Но куда он клонит? Лаки сознавала, что еще многое не понимает в этом человеке.— Куда же я денусь? Благодаря помощи Сары у меня теперь есть во что одеться.Грег смотрел прямо перед собой, объезжая колдобины.— Если ты не явишься, я потеряю залог — свой дом. Только сейчас Лаки сообразила, в чем дело. Он просто-напросто боится, как бы она не сбежала! Сердце сжалось от боли. Какой все-таки странный человек! То он обращается с ней, как с желанной женщиной, то как с преступницей...— Я не убегу! — сказала она, не скрывая негодования. — Явлюсь на суд, как миленькая. К тому времени твой братец, надеюсь, выяснит, кто я такая, а моя семья докажет, что я не крала машину. Так что не беспокойся за свой залог, и расходы на мой гардероб тебе тоже компенсируют. — Она показала квитанцию. — Я прослежу, чтобы тебе возместили все до цента. Даю слово.Грег склонил голову набок и задержал на ней взгляд, но ничего не сказал в ответ. А Лаки вдруг стало стыдно, что она так резко говорила с ним. Зачем превращать во врага единственного человека, оказавшего ей помощь? Ведь он рискнул собственным домом, чтобы вызволить ее из тюрьмы! Разве можно осуждать его за то, что он тревожится?— Ты очень много для меня сделал, — сказала она прочувствованно. — Спасибо за одежду и за залог. Ты так мне помог, что было бы просто подлостью подложить тебе свинью.— Я не думал, что ты сбежишь. Просто хотел, чтобы ты знала ставки.Его пристальный взгляд снова навел ее на мысль, что она чего-то не понимает.— Мои ставки тоже высоки. Если я не докажу, что кража машины — не моих рук дело, то сяду в тюрьму. Мне светит минимум три года заключения. Но тебе я никогда не причиню вреда.Грег кивнул, но ничего не сказал, и это не удивило Лаки: она давно поняла, что имеет дело с человеком, не привыкшим проявлять эмоции. А еще она успела заметить, что ему не нравится, когда до него дотрагиваются. Или это относится только к ней? Когда она обняла его в универмаге, Грег окаменел. Правда, хватило его ненадолго, но тут уже просто заговорило мужское естество...— Я раздобуду для тебя лучшего адвоката на Гавайях, — пообещал Грег.— С меня хватит и защитника, назначенного судом. Он...— Брось! — Он нетерпеливо махнул рукой. — Тони Трейлор контролирует весь остров. Он — глава местного совета, а это то же самое, что мэр какого-нибудь большого города. Тебя обвиняют в краже его собственности, и уж будь уверена: он надавит на прокурора, чтобы тебе предъявили максимальное обвинение. Тебе вкатят на полную катушку, если мы не напряжем все силы.Лаки так растрогалась, что едва не расплакалась. Борясь со слезами, она отвернулась и уставилась на океанскую гладь. Пускай Грег колеблется, пускай то верит ей, то сомневается, но в беде он ее не оставит! Лаки вдруг поняла, что для него она не дурочка, не призрак Пиэлы, не мишень для унизительных насмешек, а личность, заслуживающая шанса выкарабкаться.И когда-нибудь она отплатит ему сторицей!Лаки владели непонятные ощущения. Она чувствовала невероятную близость к Грегу Бракстону, хотя совсем недавно была, видимо, в близких отношениях с кем-то другим. С мужем? С возлюбленным? Не живет ли где-то человек, который любит и ищет ее?Лаки мучительно напрягала память, пытаясь припомнить других мужчин, но перед мысленным взором моментально появлялся Грег. Наверное, кто-то другой тоже обнимал и целовал ее, но она ничего не помнила! Мысль об этом рождала боль в том месте, где полагалось размещаться памяти, и Лаки приказала себе не думать. С прежней жизнью было покончено.Поцелуй в универмаге «Кей-март» был первым в ее жизни поцелуем, Грег — первым мужчиной, который ее обнял! Лаки не могла поверить, что другой мужчина когда-либо вызывал у нее такие сильные чувства. Ей казалось, что важнейшая часть ее естества, об утрате которой она не подозревала, вдруг нашлась. Вернее сказать — обнаружилась. И называлась она потрясающим физическим наслаждением от поцелуя.Лаки покосилась на Грега. Интересно, как относится к их поцелую он? Но на его невозмутимом лице ничего невозможно было прочесть. Скорее всего он подслушал, что она говорила Доджеру, и счел необходимым ее утешить. Для него-то этот поцелуй уж точно не первый, и он не усматривает в нем ничего особенного.«Лучше приди в себя! — приказал внутренний голос. — Наберись сил; тебя ждут нелегкие испытания. Хватит изливать душу собаке и мечтать, чтобы Грег обнял тебя еще разок».Грег сбавил ход и съехал на грунтовку, ведущую к океану. Лаки увидела мыс, окруженный черным вулканическим пляжем, и дом. Вполне современный дом, который довольно странно выглядел в этом безлюдном месте. Интересно, сколько отсюда до ближайшего жилья? Наверняка не меньше полумили.— Тебя здесь вряд ли беспокоят соседи, — заметила она.— У нас тут мораторий на строительство. Если он будет снят, живо повырастают отели, понаедут туристы, чтобы жариться на солнце, пить «Май Таис» и требовать снижения цен.— Да, пожалуй, это бы действительно все испортило, — сказала она, озираясь.В сгущающихся сумерках еще можно было разглядеть склоны, поднимающиеся от самого пляжа и устремляющиеся к вершине вулкана Халеакала. Вокруг дома торчали из вулканической почвы клочки дикой травы и имбиря, как-то разнообразившие безжизненное пространство. Выше начинались плантации ананаса и сахарного тростника, который тихо покачивался на ветру.— Что это? — Лаки указала на подковообразную скалу, выступающую из океана неподалеку от берега.— Кратер Молокини, жерло потухшего вулкана. Вроде Халеакала, только меньше. Теперь здесь обосновались ныряльщики.Она хотела что-то сказать, но промолчала, увидев неподалеку от дома машину — белый вездеход «Бронко» с надписью «Полиция Мауи».В наступившей тишине Лаки услышала, как отчаянно бьется ее сердце. Только не это! Неужели ее хотят снова арестовать? Впрочем, разве такое возможно? Ведь ее выпустили до суда под залог. А вдруг ей предъявят новое обвинение? Вдруг узнали что-то еще про погибшую туристку?Спокойнее, приказала она себе. Без паники.— Это мой брат. — Грег нажал кнопку, открывающую ворота гаража. — Забери Доджера. Я поставлю машину и поговорю с братом.
Коди ждал, опираясь на крыло машины, пока Грег покажется из гаража. Он вернулся на остров всего час назад, и на него сразу же обрушились малоприятные новости. Его встретила суматоха. В полиции ему сообщили, что Грег внес за Лаки залог, и через несколько минут позвонила Сара. Грег определенно свихнулся, иначе не стал бы целоваться с этой развратницей на полу в «Кей-март»!Их остров невелик, а в этом универмаге всегда толчется масса народу. Вот еще тоже изнанка рая: чудесный климат, потрясающие виды и совершенно сумасшедшие цены в связи с наплывом туристов. Местное население вынуждено довольствоваться уцененными товарами в «Кей-март».В общем, весть о безобразии в универмаге мигом облетит остров. Коди не слишком опасался сплетен теперь, когда остался позади связанный с ним самим громкий скандал. Просто ему не хотелось, чтобы у брата возникли неприятности из-за дурной бабы. Кто знает, что у этой Лаки на уме?Надо же, раз в кои-то веки попалось интересное расследование, и в него оказался замешан Грег.Коди качал головой, глядя на одинокий домик. Здесь он всегда чувствовал себя отрезанным от остального мира. Как Грег выносит такую изоляцию? Как вообще может нравиться подобное одиночество? Коди никогда не понимал экстравагантности брата. Лично он предпочитал пологие холмы, луга с густой травой, ковбоев и фермеров по соседству. В общем — людей. Он никогда не согласился бы жить в такой глуши, под рокот волн, в отрыве от цивилизации.Грег вышел из гаража с недовольным выражением лица, и Коди сразу засопел: ему не хотелось ссориться.— Мне сказали, что ты внес за Лаки залог.— Да, ну и что же?Коди понял, что брат, как всегда, готов к бою.— Ты все хорошо продумал?— Твой надзиратель пустил пол-острова поглазеть на Лаки за пять баксов с носа!— Уже слышал. Ничего. Я с ним разобрался.— Лаки могла бы предъявить иск в связи с нарушением ее гражданских прав и обанкротить весь остров.Коди вытер лоб. Тони Трейлор уже поднял крик: как же, братец Коди лишил островитян призрака Пиэлы! Для Трейлера, этой жирной свиньи, не существует морали, для него главное — голоса избирателей. Он скорее пожертвует Коди, чем лишится хотя бы одного голоса.— Напрасно ты в это лезешь, Грег. Вот увидишь, она принесет тебе одни неприятности.— У Лаки потеря памяти. Ей нужна помощь. Обращаться с ней как с преступницей — значит загонять ее в могилу.— В поставленном ей диагнозе есть одна неясность. — Грег приподнял бровь, и Коди воодушевился. — У нее не отшибло обоняние!— При чем тут это?— Я только что из Гонолулу. Тамошняя полиция разослала результаты ее тестов в разные университетские больницы и получила противоречивые ответы. Одни согласны с нейрохирургами, обследовавшими Лаки здесь, другие не усматривают у нее признаков синдрома Хойта — Мелленберга. Эти специалисты утверждают, что при настоящей потере памяти должно пропасть и обоняние, а Лаки по-прежнему различает запахи.За этим сообщением последовала тишина, нарушаемая только шумом прибоя. Коди с тревогой смотрел на брата. Грег всегда был одиноким волком, замкнутым и нелюдимым, но теперь с ним произошла перемена. Только пока что Коди не мог разобраться, какая именно.— Этим соображением можно было бы пренебречь, — оговорился он, когда молчание стало невыносимым. — В конце концов, амнезия Хойта — Мелленберга — редкая болезнь, в каждом случае могут быть свои особенности. Но вот туфля...— Какая еще туфля?!Значит, Грег не знает о туристке? Наверное, он улетел с Доджером в Сан-Франциско еще до того, как вскрылось это дело. Коди рассказал Грегу о погибшей туристке и о появлении год спустя ее туфли. К этому времени стало совсем темно, над океаном поднималась луна. Темнота мешала разобрать, как Грег относится к его рассказу.— Наверняка существует какое-то разумное объяснение, — нахмурился Грег, дослушав. — Ты ведь, кажется, решил тогда, что это несчастный случай. Как бы то ни было, я уверен, что Лаки тут ни при чем.— Ты так считаешь? — Коди призвал себя к спокойствию и быстро сосчитал до трех. — Эта туристка сорвалась в пропасть вблизи пика Иао. Не могла же она туда забраться в одной теннисной туфле! К тому же в волосах у нее нашли каких-то странных жуков.— Жуков?!— Да, дохлых жуков. Здесь никто таких прежде не видал. — Коди покачал головой. — Знаешь, что я думаю? Кто-то завез ее повыше, немного протащил волоком и сбросил вниз. Это должно было выглядеть, как несчастный случай.— У Лаки не хватило бы сил, чтобы затащить тело на гору! — возразил Грег со свойственным ему упрямством.— Я и не говорю, что это сделала она. Просто я уверен, что она что-то знает, но помалкивает. Я отправил ее отпечатки в ФБР. Посмотрим, какой будет ответ. — Коди открыл дверь своей машины и бросил через плечо: — Учти, я передал фотографию Лаки в аэропорт и портовой администрации. Она не сможет покинуть остров.— У нее все равно нет денег на билет, — ответил Грег уже без прежней уверенности в голосе. Коди включил зажигание.— Надеюсь, ты помнишь, что у твоей Лаки не все в порядке с головой. Только свистни — и мы снова упрячем ее за решетку.— И не подумаю! — решительно заявил Грег.— Ладно, мое дело — предупредить. В любом случае, спрячь от нее оружие. Мне ни к чему новый труп! — Коди спохватился: последняя его реплика прозвучала не очень-то по-братски. — Серьезно, я за тебя беспокоюсь. Грег, я знаю, что ты по-прежнему считаешь меня виновным в гибели Джессики. Прошлое я изменить не в силах. Я совершил ошибку, которую мне никогда не исправить. Но я не хочу, чтобы теперь пострадал ты!
Коди уехал, а его прочувствованная тирада все еще звучала у Грега в ушах. Простить Коди? Нет, это невозможно. Бывают раны, которые никогда не затягиваются. Воспоминания о той странной ночи, когда он застал свою жену с братом, были так же болезненны, как если бы это случилось вчера. Поэтому он старался им не предаваться.— Как насчет спагетти? — спросила Лаки, когда Грег спустя несколько минут заглянул в кухню.— Пожалуй, — ответил он, с удивлением рассматривая ее.Она порхала по кухне Джессики, чувствуя себя совсем как дома. Пусть Коди и не мог рассчитывать на его прощение, было бы идиотизмом не прислушаться к предостережению брата. Любому тупице было ясно, что случившееся с Лаки — не просто дорожная авария. Эта женщина находилась в центре гораздо более серьезных событий.— А что ест Доджер? — спросила она. Грег пожал плечами.— Я сам накормлю его.Он зашел в чулан и насыпал в миску Доджера четыре мерных чашки сухого корма. Пес дисциплинированно сидел рядом, дожидаясь команды «Ешь!». Грег щелкнул пальцами, указал на миску, и Доджер с жадностью набросился на еду.— Какой воспитанный! — восхитилась Лаки. Грег вздрогнул от неожиданности. Оказалось, чтоона наблюдает за ними из двери, а он и не слышал ее шагов.— Да, это собачка что надо. — Грег потрепал Доджера по спине. — Пойдем, я покажу тебе комнату для гостей.Он пересек кухню и вышел в коридор. Джессика в свое время постаралась сделать комнату для гостей уютной, твердя, что к ним будут часто наведываться ее родители. Разумеется, надежды оказались тщетными. Грег видел их всего два раза: на свадьбе и на похоронах Джессики.Просторное ложе на возвышении было покрыто бежевой шелковой накидкой — цвет, который Джессика упорно называла «кофе с молоком». Черная лакированная спинка в виде раскинутых лебединых крыльев, черная отделка... Но эта комната давно уже выглядела нежилой — даже на аскетический вкус Грега.Однако Лаки, кажется, здесь понравилось.— Вот это да! — воскликнула она, дотронувшись до его руки.Грег резко отстранился. После их поцелуя в универмаге он меньше всего хотел, чтобы она прикасалась к нему, потому что боялся лишиться тормозов.— Здесь шкаф. — Он открыл дверцу в стене. Шкаф был достаточно вместительным, и в нем хватало вешалок для одежды, купленной Лаки.Грег ушел просматривать почту, чтобы дать ей возможность разобрать вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47