Он же не эгоист какой-нибудь, уж ок позаботится, чтобы она тоже получила удовольствие.Ар-Джей вышел их машины, обошел вокруг багажника и открыл дверцу перед Меллори.– Твой старик был прав, ты куколка. Живая куколка.Меллори улыбнулась, и Ар-Джея словно под дых ударили. Он отстегнул ремень безопасности Меллори, взял ее за руки и потянул.– Пошли, давай прогуляемся вдоль реки. Если хочешь поговорить, можем поговорить, – предложил Ар-Джей, думая о том, что неплохо бы найти пятачок, поросший густой травой, на который он сможет ее уложить и всласть позаниматься любовью. – А если тебе нужно плечо, на котором можно выплакаться, – он похлопал себя полевому плечу, – у меня такое есть.Одной рукой обняв ее за талию, другой Ар-Джей закрыл дверцу машины. Потом притянул Меллори к себе так, что ее грудь оказалась прижатой к его груди.Ар-Джей чувствовал, что она заглотнула приманку, ему остается только смотать леску. Но медленно и осторожно. Маленькую неуверенную рыбку вроде Меллори легко спугнуть. Ар-Джей нежно поцеловал ее в лоб – это была уловка, чтобы она немного расслабилась, а еще чтобы она почувствовала первый физический контакт с ним, и когда он позже поцелует ее в губы, она бы не опешила от удивления.Ар-Джей запрокинул голову и посмотрел в ночное небо.– Ты только посмотри на луну, еще несколько дней, и будет полнолуние.Меллори тоже посмотрела в небо.– Когда я была маленькой, мы с папой выходили на улицу и изучали звезды. Он знал, где какая звезда находится. Давно мы этим не занимались. – Она крепко сжапа руку Ар-Джея. – Никто этого не понимает. Я люблю маму, но… но не так, как любила папу. Он всегда обо мне заботился, а мама сама нуждается в заботе.Обнимая Меллори за талию, Ар-Джей легонько подтолкнул ее, и они медленно пошли вперед. Пока они шли вдоль берега реки, Меллори все говорила и говорила, изливая душу, а Ар-Джей старательно изображал из себя внимательного слушателя. Он говорил себе, что его старания окупятся: позже Меллори вспомнит, каким он был внимательным и заботливым.– Макс просто не понимает, что я не могу быть такой же сильной, как он, – продолжала Меллори. – Он мне все твердит, что мама нуждается во мне и что мне нужно оставаться с ней и о ней заботиться. Но как я могу? Я с ума схожу уже от того, что сижу с ней и слушаю, как она плачет и снова и снова повторяет, что не знает, как она будет жить без папы. Блин, ведь она мать, а я – ее ребенок, разве не она должна обо мне заботиться?– Да, обычно так и бывает, – согласился Ар-Джей. – Но иногда, когда дело касается матерей, нам приходится отдуваться.Меллори помолчала, глядя на темную воду могучей Миссисипи.– Никто и не может понять, что я чувствую, потеряв отца. Максу он ведь не отец на самом деле, ты знаешь, он только мой отец.– Я слышал, у тебя есть старшая сестра, – сказал Ар-Джей. – Может, она понимает твои чувства?Меллори резко отпрянула от него и освободилась из его объятий.– Не называй ее моей сестрой. Джоли ненавидела папу за то, что он женился на моей маме. А я ненавижу ее. И Макс тоже. Она, наверное, радуется, что папа умер. – Меллори расплакалась.Чисто инстинктивно, не думая о том, как завоевать расположение девушки, Ар-Джей обнял ее и нежно погладил по спине.– Ну поплачь, легче станет.Он не мог припомнить другого случая, когда бы испытывал такие же покровительственные чувства к другому человеку. Ему хотелось облегчить страдания Меллори, забрать ее боль. Впервые в жизни Ар-Джей действительно поставил чьи-то интересы выше своих собственных.Пропади оно все пропадом! События развиваются совсем не так, как он планировал.
Часы на каминной полке пробили десять раз, в маленьком коттедже Ивонн их бой был слышен повсюду. Джоли поставила чемодан на стул, стоящий в углу гостевой спальни. В маленькой комнатке было множество старинных вещей, некоторые из них раньше принадлежали семье Десмонд. Изголовье металлической кровати образовывало причудливое переплетение виноградной лозы с гроздьями, эта кровать принадлежала прабабушке Джоли, когда та была еще девочкой. Стоял здесь и высокий, отполированный до блеска комод красного дерева. И зеркало в золоченой раме, в котором Джоли мельком увидела свое отражение.Она сбросила туфли на высоком каблуке, задрала юбку и стала/снимать колготки. Сняв колготки и отбросив их в сторону, начала расстегивать жакет. В это время в дверь постучали, и послышался голос Ивонн:– Джоли?– Да?– Я приготовила нам чай. Тебе принести в комнату, или ты выйдешь на веранду и немного посидишь со мной?В действительности Джоли больше всего хотелось лечь в кровать и заснуть, но она понимала, что рано или поздно придется обсудить кое-что с Ивонн. Так почему бы не покончить с этим делом прямо сейчас?– Сейчас выйду.Когда Джоли открыла дверь, то оказалось, что Ивонн уже вернулась в гостиную и стоиту входной двери, держа в каждой руке по стакану чаю со льдом. Услышав шаги Джоли, Ивонн повернулась к ней и улыбнулась.– Давай выйдем, посидим снаружи. Там стало прохладнее и подул легкий ветерок.– Конечно, – согласилась Джоли.Она взяла у Ивонн стакан и босиком вышла следом за ней на веранду.– Может, сядешь на качели? – предложила Ивонн. Сама она села в кресло-качалку. – Помню, в детстве ты очень любила мои качели.Джоли устроилась на качелях. Едва она успела поднести стакан ко рту, как увидела свет фар автомобиля, а затем с длинной подъездной дороги донесся и гул мотора. Ивонн следила за приближающимся автомобилем с озабоченным выражением лица, но когда перед ее домом остановился «феррари», она вздохнула и с улыбкой поднялась.– Это Терон.Ивонн поспешила к краю веранды, и к тому времени, когда ее сын вышел из машины и пошел ей навстречу, успела уже спуститься на две ступеньки.– Я тебя не ждала, – сказала она.– Вот решил заглянуть и узнать, не сердишься ли ты, что я сегодня днем не смог приехать в Белль-Роуз.– Я не сержусь, – сказала Ивонн, – но разочарована. Кларис все время спрашивала, где ты.Терон посмотрел поверх плеча матери и заметил Джоли.– Как вижу, не только у меня одного аллергия на Белль-Роуз.Джоли поставила стакан на подоконник, встала с качелей и поспешила к Терону. В детстве они дружили, Терон был для нее скорее старшим братом или любимым кузеном, нежели сыном экономки. К тому времени, когда Гар Уэллс посоветовал Терону держаться подальше от Джоли, Сэнди и Фелисии, они с Тероном уже и сами осознали огромную разницу между ними, это была разница не только в цвете кожи, но и в социальном положении в Саммервиле. После того как Терон уехал на учебу в колледж, а Джоли отправили в школу-пансион, они больше не поддерживали связь.Джоли подошла к краю веранды, Терон поднялся ей навстречу и протянул руку. Но Джоли, вместо того чтобы пожать ему руку, обняла его, побуждая ответить тем же.– Никогда не думал, что ты вернешься в Белль-Роуз, – сказал Терон, держа ее руки в своих и окидывая Джоли взглядом. – Маленькая Джоли Ройял стала совсем взрослой. И выглядит как настоящая Десмонд.– Я и есть Десмонд, – напомнила Джоли.– Наполовину Десмонд, наполовину Ройял. – Терон внимательно всмотрелся в ее лицо. – Ты похожа на тетю Лизетт.– Спасибо, она была очень красивая.– Да, была.Ивонн протянула Терону свой стакан с чаем.– Вы оба садитесь, поговорите пока, а я сейчас вернусь. Приготовлю себе еще стакан чаю и принесу печенье.Терон от чая отказался:– Спасибо, не надо.– Ладно, но печенье я все равно принесу. Я уверена, Джоли не откажется от печенья к чаю.Как только мать ушла, Терон засмеялся:– Она думает, мы снова дети. Отдает нам распоряжения и угощает чаем с печеньем.– Я рада, что ты приехал именно сейчас, – призналась Джоли. – Сильно подозреваю, что Ивонн собиралась провести со мной очередную душеспасительную беседу, которыми она так славится.Отпустив руки Джоли, Терон последовал за ней на веранду и сел рядом с ней на качели.– Значит, я спас тебя от участи страшнее, чем смерть. Никто, я серьезно говорю, действительно никто так не умеет делать внушения, как моя мама. Иногда ей удается заставить меня почувствовать себя мелким-мелким, дюйма два ростом.– Возможно, ты можешь мне помочь. Она собирается уговаривать меня помириться с этими людьми, которых папа привел в Белль-Роуз. Ивонн и тетя Кларис хотят, чтобы я была паинькой и вела себя как настоящая леди.Терон издал короткий смешок.– Только не надо мне говорить, что Джоли Десмонд выросла не настоящей леди.– Я – леди в моем собственном понимании, – сказала Джоли. – Я не настолько сильно озабочена светскими условностями, какими были озабочены сестры Десмонд. А тетя Кларис и сейчас такой осталась. Я живу своей жизнью так, как хочу, и ни перед кем не извиняюсь. И боюсь, я собираюсь нарушить покой в здешних краях, чем вызову недовольство многих.– Ты говоришь прямо как Терон. – Ивонн открыла сетчатую дверь и вышла на веранду. – У моего сына такие же планы.– Мама, только не начинай снова!Джоли в упор посмотрела на Терона:– И как же ты собираешься нарушать покой?– Сначала ты ответь, что ты собираешься делать? Оспорить завещание Луиса?– Для начала.– Боже, девочка, зачем тебе это делать? – ужаснулась Ивонн. – Тебе досталась третья часть всего имущества и полностью Белль-Роуз. Тебе этого мало? Сколько же тебе нужно?– Ого! – Терон хлопнул себя по колену. – Говоришь, ты получила Белль-Роуз? Бедная Джорджетт Деверо!– К сожалению, – сказала Джоли, – я не могу заставить ее и ее отпрысков освободить поместье. Папа включил в завещание пункт, по которому они могут оставаться в Белль-Роуз столько, сколько пожелают.– Тогда тебе нужен хороший адвокат, чтобы помочь найти способ обойти это условие.Джоли широко улыбнулась:– Ты, случайно, не знаешь такого адвоката, который бы согласился представлять мои интересы в суде?– Прекратите эту ерунду немедленно! – Ивонн поставила на плетеный столик небольшую тарелку с домашним печеньем, потом выпрямилась и сурово посмотрела сначала на Джоли, потом на Терона. – Если вы двое устроите заговор, из этого ничего хорошего не выйдет. – Она прищурилась и посмотрела на Джоли: – Тебе бы следовало уважать волю отца в этом деле.– Мой отец не уважал мои желания и уж точно не уважал память моей матери, когда женился на Джорджетт, разве не так?Ивонн грустно покачала головой:– Помяните мое слово, если вы затеете это дело, ничего хорошего не выйдет, будут одни неприятности.– У меня такое чувство, – заметила Джоли, – что твоя мать говорит не о твоем согласии представлять мои интересы в суде, а о чем-то совсем другом. Признавайся, что за черное дело ты задумал?– Кое-что, что, возможно, тебя расстроит, – ответил Терон. – Я не хочу причинить боль маме, или тебе, или Кларис, но нам давно пора узнать правду.Джоли внутренне напряглась, приготовившись к худшему.– Правду о чем?Впрочем, она знала ответ еще до того, как Терон заговорил. Он имеет в виду правду о прошлом, поняла она. О том дне, когда убили ее мать и тетю. О дне, когда погиб Лемар Фукуа. О том дне, когда кто-то выстрелил Джоли в спину и оставил ее умирать.– Я намерен сделать все, что в моих силах, чтобы заново открыть закрытое дело о бойне в Белль-Роуз. Я собираюсь доказать, что убийцей был не мой дядя Лемар, а кто-то другой, а Лемар был тоже жертвой.Джоли вдруг поняла, что к ее решению вернуться в Сам-мервиль приложила руку сама судьба. Она колебалась, ехать на похороны отца или не ехать, а послать вместо себя адвоката из Атланты, который будет представлять ее интересы. Нов последнюю минуту что-то подтолкнуло ее все-таки поехать. Она двадцать лет старалась оставить прошлое позади, стереть из памяти воспоминания о том страшном дне, принять как данность, что она никогда больше не вспомнит ничего нового о тех ужасных событиях. Но даже по прошествии всех этих лет Джоли больше всего мучило то, чего она не знала.– Я заключу с тобой сделку, – сказала Джоли. – Если ты мне поможешь найти способ получить полный контроль над Белль-Роуз, я останусь в Саммервиле и сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе доказать, что Лемар не убивал маму и тетю Лизетт. Ты же знаешь, я всегда верила в его невиновность.Терон задумался.– Но ты понимаешь, что настоящий убийца может быть еще жив, возможно, он живет в Саммервиле? Ему или ей не понравится, если мы возобновим расследование дела, с которым, как он думал, уже покончено.– Я понимаю, что ты хочешь сказать. Ты меня предупреждаешь, что настоящий убийца может начать на нас охоту, в частности на меня.– Ох, опасное дело вы затеваете, – с тревогой сказала Ивонн.– Мама права, – заметил Терон. – Мы не только настроим против себя весь город, людей, которые предпочитают не будить спящих собак, но, возможно, мы будем рисковать нашими жизнями.Джоли тем временем думала, хватит ли ей храбрости остаться в Саммервиле, встретиться лицом к лицу с призраками прошлого, рисковать собственной жизнью?– Я понимаю, что это опасно, – сказала она.– Ну, так мы заключаем сделку?Терон всмотрелся в ее лицо, пытаясь прочесть на нем ответ. Джоли твердо встретила его взгляд, полная решимости.– Да, мой старый друг, считай, что сделку мы с тобой уже заключили. Так с чего мы начинаем?– Первым делом завтра утром тебе стоит переехать в Белль-Роуз, – посоветовал он. – Переезжай, вступай во владение своим домом, взбудоражь их слегка. Я поговорю с Гаром Уэллсом и возьму у него копию завещания Луиса – так, на всякий случай. Однако я уже сейчас могу сказать, что ты имеешь законное право делать все, что угодно, и с землей, и с домом… и с жильцами. Кроме того, что ты не можешь их вышвырнуть.При мысли о том, что она может превратить жизнь Джорджетт в ад, Джоли испытала садистское ликование. Если она, как законная владелица, будет жить в Белль-Роуз на правах хозяйки, это неизбежно расстроит всех обитателей поместья.– Ладно, значит, мой первый шаг – обретение контроля над Белль-Роуз. А каков будет твой первый шаг к возобновлению расследования?– Я уже проделал кое-какую предварительную работу. Завтра днем у меня назначена встреча с шерифом и окружным прокурором, – сказал Терон. – Если ты пойдешь со мной, одно твое присутствие будет иметь большое значение для обоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39