Следующий – то же самое!
Неужели убийца все предусмотрел и учел заранее?! Но откуда он мог узнать, что я войду именно на тот этаж, где он меня поджидал в засаде? И когда он успел забить гвоздями все двери на лестничных площадках? Причем так, что я этого не слышал!..
Скорее всего у него есть сообщники! Одному ему было бы не провернуть такие трудоемкие махинации…
На уровне десятого или одиннадцатого этажа к неприятным сюрпризам добавился еще один.
Лампочки на лестнице стали гаснуть одна за другой. Причем как раз в тот момент, когда я пробегал мимо них. Объяснить это случайностью я не мог. Поскольку выключателей нигде не было, значит, кто-то специально вырубал свет, создавая идеальные условия для убийцы, который, похоже, видел в темноте не хуже кошки!..
Во мне нарастало безысходное отчаяние.
Им все-таки удалось загнать меня в тупик! Скоро лестница упрется в стену, и некуда будет больше бежать, останется только ждать, когда убийца уверенной поступью спустится ко мне, чтобы поупражняться в хирургических операциях на живом человеке!..
Неужели это все, и вот так глупо мне суждено погибнуть?
Ну, вот и последний этаж. Дверь, как и следовало ожидать, закрыта.
Я ударил в нее ногой, налег плечом, надеясь выбить, но дверь была сделана из мореного дуба, не иначе, и голыми руками с ней не справиться.
Шаги. Неумолимая поступь судьбы. И мрак, постепенно завоевывающий пролет за пролетом этого проклятого спирального тупика!
И вот она – стена с надписью «СПАСИТЕ».
Значит, не я первый, не я последний.
Кто-то из жертв убийцы уже метался здесь в последние секунды своей жизни, безуспешно стараясь отыскать выход. И когда непроглядный могильный мрак проглотил последнюю лампочку, то единственное, что этот несчастный успел сделать перед тем, как его сознание потонуло во тьме небытия, это послать в пустоту отчаянный призыв о помощи.
Шаги робота-убийцы приближались.
Я сглотнул сухой комок в горле.
Прости меня, Ма, за то, что я доставил тебе столько горя. Я знаю, тебе будет очень больно хоронить единственного сына, которого ты родила и вырастила, надеясь, что он станет человеком, достойным твоей гордости.
Но я не виноват, Ма. Так уж получилось. Сейчас меня убьют, а я даже не знаю, кто и за что…
Стена.
Я повернулся к ней спиной и лягнул ее ногой что было сил.
Стоит, проклятая. Никуда не делась. В полном соответствии с законами физики.
А как же другие, человеческие законы?!. Разве может моя смерть быть закономерной?! Я же еще не начал жить по-настоящему, и, может быть, мне были написаны на роду великие дела и смерть не раньше, чем лет в сто, в окружении многочисленных детей и внуков!..
Так какого же черта я должен загнуться здесь, в этом вонючем бетонном склоне, от ножа какого-то слетевшего с катушек киборга?!
Я должен найти выход! Обязан! Даже если его действительно нет!
Наверное, у меня опять началась истерика, потому что в какой-то момент сознание мое помутилось, и я почувствовал, как по щекам катятся слезы, а лицо сведено конвульсиями.
Чтобы успокоиться, я глубоко вдохнул. Закрыл глаза. И стал мечтать.
Что еще остается приговоренному к смерти, как не помечтать напоследок о чуде? Например, о том, что за секунду до того, как приговор будет приведен в исполнение, придет сообщение о помиловании. Или что рука палача с топором в последний момент дрогнет, веревка виселицы оборвется, а пули, выпущенные почти в упор из множества автоматных стволов, только ранят его.
Мне же приходилось мечтать о другом.
О том, что стена, преграждающая мне путь к свободе и к жизни, исчезнет, расступится, обрушится сама собой…
Последняя лампочка погасла, и в закутке, где я прижимался спиной к стене, наступила тьма.
Тьма и шаги убийцы.
И тогда я в последнем отчаянном порыве вдавился в стену всем своим телом так, словно надеялся, что она сделана из стекла и обязательно должна сломаться, не выдержав моего напора.
Как ни странно, но нечто подобное и произошло.
Стена вдруг стала вязкой, пластилиновой, и я без труда вдавил в ее податливую плоть свое вдруг ставшее очень твердым тело.
Это странное ощущение длилось всего лишь миг. А потом меня ослепил яркий свет.
Глава 23
Обед был вовсе не царским. Горячий куриный бульон, жидкое картофельное пюре, разваливающиеся под вилкой котлеты. Диетического вида хлебцы из отрубей и какое-то мерзкое питье, напоминающее смесь апельсинового сока и пива.
Однако для меня это была самая настоящая обжираловка. Грант был прав: после трех суток голодания мне хватило и такой порции.
Чувствуя себя так, будто проглотил огромный арбуз целиком, я с отвращением допил остатки бурды в стакане и в изнеможении откинулся на спинку стула. Глаза сразу стали слипаться, а мысли сделались ленивыми и вялыми. Хотя, по словам Гранта, я проспал двенадцать часов. Еще он сказал, что так и должно быть, потому что в самый первый раз организм затрачивает уйму этой… биокинетической энергии.
Я обвел недоверчивым взглядом комнату, в которой находился. Мне до сих пор не верилось, что и Шайба, и те ужасы, которые я в ней пережил, остались позади.
Теперь это было похоже на кошмарный сон. Я придирчиво оглядел свои руки, ноги, тело.
Неужели я действительно оказался способен на такое?
Дверь в комнату осторожно открылась, и вошел Грант.
– Ну как, подкрепился? – осведомился он, садясь напротив меня за стол.
– Да, спасибо.
– Ну а вообще? – Он пытливо всматривался в меня. – Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, хреново, – не удержался я от иронии на грани фола.
Он сумрачно поднял вверх свои кустистые брови. Хоть на нем теперь не был надет черный мундир охранника, но манеры у него остались прежними – пожилой, брюзгливый дядька, по всем признакам страдающий от геморроя или язвы желудка.
– Почему? Врачи сказали, что ты в полном порядке…
– При чем тут врачи? – отмахнулся я. – Просто я еще не могу поверить, что остался цел!..
– Ничего, ничего, – утешил меня Грант. – Вот привезем тебя на Базу, ты там быстро очухаешься.
– На какую еще Базу? – удивился я. – Мне домой надо!..
– «Домой», – повторил с усмешкой Грант. – Теперь твоим домом будет наша База. Понятно?
В висках у меня учащенно запульсировали жилки, но я сдержался. Хотя так и хотелось запустить в человека, сидевшего напротив меня, грязную тарелку.
– Нет, непонятно, – стараясь не повышать голоса, сказал я. – С какой это стати я должен куда-то ехать, да еще и надолго?
– Не надолго, – возразил Грант. – Навсегда.
Я онемел.
Он вставил сигарету в угол рта, прикурил ее от зажигалки и навалился грудью на стол, подавшись в мою сторону.
– Вот что, Страг, – мрачно проговорил он. – По-моему, ты еще не до конца осознал, что с тобой произошло и кто ты такой. Поэтому давай вместе разбираться в ситуации…
Тут он замолчал и принялся усиленно пыхтеть сигаретой.
Я терпеливо ждал. Разбираться так разбираться. Отчего же не разобраться? Как говорит наш Тихон, разобраться – значит найти виновных и наказать кого попало.
– Но сначала я хотел бы еще раз принести тебе извинения за то, что мы подвергли тебя такому жестокому испытанию, – наконец проговорил Грант, не глядя на меня. – Надеюсь, ты войдешь в наше положение и поймешь, что другого выхода у нас не было.
– Да? – удивился я. – Интересно! А по-моему, у кого не было выхода – так это у меня!
– Все дело в том, Страг, что такие, как ты, либо проявляют свои способности до окончательного созревания… то есть лет так до восемнадцати… либо вообще их не проявляют. Так уж распорядилась матушка-природа. Поверь, мы оттягивали принудительную инициацию сколько могли. В принципе, у тебя была масса возможностей самоинициироваться и раньше, но ты их не реализовал. Вот почему нам пришлось прогонять тебя через Систему…
Он глубоко затянулся в последний раз и ткнул докуренную до фильтра сигарету в хрустальную пепельницу.
Воспользовавшись паузой, я спросил:
– Скажите, а если бы у меня ничего не получилось?.. Ну там, у стены… Вы что, убили бы меня, да? Как тех, других, которых я там находил?
Грант нехотя усмехнулся.
– Дурачок, – неожиданно ласково проронил он. – Да никого мы не убивали! Это ж была только имитация опасностей, игра на твоих нервах!.. Часть этих так называемых мертвецов были искусно сработанными муляжами, у нас по этой части мастера работают. А некоторые – да, это действительно были трупы. Та девушка, например… Только не мы их убивали, Страг. Мы лишь брали их в морге и создавали иллюзию, что они погибли недавно… А что касается так называемого убийцы-маньяка, то его роль отлично сыграл один из твоих собратьев. Телепортант первого класса. Сейчас…
Видимо, он нажал в этот момент какую-то скрытую кнопку или подал тайный сигнал своим, потому что рядом со столом, за которым мы сидели, прямо из воздуха беззвучно материализовался парень старше меня лет на восемь, глупо улыбающийся во весь рот.
– Познакомься, Страг, – предложил Грант. – Это наш убийца. Его зовут Сибел.
Парень шагнул ко мне и все с той же дурацкой ухмылкой протянул мне свою пятерню.
– Извини, – сказал он. – Надеюсь, я тебя не сильно помял, пока мы барахтались на полу? А удар с левой у тебя поставлен неплохо. Если бы не защитный шлем, сотрясение мозга от твоей палки я бы точно заработал!..
Но я, не шевелясь, смотрел на него во все глаза.
Парень был так похож на меня, что, если бы не разница в возрасте, одежде и прическах, нас можно было бы назвать братьями-близнецами!
Грант кашлянул, и парень невозмутимо убрал свою руку из-под моего носа.
– Ладно, – хмыкнул Грант. – У вас еще будет время познакомиться. Ты свободен, Сибел,
Парень сказал мне вежливо: «Бай-бай, Страг» и опять мгновенно растворился в воздухе, как это бывает с голограммами.
– Что касается технических аспектов твоего испытания, – невозмутимо продолжал, обращаясь ко мне, Грант, – то позволь сейчас не забивать ими твою голову. Лучше давай поговорим о главном. С сегодняшнего дня твоя жизнь в корне меняется. Ты успешно прошел инициацию, позволяющую зачислить тебя в первую десятку самых уникальных людей планеты. Разумеется, пока ты еще не можешь пользоваться своими способностями в полной мере. Для этого необходим специальный тренаж, который может занять… примерно от шести месяцев до года… Но зато потом ты сможешь мгновенно перемещаться в любую точку пространства. Одним усилием воли. Ты только представь: отныне для тебя не будет существовать ни закрытых дверей, ни замкнутых пространств, ни тупиков. Ты будешь поистине свободен, и все остальные будут тебе только завидовать… Разве это не здорово, Страг?
Наверное, у меня была достаточно кислая рожа, если он задал мне такой вопрос.
Я старательно подумал. Телепортация, прохождение сквозь любые стены. Стать человеком, для которого не будет никаких преград… Что ж, звучит действительно заманчиво.
Но на языке у меня вертелся вопрос, который я не замедлил озвучить:
– А зачем? Зачем все это, Грант? Кому это нужно? И вообще, кто вы такие?
Грант отвел глаза. Встал, прошелся по комнате туда-сюда. Вытащил из кармана еще одну сигарету, но вместо того чтобы закурить, смял ее с ожесточением в руке и отшвырнул в угол.
Он все-таки здорово нервничал.
– Я уже тебе говорил, – устало проронил Грант. – Когда ты вышел из Системы – помнишь?..
– Знаете, я тогда очень хотел спать и не соображал ни черта, – невинным тоном заявил я. – Повторите, пожалуйста, все сначала и попонятнее, а то я в науках слабо петрю…
И Грант стал рассказывать.
Я старался его не перебивать, но то, о чем говорил мой собеседник, с таким трудом укладывалось в голове, что иногда мне трудно было удержаться от вопросов. Грант либо не отвечал ла них вовсе, либо нетерпеливо бросал: «Потом, это все потом», – а сам гнул свою линию.
Речь шла о такой крутой фантастике, что мне приходилось делать над собой усилие, чтобы поверить, что все это происходит со мной наяву!
Тем не менее, хотя Грант о многом явно умалчивал, суть проблемы до меня дошла в следующем виде:
Когда в начале века клонирование, хотя и со многими оговорками, разрешили в большинстве стран мирового сообщества, то нашлись прагматики, которые сразу смекнули, каким образом надо использовать методику искусственного получения генетических копий индивидов, чтобы, как говорится, овчинка стоила выделки. Дело в том, что человечество вскоре убедилось: помимо моральных побед (типа: «Человек сравнялся с самим Господом Богом, ибо отныне ему подвластно таинство жизни!»), реальных выгод клонирование не дает, поскольку клон, даже будучи совершенным двойником «оригинала», в процессе развития неизбежно становится самостоятельной личностью, обладающей уникальными особенностями. Короче говоря, оказалось, что личность не поддается воспроизводству, и это сразу поубавило энтузиазма у рядовых обывателей. И действительно: какая разница, как именно появился на свет ребенок: естественно-природным путем, из пробирки или посредством партеногенеза, если результат практически один и тот же?!.
Но тут одного из упомянутых прагматиков осенило: а что, если клонировать людей, обладающих экстраспособностями? Ведь если экстрасенсами становятся, как правило, вследствие генетических сдвигов, то эту же комбинацию генов можно воспроизводить с помощью клонирования!..
Поскольку прагматик состоял на государственной службе, наделенной особыми функциями, идею, которую он изложил в рапорте на имя начальства, быстренько засекретили, выделили ему необходимое количество людей, оборудования и, самое главное, финансовых средств и благословили на проведение экспериментально-опытных исследований.
Эти исследования показали, что из всех паранормальных свойств, которыми может быть наделен человек от рождения, единственным, способным передаваться клону по наследству, является способность к телепортации, а точнее – к перемещению сквозь материальные объекты.
Это был уникальный и очень редкий дар. На всей Земле к тому времени им обладали всего два человека, и то на довольно скромном уровне. Тем не менее учреждение, к которому принадлежал наш прагматик, сделало все возможное и невозможное, чтобы заполучить обоих уникумов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20