— Он улыбнулся и без стеснения уставился на мою грудь. Флафи угрожающе зарычала. — Умная собачка, — как-то неуверенно произнес он. — Меня зовут Нил Робертс, а вас?Я улыбнулась, пока все шло по моему плану.— Кьяра, — представилась я.— Что хотим купить, Кьяра? — спросил он, не отводя глаз от выреза платья.— Что-нибудь приличное в пределах трех тысяч.Флафи попыталась вырваться из моих рук, явно желая укусить его за ногу.Калькулятор у Нила в голове заработал, он огляделся. Начал с «мерседеса»: поднимал капот, открывал большой багажник, заводил двигатель, соблазнял нас кожаным интерьером салона и дизайном, убеждал, что машина в отличном состоянии.— Дорогая, — мурлыкал он, — пусть вас не волнует эта маленькая дырочка в дверце. В мастерской вам ее заделают так, что видно не будет. Понимаете, если бы у нас была своя мастерская, в этом случае мы могли бы такие мелочи сами заделывать, но тогда и машина была бы вам не по карману.Я нагнулась и заглянула под машину. Из нее капало масло.Потом брюнет пытался навязать нам «кавалиер», но когда мы попробовали проехать на нем, автомобиль как-то сразу взял резко влево и так загремел, что я заподозрила, что он после аварии. Наконец я приготовилась сделать свой ход.— А как насчет вон того «камаро»? — спросила я; Флафи тихо вздохнула.С деланным равнодушием Нил посмотрел в дальний угол площадки.— Это «камаро» восемьдесят третьего года с восьмиклапанным двигателем. Вам не понравится, дорогая. Расход бензина у него большой, да и управлять им не просто.Должна сказать, я не прибила его только потому, что это не входило в мой план.— Ну ладно, давайте хоть прокатимся в ней.Как я и подозревала, машина шла прекрасно, с места брала не хуже ошпаренной собаки. Кто-то словно позаботился об этой машине. Салон почти как новый, всего несколько маленьких пятен, но радио и кондиционер работали. Я проверила двигатель, он был в полном порядке. Нил наклонился ко мне, делая вид, что хочет показать, как работает указатель уровня бензина, но носом уткнулся в вырез моего платья. Однако я даже не шелохнулась.— Пойдемте к вам в офис и поговорим, — промурлыкала я.У бедняги Нила словно последние мозги отшибло. Мне даже стало жаль его, когда я пошла следом за ним к офису.Когда мы вошли, Нил сделал вид, что справляется о чем-то в записной книжке.— Дорогая, — воскликнул он, — вам повезло, всего тридцать восемь сотен. — Он хмыкнул, придвинул к себе калькулятор и застучал по кнопкам. — Можем предложить скидку в сто пятьдесят восемь долларов пятьдесят центов. — Он опять посмотрел на мою грудь, в его глазах блестело ожидание. «Так, пора снимать перчатки», — подумала я, приложила указательный палец к губам, призывая Нила замолчать, потом встала и закрыла дверь крошечного офиса. Нил превратился в сплошное ожидание. Не отрывая пальца от губ, другой рукой я начала расстегивать верх платья. Нил судорожно сглатывал слюну. Расстегнув две верхние пуговицы, я раздвинула полочки платья настолько, чтобы стали видны два проводка и наушник, которые я приклеила скотчем между грудей. О том, что это проводки от сломанных наушников, Нилу знать незачем. Я пальцем указала ему на наушник, который выступал в роли микрофона, а затем плотно прикрыла его ладонью.— Иди сюда, — прошептала я, подходя к тонированному окну. — Посмотри, — тихо сказала я и показала на белый полицейский автомобиль, — вашей фирмой интересуется полиция, и мне сказали, что если я им не помогу, меня обязательно засадят за мои собственные грешки.Нил побледнел и тяжело задышал. Я отошла от окна, села и подождала, когда Нил немного успокоится.— Послушай, — тихо сказала я, — полиция знает про ваши делишки, ей нужны только доказательства.— Что? Но мы же…— Оставь это, Нил. Я тебе эту услугу оказываю, потому что ты был очень внимателен ко мне. — Я заморгала, а Флафи снова вздохнула.— Что я должен делать? — спросил он, не сводя глаз с моей груди.— Нил, микрофон вот здесь, под рукой. Но нельзя закрывать его вечно, они могут заподозрить что-то неладное. Просто оформи машину, как положено. Как положено, и все.— Да-да, конечно, — пробормотал он, трясясь от страха.Я убрала руку от так называемого микрофона и громко сказала:— Нет, вообще-то нет, — словно продолжая деловой разговор, — это лучшее, что у вас есть?Нил понял и подхватил:— Позвольте мне поговорить с менеджером. Я быстро вернусь.Переставляя подобно крабу ноги, словно кто-то ухватил его за яйца и держит, Нил боком-боком вышел из комнаты. Я видела через окно, как он направился к человеку, который, очевидно, был у них главный. Они о чем-то пошептались, переводя взгляд то на меня, то на автомобиль, припаркованный снаружи. Наконец Нил вернулся, встретился со мной глазами первый раз и сел за стол.— Мисс Лаватини, учитывая ваш прекрасный кредит и нашу надежду на то, что вы станете нашим постоянным клиентом на много лет в будущем, я получил одобрение главного менеджера продать вам «камаро» за две тысячи девятьсот девяносто девять долларов с рассрочкой на тридцать шесть месяцев, под шесть и девять десятых процента годовых без начального взноса.— Это включая гарантию? — спросила я.— Да, на двенадцать месяцев или двенадцать тысяч миль, — проквакал он, кивая.Я улыбнулась и встала.— Приятно иметь с вами дело, Нил, — проворковала я.«Камаро» мой! Я ступила на залитую солнцем площадку и прошла чуть дальше по улице, туда, где сидел мой неоценимый помощник. Увидев меня, он опустил стекло.— Мне необходимо вернуть машину, которую я брала напрокат. Если вы не против, поезжайте, пожалуйста, за мной, а потом подвезите меня назад сюда, и я заберу свою новую машину.Он нахмурился и замешкался. Было видно, как он мучительно размышляет, — может, им это запрещено, но он все-таки решился.— Нет проблем, — отозвался он.Я обернулась и посмотрела в сторону Нила. Его глаза были устремлены на нас. Я показала полицейскому на «камаро».— Неплохая машинка, правда?— Да, — ответил полицейский.Весьма разговорчивый тип, ничего не скажешь. Возможно, ему обо мне что-то рассказали. На пассажирском сиденье рядом с ним обложкой вверх лежала книга «Все мужчины с Марса, все женщины с Венеры». Он проследил за моим взглядом и покраснел.— Поехали, — пробормотал он.— Отлично, — промолвила я.День прошел не напрасно. Я снова на колесах, с заначкой в сто тысяч долларов, которые спрятаны в коробке под инструментами и запихнуты под мою неработающую джакузи. О чем еще мечтать? Флафи, подрагивая крошечным тельцем, стояла на задних лапках на переднем сиденье. Моя крошка обнажила крошечные зубки, словно ухмылялась. Я завела «тойоту» и выехала на улицу. «Интересно, какие проблемы у Флафи? Похоже, нам с ней наконец улыбнулась фортуна». Глава 23 Когда я выползла из постели, на автоответчике мигал световой индикатор. Конечно, четырех часов сна маловато, но через час у меня выступление. Я нажала кнопку на аппарате и пошла чистить зубы, прослушивая сообщения.— Кьяра, это Эл. Сними трубку, если ты дома. — Последовала пауза, мой брат ждал, пока я отвечу. — Кьяра, дело очень серьезное. Сейчас 4.30. Позвони мне на работу, я дежурю до полуночи. Это очень важно.Я поняла, что дело действительно серьезное, и попыталась определить: то ли Рози наконец его бросила, то ли действительно произошло нечто экстраординарное. Господи, а вдруг мама заболела или папа? А может, кто-то из братьев пострадал при пожаре? Я мысленно проигрывала такие возможности. Если бы ушла Рози, то Эл сказал бы об этом в своем сообщении. Нет, случилось что-то важное, о чем мой брат не мог сказать по телефону.Я схватила трубку, набрала номер.— Четвертый участок, офицер Лаватини слушает. Чем могу вам помочь?Голос его звучал уверенно и профессионально. Казалось, он в комнате рядом со мной. «Насколько это серьезно?» — спросила я себя.— Эл, это Кьяра. Я прослушала твое сообщение, что случилось?Голос его мгновенно изменился, в нем послышалась паника.— Господи, я думал, ты никогда не позвонишь. Я весь день тебе звонил, не хотел оставлять сообщение, но все же пришлось.— Эл, успокойся. Что случилось? Что-то с мамой или с папой?— Хуже, — ответил он. — Сегодня у меня был детектив Джон Нейлор. Он задал кучу вопросов о тебе.— Что?! — возмутилась я. Меня словно обдало жаркой волной. Я почувствовала, как горят лицо и уши.— Кьяра, это не шутки. Во что ты там вляпалась? Он не очень разговорчивый, сказал только, что собирает информацию о тебе в рамках расследования, которое они сейчас проводят. Сестренка, я знаю то, что знаю. Если к нам прилетает полицейский, значит, дело серьезное.Я медленно опустилась на сиреневое атласное покрывало, небрежно наброшенное на кровать. Как он посмел, черт побери! Какое он имеет право трогать мою семью, расспрашивать брата?— Это имеет какое-то отношение к Леону Корвазе? Я прав? Поэтому ты звонила и расспрашивала меня о нем?— Да, Эл, — созналась я. — Леона Корвазе нашли мертвым на квартире моей подруги.— А к тебе это какое имеет отношение?Хватка у Эла была бульдожья. Он взял след и не успокоится, пока не получит полного представления о случившемся. Если я расскажу ему слишком мало, он может примчаться сюда проверять ситуацию, если расскажу слишком много, он все равно примчится разбираться. Ни один из вариантов меня не устраивал.— Эл, труп нашла именно я. Думаю, поэтому и попала в число подозреваемых. — Я решила, что Элу не надо знать ни о втором трупе, ни об исчезновении Арло, ни о моей аварии.— Ты что-то скрываешь от меня, — понял Эл. — То, что ты обнаружила труп, еще не причина, чтобы собирать о тебе такую подробную информацию.— Как будто я не знаю, — отозвалась я и глубоко вздохнула ради эффекта. — Но знаешь, местные копы совсем не такие, как в Филадельфии. Убийства случаются здесь редко, вот они и набросились.Этого Элу было явно недостаточно.— Тогда почему они не занимаются твоей подругой? Той, что была связана с Леоном.— Она исчезла. Ее нигде не могут найти.— Значит, ты — связующее звено. И полиция считает, что ты как-то замешана в этом. Ты ничего от них не скрываешь? Ты уверена? Кьяра, — продолжил Эл, словно читал мне лекцию, — ты обязана оказывать помощь полицейскому расследованию. Это единственно правильный путь, если хочешь, чтобы тебя оставили в покое.— Конечно, конечно, Эл, ты прав, — согласилась с этим я. — А о чем тебя расспрашивал детектив Нейлор?— Он уже знает очень много, — ответил Эл. — Поинтересовался, были ли у тебя какие-либо неприятности в детстве, как ты училась в школе. Отметки его не волновали, он их уже знал. В основном спрашивал об общественной работе. — Эл замешкался. — Он спрашивал про Тони. Хотел узнать, почему ты уехала из Филадельфии.Только этого не хватало! Меня словно поместили в железные тиски и выжали все соки. Из всего, о чем мне не хотелось говорить, из всего, что могло сделать ситуацию еще хуже, Тони стоял на первом месте.— И что ты сказал ему, Эл? — спросила я и затаила дыхание в ожидании ответа.— Ну что я мог сказать ему? Полагаю, что многое он уже узнал сам. Все, кто работал с тобой, все, кто знал тебя, могли ему рассказать. Он побывал в клубе, где ты выступала.— Понятно, — тупо произнесла я.— Кьяра, ты знаешь, он неплохой, мне он очень понравился. Поверь, я разбираюсь в полицейских. Он просто нормально разговаривал со мной, а не отрабатывал версию.— Да-да-да, конечно, он прекрасный человек, и он делает свою работу, но ты же прекрасно знаешь, что я не смогла бы убить человека. Им надо искать мою подругу, Дениз. Искать тех, кто способен на убийство. Нейлору прекрасно известно, что я не могла зарезать Корвазе, у меня просто не хватило бы сил. И самое главное, — продолжила я, — какое право он имел задавать вопросы о Тони?— Полицейский имеет право задавать любые вопросы, если считает, что это относится к расследованию. Мягко говоря, Тони, как весьма сомнительная часть твоего прошлого, безусловно, может иметь к этому отношение. И вот что я тебе еще скажу: судя по словам Джона, ситуация, в которую ты попала, гораздо серьезнее, чем та версия, в которой ты пытаешься меня уверить.— Джон? Так вы что, уже перешли на ты?— Не надо так, Кьяра.Эл забыл, что он всего лишь мой младший брат, но вел себя так, будто он по крайней мере мне отец.— Вот что: через два дня я звоню Джону, и если ты к этому времени не выпутаешься, я буду вынужден рассказать все отцу. Достаточно плохо, что я ему до сих пор не рассказал, но не сделал этого только потому, что ты моя сестра. Даю тебе два дня на размышление.— Да перестань, Эл, — заспорила я. — Зачем отцу вообще знать об этом?— Я должен был бы позвонить ему уже сейчас. Предупреждаю: или ты разберешься во всем за эти два дня, или я обо всем расскажу отцу. А ты знаешь, как он к этому отнесется. Помнишь, как было с Тони?Я хорошо помнила, как было с Тони, и такое фиаско больше не повторится. Я переехала в Панама-Сити именно для того, чтобы выбраться почти из такого же положения, в которое попала сейчас.— Мне надо идти, Кьяра. На меня давно сержант смотрит, ему не нравится, когда мы по телефону ведем личные разговоры. Запомни: у тебя два дня.Он повесил трубку прежде, чем я успела что-то возразить. У меня оставалось двадцать минут, чтобы принять душ и добраться до работы. Но как бы ни старалась, успеть я уже не могла. Значит, опоздаю, и Винсент Гамбуццо опять разозлится. Этого мне только не хватало. С моей точки зрения, во всем этом был виноват Джон Нейлор. * * * «Камаро» просто летел по дороге, быстро и бесшумно. И мне было плевать, поспевает за мной детектив Донливи или нет. Я опаздывала и была очень зла. Всю дорогу до «Тиффани» я мысленно вела разговор с Джоном Нейлором. Когда же Винсент Гамбуццо попытался прочесть мне нотацию из-за того, что я на полчаса опоздала, я просто прошла мимо него. Уж если ночь не задалась, то гори все огнем.В гримерной я принялась сразу искать костюм, одновременно пытаясь успокоиться. Это сейчас я могла сделать. Одну сторону своей жизни я умела контролировать — мои танцы. Для того чтобы у публики повылезали глаза из орбит, я должна сейчас сосредоточиться: сесть, закрыть глаза и отвлечься от всего, думать только о выступлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26