрицей Золушки, косой и кривой. Я пытаюсь стряхнуть с себя это ощущение, но оно душит меня, не давая вздохнуть. И все из-за одного гадкого замечания Лили.
— Знаешь, а ведь у нее даже парня нет, — замечает Джанет негромко.
— Как так? — ахаю я. — А Клод?
— А, сахарный дедуля? Да брось, зачем он ей? И зачем она ему? — Джанет усмехается. — Если она так сногсшибательна, как о себе говорит, чего же она никак не найдет себе мешок с деньгами своего возраста? Почему мучается со старыми кобелями? — Она смеется. — Да стоит нормальному мужику пообщаться с ней пять минут, как он сбегает. — От этих слов мне почему-то становится легче. — Ладно, мне тоже надо одеться. Все, что тебе следует надеть в дорогу, я разложила у тебя на постели.
— Спасибо, Джанет, ты очень мне помогла, — искренне говорю я и порывисто обнимаю подругу.
— Как только я буду готова, займемся твоим макияжем, — обещает она.
Забросив в стиральную машину джинсы и футболку, я переодеваюсь в наряд, который выбрала Джанет: угольно-серые брюки с низкой талией и шелковая блузка серебристого оттенка. Именно в таком виде, по мнению Джанет, я и должна прибыть к Чарлзу. А уже там переодеться в платье.
Я кручусь перед зеркалом, пытаясь вернуть хоть часть той эйфории, что владела мной по дороге домой.
Ладно, пусть я не красавица, но Чарлз все равно будет потрясен переменой. Да и на работе народ попадает со стульев, когда я войду. Думаю, при моей работе уверенный вид не повредит. Пусть все шепчутся, что Анна Браун выбралась наконец из своей раковины.
А что скажет Марк Суон?
Думаю, он одобрит, но вряд ли перемена во мне сильно его заденет. Разве что он похвалит мой более свежий вид.
— Готова? — спрашивает Джанет, заглядывая ко мне.
Она переоделась в роскошное лимонное платье, сильно закрытое спереди и откровенное со спины, на шее тонкая цепочка с прозрачным желтоватым кулоном, на ногах — черные босоножки всего с парой тонких ремешков и на шпильках. Как она в них ходит?
— Ты выглядишь великолепно, — говорю ей.
— Серьезно? — польщено спрашивает она. — Ладно, сиди не двигаясь, это займет совсем немного времени.
Вокруг моего лица начинают порхать кисточки и маленькие губки, и я понимаю, что сейчас на мне гораздо больше косметики, чем было за всю мою жизнь. Под конец Джанет мажет мне губы ярко-красным влажным блеском из баночки.
— Можешь оценить.
Я в очередной раз потрясена. Несмотря на тонну косметики, макияж кажется легким и прозрачным. Глаза подернуты дымкой, на скулах — неяркий румянец, губы сочные и довольно пухлые. Нос кажется совсем небольшим…
Наверное, только сейчас я стала самой собой, вот что! Не другим человеком, а именно собой.
— Что ж, пора отправляться! — кричит Лили, появляясь из ванной. Ее пухлые губы поблескивают влажно-розовым. — Выходим?
***
Такси сбавляет скорость, и я смотрю на часы. Уже семь тридцать. Мы все трое подъезжаем к Честер-Хаусу в ужасно взвинченном состоянии. Джанет раздражена, потому что всю дорогу ругалась с водителем, Лили страшно недовольна, что нам не подали лимузин, а я так голодна, что готова отъесть ей руку, которой она машет перед моим носом.
Похудение невыносимо.
Обычно я довольно спокойно переношу долгую дорогу, слушаю плеер и таращусь в окно. Если едешь в автобусе, то на каждой остановке можно выскочить наружу, забежать в супермаркет и перехватить пару шоколадок или кексов. Мне всегда нравились жевательные клубничные мармеладки, хрустящие пшеничные колечки со вкусом бекона или упаковки «Чоко-пай», к тому же раньше мне не приходилось испытывать вину за каждый съеденный кусок — пусть даже очень калорийный. Я считала, что перекусы не считаются, так как они не слишком сытные. Как же я удивилась, узнав, что в пакете чипсов может содержаться до пятисот килокалорий!
Мы и на этот раз остановились на несколько минут, чтобы размять нога — до Честер-Хауса путь неблизкий. Лили забежала в какую-то лавчонку и приобрела для меня пакет луковых чипсов и «Милки-уэй». Однако по дороге Джанет тайком выкинула все это за окно.
В моем желудке творится настоящая революция, и я думаю только о предстоящем ужине. Желание поесть мучительно борется с желанием удержаться от соблазна.
— Мы пропустили поворот! — постоянно восклицает Лили. — Джанет, протри глаза! Нужно вернуться к предыдущему указателю.
— Ни черта мы не пропустили!
— А вот и пропустили!
— Там не было никакого поворота, бестолковая!
— Да в чем дело-то? — влезаю я, радуясь возможности отвлечься от мыслей об ужине.
— Она пропустила поворот, — жалуется Лили.
— Нет! — кричит Джанет почти на ухо водителю.
— Взгляните, леди, — произносит тот довольно учтиво, несмотря на весь этот бедлам, — разве вам не туда?
И верно, впереди мы замечаем огромное количество машин — «лендроверы», «ягуары» и прочие экзоты, и все они расставлены в строгом порядке вдоль аллеи, под нависающими кронами старых деревьев.
— А, так вот он, наш поворот, — с облегчением вздыхает Лили. — Джанет, скажи, чтобы этот олух притормозил.
— Зачем тормозить? — удивляется Джанет. Лили фыркает.
— Мы притащились сюда на такси! Не хочу, чтобы все видели наш позор.
— Да ладно тебе! — возмущаюсь я.
Остановиться и грациозно выйти все равно не получилось бы: мы едем бампер к бамперу с другими машинами, которые двигаются в направлении Честер-Хауса.
— Только поглядите! — восхищенно восклицает Лили.
Мы дружно поворачиваем головы туда, куда она тычет пальцем. У массивных ступеней особняка (или замка?) высятся огромные колонны, похожие на ноги гигантского слона, подле них лежат львы из серого камня.
— Ого! — уважительно произносит Джанет.
— Штамп, — выношу вердикт я, притворяясь, что окружающее не производит на меня никакого впечатления.
— Смотрите, какая шикарная аллея, — говорит Джанет.
В этот момент в потоке других машин мы как раз въезжаем в ворота. Аллея выложена брусчаткой, вдоль нее раскорячились старые дубы, которым давно перевалило за сотню, между ними мелькают ухоженные клумбы с желтыми и красными тюльпанами, чуть дальше видны ярко-салатовые газоны и аккуратно подстриженные кустарники, за которыми начинается чудесный парк.
Думаю, лет двести назад по этой аллее так же чинно двигались экипажи, запряженные лошадьми, когда хозяева поместья устраивали приемы. Черт, здесь можно было бы снимать фильм про Золушку — эпизоды на балу!
— Не может быть, чтобы всем этим владел твой Чарлз! — как-то неуверенно говорит Лили.
— Судя по всему, все-таки владеет, — смеюсь я.
— Боже! Ну почему ты?!
— Смотрите, какой роскошный дом! — почти визжит Джанет.
Нет, это скорее замок, из тех, куда водят туристов на экскурсии по теме «Старинные замки страны». Невероятное строение из того же серого камня, что и львы, с резными окнами, статуями и множеством шпилей. Портики и фронтоны, колонны, колонны, колонны… мне приходит на ум сравнение с собором Святого Петра в Риме.
Больше всего мне нравится, как густо увиты плющом стены. Вся претенциозность и напыщенность здания сразу теряются, и Честер-Хаус превращается хоть и в роскошный, но очень симпатичный особняк.
— Интересно, сколько здесь спален? — спрашивает Лили. — Двадцать? Или тридцать?
— Может, и больше, — отвечает Джанет.
— Господи, да это поместье, пожалуй, сравнимо с годовым бюджетом Лондона! — стонет Лили, хватаясь за голову. — Может, Честер-Хаус принадлежит Национальному тресту?
— А вот и нет! Я сверялась с Интернетом! — торжествующе восклицает Джанет. — Это все принадлежит только Чарлзу.
Что ж, неудивительно, что за ним охотится столько девиц. Я же вижу, с какой завистью, почти неприязнью смотрит на меня Лили из-под ресниц. И правда, почему я?
— Не надо исходить желчью, — советую я ей. — У нас всего-то было несколько свиданий.
— Вот именно! — оживляется Лили. — Это нельзя назвать отношениями, правда?
— Забудь о Чарлзе, — резко обрывает ее Джанет. — Не пытайся его подцепить. Анна, я думаю, это судьба, — говорит она мне.
Хотелось бы верить. Конечно, Чарлз мне приятен, но я не вижу своего будущего с этим человеком. Если начистоту, мне жутко представить нас с ним в постели. А какая может быть свадьба, если с человеком не спишь? Но, рискуя показаться вам меркантильной, добавлю, что отказаться от Чарлза я тоже не готова. Особенно после того, как увидела Честер-Хаус.
— Хорошо, что я привела тебя в порядок, — шепчет Джанет.
Такси подруливает к парадному входу вслед за каким-то «линкольном»; отсюда машины либо отъезжают через другие ворота, либо паркуются в глубине аллеи.
Мне приходится опустить стекло, чтобы сообщить человеку в униформе, кто мы такие.
— Анна Браун с гостями. Лили высовывает голову сразу следом за мной.
— Пусть нас тоже объявят! Мисс Лилиан Винус и мисс Джанет Микс.
— Хорошо, леди, — кивает вышколенный слуга и спешит к подъезду.
— Прибыла машина мисс Браун, — многозначительно говорит он церемониймейстеру.
Такси подъезжает к ступеням, шурша гравием. Прямо за нами следует вереница новеньких «порше», «феррари», навороченных джипов и старинных «вольво» с отполированными боками.
Кто-то из слуг тотчас подскакивает к нам, распахивает дверцу и услужливо выхватывает у нас из рук сумки. Я решительно забираю свою обратно. Не люблю излишней суеты и подобострастия. Кроме того, мне и так-то не по себе, а без сумки я вообще не смогу найти применения рукам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58