Она наблюдала за ним с улыбкой.
— Давно ждешь? — спросила Диана.
— Нет, — солгал он.
— Меня задержали сотрудники рекламного агентства, чтобы обсудить кое-какие детали. — Она взяла меню.
— Расскажи мне подробнее, — попросил Тревис.
— А вот этого делать не стоит.
— Не делать что? — не понял он.
— Не надо притворяться, что тебя это интересует.
— А я никогда не притворяюсь. Сестра считает, что это одно из моих слабых мест.
— Которая из сестер?
Тревис почувствовал напряженность в ее голосе. Накануне вечером Диана призналась, что ей трудно привыкнуть к мысли, что Эми уже не только ее сестра.
— Я говорю о Шэрон. Она считает своим долгом воспитывать и направлять меня.
Подошел официант. Диана сначала заказала паштет, потом услышала, на чем остановился Тревис, и решила последовать его примеру и взять сандвич.
— А я думал, ты выберешь салат, — признался Тревис.
— Почему?
— Потому что ты худенькая.
— Вовсе нет, — возразила Диана. — Просто на мне такой костюм, он скрывает…
— Извини, я хотел сказать — стройная. Вот что бывает, когда рядом нет заботливой сестрицы: некому вовремя поправить.
— Ты не виноват. Я дала себе слово никогда больше об этом не думать.
— Ты о чем, черт возьми? — растерялся Тревис. Диана не торопилась с ответом, а сначала взяла стакан и отпила немного воды:
— Стюарт обычно называл меня «худышкой», когда считал, что я начинаю полнеть. Так он давал мне понять, что мне пора садиться на диету.
— Не все мужчины похожи на Стюарта, Диана. Мне все равно, сколько ты весишь… а что важно, так это увидеть тебя обнаженную… увидеть, как в твоих глазах вспыхивает желание. — Его взгляд скользнул по ее груди, задержался на талии. — Наверное, я зря говорю это, но мне хочется все высказать потому, что я не переставая думаю об этом. Вот как теперь, например, я бы согласился пожертвовать обедом, чтобы полюбоваться, что скрывает этот жуткий костюм.
— А почему ты вдруг решил, что я не оправдаю твои надежды? — с вызовом спросила Диана. — И потом, чем плох мой костюм? И вообще, что это значит! «Я бы даже пожертвовал обедом». Я считаю, ради меня стоит и неделю поголодать.
— Ну вот, теперь предо мной настоящая Диана Винчестер, — рассмеялся Тревис. — Где же она скрывалась, когда ты жила с этим жуком Стюартом?
— Не знаю, — призналась Диана. — С того момента, как он ушел, я не перестаю задавать себе этот вопрос.
Вернулся официант с хлебом в корзинке и красивой бутылкой с оливковым маслом. Виртуозным жестом, отточенным до автоматизма, он налил масло на тарелку, начертив круг и две скрещенных полосы. Выполнив положенный ритуал, официант удалился, сделав легкий поклон.
— У меня ни разу не хватало духу сказать, что я предпочла бы сливочное масло, — заметила Диана, задумчиво глядя на постепенно образующееся в тарелке масляное озерцо.
Мысли Тревиса бродили далеко, и его мало занимало, чем намазать хлеб. Он мысленно укорял себя за несдержанность. Ему не следовало говорить Диане о близости. Конечно, велико было искушение отгородиться от всех проблем, от судьбы Эми и представить, что они на острове посреди океана житейских проблем и им нет дела до остального мира, но Тревис не мог рассчитывать на прочность таких отношений, он был для этого слишком большим реалистом. Физическое влечение и вспышка страсти не являлись для него чем-то новым, но к Диане он испытывал совсем иное чувство. Его неудержимо влекло к ней, но владеть только ее телом не было пределом его мечтаний, он желал большего.
— Ты меня не слушаешь, — упрекнула Диана, заметив его отсутствующий взгляд.
— Ошибаешься.
— Не надо меня дразнить. Что бы ты сделал, если бы я отнеслась к твоим словам серьезно?
— Попробуй и узнаешь.
— Нам не следует этого делать.
— Да, ты права, — он словно ждал этих слов, — здесь не место, да и не время.
Тревису совсем не хотелось есть хлеб, тем более политый оливковым маслом, но чем-то заняться было необходимо. Он запустил руки в корзинку, отломил горбушку и сначала предложил Диане, она покачала головой, тогда он отправил кусок в рот.
— Я подумал, насколько моя жизнь еще две недели назад отличалась от сегодняшней.
— Я запрещаю тебе подобные сравнения, иначе можно сойти с ума.
— А если подходить к этому постепенно, анализируя день за днем? — предложил Тревис.
— Мне страшно заглядывать слишком далеко вперед. Существует множество проблем, способных навсегда изменить мою жизнь, и не в моих силах на что-либо повлиять.
— Например?
— Твои отец и сестра. Ты так и не рассказал, как они отнеслись к известию о существовании Эми. Гас сильно переживал?
Тревис вкратце передал ей всю историю и заключил:
— Теперь его особенно беспокоят Джуди и Фэй, поскольку их принуждают делать выбор, чью сторону принять. Отец не хочет, чтобы Эми вернулась домой в тот момент, когда там кипят страсти.
— Странно звучит: «домой». Эми ведь никогда не была в Вайоминге.
— Ты считаешь, лучше было бы им приехать сюда?
Эта мысль как-то не приходила Диане в голову. В ее представлении Эми всегда ехала к ним. Теперь ей стало ясно, в чем причина. Для Эми Миннеаполис был не лучше тюрьмы, из которой следовало скорее вырваться, а не дожидаться посетителей.
— Нет, — возразила Диана. — Эми захочет сама туда отправиться.
Официант принес заказ, и они занялись едой, словно радуясь возможности отвлечься от серьезных проблем.
— Я не смогу поехать сегодня с тобой в больницу, — нарушила молчание Диана. — На службе у меня совещание, от которого не отвертеться, кроме того… — Она колебалась, рассказывать ли Тревису о звонке отца и настоятельной просьбе встретиться с ним и матерью после обеда, и решила не говорить ничего. — Есть и еще одно обстоятельство. Я хотела передать Эми через медсестру, что не смогу приехать, но Стефани собирается в больницу около двух, так что она все и скажет. — Диана принялась вяло тыкать вилкой в капустный салат: аппетит безвозвратно пропал. В конце концов она сдалась и отложила вилку. — Сегодня днем мне понадобится машина, но я заеду домой и захвачу тебя, как только освобожусь.
— Ты не хочешь, чтобы я съездил в больницу?
В его тоне чувствовалась резкость, для которой Диана не видела основания.
— Представь, ты появишься в палате у Эми, и что скажешь? Как объяснишь свой приход? Не будет ли это выглядеть странным?
— Назовусь твоим другом.
— У меня нет друзей, которых хлебом не корми, дай сходить в больницу навестить чужого человека, — неожиданно для самой Дианы фраза вышла сухой и резковатой.
— Положись на меня, рискни.
— Просто я подумала, что будет проще, если ты подождешь.
— И для кого же проще?
— Естественно, для Эми, — с вызовом ответила Диана. — Меня волнует только ее спокойствие.
— Тебя послушаешь, можно подумать — она твоя собственность.
— Мне совсем не безразлично, что с ней происходит, поэтому я не позволю какому-то… — оборвала себя, но было поздно.
— Так кому же все-таки? А, Диана? Ты хотела сказать постороннему, верно? — Тревис тоже отложил салфетку. — Если не хочешь ни с кем делить Эми, зачем было приезжать в Вайоминг? Мы, Мартеллы, своих не оставляем.
— Будь это в самом деле так, мы бы с тобой здесь не сидели, — не на шутку рассердилась Диана.
— В этом ты права, — поморщился Тревис.
— Извини. — Приступ гнева так же внезапно прошел, как и появился.
— Не знаю, что это на меня нашло.
— И на меня тоже. — Диана подняла на него глаза. — Знаешь, все как-то странно. Раньше мне постоянно приходилось защищать Эми, бороться за нее, а теперь как раз из-за нее борьба и возникает.
— Так бывало в детстве?
— Это может показаться странным, но нашему сближению в значительной степени помогли сами родители, естественно, не сознавая того. Она — все, что я имею, а я — это все, что есть у нее, — сказав это, Диана с особой отчетливостью поняла справедливость своих слов.
— Но теперь это не так, — тихо поправил ее Тревис.
Но почему же она так противилась тому, чего сама желала для Эми? Диана не могла ответить себе на этот вопрос.
— Хочешь, я позвоню Стефани и скажу, что она может не заезжать в больницу?
— Скажи только, что и я там буду.
— Значит, увидимся позднее. — Диана тяжело вздохнула.
— Во сколько?
Она не имела понятия, надолго ли затянется встреча с родителями.
— Не знаю, но думаю, раньше пяти меня не жди. — Диана бросила взгляд на часы: до начала совещания оставалось пятнадцать минут.
— Вот, — сказал он, доставая из кармана ключи, — до больницы я доберусь сам.
— Ты уверен? — Ей не хотелось уходить. — Ничего, если я задержусь на несколько минут?
— Хорошо, увидимся вечером.
— Как ты можешь себе позволить так долго отсутствовать на работе? — поинтересовалась Диана.
— Я сам себе хозяин, — ответил он, вставая из-за столика.
Махнув ей на прощание, Тревис покинул ресторан.
Тревис разыскивал Эми целых полчаса. Медсестры объяснили ему, что ее из палаты интенсивной терапии перевели в другое отделение, но куда точно, толком объяснить никто не мог, все были очень заняты.
Тревис обошел несколько этажей, но в конце концов ему пришлось сдаться и отправиться вниз, чтобы обратиться за помощью в справочное бюро.
По пути к лифту Тревису на глаза попался цветочный киоск. Он подумал, что перевод Эми в общий блок было бы неплохо отметить. Не зная, что нравится Эми, он выбрал пестрый букет на свой вкус. В нем перемешались краски и формы, словно его собрали подряд из всего, что цвело в саду.
Чем ближе Тревис подходил к палате Эми, тем сильнее мучился сомнениями, не слишком ли он далеко зашел с букетом. Может быть, для «друга» Дианы это было чересчур смело? Тревису не терпелось рассказать Эми правду, хотя он и сознавал возможность осложнений, как для себя, так и для нее.
Когда Тревис вошел, Эми спала, и он мог перевести дух и собраться с мыслями. В палате у двери стояла еще одна кровать, но она сейчас пустовала. Тревис положил цветы на столик и подошел к постели, чтобы лучше разглядеть сестру.
Ее больше не окружали приборы и аппараты, капельницы и трубки тоже убрали. Только с той стороны головы, где были выбриты волосы, оставалась марлевая повязка. В остальном она выглядела вполне нормально.
Его потянуло убедиться, что она жива, и он легонько прикоснулся пальцем к ее щеке. Тревис не мог сказать точно, действительно ли фамильное сходство оказалось таким же явным, как он представлял, или ему только этого хотелось. Тем не менее высокие скулы и упрямый подбородок делали Эми похожей на Джуди, а густые изогнутые брови и слегка вздернутый нос напоминали Шэрон. Тревис пытался представить, что бы он чувствовал, если бы где-то существовал брат, похожий на него. Радовался бы он такому сходству или ощущал внутренний протест?
Он старался подготовить Шэрон к появлению сестры, но можно ли вообще это было сделать? Внешнее сходство, а значит, и связь с семьей сомнений не вызывали. Естественно, схожесть на этом не заканчивалась, но все равно, как найти путь к сближению? Шэрон и Эми выросли в разных мирах. Их роднили кровные узы, но не общее прошлое.
Может быть, и мать смягчится, когда увидит, как много у Эми общего с ее остальными дочерьми?
Тревис сунул руки в карманы джинсов и задумчиво уставился в окно.
Эми не могла бы сказать, что ее разбудило, но, не открывая глаз, почувствовала, что в палате она не одна. Она долго прислушивалась и наконец уловила какой-то шорох. Вряд ли это была Диана, сестра говорила, что должна целый день пробыть на работе.
В конце концов любопытство победило, и Эми стала медленно приоткрывать глаза. Даже такое простое действие стоило на удивление много усилий.
Первое, что бросилось ей в глаза, — был огромный букет. Его явно принесла Диана. Никто другой не знал, как ненавистны ей искусственные композиции, какие обычно составляют в цветочных магазинах. Кроме того, Эми взяла с Дианы и Стефани слово, что они будут молчать о том, что она в больнице. Эми даже попросила Диану записать на автоответчик, что ее нет в городе, и, значит, никто не мог ее разыскивать.
Ее взгляд переместился к окну, а оттуда к стулу, на котором сидел незнакомый улыбающийся мужчина. Эми была уверена, что не встречала раньше этого человека, и в то же время в нем угадывалось что-то неуловимо знакомое.
— Как вы себя чувствуете? — Голос его звучал мягко и ласково.
— Прекрасно. — Она сдвинула брови, пытаясь припомнить — может быть, это был кто-то из врачей?
— Вам ничего не нужно, а то я только что видел медсестру?
— Мы знакомы? — наверное, она сказала это слишком тихо, потому что мужчина встал и подошел ближе.
— Меня зовут Тревис Мартелл, я друг вашей сестры.
— Диана здесь?
— У нее сегодня днем совещание, но она просила передать, что подъедет, как только освободится.
— Почему мне кажется, что я вас знаю? — Его голос пробуждал в ней какое-то смутное воспоминание.
— Я навещал вас несколько раз, когда вы были в блоке интенсивной терапии. — Вопрос явно смутил его. — Вероятно, вы запомнили мой голос.
— Может быть. — Объяснение выглядело неубедительным, но Эми не в состоянии была сейчас доискиваться до истины. Неожиданно ее осенило. — Вы сказали, что навещали меня в интенсивной терапии?
— Да, — осторожно ответил Тревис.
— Но туда пускают только родственников!
Теперь его замешательство стало еще очевиднее.
Он чувствовал, что его загоняют в угол, и тем не менее не хотел сдаваться.
— Может быть, они изменили правило. Стефани тоже приходила сюда так же часто, как и я.
— Но она назвалась моей сестрой. — Эми ждала ответа, но он молчал. — И все же, что вы им сказали? — не отставала Эми.
— Давайте поговорим об этом позднее. Вы, я вижу, устали, да и мне пора…
— Что вы им сказали? — продолжала настаивать Эми. Неожиданно ей стало страшно, она не могла объяснить, почему.
— Я сказал, что я ваш брат. — Он принужденно улыбнулся, но улыбка получилась не дружелюбной, а скорее какой-то зловещей.
И тогда она вспомнила о телефонном звонке. За пять минут до того, как потерять сознание, она говорила по телефону. То, что она узнала, и заставило ее поспешить к Стефани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37