— Какое счастье, что ты дождался меня.
— У меня просто не было выбора, — ответил он, глядя на нее влюбленными глазами.
25
На следующее утро, едва Диана успела выйти из душа, зазвонил телефон. Они сняли трубки одновременно: Тревис — в прихожей, она — в спальне. Звонила Стефани.
— Тревис уже у тебя? Так рано? — заметила она, когда он поздоровался и повесил трубку.
— Он снова ночевал у меня, — ответила Диана. Они договорились с Тревисом сохранить свои отношения в тайне, пока Эми не выйдет из больницы и не привыкнет к другим серьезным изменениям, происшедшим в ее жизни.
— У меня ему удобнее, чем в гостинице.
— Как Эми? — спросила Стефани. Диану удивило, что подруга удержалась от расспросов и переменила тему. — Вчера вечером мне не удалось к ней заехать.
— Ее перевели из блока интенсивной терапии… и она узнала, что Тревис ее брат.
— Как это случилось? Вы, кажется, не собирались ничего ей рассказывать, пока она в больнице.
— Она догадалась сама, а помог ей звонок Маргарет Маккормик.
— Не понимаю.
— Долго объяснять, поговорим после. — Диана поправила сползающее полотенце.
— Давай вместе пообедаем, — предложила Стефани.
— Вообще это не так и важно, просто немного все запуталось. Так что рассказывать особенно нечего.
— Но дело не только в этом. — Голос Стефани звучал интригующе. — Я знаю, что у тебя и без этого достаточно забот, и мне неудобно просить, но все же я хочу услышать твое мнение и совет.
Диана рассчитывала пообедать с Тревисом, но Стефани просила так редко, что ей неудобно было отказать:
— Как насчет итальянского ресторанчика возле вашей редакции?
Она подняла глаза и увидела в дверях улыбающегося Тревиса. Диана инстинктивно хотела поплотнее запахнуть полотенце, но вспомнила прошедшую ночь и решила, что ей нечего от него скрывать: он достаточно изучил ее тело. При этой мысли щеки ее вспыхнули.
— Тебя устроит половина первого?
— Я закажу столик.
— Тогда скоро увидимся. — Диана повесила трубку и повернулась к Тревису. — Извини, я не могла ей отказать.
Он подошел и сел на постель рядом с ней, протягивая ей чашку кофе. Казалось, что они уже давно живут вместе и так начинается каждое их утро.
— Что-то случилось?
— Пока не знаю. — Диана отхлебнула кофе. Напиток оказался настолько обжигающе крепким, что она поперхнулась и закашлялась.
— Слишком крепкий? — Тревис взял у нее чашку и поставил на тумбочку.
— Совсем нет.
— Лгунишка.
— Ну, может быть, чуть-чуть.
— Скоро привыкнешь. — Он бросил взгляд на часы. — Когда тебе нужно уходить?
— Что ты задумал?
— То же самое, о чем думал с первого момента, как только тебя увидел.
— Еще надо посмотреть, кто из нас лгун. — Его слова снова зажгли в ней искру желания. Не задумываясь, она прильнула к нему, чувствуя, как сладко ноют ее груди в предвкушении ласки. — Могу поспорить, ты не помнишь нашей первой встречи.
— Это было в ресторане. — Он наклонился и слизнул каплю воды с ее плеча. — У тебя были распущенные по плечам волосы, а нос вздернут. Кто бы мог подумать, что все так обернется.
Диана коснулась пальцем небольшого шрамика у него на подбородке, затем увидела еще один на виске. Она не знала о нем почти ничего. Ей столько предстояло узнать.
— Я не верю в любовь с первого взгляда.
— И я тоже. — Тревис легонько потянул полотенце, оно скользнуло ей на колени.
— Тогда как объяснить то, что происходит между нами? — спросила она, взяв его за руку.
— Это подтверждение того, что мы оба заблуждались. — Он отвел волосы в сторону и поцеловал ее в ложбинку за ухом.
— Возможно, это только влечение. — Диана запустила руки ему под рубашку. — Тебе не приходило это в голову?
— Нет.
— Почему ты так уверен? — Ее желание разгоралось все сильнее, и как называется притягивающая их друг к другу сила, Диане было совершенно безразлично.
— Чего ты боишься, Диана? — Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Потерять тебя, — тихо проговорила она, но это был крик души.
— Этого не случится.
— Обещаешь?
Страстный поцелуй Тревиса заменил утвердительный ответ.
Когда Диана подъехала к ресторану, Стефани уже поджидала ее.
— Ты виделась сегодня с Эми? — спросила она, пока их провожали к столику.
— Я решила пойти в больницу вечером. Вчера она была на меня очень зла. — Диана села и положила на колени салфетку. — Сегодня днем к ней поехал Тревис. — И она вкратце рассказала Стефани о происшедшей накануне размолвке с Эми, а в заключение сообщила о предложении Тревиса их примирить.
— А этот парень себе на уме. Да и что еще ждать от такого красавца?
Диане было так же трудно не выдать свой секрет Стефани, как просидеть месяц без шоколада. И все же она решила сдержаться и скрыть свои чувства:
— Возможны два варианта: либо он действует из искренних побуждений, либо — отличный актер.
— Как ты считаешь, ему удастся уговорить Эми поехать с ним в Вайоминг?
— Не знаю, думаю, она еще сильнее огорчится, когда узнает, что произошло в семействе Мартелл. И нам вряд ли удастся убедить Эми, что раскол произошел не из-за нее.
— Кто бы мог подумать, что все так обернется? — посетовала Стефани.
— И с каждым днем все становится сложнее и запутаннее, — мрачно усмехнулась Диана. — А как у тебя дела, все нормально?
— Да, то есть нет. Все не так уж и хорошо.
— И поэтому ты решила поговорить со мной, я правильно поняла?
— Мне очень неловко сваливать на тебя еще и свои проблемы, когда тебе и без того есть о чем думать.
— Прошу тебя, не говори так. Не знаю, как бы я выдержала этот месяц без твоей помощи. Позволь и мне что-то для тебя сделать.
Стефани хотела начать, но тут появился официант. Он принял заказ и ушел. Тогда она глубоко вздохнула и призналась:
— О таких вещах говорить непросто.
Диана видела перед собой другую Стефани. Спокойная уверенность, решительность и обычная живость покинули ее, их сменили беспокойство и растерянность.
— Лучше всего скажи все сразу.
— Я беременна.
Диана даже рот раскрыла от удивления. Она ожидала услышать все, что угодно, только не это.
— Не знаю, что и сказать, — честно призналась она.
— Когда я узнала, у меня было такое же чувство. Я даже задала врачу идиотский вопрос: как это случилось?
— Стэн знает?
— Он все не может себе уяснить, в чем тут проблема.
— Значит, он настаивает на аборте, — заключила Диана.
— Он не нашел ничего лучшего, как обвинить меня в том, что я стараюсь заманить его с помощью ребенка и вообще все у меня было запланировано.
— Значит, он плохо тебя знает, — начала Диана и умолкла. Ей пришло в голову, что Тревис знал ее ничуть не лучше. Он понятия не имел, что занимает ее мысли, каковы ее взгляды на многие вещи, тем более он не представлял себе, как она относится к нежелательной беременности.
— Мне казалось, я узнала его достаточно хорошо, — вздохнула Стефани. — Но, как выяснилось, я не знала его совсем. То есть мне известно, что ему нравится в постели, какие его любимые рестораны, его волнует, как выступят «Викинги» в следующем сезоне. Вот, пожалуй, и все. А как он голосует, кто его любимые писатели, какое у него отношение к жизни — это осталось для меня загадкой. Господи, как я могла поверить, что полюбила человека, о котором так мало знала. Какую глупость я совершила!
Диана решила не углубляться в тему. Ей не хотелось об этом думать, поэтому она спросила о другом:
— Значит, о замужестве речь не идет?
— У него и в мыслях не было разводиться с женой. — Стефани грустно покачала головой. — Все это время Стэн использовал ее как прикрытие, но как же я могла попасться на эту удочку? Почему оказалась такой наивной?
— Перестань себя винить. Ты совершила ошибку, никто от этого не застрахован, и я тоже. Вспомни Стюарта.
— Спасибо, но я жду от тебя дельного совета, а не признания моих ошибок.
— Я полагаю, ты имеешь в виду ребенка?
Стефани расправила салфетку на коленях, затем переложила приборы на столе, передвинула стакан с водой.
— Я не могу посмотреть на все это беспристрастно.
— Не думаю, что тебе стоит прислушиваться ко всему, что я скажу, — сказала Диана. — Посмотри, что получилось из моего желания помочь Эми.
— Не все сделанное во имя любви складывается так, как задумано, но я все равно отдаю предпочтение любви перед голосом рассудка. — Стефани отстранилась, чтобы дать официанту возможность поставить заказанное блюдо. — Кроме того, мне кажется, что в жизни у Эми устроится и сложится даже лучше, чем мы предполагали.
— Хочется надеяться, что ты не ошибаешься. — Диана подцепила одну из креветок, венчавших салат, она оказалась жесткой и безвкусной. Диана прислонилась к спинке стула и изучающе посмотрела на подругу.
— Что ты так смотришь на меня? — Стефани чувствовала себя неуютно под взглядом Дианы.
— Пытаюсь представить тебя в роли мамы.
— Трудно, верно?
— Твоя жизнь заметно изменится с появлением малыша.
— Меня волнует не это, — ответила Стефани.
— А что же? — удивилась Диана.
— Что, если у меня ничего не получится? Если не знаешь, что делаешь, можно очень просто испортить ребенку жизнь. Стоит только посмотреть на Эми.
— Тебя беспокоит, сможешь ли ты полюбить этого ребенка? — спросила Диана.
— Я как-то над этим не задумывалась, — удивленно произнесла Стефани.
— Тогда и волноваться не стоит. Пусть моя мать наделала бы кучу ошибок, но прояви она хоть чуточку любви к Эми, все могло обернуться совсем по-другому.
Но Стефани продолжала сомневаться.
— У меня есть некоторые сбережения, но я не могу позволить себе отказаться от работы и целиком посвятить себя воспитанию ребенка. Ему придется проводить время среди незнакомых людей. Что это будет за жизнь?
— Не знаю. — Живя со Стюартом, Диана хотя и изредка, но все же подумывала о ребенке. И ее преследовал тот же вопрос.
— Почему бы тебе не поговорить у себя на работе с теми, у кого есть дети. Ведь проблема не такая уж и редкая.
— Ты пытаешься мне внушить, что я должна оставить ребенка?
— Нет, — осторожно заметила Диана, — просто я хочу, чтобы ты поступила так, как действуешь всегда, столкнувшись с трудностями. Выясни, что конкретно тебя беспокоит, и пусть Майк Джонс поможет тебе найти ответы. Мы можем обсуждать эту тему до бесконечности, но ты не получишь удовлетворения, пока не воспримешь разумом то, что нашло отклик в твоем сердце.
— То есть? — поинтересовалась Стефани.
— Ты даже не заикнулась о том, чтобы отдать ребенка на усыновление, и аборт ты делать не собираешься. Остается только одна возможность.
— Я думала и над вариантом с усыновлением. Одна знакомая мне пара недавно получила малыша, им пришлось ждать пять лет. Они безмерно счастливы и носятся с этим ребенком, как с бесценным сокровищем.
— И все же, что решила ты? — спросила Диана, уже догадываясь об ответе.
— А если мой ребенок попадет к таким людям, как твои родители? Если его не будут любить, я этого не вынесу. А вдруг они вступят в какую-нибудь секту или станут внушать ему разную ерунду?
— Но ты ведь знаешь, что существует возможность открытого усыновления. Ты можешь предварительно встретиться с будущими приемными родителями твоего ребенка и посмотреть, что они собой представляют. — Диана уже поняла, что Стефани не нужен был совет, она просто хотела высказаться и утвердиться в своем решении.
— Нет, этот вариант отпадает. Я не смогу оставаться в стороне, если буду знать усыновителей.
— Тогда в чем же дело? — спросила Диана.
— Я никогда не представляла себя в роли матери-одиночки.
— Как и многие другие. Если бы им было дано выбирать, без сомнения, большинство женщин предпочли бы полную семью.
— Получается подрыв моральных устоев.
— Не говори глупостей. Все те, кто обожает разглагольствовать на такие темы, ищут всего лишь пищу для сплетен, а не решение проблемы. Они с одинаковым рвением готовы обливать грязью женщину, если она сделала аборт, отдала ребенка на усыновление или решила сама его воспитывать. Никто из этих ревнителей морали и словом не заикнется об отцах и их ответственности. Это взгляды средневековья. Я считаю, мы должны…
— Ты нарисовала очень яркую картину, — перебила ее Стефани. — Я рада твоей поддержке.
— Наверное, я сильно разошлась? — спросила Диана.
— Нет, все нормально, очень убедительно, — улыбнулась Стефани.
Подошел официант. Увидев их почти нетронутые тарелки, он нахмурился, бросив взгляд на очередь у входа.
— Так, — подытожила Стефани, — его чаевые уменьшились на пять процентов.
— Вот теперь передо мной прежняя Стефани Гэрхэм, — от души рассмеялась Диана.
К тому времени, когда Диана подъехала к больнице, стоянка оказалась заполненной до отказа. Она несколько раз объехала вокруг, ожидая, пока освободится место, и размышляла о разговоре со Стефани. Она решила пока ничего не рассказывать Эми. Сердце ее учащенно билось, когда она шла по коридору к палате. Прежде она боялась за Эми, теперь ей стало страшно за себя.
Диана не знала, как восстановить между ними былое согласие. Тревис пытался уверить ее, что Эми со временем смягчится, но Диана чувствовала, что для примирения требовалось нечто большее. Эми безгранично доверяла ей и никому больше. И пока они не найдут способ преодолеть возникшее отчуждение, не приходилось ждать изменений к лучшему.
Дверь была открыта. Палату заливал свет полуденного солнца. Тревис сидел на стуле у окна и что-то писал в блокноте. Эми спала.
Диана, не отрываясь, смотрела на дорогих ее сердцу людей. Она ловила черты сходства между ними в улыбке, взгляде, манере склонять голову в минуты задумчивости. И у нее болезненно и сладко сжималось сердце при мысли о том, как по-разному сложились бы их судьбы, если бы Гаса не поторопились объявить погибшим.
Тревис почувствовал ее присутствие и поднял глаза. В его взгляде не было удивления, а только искренняя радость. Он поднялся ей навстречу и нежно поцеловал.
— Как прошел обед со Стефани? — тихо поинтересовался он.
— Скучать не пришлось, — коротко ответила она, глядя ему в глаза, и только теперь заметила в них крошечные золотые крапинки и удивилась длине ресниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37