— Свою реплику Сьюзи произнесла с ужасным акцентом бедной девочки из рабочего квартала, как дешевая звезда мыльной оперы. И мы, как всегда, рассмеялись. — Я правда рада, что у тебя так хорошо все складывается, — добавила она в конце нашего разговора, — хотя ужасно тебе завидую. Если бы я встретила такого романтичного парня, была бы безумно счастлива. Эми, держись за него обеими руками.Я была довольна собой. Но мне стало неловко, что я приукрасила наши отношения с Джеком некоторыми подробностями и приписала ему качества, которых у него, скорее всего, никогда не было и не будет. Сказала Сьюзи, что, когда Джек появился на моем пороге, в руках он держал охапку алых роз, а на пикнике мы икру запивали шампанским.Пикник и так получился замечательным. А от икры меня вообще воротит.Но я знаю, почему так поступила. Мне хочется, чтобы Джек оказался моим принцем на белом коне, вот я и преувеличиваю его достоинства, дабы убедить всех окружающих, а заодно и саму себя, что это и вправду ОН.Смотрю на деревья, издалека доносятся обрывки мелодии вагончика мороженщика. Делаю глубокий вдох.Правда в том, что жизнь моя не мед, да и у Джека характер — не сахар.Подумав еще немного, решаю усугубить свои мучения и добавляю: у Джека характер не сахар, поэтому и жизнь моя — не мед.Наверное, я действительно так думаю, потому что не уверена, суждено ли мне провести с ним остаток своих дней. Может быть, это нормально в начале отношений, но все равно страшно. Я так долго ждала нормального парня, что потеряла ощущение реальности происходящего. Мне казалось, что, как только у меня наконец появится подходящий мужчина, все сразу встанет на свои места. Любовь. Замужество. Дети.Но Джек — не тот парень, о котором я мечтала, он не Идеальный Мужчина.Наверное, ОН всего лишь плод моего воображения.А в реальной жизни у меня есть Джек. Да, Джек — настоящий, из плоти и крови, но не идеал. В его характере есть черты, которые меня раздражают. И их хватает, можно даже составить список.1. Он самовлюбленный.Мысленно вычеркиваю эту строку из списка. Я не совсем права. Ну да, у Джека есть привычка приподнимать подбородок и поворачиваться к зеркалу то одной щекой, то другой, как будто он в рекламе пены для бритья снимается. Дурацкая привычка, но это еще не значит, что он самодовольный болван.2. Он какой-то нелепый.3. Инфантильный. Он пердит и думает, что это смешно, а выходя из душа, покачивает яйцами. А еще дуется, если все идет не так, как ему хочется. Правда, я тоже не эталон адекватного взрослого поведения.4. Ноги. Каждый раз, как только я начинаю засыпать, он дергает ногами. Знаю, что это от нервов, но мне все равно неприятно. Еще хуже, если он при этом касается моей ноги, — у него неухоженные ступни. Почему мужчины не подпиливают ногти на ногах?5. Похоже, он больше предан своим друзьям, чем мне.6. Он зарабатывает рисованием голых красавиц.Брр.Итак, Джек — не идеал. Придется с этим смириться. Но нельзя же винить его во всех своих несчастьях. Я сама виновата, что у меня такая ужасная жизнь. И пока я окончательно не замерзла, надо с ней разобраться.Иду вверх по Оксфорд-стрит, неизбежный момент встречи с Элейн все ближе. Она не слишком рада мне — сидит суровая за своим столом в кабинете для «личных» разговоров, куда привела меня на разборки. Говорит, что я ее подвела и очень разочаровала. Спрашивает, как можно быть такой легкомысленной, и т. д. и т. п. Я стою, смиренно сложив руки перед собой, кивая в такт ее комментариям, извиняюсь поминутно и вообще стараюсь выглядеть как можно более кроткой. В конце концов словесный поток Элейн иссякает. Она тушит сигарету в горшке с искусственной пальмой, там уже валяется не меньше десяти окурков, — видно, день у нее тоже не задался.— Эми, все очень серьезно, — говорит она, втягивая рябые щеки и явно обдумывая мое наказание. Плотный слой темного тонального крема заканчивается на подбородке, дальше начинается белая шея. — В сложившихся обстоятельствах я не могу устроить тебя на другое место.Первые ноты скорби зазвучали в моей голове, как только я подняла взгляд и посмотрела ей в глаза, но теперь похоронный марш грянул в полную силу.Элейн и понятия не имеет, что ее последние слова внесли окончательную ясность в мою жизнь. Она продолжает что-то говорить, но я не слышу.Все вдруг встало на свои места. Ключевое слово: устроить. Элейн не может меня никуда устроить. Я поражена, что лишь теперь поняла, во что превратилась моя жизнь. Только познакомившись с Элейн, я начала к ней подлизываться. Но, несмотря на все свои улыбки и старательность, я знала, что буду использовать ее. Временная работа была лишь привалом на пару недель — я хотела разобраться в своей жизни, а потом исчезнуть и бросить Элейн. Но спустя недели, месяцы, а теперь уже и годы Элейн все еще была моим работодателем. Я с легкостью позволила ей распоряжаться моим рабочим временем, мне стало лень думать самой. Когда это произошло? В какой момент я решила положиться во всем на нее?Делая вид, что независима, что выше всего этого и сама устраиваю свою жизнь, я пренебрежительно относилась к работе, к людям, с которыми мне приходилось встречаться, к той же Элейн. Но на деле больше всего, как оказалось, я презирала саму себя.И это пора прекратить. Стою здесь, как провинившаяся первоклассница, и понимаю, что Хел была права. Я плыву по течению, я использую Джека, чтобы чувствовать себя любимой. Жизненная позиция?Хилая.Но больше я с этим мириться не стану. Хватит. Может, мне и не дано справиться с коммутатором, но я способна на большее. Пора учиться независимости.Эми Кросби, бери жизнь в свои руки.Успокоив Элейн, выхожу из здания, покупаю себе шоколадный батончик, журнал, сажусь на автобус и еду домой. По дороге развлекаюсь тестом «Насколько хорошо ты знаешь своего парня» и не знаю точного ответа на большинство вопросов. Выбираю наугад. Подсчитываю баллы. Результат: «Ты пока не доверяешь ему. Проводи с ним больше времени, постарайся узнать, что он действительно любит. Если в основе ваших отношений будут искренность и честность, вы будете отличной парой».Все эти тесты, конечно, полная чушь, но настроение уже не такое радужное. Придя домой, раздеваюсь, принимаю душ и звоню Джеку.— А ты сегодня рано вернулась, — говорит он, зевая. — Подожди минутку. — Трубку прикрывают рукой, я слышу какое-то шуршание. Через пару секунд он снова на связи. — А ты почему не на работе?— С работой не вышло. Но есть и хорошая новость — я туда больше не вернусь. А у тебя на сегодня какие планы? Ты звонишь своему парню, когда он этого не ждет. Судя по его голосу, он не слишком рад тебя слышать. Тогда ты: а) решаешь, что он чем-то занят и поэтому рассеян; б) спрашиваешь его, в чем дело; в) подозреваешь, что он сейчас с другой. — Так, хотел немного поработать. Может, скоро загляну к тебе, если ты будешь дома.Вариант в) я даже не рассматриваю, с самого начала уверена в а). Правда-правда.Никогда не думала, что быть чьей-то девушкой так сложно. Сколько же на это уходит времени! У меня теперь постоянно готовность номер один — на всякий случай. На всякий случай — вдруг мы сегодня встретимся с Джеком — я почти ежедневно брею подмышки, ноги и, как следствие, — страдаю от щетины; подравниваю над унитазом волосы на лобке, и это ужасно, потому что они ни в какую потом не смываются; без конца стираю свой единственный нарядный пододеяльник, вместо того чтобы сменить его на страшненький в цветочек; регулярно пополняю запас продуктов в холодильнике, хотя раньше обходилась китайской лапшой и тостами; постоянно ношу белье, которое не стыдно показать.Последний пункт причиняет наибольшие хлопоты. Раньше, до нашей с Джеком эры, я не задумываясь могла натянуть свои серенькие дырявые трусищи и такой же колоритный лифчик. Еще у меня была значительная коллекция старых «стрингов», больше напоминающих мятую туалетную бумагу, нежели белье.Как-то я прочла статью о незамужних девушках, которые носят сексуальное белье для собственного удовольствия. Чушь! По-моему, они либо отчаянно хотят секса, либо патологически богаты. Во всяком случае, среди моих знакомых таких нет. И я не знаю ни одной девушки, которая согласилась бы отдать свои старые трусы в фонд помощи бедным, даже если бы в мире случился острый кризис нехватки трусов.Вообще, не понимаю, зачем я так убиваюсь в отделе нижнего белья. Позавчера в саду Джека видела белье, которое сушилось после стирки. И в том числе пару заношенных «семеек». Так что он тоже не без греха.Но я решила быть на высоте и на прошлой неделе, прихватив кредитку, пошла по магазинам. В разгаре шопинга меня отловила громогласная усатая женщина.— Какой у вас размер груди, милочка? — вопросила она.— 34В, — ответила я, складывая руки на груди, как будто попала в передачу «скрытая камера».— Не может быть! У вас не меньше 32D, если, конечно, такие вообще встречаются!Она втиснулась в кабинку и принялась измерять меня сантиметровой лентой.— Как я и говорила, — кивнула усатая дама удовлетворенно.32D! С тех пор как у меня выросла грудь, я всегда носила 34В. Когда это я успела превратиться в грудастую секс-бомбу?Надеваю свой новый буфергальтер, запихиваю все внутрь. Да, тесновато. Растерянно смотрю в зеркало.Что еще надеть?Как одеться на выход — понятно, но вот в чем ходить дома? Обычно я хожу по дому в легинсах и безобразной футболке, но сегодня же придет Джек. Как мне предстать пред ним в будничной обстановке?Одеться сексуально?Нацепить обычные домашние лохмотья?Расфуфыриться?В результате надеваю трусики от Келвина Кляйна и белую майку.Долго накладываю макияж, чтобы выглядеть совершенно ненакрашенной, прибираюсь в квартире, потом брожу по кухне. Думаю, не приготовить ли что-нибудь… Нет, не приготовить. Потому что наверняка блюдо не удастся, а неудач с меня на сегодня хватит. Я другая — обновленная, независимая. И Джеку пора об этом узнать.Крашу на ногах ногти, смотрю телевизор и жду его прихода. К тому времени, когда он звонит в дверь, я уже успела задремать. Вытаскиваю куски ваты, зажатые между пальцами, и спешно нажимаю кнопку домофона. Слышу, как он поднимается по лестнице, и меня охватывает волнение.— Привет, — говорю я, выглядывая из двери, как только он появляется в поле зрения.Он целует меня и улыбается, кинув взгляд на мои трусы:— И больше ты ничего не наденешь?— Надену, конечно, — запинаюсь я. — Я как раз… — и показываю на спальню.— Тогда не буду тебя задерживать.Он меня разоблачил. Исчезаю за дверью, стремясь спрятать свои покрасневшие щеки.— Может, сходим куда-нибудь? — говорит он, входя в гостиную. Берет пульт от телевизора и переключает каналы.— Я не против.Рывком открываю дверь шкафа и роюсь в поисках джинсов; слышу, что сначала Джек включает какую-то телеигру, потом новости, останавливается на футболе. Мне кажется, что он собирается смотреть, но Джек отрывается от телевизора, идет в спальню и садится на кровать.— Не хочешь надеть вчерашнее платье? — спрашивает он. — Тебе оно очень идет.— Конечно!Срываю платье с плечиков, поворачиваюсь к нему спиной и стаскиваю майку. Вдруг понимаю, что он стоит позади меня. Чувствую его губы. Он поднимается поцелуями вверх, и я слышу его дыхание у самого уха. Потом он обхватывает мой новый 32D.— Хотя… — шепчет он. * * * Уже темно. Иду на кухню, достаю из холодильника бутылку вина и ищу спички. Спотыкаясь в темноте, пытаюсь зажечь свечи.— А почему ты свет не включаешь? — спрашивает Джек, глядя на меня и открывая вино.— Потому что терпеть не могу эту комнату. Тут нужен ремонт, но у меня пока руки не доходят.— И что ты с ней хочешь сделать?— Не знаю, надо что-то поменять. Теперь, когда у меня появилось свободное время, обязательно придумаю что-нибудь.Мы лежим на одеяле, наши голые руки и ноги сплелись в темноте.— Откуда у тебя вдруг появилось столько свободного времени? — спрашивает он.Я рассказываю Джеку все, что со мной сегодня произошло, и он так смеется, что проливает вино мне на живот. Наклоняется, слизывает вино, потом, упершись подбородком в мой живот, смотрит на меня.— Меня однажды тоже уволили, — говорит он, — если тебе от этого станет легче.Не могу себе представить, чтобы Джека вышвырнули с работы, — он слишком крут. Оказывается, работая в галерее, он поменял замок после взлома. Ну а потом заявился его босс, взбесился, что не смог попасть в свое собственное заведение, и указал Джеку на дверь.— И что ты сделал?— Ушел. И это лучшее, что со мной случилось, правда, — говорит он, опираясь на локти и снова облизывая мне живот. — Я многое после этого понял. Понял, что хочу быть художником и должен приложить все силы, чтобы это произошло.Я глотнула вина.— Знаешь, меня это заводит.— Что? — спрашивает он.— То, что ты добился успеха в живописи. Отчасти поэтому ты мне и нравишься.Джек издает недовольный стон и утыкается мне в шею лицом. Обожаю, когда он такой робкий. Не могу устоять и обнимаю его.— Но мне-то что делать? — спрашиваю я.— Само собой решится, — отвечает он, — я точно знаю. А если ничего не подвернется, то ты упакуешь чемоданы и я возьму тебя в кругосветное плавание.— Хм, тогда я, пожалуй, не стану рассылать резюме, — смеюсь я. * * * Как ни соблазнительно звучали слова Джека, я все-таки напечатала резюме. Всю следующую неделю я выясняла названия и адреса компаний, в которых успела поработать, и оттачивала дальнейший план действий. Удивительно, но Джек с удовольствием вызвался мне помочь и даже отформатировал мое резюме на своем навороченном компьютере, которым временно пользовался Мэтт. Сначала мне было неловко выдавать ему все детали своей жизни, но он так зажегся идеей моего трудоустройства, что я быстро избавилась от этого страха.— Тебе бы семинары по позитивному мышлению вести, — пошутила я, когда он позвонил в третий раз за вечер, хотя мы договорились, что сегодня проведем время порознь. — Или, на худой конец, основать свою собственную религию. Ты очень хорошо умеешь убеждать.— Смейся, смейся. Вот как начнешь зарабатывать кучу денег, тогда увидишь.— Джекизм, — размышляю я вслух. — А что, тебе подходит.— Ладно, умница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36