Как только растает лед, мы сможем заняться самолетом.– Слава Богу, – горячо прошептала Шейла, – что я не попросила папу Медведя прилететь за мной в Теннесси.– Папа Медведь? – с улыбкой переспросил Рид. Он дал себе клятву больше не поддаваться колдовским чарам Шейлы. Но прошло всего две минуты, и он снова пленен.– Это старое прозвище отца, и он его любит, хотя старается не показывать виду.– Ну, я наконец готов немного поторговаться, – сказал Рид, снимая ботинки и вешая куртку к огню.– Как это поторговаться?– Дружеская партия в покер будет весьма кстати, – сказал он, взял вещи и направился в спальню.Шейла остановилась в дверях и сказала, хитро прищурившись:– Надеешься победить меня?Рид бросил на кровать ее сумку и отнес свои вещи в спальню напротив.– Мне не нужна легкая победа. Хотя если ты немножко поддашься…– Поддамся?! – возмущенно переспросила Шейла.– Я люблю побеждать, – усмехнулся Рид.– Без надувательства? – спросила Шейла и рассмеялась. – Кто тебе поверит!Коннорс восхищался ее смехом. Смеялась она открыто и заразительно. Ему очень нравилось, как она морщит носик и прищуривает глаза. Он обожал ее озорное чувство юмора и азартную натуру. Он любил ее. От этого признания сжалось сердце. Любовь. Коннорс всегда превращал это чувство в удовольствие. Телу любить дозволялось, но сердце оставалось свободным. И Рид не хотел изменений.– Ну так чем мы займемся вечером? – спросил Коннорс, оторвавшись от раздумий.Шейла взглянула в смеющиеся золотистые глаза, и сердце ее учащенно забилось.– По-моему, мы только что говорили о покере, или я ошибаюсь?– Ах да! – Рид старался выглядеть спокойным. – Стрип-покер, ставка – одежда, и никаких поблажек или дополнительной одежды.– Мечтать не вредно, – бросила она ему. Она вовсе не собиралась играть в стрип-покер, но от этой идеи ее бросило в жар.– Девочка испугалась? – поддразнил Рид.– Слишком старая уловка, – парировала Шейла.– Ну хорошо, хорошо, – уступил Рид. – Можешь надеть еще одну вещь.Шейла молча развернулась и пошла на кухню.– Я не знала, когда ты вернешься, поэтому обеда пока нет, – проворчала она. – Может, приготовишь что-нибудь, а я посмотрю.– Очень любезно с вашей стороны, мисс Прескотт, – церемонно раскланялся Рид, входя на кухню.Он занялся обедом. Шейла любовалась его точными, ловкими движениями. Еще до того как кофе закипел, стейки уже стояли на огне, а в микроволновой печи подрумянивался картофель.– Тебе, наверное, в детстве приходилось многое делать самому? Поэтому ты так здорово справляешься на кухне?– Нет.Шейла недовольно пожала плечами. Едва речь заходила о личном, он сразу закрывался, как устрица.– Тебя мама учила готовить?– Никто.– Сам научился? – усмехнулась Шейла. Рид резко посмотрел на нее:– Опять лезешь в мою личную жизнь?– Пытаюсь, – поправила она. – Но ты не из разговорчивых. Я никак не могу пробить твою броню.Ее искренность вызвала у Рида улыбку:– Мои родители были старомодными людьми. В семье существовал культ мужской и женской работы. Я научился всему сам.О своих родителях он говорил в прошедшем времени.– Они умерли?– Да, год назад в течение месяца от старости. Им было далеко за семьдесят. – Его мама просто не захотела жить после смерти отца. – Я был поздним ребенком.В его голосе слышалась не прошедшая еще боль.– Извини, мне очень жаль, – тихо сказала Шейла.– Ничего.– А где ты вырос?– В Айове. – Риду не хотелось обсуждать это. – Ты накроешь на стол или помочь?После обеда, убравшись на кухне, Рид взял в руки колоду карт и предложил перейти в гостиную.– Ну, теперь я готов сыграть в стрип-покер, – заявил он с довольной улыбкой.– Да? – съязвила Шейла. – Только одному играть трудно.– Ну вот, испортила все настроение.– Что поделаешь!– Хорошо! – воскликнул Рид, подходя к камину. – Сыграем в фальшивый стрип-покер.Шейла посмотрела с подозрением.– А что будет фальшивым, покер или раздевание?Рид хитро улыбнулся. Усевшись на пол, он поставил перед собой кофейный столик и пригласил Шейлу присоединиться.– В покер интересно играть на что-нибудь. Если не хочешь раздеваться, то мы сыграем понарошку. Ты будешь вести счет. Когда кто-то проиграет, записывай, что он снимает с себя.– И тот, кто первый разденется на бумаге, конечно, проигравший? – Шейла уже поняла суть, но не испытывала слишком большого желания играть.– Конечно, только на бумаге, – заверил Рид, достал листок, карандаш и начал тасовать колоду.Шейла села, вытянув ноги под столом, и коснулась Коннорса. Она решила не обращать на это внимание.Первую партию Шейла проиграла и напротив своего имени написала «серьги».– Серьги? – запротестовал Рид. – Но это же не одежда.– Про одежду ты ничего не говорил, – шутливо заметила она. – Ты сказал, что надо что-нибудь снять. Я ношу серьги и могу их снять.Рид нахмурился, но спорить не стал. В течение последующего часа Шейла проиграла часы и носки. Она пожалела, что не надела туфли. Коннорс потерял пока только носки, но Шейле вдруг улыбнулась удача. Риду первому пришлось «снять» большую часть одежды. Его глаза блеснули, когда он дотронулся до пуговиц на рубашке.– Это не обязательно, – быстро остановила его Шейла. – Я просто напишу «рубашка». – Ей не хотелось видеть его обнаженную грудь. У нее и так перед глазами стояла эта вьющаяся золотистая поросль.За последующие две раздачи Шейла проиграла всю верхнюю одежду. Это было нелепо, но она покраснела от смущения, когда записывала проигранные вещи.Рид почувствовал ее состояние.– Замерзла? – пошутил он. В глазах блеснул дьявольски хитрый огонек. Рид внимательно обвел Шейлу глазами с ног до головы, словно она и вправду осталась в одном белье.Шейла чувствовала все, что угодно, только не холод. Она ругала себя за смущение, за то, что пошла у него на поводу и опять приблизилась к запретной грани, за которой полыхал адский огонь. При следующей раздаче Рид проиграл джинсы. Воображение вновь разыгралось, она представила его себе без брюк и покраснела еще больше.– Теперь мы в одном белье, – неожиданно заявил Рид. Ему очень нравилось ее смущение. – Игра принимает серьезный оборот. Ну держитесь, мистер Славный Парень. Следующая раздача будет моя.– Ха! – возразила Шейла. – Вам ничего не удастся. Я побью вас одной левой.У Рида оставалась одна деталь туалета, у Шейлы – две. Впервые в жизни она была рада, что у нее есть бюстгальтер… Преимущество явно было на ее стороне.Шейла выиграла. В глазах засветилась радость победы.– Ну вот, мистер Коннорс. Придется вам обнажиться, – усмехнулась она.– Снимаю майку, – заявил Рид, вставая и подбрасывая в камин дрова.Когда он вернулся на место, Шейла бросила взгляд на его грудь и нахмурилась:– Но ты не носишь майку!Коннорс высокомерно поднял бровь:– Откуда ты знаешь? Докажи!Шейла хитро прищурилась:– Но я не вижу ее.– Такие вещи не принято выставлять напоказ.– Ты жульничаешь!– Это официальный протест? Тебе лучше поверить мне на слово.– Тогда мы квиты. Каждый хочет победить. Судей здесь нет, спор решить некому. Продолжим игру.Шейла не на шутку рассердилась, но решила не спорить. Проиграв следующую партию, она тоже «сняла» майку. Рид запротестовал:– Ты точно не носишь майку. Я знаю, потому что одевал тебя утром.– Ты одевал меня?! Да я сама оделась.– Я принес одежду.– А откуда тебе известно, что я не надела майку, когда ты вышел?– Я не вижу ее.– Такие вещи не принято…– Ну хорошо, хорошо, – проворчал Рид и послал ей ослепительную улыбку. – И после этого меня еще обвиняют в жульничестве!– Давай пересядем? – сказала Шейла, отводя глаза в сторону. – У меня все задеревенело.Рид сел по-турецки, прислонившись спиной к дивану, а Шейла уселась в индейской позе напротив него.– Я сдаю, – заявил он, тасуя колоду и раздавая карты прямо на пол.– Когда ты сдаешь, я все время проигрываю.– Это значит, что ты выигрываешь, только когда сдаешь сама. Ты, случайно, не передергиваешь карты?Шейла решительно покачала головой. Невозможный мужчина. Вдобавок он еще сдал ей карты хуже некуда. У нее не было даже пары.– Меняю четыре.Рид широко улыбнулся. Сам он не взял ни одной. Новые карты были не лучше.– Ничего. Что у тебя?– Пара пятерок, – прошептала Шейла. Он засмеялся и показал свои карты.– Интересно, что снимет мисс Прескотт на этот раз? – Его глаза горели от удовольствия.Шейла чувствовала себя так, будто ей надо раздеваться по-настоящему. Она взяла листок бумаги и дрожащей рукой напротив своего имени написала слово «бюстгальтер».Рид представил, как выглядит ее грудь, как она округла и нежна, как восхитительно ласкать и целовать ее. Эти мысли разожгли огонь желания, и голос прозвучал значительно глуше:– Теперь мы в равном положении. Когда у одного игрока есть преимущество, играть трудно.Шейла заметила его затуманенный взгляд и подумала, что он, наверное, тоже представляет ее обнаженной. От этого ее грудь напряглась.– Да, теперь мы равны, – согласилась Шейла, – но сейчас моя сдача.В это было трудно поверить, но она сдала пару семерок, пару королей и по тройке.– Ничья, – сказала она.– Значит, нужно сыграть еще одну партию, – заспорил Рид. – Я сдаю.– Согласимся на ничью.Коннорс отрицательно покачал головой: он не хотел заканчивать игру. Это была самая замечательная партия в его жизни: он с восхищением наблюдал, как на щеках Шейлы вспыхивает румянец, представлял себе, как она медленно снимает одежду.– Я больше не играю, – возразила она. – Ничья.Рид собрал карты и взял Шейлу за руку, намереваясь отдать их ей. Свою ошибку он понял сразу. Простое прикосновение было как удар грома. Они одновременно посмотрели на руки, а затем в глаза друг друга. Казалось, время остановилось. Рид выронил карты, обнял ее за плечи и привлек к себе. Она не сопротивлялась. Рид развернул ее, и она оказалась распростертой у него на коленях.– Ты очень красивая, – произнес он, припадая к губам.От этих слов Шейла вздрогнула. Она чувствовала, что они идут из глубины сердца. Первое прикосновение к губам пробудило в ней неодолимое желание, и Шейла, обхватив ладонями лицо Рида, сильнее прижалась к нему. Они слились в глубоком долгом поцелуе.Несколько последующих минут убедили Рида в том, что он или счастливейший из мужчин в мире, или полный глупец. Продолжать эту пытку было безумием. Он был слишком разгорячен и возбужден, чтобы считать это игрой, Нужно или остановиться, или идти до конца.Рид не знал, смогут ли они переступить заветную черту. Сам он ни секунды не сомневался: любить Шейлу было его мечтой. Он жаждал этой любви, но хочет ли того же она? Рид не знал.– Я хочу любить тебя, – произнес он надтреснутым голосом, его глаза потемнели. – Я хочу всю ночь ласкать тебя.Шейла вздрогнула, широко раскрыв глаза. Она не сомневалась в его искренности. Желание переполняло его тело, заставляя то вздрагивать, то замирать. Но Рид медлил.– Я так долго мечтал о тебе и хочу быть уверен, что ты сама желаешь любви со мной, – сказал он.Шейла была изумлена. Неужели он все это время мечтал о ней, но не подавал виду? Если так, то почему?Она погладила его лицо, пальцами коснулась губ. Не отводя глаз, Шейла спросила, почему он боролся со своим чувством.Рид колебался. Он не был готов к любви. Чувства, переполнявшие его, были слишком сложными и слишком новыми для него. Он боялся отпугнуть Шейлу.– Наши отношения складывались непросто, и я старался держаться от тебя подальше. Я не хочу осложнять свою жизнь.– Я всегда считала тебя самым привлекательным, – призналась Шейла, – но ты интересовался всеми, кроме меня.– Я должен был сделать это, – прошептал Рид, едва касаясь губами губ Шейлы.Щейла приоткрыла рот и в то же мгновение почувствовала его горячее дыхание и настойчивый нежный язык. Она подалась навстречу, а он осторожно, стараясь не сделать больно, лег сверху и принялся покрывать жаркими поцелуями ее лицо.– Шейла, если ты не хочешь этого, скажи, – с трудом выдавил он, впиваясь в нее глазами. – Я сейчас одна большая боль, которая не пройдет, если я не уйду или не полюблю тебя всю без остатка.У Шейлы перехватило дыхание. Она тоже болезненно хотела его, но все еще не решалась сделать последний шаг, Рид догадался об этом.– Можешь не беспокоиться о последствиях. Обещаю.– Как? – спросила она хриплым шепотом. Неужели он всегда имеет при себе все необходимое?Рид закрыл глаза. Грудь его напряглась, и он с болью, но решительно произнес:– Я бесплоден.Ни одна женщина не знала этого, но с Шейлой он хотел быть откровенен.– Ты уверен? – спросила она.– Анализы подтвердили это, – хриплым голосом сказал он и прямо взглянул Шейле в глаза. – Шанс, что врачи ошиблись, – один на миллион.Теперь сразу стал понятен разговор Рида о детях. Его тяготила эта беда. Шейлу мучили вопросы: не из-за своей ли болезни он одинок, с какими женщинами он встречался, а главное, какое место в его жизни отводится ей? Но она пппмплчяла.– Я хочу тебя, – снова прошептал он, легко лаская ее волосы. – Я не прошу большего. Я только хочу любить тебя.Шейла тоже хотела этого. И только это было важно. Ее тело трепетало и пело от желания. Они слились в бесконечном страстном поцелуе, окатившем их новой волной неизъяснимого наслаждения. Глава 9 Рид встал и взял Шейлу на руки. Она обняла его за шею.– Возле огня хорошо, но пол слишком жесткий, – сказал Коннорс, относя ее в спальню. Сдернув с постели покрывало, он положил Шейлу и включил ночник. – Я хочу видеть тебя.Говорить все еще было трудно, и она кивнула в ответ. Она не отрывала взгляда от золотистых глаз Рида, в темной глубине которых таилась какая-то неуловимая притягательность. Только бы его не разочаровать.Страсть сжигала его, но Рид мечтал, чтобы с самого начала все было по-особому. После трех лет ожидания спешить не хотелось. Он не знал, насколько Шейла опытна в любви, хотя наверняка не испытывала недостатка в поклонниках. Быть одним из многих Рид не мог. Он хотел любить ее так, как никто другой еще не любил и никогда не будет любить.Он лег рядом и придвинулся вплотную к Шейле. Рид зарылся лицом в ее пышные волосы и глубоко вдохнул сладкий пьянящий запах, а затем, словно захмелев, принялся покрывать поцелуями шею, губы, лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14