Мелли сказала, что будут еще дни рождения, и это, конечно же, было верно. Клэр приглашали повсюду. У нее было множество друзей, а родители ее приятелей обожали ее.
– Такая положительная девочка, – обычно говорили они. – Такая послушная.
Было странно видеть ферму в марте. Хотя погода становилась теплее, белые пятна все еще были разбросаны по полям, и на теневой стороне большого белого дома снег лежал покрывалом. Клэр только мельком посмотрела на амбар, когда они с Мелли вытаскивали свои чемоданы из багажника автомобиля. Она не хотела думать об амбаре. Она все время напоминала себе, что они снова приедут сюда летом. На самом же деле это, вероятно, был последний раз, когда она видела ферму вообще.
Как ни странно выглядела ферма зимой, еще страннее был сам дом без ласковой болтовни Доры Сипаро. Клэр уже несколько пообвыклась к тому, что ее дедушки не было рядом, но уж бабушка-то будет жить вечно! Доре исполнилось всего пятьдесят восемь лет, и она ни одного дня не проболела за всю свою жизнь.
Клэр уставилась на свою мать с крайним недоверием, когда Мелли рассказала ей, что произошло.
– Бабушка мирно оставила нас во сне, – сказала Мелли. – Правда, ей повезло уйти таким образом, дорогая? Если мне придется умереть, я бы хотела уйти так же.
Мелли стояла в большой кухне фермерского дома и оглядывала помещение, уперев руки в бока. На столе, за которым Клэр и Ванесса выпили так много чашек кофе с молоком, были разбросаны карточки с рецептами и формы для выпечки, как будто Дора была застигнута в середине ее приготовлений к выпечке. Мелли издала глубокий вздох, а потом улыбнулась дочери.
– У нас столько дел на эти выходные, солнышко мое. Давай просто выбросим все, за исключением мебели, конечно. Так нам не придется рассматривать все мелкие вещи и думать, выбросить их или оставить? Мы просто все выбросим. Что ты на это скажешь?
Клэр кивнула. У нее болел живот. За два месяца до этого, в двенадцатилетний день рождения у нее в первый раз начались месячные. Мелли отреагировала на это с огромной радостью и шумным весельем, она испекла пирог, чтобы отпраздновать ее «вступление во взрослую жизнь». Клэр до сих пор не была уверена, что это стоило праздновать. Это было ужасно и причиняло ей боль.
Они начали со спальни Доры. Мелли принесла наверх несколько пустых коробок и бросила их на пол. Потом оглядела комнату.
– Мы начнем с постели, – сказала она.
Постель выглядела так, как будто ее второпях застелили, стеганое одеяло, брошенное небрежно, со складками, едва прикрывало подушку. Мелли стянула одеяло, открыв пятна крови на подушке и простыне. Клэр посмотрела на лицо матери, но оно было таким, как будто Мелли не видела темно-красных расплывшихся пятен.
– Поможешь мне с этим, дорогая? – спросила Мелли.
Клэр уставилась на пятна. Ее бабушка умерла неспокойно. Она могла бы спросить Мелли, что произошло на самом деле, но определенно ответ ее матери был бы полон уловок и уверток, поэтому не стоило его слушать. Мелли необходимо было поверить в свою ложь даже больше, чем заставить Клэр поверить ей.
Ошеломленная, Клэр потянула простыню с матраса за кончик. Пятно на наволочке напоминало ей карту Италии, которую она видела в учебнике географии за неделю до этого, вместе с маленькой Сицилией на носке сапога. Мелли вытряхнула подушку из наволочки, и Италия исчезла в складках белой материи. Мелли завязала узлом постельное белье и бросила его в одну из коробок. Потом начала опустошать ящики, бросая охапки одежды своей матери поверх запятнанных простыней. Она действовала, как и сказала. Не тратя времени на то, чтобы разглядывать вещи.
Пока не дошла до комода с безделушками. Там она присела на хрупкий маленький стульчик и закурила сигарету, а Клэр проследила за ее взглядом, устремленным на обрамленную фотографию на комоде. На фотографии она и Ванесса, сидящие с Мелли и Леном на крыльце старого дома в Фолс Черч. Через мгновение Мелли вытащила фотографию, чтобы рассмотреть ее поближе, и Клэр осмелилась задать вопрос, который она за последние два года уже почти перестала задавать.
– Когда же мы увидим Ванессу и папочку снова? – спросила она.
Она подождала ободрительного ответа матери, но на этот раз он последовал не слишком быстро. Мелли опять глубоко вздохнула, пробежалась рукой по нижней губе, сделала затяжку сигаретой, а потом кивнула сама себе.
– Мы должны верить, что это произойдет скоро, – сказала она. – Я сердцем чувствую это.
Клэр почувствовала знакомые смешанные чувства тоски и беспокойства, которые всегда охватывали ее при мысли о скорой встрече с сестрой.
Мелли положила фотографию на пол, прислонив ее к стене, и Клэр поняла с радостью, что у нее нет намерения ее выбросить. Затем мать выбрала маленького хрупкого хрустального ангела из коллекции безделушек на комоде. Это было рождественское украшение с крошечной нитяной петелькой. Мелли взвесила ангела на ладони, и казалось, весь свет в комнате отразился в складках мантии маленького ангела. Так красиво. Клэр наблюдала за матерью, надеясь, что они смогут его оставить.
– Мама всегда позволяла повесить его на елку самой, когда я была маленькой, – сказала Мелли. Казалось, она говорила это сама себе.
Клэр протянула руку, чтобы взять ангела из рук Мелли, но Мелли не заметила этого, бросив ангела в коробку, где он приземлился на пузырек из-под духов и разлетелся на крошечные брызги света. Потом Клэр наблюдала, как Мелли смела остальные безделушки с комода рукой.
Клэр еще минутку посмотрела на остатки разбитого хрусталя и фарфора, прежде чем пойти в ванную, где начала освобождать аптечку, набитую старинными бутылочками с лекарствами, на некоторых были даты задолго до ее рождения. Она бросала их в старую коробку из-под обуви, вместе со стеклянными флаконами с вязкой жидкостью и аэрозольными тюбиками с мазями. На полотенце, висящем на вешалке за дверью, также были пятна крови. Она сложила полотенце так, чтобы крови не было видно – проходя мимо Мелли, она бросит его в коробку с постельным бельем. Мелли не должна видеть это.
В гостиной после ленча Мелли выдернула какую-то книгу из одной из массивных книжных полок.
– Мы сложим эти книги в коробки и попробуем продать их, – сказала она. – Бог знает, воспользуемся ли мы этими деньгами или нет? Поскольку мы продаем мебель и дом, возможно, мы сможем купить себе небольшой домишко.
– Мне нравится там, где мы сейчас живем. – Они снимали небольшой домик из двух комнат рядом с начальной школой в Фолс Черч. Большинство друзей Клэр жило поблизости.
– Лучше иметь свое жилье. – Мелли вытянула большой широкий альбом для фотографий в темно-коричневой кожаной обложке с нижней полки, и глаза Клэр расширились, когда она увидела, как мать бросила его в коробку с мусором. Сколько часов она просидела со своими дедушкой и бабушкой, рассматривая старые фотографии? Там была небольшая фотография в коричневых тонах Джозефа Сипаро, вырезающего лошадок. Фотографии Мелли, когда она была младенцем. Свадьбы Мелли и Лена. Клэр и Ванессы, катающихся на карусели.
– Мы оставим это, Мелли? – Она показала на ящик с мусором.
Мелли посмотрела на нее рассеянно. Потом загасила свою сигарету и постучала рукой по полу прямо перед собой.
– Иди сюда, Клэр, – сказала она.
Клэр села, а Мелли посмотрела прямо на нее, ее голубые глаза были сухими и холодными.
– Ты всегда должна смотреть вперед, – сказала она. – Запомни это. Все в этой комнате – из прошлого. Прошлое только приносит тебе печаль, разве ты этого хочешь?
Клэр покачала головой.
– Конечно, нет. Будущее полно обещаний. – Мелли улыбнулась и воздела руки к небесам. – Оно для тебя открыто, дорогая. Прошлое может только задержать тебя в твоем движении вперед. Так ведь?
Клэр кивнула, но она чувствовала прямо-таки физическое притяжение от старинных, полных жизни фотографий – оттуда, из коробки с мусором.
Около половины второго приехал грузовик. Он громыхал и скрипел на подъездной дорожке. Клэр выглянула из окна своей комнаты на верхнем этаже комнаты, которую она когда-то делила с Ванессой, чтобы посмотреть, как грузовик въехал на поле и остановился недалеко от амбара. Трое мужчин выпрыгнули из кабины. Трое больших и сильных, ненавистных мужчин. Она сбежала по лестнице, схватив свою кофту со стула у кухонного стола, и выбежала из дома. Земля была влажной, когда она бежала через поле. Мужчины открывали широкие двери амбара. Она задыхалась от бега. Они стояли спиной, уперев руки в бока, качая головами в благоговейном трепете от красоты карусели, которая была перед ними. Перед смертью Винцент закончил карусель, за исключением одной лошадки. Кто-то из парка, который забирал эту карусель, сказал Мелли, что они получат настоящего Сипаро для этого местечка.
– Их сделал мой дедушка, – сказала Клэр громко. Мужчины обернулись, чтобы посмотреть на нее, а потом друг на друга, посмеиваясь меж собой.
– Он действительно сделал стоящую работу, мисс, – сказал один из них. Другой подмигнул ей. – И мы действительно постараемся снять их осторожно, – сказал он, – не беспокойся об этом.
Она вытащила небольшой ящик из угла амбара и поставила его на землю в нескольких ярдах от открытых ворот, села на ящик и стала смотреть, как они снимали лошадок с карусели. Это была медленная процедура, со спокойной работой отвертками и гаечными ключами и некоторых осторожных действий до тех пор, пока не настало время снять Титана. Тут понадобились действия обоих мужчин. Клэр не могла заглянуть вовнутрь ящика, куда укладывали лошадок, но она надеялась, что в них были опилки. Она чувствовала себя относительно спокойно до тех пор, пока они не начали снимать Титана.
– Он – мой любимец, – сказала она, надеясь, что ее слова заставят их действовать с чрезвычайной осторожностью. Однако они разговаривали между собой, стараясь определить, как удобней всего демонтировать его или что-то в этом духе, и едва посмотрели в ее сторону. Она пробормотала это опять, теперь только себе самой.
Она часто моргала, когда они положили Титана в ящик, и у нее заболела грудь от попыток не расплакаться. Золото его гривы блестело на солнце, а потом исчезло в темноте, когда они положили крышку поверх огромного деревянного ящика.
Она не слышала, как подошла Мелли, но неожиданно почувствовала руку матери у себя на плече.
– Мы заслужили отдых, не так ли? – спросила Мелли.
Клэр не обернулась. Она не сводила глаз с амбара.
– Давай поедем в город, поедим мороженого, солнышко, – предложила ей мать.
Клэр не хотела ехать. Она хотела остаться здесь, пока карусель не демонтируют полностью. Она должна была присмотреть за этим. Ее дедушки уже не было, кто-то ведь должен сделать это.
Но тут она посмотрела в лицо Мелли. На нем сквозила такая растерянность, какой она никогда не замечала раньше, а, возможно, это мартовское солнце так освещало бледные черты Мелли. Без всяких возражений Клэр встала и пошла следом за матерью к машине, обернувшись только один раз, чтобы посмотреть, как мужчины забивали гвоздями крышку ящика с Титаном.
За обедом Мелли бросила пригоршню монет в небольшой музыкальный ящик, который стоял у них на столе, и они по очереди выбирали мелодии песен. Как обычно по выходным, Мелли задавала ей дюжину вопросов о школе и ее друзьях, и Клэр увлеклась, не думая – и конечно, ничего не говоря – о том, что происходило на задах фермы, о том, что могло бы заставить Мелли перестать улыбаться.
Когда они вернулись, грузовик уехал. Клэр вошла в амбар. Сама карусель стояла пустой, без лошадок. Мужчины приедут опять, чтобы разобрать помост и уложить в ящик орган, и через день-другой, когда она и Мелли уже приедут в Фолс Черч, амбар станет не чем иным, как просто амбаром. Она обошла помост кругом, но он был слишком мрачный, слишком печальный, и поэтому она снова вышла наружу и пошла медленно через поле к дому.
У черного входа коробки, которые она и Мелли притащили из дома, поджидали мусорные машины. Она медленно прохаживалась около коробок, почти непреднамеренно, пока не нашла ту, которую искала. Альбом с фотографиями высовывался с угла, и она осторожно высвободила его и отнесла в дом.
– Мелли? – позвала она уже в кухне.
– Я – тут! – пропела Мелли из столовой, и Клэр на цыпочках поднялась по лестнице в свою спальню, где вытащила свою одежду из чемодана и засунула альбом поглубже.
35
Лыжный курорт Слим Вэлли, штат Пенсильвания
Почему он позволил Пэт уговорить себя?
Джон вел свой джип в направлении Слим Вэлли, а Пэт ехала рядом с ним на месте пассажира. Они проезжали одну небольшую ферму за другой, слегка идущая в гору местность была все еще безжизненна под своим коричневым покрывалом. Трудно поверить, что где-то поблизости существует покрытая снегом гора.
Пэт болтала о планах итоговой конференции, но Джон слушал невнимательно, снедаемый растущим многоликим волнением, которое он старался побороть.
Он попробовал отговориться от поездки, сославшись на обожженную ногу, но ожог почти зажил, несмотря на страшные прогнозы и упреки врача, на приеме у которого он был на станции неотложной помощи. Пэт проигнорировала его протесты. Джон слишком стыдился настоящей причины своего сопротивления, чтобы рассказать о ней. Сегодня его посадят на монолыжи незнакомые люди, которые будут считать его не чем иным, как набором недействующих частей тела. Он привык отдыхать с Клэр или с другими своими здоровыми друзьями. Он всегда держал себя выше масс. Это происходило совершенно ненамеренно, не из снобизма, а просто было подтверждением того факта, что он – парень на вершине, человек, ответственный за проведение и финансирование программ, включая эту программу подъема на горы. Пэт болтала то об одном, то о другом своем знакомом, которые сегодня будут кататься на лыжах. В отличие от Джона, Пэт принадлежала к множеству этих ориентированных на спортивную активность организаций. Она выезжала на какое-нибудь мероприятие почти каждый выходной.
Лыжный сезон уже почти закончился, но весенний снегопад подарил Слим Вэлли еще один выходной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57