– Знаю. Пусть даже это будет последнее, что мне удастся совершить в своей жизни.
С каких это пор она стала стесняться осуществления своих самых сокровенных желаний! Эмма вскинула голову, вглядываясь в глаза присутствующих, устремленные на нее. Постепенно все начали отводить взгляды, опускать головы. Некоторые перед этим кивали ей, вместо поздравления.
– А что значит «завоевать популяйность», мисс Уби?
Руби растерянно моргнула, не в силах подыскать нужное слово. Эмма пришла ей на помощь.
– Не все люди в этом городе любят Элвиса так, как мы с тобой или миссис Руби. – Она откинула светлые завитки со лба дочери. – Думаю, «завоевать популярность» – значит сделать так, чтобы все в городе приняли его так же, как и мы.
Грейси возмущенно фыркнула:
– Кто это не любит моего Эйвиса!
Она оглядела собравшихся в кафе. Кое-кто отвел глаза.
– Ну, например, Билл Герц.
Произнося эти слова, Эмма задержалась взглядом на людях, известных своей враждебностью к Элвису Дон-нелли. Те даже съежились при мысли о том, что их приравняли к Биллу Герцу, по чьей вине на лбу прелестного ребенка сейчас красовались безобразные темные швы.
Грейси наморщила брови.
– А кто он, мама?
– Тот самый, у которого гараж на другой стороне улицы. Помнишь, мы с ним познакомились в первый день, когда только сюда приехали?
Грейси сморщила носик.
– Он похой, похой, ваз он не любит моего Эйвиса. И мы его тоже не любим, павда, ма?
– По-моему, ты можешь смело сказать что он у нас не самый любимый человек. Но мы не для того сюда пришли, чтобы обсуждать Билла Герца. Ты не забыла, почему мы решили прийти на ленч в кафе к Руби, а потом собирались заехать к миссис Клер?
– Нет-нет-нет, не забыва! – Грейси не могла усидеть на месте от возбуждения. Сначала она взглянула на Руби, сидевшую справа, по соседству, потом через стол, на Клер. – Мы хотим, чтобы вы… были нашими… – Девочка растерянно замолчала, кидая отчаянные взгляды на Эмму. Та подсказала ей на ухо забытое слово. – Нашими сви-де-те-лями! – От восторга Грейси едва не задушила Эмму в объятиях. – И знаете что? Угадайте! У меня будет совсем-совсем новое патье! И у мамы тоже! Мы будем касивые, как катанки! Так сказай Эйвис.
– Ну, раз сам Элвис сказал, значит, это истинно так, – заметил какой-то остряк за стойкой, впрочем, без всякой враждебности. Бросив деньги на прилавок, он слез с высокого табурета, взглянул на взволнованного ребенка и светловолосую женщину, словно излучавшую сияние, и вышел из кафе, изумленно качая головой.
В этом Доннелли, наверное, есть что-то такое, чего они не замечали…
Эта неделя для Эммы оказалась полна хтопот. Элвис решил сыграть свадьбу как можно скорее и настаивал на соблюдении всех традиций, несмотря на то что у Эммы это второй брак. К несчастью, именно на этой неделе по всему острову прокатилась волна вандализма, так что Элвис почтя не бывал дома и мало чем мог ей помочь.
В понедельник они вместе с Клер поехали в Сиэтл и купили великолепные платья для невесты, дочери невесты и двоих свидетельниц. В тот же день к вечеру Элвис выкроил полчаса, чтобы вместе с Эммой переговорить с преподобным отцом Симпсом из баптистской церкви на побережье. Во вторник она напомнила Элвису о примерке смокинга, заказала шампанское и свадебный торт. Потом усадила Грейси в свежевыкрашенный «шевроле» и поехала к Надин Доннелли. Эмма не сказала дочери, куда они едут, так как предвидела ее реакцию, а спорить и доказывать свою правоту ей не хотелось.
Когда Грейси увидела, кто открыл дверь, ее личико вытянулось. Встреча с женщиной, доставившей ей столько неприятностей в тот злополучный день, была для девочки настоящим шоком. Она дернула мать за руку и умоляюще вскинула на нее глаза.
– Хочу домой.
– Сейчас, моя радость. Скоро поедем. – Эмма посмотрела на Надин. – Можно войти?
Надин Доннелли была потрясена не меньше, чем Грейси. Казалось, лишь Эмма сохраняла спокойствие.
– Д-д-да… – наконец выговорила Надин. – Заходите, заходите, пожалуйста.
Она распахнула дверь, и Эмма сделала шаг вперед. Грейси осталась на месте.
– Хочу домой. Свазу, сейчас!
– Я сказала, скоро поедем, – тихо, но твердо ответила Эмма и перевела взгляд на хозяйку. – Может быть, вы хотите что-нибудь ей сказать, Надин?
– А.., да.., наверное… Конечно.., да-да. – Сконфуженно откашлявшись, она присела на корточки. Грейси отшатнулась. – Я.., мне.., мне очень жаль, Грейси. Мне не следовало учить тебя лгать маме.
– Прости меня.
– Меня тогда отшлепали, бойно! И все на меня сейдились.
– Мне действительно очень жаль. Прости меня, пожалуйста. – Минуту Надин смотрела на непреклонное личико ребенка. – Может, посмотришь куклу Элвиса, про которую я тебе рассказывала? Она твоя.
Надин поднялась и протянула Грейси руку.
Девочка разрывалась между желанием проявить характер и любопытством. Новая кукла.., от такой возможности вряд ли кто откажется. Она взяла протянутую руку.
Эмма следовала за ними через гостиную и по коридору, стараясь не смотреть на стены, увешанные портретами Элвиса Пресли. На каждой стене! И как только Элвис жил среди всего этого?..
Наконец они вошли в бывшую спальню Элвиса, превращенную теперь в мемориал короля рока. Грейси с раскрытыми от изумления глазами кружила от стены к стене.
– Это и есть двугой Эйвис? Тот, котоый кооль? Эмма молчала, позволив Надин играть роль гида. На
Конец та нашла обещанную куклу. Воспользовавшись тем, что Грейси отвлеклась, Эмма отвела будущую свекровь в сторону.
– Хотела бы я уметь так же быстро прощать, как Грейси. Я стараюсь изо всех сил, но это нелегко, Надин. Вы подвергли мою дочь опасности. Тем не менее.., мы с вашим сыном венчаемся через неделю, и я приехала пригласить вас на наше бракосочетание. Для Элвиса это очень важно. Пожалуйста, не разочаровывайте его.
Б тот же день Грейси похвасталась будущему папе своей новой куклой.
– Посмотли, что мне подаива твоя мама! Это куква Эйвис. – Она взобралась к нему на колени и показала куклу. – Ее зовут так же, как тебя, но ты касивее!
Элвис взглянул на Эмму:
– Вы ездили к маме?
– Да, пригласить ее на бракосочетание.
– Она согласилась?
– Сказала, что придет.
Он молча потерся щекой о головку Грейси.
В среду Эмма еще раз напомнила Элвису о примерке, заметив при этом, что из-за своих габаритов он для портного не самый легкий клиент. Времени между тем почти не осталось. Эмма позвонила Клер к напомнила, что Сэму тоже предстоит примерка. Остальную часть дня она провела в поисках фотографа. Свободного мастера за такой короткий срок найти было, конечно же, нелегко. Однако Эмма, все-таки найдя его, занялась поисками штор для гостиной, занавесок для кухни и покрывал для дивана и кресел. После церемонии венчания Эмма собиралась устроить прием для самых близких – Надин, Сэма и Клер, Руби с детьми. Тем не менее ей хотелось, чтобы их новое жилище понравилось гостям. По крайней мере она будет знать, что сделала все возможное для того, чтобы их временный дом выглядел празднично. Эта мысль напомнила ей о цветах. Нужны букеты для дома и для церемонии. Возможно, следует купить еще несколько декоративных подушек на диван и кресла.
В четверг Эмма отправилась покупать подарки для свидетельниц. Вернувшись домой, она, к своему удивлению, застала Элвиса на кухне. Эмма начала готовить ленч для Грейси. Ничего необычного в его поведении она не заметила, но ощутила скрытое напряжение. Дождавшись, пока Грейси поела, Эмма отправила ее играть. Проследив за тем, как дочь выбежала на лужайку и бросилась на доску тарзанки, Эмма обернулась к Элвису:
– Тебя что-то беспокоит?
– Билл Герц умер прошлой ночью.
– Ты шутишь!
– Если бы. Его адвокат только вчера добился для него освобождения, под честное слово, без залога, и вот сегодня…
– Под честное слово?
– Да, существует такая форма. Это было первое преступление Билла, и, по мнению судьи, не слишком тяжкое, хотя мы с тобой думаем иначе. Короче, вчера адвокат добился для него освобождения, сегодня утром пришел к нему, чтобы сообщить об этом, и застал Билла мертвым. – Элвис порывисто обнял ее. – Господи, Эм!
* * *
– Отчего он умер, Элвис? Он же еще не старый. Сколько ему было – сорок, сорок пять?
– Сорок три. Похоже на сердечный приступ, закупорку сосудов или что-то в этом роде. Точно выяснится после вскрытия. Тело отправят в Сиэтл четырехчасовым паромом. О Господи, Эм… – Элвис потерся щекой о ее грудь. – Ты ведь знаешь, я сам готов был свернуть ему шею. Но скажу тебе честно, эта новость меня подкосила. Одно дело – желать кому-то смерти или думать, будто желаешь этого в приступе ярости, и совсем другое – увидеть человека мертвым.
– Я понимаю тебя. Это настоящий шок.
– Да… – Элвис вздохнул. – Да, ты права.
В пятницу Эмма повезла Грейси в больницу снимать швы. В этот день, похоже, все население Порт-Флэннери собралось поблизости и все умирали от желания поговорить с Эммой о внезапной кончине Билла Герца и о том, как это повлияло на нее и Грейси. Многозначительно кивнув в сторону дочери, Эмма предотвратила расспросы персонала поликлиники. Однако с местными жителями, остановившими ее по дороге к машине, этот номер не прошел. «Наверное, – подумала она, – люди всегда испытывают желание поговорить о чьей-либо неожиданной смерти». Эмма не рассказала Грейси ни о том, что Билл Герц бросил камень к ним в окно тогда вечером, ни о его скоропостижной кончине – и не хотела говорить об этом сейчас. Да и как можно рассказать о таком трехлетнему ребенку, когда сама Эмма была потрясена случившимся!
Не зная, как отделаться от навязчивого любопытства встречных, Эмма позволила Грейси отойти чуть дальше, чем обычно, чтобы дочь не слышала ее, а затем заявила столпившимся людям, что не хочет обсуждать эту тему при ребенке. Отделавшись от любопытных горожан, она направилась к дочери.., и замерла, увидев ее.
– Мама! Мамочка! Посмотли! Смотли, кто плиехал на нашу свадьбу! Дедушка! Дедушка плиехал!
Безупречно одетый, в дорогом летнем сером костюме и ослепительно белой рубашке, Грант Вудард стоял у открытой дверцы сверкающего черного «линкольна», держа Грейси на руках. Крепко обнимая его за шею, девочка сияла от счастья.
Губы Гранта изогнулись в улыбке, однако глаза, обращенные на Эмму, были холодны как лед. Он окинул ее внимательным взглядом.
– Садись в машину, Эмма.
Эти слова звучали как дружеское предложение, однако Эмма, хорошо знавшая Гранта, безошибочно поняла, что на самом деле это приказ.
Глава 19
Нет. Не сядет она в его машину. Ни за что. Здесь, на улице, среди людей, у них с Грейси есть надежда на спасение. О том же, что произойдет, если она подчинится его приказу, лучше даже не думать.
Эмма скрестила руки на груди и, прищурившись, посмотрела на него.
– Нет, Грант. Давайте лучше зайдем к Руби, выпьем по чашке кофе и поговорим.
«Пошлю кого-нибудь за Элвисом…»
– Да-да, дедушка, пойдем учше к Уби! – Грейси завертелась у Гранта на руках, сгорая от нетерпения похвастать дедушкой перед своими друзьями. Крепче обняла его. – Она тебе понавится.
Грант между тем вел себя так, словно ни та ни другая ничего не говорили. Оставив дверцу со стороны водительского места открытой, он сел на пассажирское сиденье и пристегнулся, не спуская Грейси с рук. Закрыв дверцу со своей стороны, нажал на кнопку замка, выглянул и обратился к Эмме:
– Ты поведешь машину.
– Ну дедушка… – запротестовала девочка.
– Хватит, Грейси!
Грант произнес это таким повелительным тоном, что малышка сникла и ее оживление моментально исчезло.
Эмма села за руль. Господи, как же это получилось… Как получилось, что она проявила такую беспечность?! Ведь Элвис предупредил ее, чтобы предостерегла Грейси насчет «дедушки». Эмма и собиралась это сделать, но из-за множества хлопот совсем упустила из виду. Просто вылетело из головы. И вот теперь… Теперь поздно. Все поздно.
Включив зажигание, она обернулась к Вударду:
– Куда ехать?
Он задумался. Надо бы ехать к парому и убираться отсюда как можно скорее. У него здесь нет ни той власти, ни тех связей, что в Новом Орлеане. Однако разговоры об этом чертовом шерифе Элвисе Доннелли и предстоящей свадьбе вывели Гранта из себя. Он не мог дожидаться, пока они окажутся вдали от острова. Ему не терпелось выразить Эмме неудовольствие сейчас же. Кроме того, хотя он сейчас и не там, где все подвластно ему, могущество у него все равно есть. Как всегда.
Сколько помнил Грант, он всегда обладал властью.
Когда-то, много лет назад, Грант работал в борделе, развлекал высокопоставленных извращенцев. Он возвращался к тем временам только для того, чтобы лишний раз прочувствовать, каких вершин достиг с тех пор, как укокошил мадам, хозяйку того борделя, и занял ее место. После этого могущество Гранта постоянно укреплялось. Сознание полной вседозволенности вошло в его плоть и кровь. Теперь он уже не представлял себе, что ему, Гранту Вударду, кто-нибудь может в чем-то воспрепятствовать. Он, Грант Вудард, не должен ждать чьего-то позволения. Нет. Он всегда получает то, что хочет, и немедленно. Этого никакому однорукому уроду-шерифу с обезображенным лицом и жестяным значком на груди никогда не изменить.
Грант велел Эмме ехать из города.
Клер вышла из кабинета гинеколога словно во сне. Беременна… Она беременна!
А собственно, что тут удивительного? С того дня, когда Сэм бросил курить, они с ним занимались этим так, будто хотели наверстать упущенное за год. И вовсе не думали о предосторожностях. Так почему ее сейчас так сразила эта новость? Непонятно. И все же Клер была сражена.
Что скажет Сэм… Вот о чем надо подумать. Клер села в свою раскалившуюся на солнце машину и несколько минут неподвижно смотрела в пространство, не закрывая дверцу. Что скажет Сэм… Она ведь и сама пока не знает, как относится к этой новости. Она все еще скорбит по Эвану. Это никуда не ушло. Напротив, мысль о новом ребенке лишь обострила чувство утраты, тоску по погибшему сыну. И еще.., ее охватил ужас. Что, если и с этим ребенком что-нибудь случится? Она не перенесет. Даже поддержка Сэма не поможет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32