https://wodolei.ru/catalog/vanni/Kolpa-San/
– Дядя оставляет все ей.– Я это учту обязательно. – Виктор самодовольно похлопал себя по ляжке.Эллен покосилась на своего партнера.– Не из-за этого ты зачастил сюда?– А у старика нет жены? – спросила Мэри.Виктор сказал:– Он гомик.– А ты откуда знаешь? – Эллен с подозрением уставилась на Виктора…Моника тихо вернулась в комнату, где они кутили. Включила телевизор. Минут через сорок заглянула Эллен:– Ты проснулась?– Я думала, вы ушли, – сказала Моника. Она не отрывалась от экрана, боясь выдать себя.– Ты опьянела и крепко уснула. Мы не хотели тебе мешать.– Чем же вы занимались?– Ничем. Гуляли в саду, смотрели библиотеку…
– Я собираюсь их круто одурачить, – жестко повторила Моника.В каюту вернулся Виктор, сообщил: что яхта подходит к берегу. Все вышли на палубу. Над белой палубой летали чайки, и сама яхта с золотой надписью «Моника» на борту и на спасательных кругах казалась чайкой, летящей к берегу. Уже отчетливо виднелся пляж с купающимися людьми. А за полосой пляжа – поднимающиеся в гору сады…Из рубки вышел тот, кого Моника называла Сайрусом, – капитан яхты, невозмутимый, как того требовала профессия. Он подчеркнуто вежливо обращался к хозяйке и не замечал остальных.– Мисс Моника, – сказал Сайрус. – Мы не можем подойти близко, здесь недостаточная для нас глубина. Придется пройти к пристани.Лиз не устраивало предложение швартоваться у пристани. Кому-нибудь из компании еще взбредет в голову сойти на берег и посмотреть, как Лиз войдет в виллу каких-то Робинсов.– Здесь недалеко, я доплыву.Сайрус вопросительно посмотрел на Монику.– Ты сможешь? – спросила та.– Конечно! – беспечно ответила Лиз.Моника согласно кивнула.– Но в субботу я жду тебя. Дай слово, что придешь!– Приду.– И надень платье, в котором танцевала с Чарльзом. – Она хитро прищурилась. – Возьми это! – Моника протянула Лиз пластиковую карточку.– Что это?– Моя визитная карточка.– Но куда я… – Лиз показала на свой купальный костюм.– Сообрази.Лиз втиснула карточку в чашечку лифчика, отчего ее левая грудь приобрела угловатую форму, подошла к краю палубы и прыгнула за борт. Проплыв несколько ярдов, она оглянулась и помахала рукой. На палубе выстроились все, кроме капитана. Яхта разворачивалась и уходила в море…С берега заметили Лиз. Она видела, как несколько мужчин и женщин показывали на нее руками. Кто-то смотрел в бинокль. Лиз немного переоценила свои силы и под конец плыла уже с трудом. Но стоявшие на берегу не должны были это заметить, и она вышла из воды улыбаясь. Ей аплодировали.Пожилая миссис, в шортах, открывавших слабые старческие ноги, в прозрачной блузе и со старинной ниткой бирюзы, помнившей шею хозяйки нежной и гладкой, спросила:– Вы с яхты «Моника»?– У вас хорошее зрение, мэм.Лиз мило улыбнулась. У нее тоже было неплохое зрение. Она отлично видела заинтересованные взгляды мужчин, приторные улыбки женщин. Их лица говорили, и она поняла это точно: она с яхты «Моника», а потому – «своя».Пожилая миссис интересовалась здоровьем малыша. Лиз соображала, о каком малыше говорит старуха: о Монике? Или есть какой-то другой «малыш»? Миссис сказала со смешком:– Он все такой же бабник?Лиз осенило:– Вы о дяде Чарльзе?– О ком же еще!Лиз посчитала, что беседа затянулась. К тому же она устала, была голодна и хотела быстрей добраться до отеля. Она коротко сказала:– Мне пора. – И пошла вдоль пляжа к той самой пристани, к которой Сайрус предлагал причалить яхту.Возможно, пожилая миссис воображала, что на пристани Лиз ждет корабль. Лиз согласилась бы и на обыкновенную лодку, которая доставила бы ее к наблюдательной вышке. Если б у нее были деньги, она так и поступила бы. Но платить за лодку было нечем, и ей ничего не оставалось, как добираться пешком. Она обогнула пристань, спустилась к кромке воды и побрела вдоль берега…
Кровать в комнате для гостиничной прислуги была сейчас самым желанным для Лиз местом на земле. Она заставила себя смыть под душем песок, приставший к телу, и легла, укрывшись простыней.Разбудил ее голос Ребекки. Перегнувшись через подоконник, та кому-то говорила шепотом:– Могу я на пять минут отлучиться? Передай – я в туалете. Так и скажи!..Она прикрыла окно и оглянулась. Лиз сонно смотрела на нее.– Проснулась? – сказала Бекки. – Где ты была?– На море.– Все время на море?– Все время.Ребекка неодобрительно покачала головой.– Хоть ела что-нибудь?– Нет… И очень голодная!– Спохватилась! Скоро день кончится… Иди, я тебе обед оставила. На дискотеку пойдешь?– Не знаю. Я устала. И вообще – сначала поесть! Я могу слопать теленка!Ребекка сказала, что девушка, подменяющая горничных в их выходные дни, заболела, и ей самой пришлось обслуживать номера Лиз.– В туалет некогда сбегать, – пожаловалась она. – Между прочим, вместо Хайда уже поселился другой. У тебя, учти, прибавилась еще одна комната.– Он что, снял сразу две?– В общем, да… Он сам живет в одной. А в другой – дама. Они делают вид, что встретились впервые в жизни, но, бьюсь об заклад, они любовники!– Откуда ты знаешь?– Дорогая, поживи и поработай с мое! Если обнаружишь в номере этой миссис Кроуз галстук или носки мистера Банчинни, не удивляйся!– Почему же они не поселились вместе?– Потому что миссис Кроуз замужем… Кстати, если ты не придешь на дискотеку, я скажу Дэвиду, чтобы он сам тебя навестил и отчитал за то, что целый день болталась на воде!..Ребекка ушла. Лиз вспомнила про визитную карточку Моники. Карточка лежала там, куда Лиз положила ее, – в чашечке лифчика. На белом глянцевом прямоугольнике с золотым обрезом золотом же было начертало: «Моника Рассел».Лиз спустилась в служебную столовую и съела обед. Затем вернулась к себе в комнату. Завтра она будет бегать на вызовы постояльцев, менять белье, носить в номера обеды и завтраки. Но это завтра. События этого дня утомили ее. И если б не обещание Бекки прислать Дэвида, Лиз снова легла бы спать. Ей хотелось повидать Дэйва и рассказать о своих приключениях. Именно ему, а не Ребекке, с которой вместе работала и жила. Нет, она ничего не имела против нее. Однако только с Дэйвом она чувствовала себя здесь защищенной.Дэвид пришел и первым делом заявил, что не поверил, будто Лиз весь день провела в море.– Опять выдумала? – спросил он.– Нет. Это правда… Вернее, часть правды.– Хотел бы услышать ее во всех подробностях.Он предложил прошвырнуться – все лучше, чем сидеть дома. Они покинули отель и пошли, как казалось Лиз, куда глаза глядят. Потом Дэйв сказал:– Зайдем ко мне?– Ты же сказал, что не надо сидеть дома.– Посмотришь, как я живу.Лиз промолчала.– Тааак… – протянул Дэйв. – Не хочешь. Боишься.– Ничего я не боюсь!– Ладно, забудем… Ну, о чем ты хотела поговорить?Она молчала. Они прошли длинную аллею, затененную кронами вязов.– Так и будем молчать? – поинтересовался Дэйв. – Может, тогда заглянем на дискотеку, потанцуем?– Пойдем к тебе… – Лиз метнула на него взгляд исподлобья. Он был невозмутим. – Ты слышал, что я сказала?– Слышал.– Почему же не отвечаешь?– Вдруг ты передумаешь.Она взяла его под руку.– Идем!Дом, где Дэвид арендовал комнату с кухней, принадлежал старому бармену. Сам хозяин жил тоже в комнате с кухней, но в противоположном конце здания. Их разделяло несколько пустующих помещений, которые когда-то занимала семья бармена – жена, сын, невестка и внучка. Все они погибли в авиакатастрофе. Чтобы получить с жильца плату за квартиру, бармен никогда не пользовался соединявшим их комнаты коридором – он проходил через двор и звонил во входную дверь постояльца…Вся мебель в комнате Дэйва принадлежала хозяину. Он сам владел лишь набором парикмахерских инструментов высшего качества, да еще шкурой рыси, в свое время покрывавшей сиденье автомобиля. После развода с женой при разделе имущества шкура досталась ему, а машина жене.Окна комнаты, достаточно светлой и просторной, смотрели на задний двор. Здесь обитали четыре собаки – две колли и две дворняги.– Сейчас будем пить чай… Или кофе? Чай? И ты все расскажешь.Он пошел на кухню, очень удобную: стоя посередине, можно было достать рукой холодильник, плиту, стол…– Ну, вот, – сказал Дэвид, внося на подносе чайник с чашками и сандвичи. – Я тебя слушаю… Тебе сладкий?..– Дэйв, ты знаешь, кто такой Чарльз Болдуин?– Нефтяной магнат. А что?– Если б я сказала тебе, что танцевала с ним на его дне рождения…– Я бы сказал, умерь свою фантазию.– А если б я сказала, что плавала на яхте с его племянницей?– Я сказал бы, что у тебя поехала крыша.Лиз протянула Дэвиду блестящий кусочек пластика.– Что это? – спросил он.– Прочитай.Он взглянул на золотые буквы.– Откуда это у тебя?– Мне дала Моника. Это ее визитка. Она пригласила меня в субботу на вечер.– Так… – проговорил Дэвид. – Нельзя ли подробней?Они пили чай, и Лиз рассказывала. Услыхав про акул, Дэвид остановил ее:– Акулы? Кто тебе сказал, что здесь водятся акулы?– Ты.Он схватился за голову.– Да нет здесь акул! Я просто попугал тебя, чтобы далеко не заплывала.– Но я сама видела: большое, черное пронеслось мимо!– Возможно, это был дельфин. Иногда они подплывают к берегу.– Значит, ты обманул меня?– Это же для твоей пользы!– Для пользы? Я чуть не умерла со страху! Если бы не яхта, я бы точно утонула!– Ну уж не выдумывай: коль тебя понесло, несмотря на мое предупреждение, в открытое море, значит, не очень-то боялась.– И все-таки это была акула, – сказала Лиз, помолчав. – Понимаешь, я кожей почувствовала опасность. Ты веришь мне?Дэвид вздохнул.– Сколько тебе лет?– Семнадцать.– Я и говорю: глупая еще.Они замолчали. Каждый про себя обдумывал ситуацию. Он первым нарушил молчание:– Ну, а что было потом?Лиз рассказала.– И ты решила скрыть, что ты горничная? Представилась миллионершей?– Ты бы посмотрел на их самовлюбленные морды! Они выбросили бы меня обратно в море, если б узнали, кто я! И никакой миллионершей я не представлялась! – Помолчав, она сказала: – Моника говорит, что я похожа на какую-то Трейси.– Трейси Урман?– Ты ее знаешь?– Знаменитая теннисистка.– Про дядю Чарльза, что я с ним танцевала, Моника сама придумала.– И ты собираешься пойти к ней в субботу?– Да.– Ну, если решила – иди!– В чем? Моника сказала: «Надень платье, в котором танцевала с дядей Чарльзом».– Она спятила?– Она нарочно сказала, чтобы позлить компанию. Она имела в виду, чтобы я была в шикарном платье.– Что же тебя смущает?– Не прикидывайся, Дэйв! У меня нет такого платья и денег, чтобы его купить.– Послушай, зачем тебе все это? Посмотреть, как живут миллионеры, – и вернуться в отель Энни? Не связывайся с ними!..– По-твоему, мне вообще ничего не нужно? Мое место здесь? На всю жизнь? Почему я не должна посмотреть и повеселиться, если так получилось? Меня ведь пригласили!– Ладно, не лезь в бутылку. Я сделаю тебе роскошную прическу, и твоя Моника не будет сомневаться, что у тебя есть и яхта, и вилла, и все прочее.– Согласна! – весело сказала Лиз. – Помни же, что ты обещал! Роскошную прическу!..
Мистер Банчинни и миссис Кроуз жарились на пляже. Лиз прибрала их номера. Мистер Банчинни, тот, что поселился вместо Хайда, был до противности аккуратен. Стопочка чистых платков, грязные – в холщовом мешочке. В ванной на полке новенькие, еще не распечатанные, в прозрачной бумаге щетки и щеточки – для зубов, для ногтей, для волос. Все расставлено, разложено.Зануда! – определила Лиз.Миссис Бесси Кроуз, которая, согласно жизненному и гостиничному опыту Ребекки, была любовницей Банчинни, в отличие от него была бестолковой и рассеянной. Иначе она не стала бы прятать в платяном шкафу губку, а в ванной вешать шляпу из рисовой соломки. Но в шкафу у нее висели необыкновенно красивые платья…Лиз все время помнила о приглашении на виллу Моники. Надо только что-то решить к субботе с платьем. Потому что она обязательно должна пойти на этот вечер! Ей так этого хотелось! Что, если одолжить одно из платьев Бесси Кроуз? Всего на один вечер!.. «Дорогая миссис Кроуз! Разрешите в вашем платье пойти на вечер к Монике». Глупости! Лиз с сожалением закрыла дверцы шкафа. И все-таки не может быть, чтобы не нашлось выхода…Случайно или почти случайно, она нажала кнопку автоответчика. Женский голос затараторил: «Бесс! Как он? Все хорошо? Твоему мужу я сказала все, как договаривались… Ха-ха!..» Значит, Ребекка права. Эти двое отлично знают друг друга, хотя в номере миссис Кроуз и не оказалось носков или галстука мистера Банчинни…В этот день было много работы. Уехали Уилсоны, и надо было подготовить их апартаменты для нового гостя – вылизать номер от пола до потолка. Все обязано было сиять: кафель, унитаз, люстра, черт бы побрал ее хрустальные подвески, и все остальное…Лиз заканчивала протирать зеркала и полки в ванной, когда прибежала Ребекка:– У тебя в пятом потоп!..От испуга у Лиз задрожал голос:– Потоп?.. – Неужели она забыла закрыть кран? Этого не может быть! Перед тем, как запереть номер, она заходила в ванную, чтобы забрать пылесос. Если б текла вода, она увидела бы и услышала… – Потоп? – Она держала в руках тряпку и не двигалась с места.– Да! Потоп! Чего ты стоишь? Беги туда!Лиз словно ждала этого приказа и опрометью кинулась в коридор. Остановившись возле пятого номера, она громко постучала и, не слыша ответа, рванула дверь.Миссис Кроуз, похожая на куклу Барби в купальном халате, разговаривала по телефону. Увидев Лиз, она произнесла в трубку:– Это горничная… – и продолжала говорить, показав Лиз рукой на ванную комнату.Лиз шагнула в ванную и очутилась по щиколотку в воде, в которой лежало махровое полотенце. Сама ванна была доверху наполнена водой, покрытой толстым слоем мыльной пены. Лиз сбросила туфли, прошлепала босиком и, погрузив руку в еще теплую пену, выдернула пробку. Потом сняла халат и передник и, оставшись в трусах, стала собирать воду с пола махровым полотенцем и выкручивать его в умывальник.Она считала, что после уборки в бывшем номере Уилсонов еще и такая работа – это слишком. Хоть бы пробку вытащила, чертова миллионерша! Болтает, а я должна за ней вывозить!..В приоткрытую дверь доносился голос миссис Кроуз:– Представляешь, ни машины, ни одежды… Подожди, кто-то стучит… Входите!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
– Я собираюсь их круто одурачить, – жестко повторила Моника.В каюту вернулся Виктор, сообщил: что яхта подходит к берегу. Все вышли на палубу. Над белой палубой летали чайки, и сама яхта с золотой надписью «Моника» на борту и на спасательных кругах казалась чайкой, летящей к берегу. Уже отчетливо виднелся пляж с купающимися людьми. А за полосой пляжа – поднимающиеся в гору сады…Из рубки вышел тот, кого Моника называла Сайрусом, – капитан яхты, невозмутимый, как того требовала профессия. Он подчеркнуто вежливо обращался к хозяйке и не замечал остальных.– Мисс Моника, – сказал Сайрус. – Мы не можем подойти близко, здесь недостаточная для нас глубина. Придется пройти к пристани.Лиз не устраивало предложение швартоваться у пристани. Кому-нибудь из компании еще взбредет в голову сойти на берег и посмотреть, как Лиз войдет в виллу каких-то Робинсов.– Здесь недалеко, я доплыву.Сайрус вопросительно посмотрел на Монику.– Ты сможешь? – спросила та.– Конечно! – беспечно ответила Лиз.Моника согласно кивнула.– Но в субботу я жду тебя. Дай слово, что придешь!– Приду.– И надень платье, в котором танцевала с Чарльзом. – Она хитро прищурилась. – Возьми это! – Моника протянула Лиз пластиковую карточку.– Что это?– Моя визитная карточка.– Но куда я… – Лиз показала на свой купальный костюм.– Сообрази.Лиз втиснула карточку в чашечку лифчика, отчего ее левая грудь приобрела угловатую форму, подошла к краю палубы и прыгнула за борт. Проплыв несколько ярдов, она оглянулась и помахала рукой. На палубе выстроились все, кроме капитана. Яхта разворачивалась и уходила в море…С берега заметили Лиз. Она видела, как несколько мужчин и женщин показывали на нее руками. Кто-то смотрел в бинокль. Лиз немного переоценила свои силы и под конец плыла уже с трудом. Но стоявшие на берегу не должны были это заметить, и она вышла из воды улыбаясь. Ей аплодировали.Пожилая миссис, в шортах, открывавших слабые старческие ноги, в прозрачной блузе и со старинной ниткой бирюзы, помнившей шею хозяйки нежной и гладкой, спросила:– Вы с яхты «Моника»?– У вас хорошее зрение, мэм.Лиз мило улыбнулась. У нее тоже было неплохое зрение. Она отлично видела заинтересованные взгляды мужчин, приторные улыбки женщин. Их лица говорили, и она поняла это точно: она с яхты «Моника», а потому – «своя».Пожилая миссис интересовалась здоровьем малыша. Лиз соображала, о каком малыше говорит старуха: о Монике? Или есть какой-то другой «малыш»? Миссис сказала со смешком:– Он все такой же бабник?Лиз осенило:– Вы о дяде Чарльзе?– О ком же еще!Лиз посчитала, что беседа затянулась. К тому же она устала, была голодна и хотела быстрей добраться до отеля. Она коротко сказала:– Мне пора. – И пошла вдоль пляжа к той самой пристани, к которой Сайрус предлагал причалить яхту.Возможно, пожилая миссис воображала, что на пристани Лиз ждет корабль. Лиз согласилась бы и на обыкновенную лодку, которая доставила бы ее к наблюдательной вышке. Если б у нее были деньги, она так и поступила бы. Но платить за лодку было нечем, и ей ничего не оставалось, как добираться пешком. Она обогнула пристань, спустилась к кромке воды и побрела вдоль берега…
Кровать в комнате для гостиничной прислуги была сейчас самым желанным для Лиз местом на земле. Она заставила себя смыть под душем песок, приставший к телу, и легла, укрывшись простыней.Разбудил ее голос Ребекки. Перегнувшись через подоконник, та кому-то говорила шепотом:– Могу я на пять минут отлучиться? Передай – я в туалете. Так и скажи!..Она прикрыла окно и оглянулась. Лиз сонно смотрела на нее.– Проснулась? – сказала Бекки. – Где ты была?– На море.– Все время на море?– Все время.Ребекка неодобрительно покачала головой.– Хоть ела что-нибудь?– Нет… И очень голодная!– Спохватилась! Скоро день кончится… Иди, я тебе обед оставила. На дискотеку пойдешь?– Не знаю. Я устала. И вообще – сначала поесть! Я могу слопать теленка!Ребекка сказала, что девушка, подменяющая горничных в их выходные дни, заболела, и ей самой пришлось обслуживать номера Лиз.– В туалет некогда сбегать, – пожаловалась она. – Между прочим, вместо Хайда уже поселился другой. У тебя, учти, прибавилась еще одна комната.– Он что, снял сразу две?– В общем, да… Он сам живет в одной. А в другой – дама. Они делают вид, что встретились впервые в жизни, но, бьюсь об заклад, они любовники!– Откуда ты знаешь?– Дорогая, поживи и поработай с мое! Если обнаружишь в номере этой миссис Кроуз галстук или носки мистера Банчинни, не удивляйся!– Почему же они не поселились вместе?– Потому что миссис Кроуз замужем… Кстати, если ты не придешь на дискотеку, я скажу Дэвиду, чтобы он сам тебя навестил и отчитал за то, что целый день болталась на воде!..Ребекка ушла. Лиз вспомнила про визитную карточку Моники. Карточка лежала там, куда Лиз положила ее, – в чашечке лифчика. На белом глянцевом прямоугольнике с золотым обрезом золотом же было начертало: «Моника Рассел».Лиз спустилась в служебную столовую и съела обед. Затем вернулась к себе в комнату. Завтра она будет бегать на вызовы постояльцев, менять белье, носить в номера обеды и завтраки. Но это завтра. События этого дня утомили ее. И если б не обещание Бекки прислать Дэвида, Лиз снова легла бы спать. Ей хотелось повидать Дэйва и рассказать о своих приключениях. Именно ему, а не Ребекке, с которой вместе работала и жила. Нет, она ничего не имела против нее. Однако только с Дэйвом она чувствовала себя здесь защищенной.Дэвид пришел и первым делом заявил, что не поверил, будто Лиз весь день провела в море.– Опять выдумала? – спросил он.– Нет. Это правда… Вернее, часть правды.– Хотел бы услышать ее во всех подробностях.Он предложил прошвырнуться – все лучше, чем сидеть дома. Они покинули отель и пошли, как казалось Лиз, куда глаза глядят. Потом Дэйв сказал:– Зайдем ко мне?– Ты же сказал, что не надо сидеть дома.– Посмотришь, как я живу.Лиз промолчала.– Тааак… – протянул Дэйв. – Не хочешь. Боишься.– Ничего я не боюсь!– Ладно, забудем… Ну, о чем ты хотела поговорить?Она молчала. Они прошли длинную аллею, затененную кронами вязов.– Так и будем молчать? – поинтересовался Дэйв. – Может, тогда заглянем на дискотеку, потанцуем?– Пойдем к тебе… – Лиз метнула на него взгляд исподлобья. Он был невозмутим. – Ты слышал, что я сказала?– Слышал.– Почему же не отвечаешь?– Вдруг ты передумаешь.Она взяла его под руку.– Идем!Дом, где Дэвид арендовал комнату с кухней, принадлежал старому бармену. Сам хозяин жил тоже в комнате с кухней, но в противоположном конце здания. Их разделяло несколько пустующих помещений, которые когда-то занимала семья бармена – жена, сын, невестка и внучка. Все они погибли в авиакатастрофе. Чтобы получить с жильца плату за квартиру, бармен никогда не пользовался соединявшим их комнаты коридором – он проходил через двор и звонил во входную дверь постояльца…Вся мебель в комнате Дэйва принадлежала хозяину. Он сам владел лишь набором парикмахерских инструментов высшего качества, да еще шкурой рыси, в свое время покрывавшей сиденье автомобиля. После развода с женой при разделе имущества шкура досталась ему, а машина жене.Окна комнаты, достаточно светлой и просторной, смотрели на задний двор. Здесь обитали четыре собаки – две колли и две дворняги.– Сейчас будем пить чай… Или кофе? Чай? И ты все расскажешь.Он пошел на кухню, очень удобную: стоя посередине, можно было достать рукой холодильник, плиту, стол…– Ну, вот, – сказал Дэвид, внося на подносе чайник с чашками и сандвичи. – Я тебя слушаю… Тебе сладкий?..– Дэйв, ты знаешь, кто такой Чарльз Болдуин?– Нефтяной магнат. А что?– Если б я сказала тебе, что танцевала с ним на его дне рождения…– Я бы сказал, умерь свою фантазию.– А если б я сказала, что плавала на яхте с его племянницей?– Я сказал бы, что у тебя поехала крыша.Лиз протянула Дэвиду блестящий кусочек пластика.– Что это? – спросил он.– Прочитай.Он взглянул на золотые буквы.– Откуда это у тебя?– Мне дала Моника. Это ее визитка. Она пригласила меня в субботу на вечер.– Так… – проговорил Дэвид. – Нельзя ли подробней?Они пили чай, и Лиз рассказывала. Услыхав про акул, Дэвид остановил ее:– Акулы? Кто тебе сказал, что здесь водятся акулы?– Ты.Он схватился за голову.– Да нет здесь акул! Я просто попугал тебя, чтобы далеко не заплывала.– Но я сама видела: большое, черное пронеслось мимо!– Возможно, это был дельфин. Иногда они подплывают к берегу.– Значит, ты обманул меня?– Это же для твоей пользы!– Для пользы? Я чуть не умерла со страху! Если бы не яхта, я бы точно утонула!– Ну уж не выдумывай: коль тебя понесло, несмотря на мое предупреждение, в открытое море, значит, не очень-то боялась.– И все-таки это была акула, – сказала Лиз, помолчав. – Понимаешь, я кожей почувствовала опасность. Ты веришь мне?Дэвид вздохнул.– Сколько тебе лет?– Семнадцать.– Я и говорю: глупая еще.Они замолчали. Каждый про себя обдумывал ситуацию. Он первым нарушил молчание:– Ну, а что было потом?Лиз рассказала.– И ты решила скрыть, что ты горничная? Представилась миллионершей?– Ты бы посмотрел на их самовлюбленные морды! Они выбросили бы меня обратно в море, если б узнали, кто я! И никакой миллионершей я не представлялась! – Помолчав, она сказала: – Моника говорит, что я похожа на какую-то Трейси.– Трейси Урман?– Ты ее знаешь?– Знаменитая теннисистка.– Про дядю Чарльза, что я с ним танцевала, Моника сама придумала.– И ты собираешься пойти к ней в субботу?– Да.– Ну, если решила – иди!– В чем? Моника сказала: «Надень платье, в котором танцевала с дядей Чарльзом».– Она спятила?– Она нарочно сказала, чтобы позлить компанию. Она имела в виду, чтобы я была в шикарном платье.– Что же тебя смущает?– Не прикидывайся, Дэйв! У меня нет такого платья и денег, чтобы его купить.– Послушай, зачем тебе все это? Посмотреть, как живут миллионеры, – и вернуться в отель Энни? Не связывайся с ними!..– По-твоему, мне вообще ничего не нужно? Мое место здесь? На всю жизнь? Почему я не должна посмотреть и повеселиться, если так получилось? Меня ведь пригласили!– Ладно, не лезь в бутылку. Я сделаю тебе роскошную прическу, и твоя Моника не будет сомневаться, что у тебя есть и яхта, и вилла, и все прочее.– Согласна! – весело сказала Лиз. – Помни же, что ты обещал! Роскошную прическу!..
Мистер Банчинни и миссис Кроуз жарились на пляже. Лиз прибрала их номера. Мистер Банчинни, тот, что поселился вместо Хайда, был до противности аккуратен. Стопочка чистых платков, грязные – в холщовом мешочке. В ванной на полке новенькие, еще не распечатанные, в прозрачной бумаге щетки и щеточки – для зубов, для ногтей, для волос. Все расставлено, разложено.Зануда! – определила Лиз.Миссис Бесси Кроуз, которая, согласно жизненному и гостиничному опыту Ребекки, была любовницей Банчинни, в отличие от него была бестолковой и рассеянной. Иначе она не стала бы прятать в платяном шкафу губку, а в ванной вешать шляпу из рисовой соломки. Но в шкафу у нее висели необыкновенно красивые платья…Лиз все время помнила о приглашении на виллу Моники. Надо только что-то решить к субботе с платьем. Потому что она обязательно должна пойти на этот вечер! Ей так этого хотелось! Что, если одолжить одно из платьев Бесси Кроуз? Всего на один вечер!.. «Дорогая миссис Кроуз! Разрешите в вашем платье пойти на вечер к Монике». Глупости! Лиз с сожалением закрыла дверцы шкафа. И все-таки не может быть, чтобы не нашлось выхода…Случайно или почти случайно, она нажала кнопку автоответчика. Женский голос затараторил: «Бесс! Как он? Все хорошо? Твоему мужу я сказала все, как договаривались… Ха-ха!..» Значит, Ребекка права. Эти двое отлично знают друг друга, хотя в номере миссис Кроуз и не оказалось носков или галстука мистера Банчинни…В этот день было много работы. Уехали Уилсоны, и надо было подготовить их апартаменты для нового гостя – вылизать номер от пола до потолка. Все обязано было сиять: кафель, унитаз, люстра, черт бы побрал ее хрустальные подвески, и все остальное…Лиз заканчивала протирать зеркала и полки в ванной, когда прибежала Ребекка:– У тебя в пятом потоп!..От испуга у Лиз задрожал голос:– Потоп?.. – Неужели она забыла закрыть кран? Этого не может быть! Перед тем, как запереть номер, она заходила в ванную, чтобы забрать пылесос. Если б текла вода, она увидела бы и услышала… – Потоп? – Она держала в руках тряпку и не двигалась с места.– Да! Потоп! Чего ты стоишь? Беги туда!Лиз словно ждала этого приказа и опрометью кинулась в коридор. Остановившись возле пятого номера, она громко постучала и, не слыша ответа, рванула дверь.Миссис Кроуз, похожая на куклу Барби в купальном халате, разговаривала по телефону. Увидев Лиз, она произнесла в трубку:– Это горничная… – и продолжала говорить, показав Лиз рукой на ванную комнату.Лиз шагнула в ванную и очутилась по щиколотку в воде, в которой лежало махровое полотенце. Сама ванна была доверху наполнена водой, покрытой толстым слоем мыльной пены. Лиз сбросила туфли, прошлепала босиком и, погрузив руку в еще теплую пену, выдернула пробку. Потом сняла халат и передник и, оставшись в трусах, стала собирать воду с пола махровым полотенцем и выкручивать его в умывальник.Она считала, что после уборки в бывшем номере Уилсонов еще и такая работа – это слишком. Хоть бы пробку вытащила, чертова миллионерша! Болтает, а я должна за ней вывозить!..В приоткрытую дверь доносился голос миссис Кроуз:– Представляешь, ни машины, ни одежды… Подожди, кто-то стучит… Входите!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20