Беспрепятственно миновав широкий коридор терминала, мы выскочили в ангар. Здесь было пустынно, если не считать одной служащей, бродящей с деловым видом среди катеров. Ксенли лежали все там же, бок о бок, а в ряду летательных аппаратов стоял теперь шикарный катер, отличавшийся от остальных настолько же, насколько «Кадиллак» отличался бы в строю «Запорожцев».
Мы резко тормознули, приняли надменный вид — то есть это я его принял, а Сфит под креслом как мог скопировал — и степенно пошли к ксенли. В это время из «Кадиллака» выскочила не иначе как его капитан собственной персоной — очень уж она браво выглядела, — спустилась по коротенькому трапу и остановилась возле него, явно не сомневаясь, что мы сейчас двинемся прямиком к ней. Я сделал ей ручкой — мол, нечего здесь отсвечивать, иди отдыхай; потом, встав лицом к диспетчерской, помахал руками над головой — дескать, улетаю, открывай ворота.
Дракон, заметив наше приближение, тут же, тоже торжественно, опустил для нас «трап» — сиречь крыло. Обычно он этого не делал, но сейчас, как видно, решил оказать услугу надрывающемуся Сфиту. Как ни странно, но мой магический камуфляж его, похоже, нисколько не обманул.
«Мне кажется, ты сменил пол?» — услышал я, едва ступив на золотое перепончатое крыло.
— Ага. Как видишь. И национальность. «А как насчет убеждений?»
— Ты это о жизненном кредо? Никогда! В смысле — всегда! Кстати, сейчас вылетаем на поиски Ли. Передай коту, что он будет ведомым.
«Странно, он был уверен, что его Эйв здесь».
Ли давно уже сбежал отсюда, как — не знаю, должно быть — через дымоход.
Мы уже дошли до загривка, Сфит осторожно опустил кресло с Дру и уселся на золотую броню рядом с ним. Я тоже сел, привычно сложив ноги по-турецки.
— От винта! «От чего?»
— Не прикидывайся чайником! Майна! (Или вира?) Короче — стенд ап! Взлетаем!
Мы плавно поднялись на воздух и сделали разворот, следом за нами воспарил никем не оседланный кот. Развернувшись, дракон понесся по широкой трубе коридора к воротам, мимо стремительно замелькали лампочки, горящие рядами вдоль потолка и стен. Я представил нас со стороны — несемся, словно золотое ядро по гигантскому расцвеченному огнями пушечному жерлу; Дру в своем кресле посреди дракона смотрится ну ни дать ни взять что твой мятежный атаман-смертник; Сфит вполне тянет на его верного оруженосца, ну а я — на красавицу-княжну, больше, как ни напрягайся, не на кого. Вон и атаман нет-нет да и взглянет задумчиво в мою сторону, словно размышляет — сбросить — не сбросить за борт, в набежавшую волну, и все мне на руки глядит — проверяет как будто, длинные ли пальцы, крепко ли я буду за него цепляться в процессе сброса.
На самом-то деле Дру, конечно, высматривал у меня на руке кольцо. Мысли же верного оруженосца явно витали где-то в Лейрме: Сфит приглаживал широкой пятерней всклокоченную шерсть на голове, грустно косясь назад. Прощай, принцесса легров! Ты даже не понимаешь, что ты теряешь, девочка моя глупенькая!.. Это уже была моя партия — похоже, что образ княжны не мешал мне оставаться еще и в образе матери-кошки. Кольцо я, по крайней мере, поворачивать пока не спешил — у выхода наверняка были расположены камеры, и, хотя ворота были уже открыты, ничто не мешало им вновь сомкнуться в самый неподходящий для нас момент. Ах ты ж, пропасть, как накаркал! Голубой прямоугольник полуденного морского пейзажа впереди, в который нам вот-вот предстояло выпорхнуть — с безбрежной далью, с облаками и крохотными белыми барашками на гребешках волн, — начал быстро превращаться в квадрат; и все потому, что створки ворот вдруг шустро пошли на сближение.
— Наддай, друг!
«Без паники. Успеваем».
— А кот?..
«Если не успеет — тем хуже для них».
— Для легров? «Для ворот!»
Дракон все-таки наддал — сужающаяся с каждым мгновением перспектива неслась теперь нам навстречу со все нарастающим ускорением. Миг, еще миг, последний — впритык к сдвигающимся створкам — резкий, режущий звук — дракон чиркает крыльями по металлу — и мы вырываемся из тесной рамы на пьянящий синий простор, тут же дружно оборачиваемся назад, даже дракон косится, слегка повернув голову и одновременно круто забирая вверх.
Кот несся позади нас с отставанием метра на два. Он был немного поуже дракона в поперечнике, но все равно никак не успевал проскочить между съезжающимися створками; и все-таки, не раздумывая, ринулся в оставшуюся за нами щель, рискуя — и всерьез рискуя — быть разрезанным на половинки. А ну как ворота окажутся крепче, чем предполагает дракон? Будет ли прок от половинки ксенли: что нам — от передней, что — тем более леграм — от задней?..
Секунды словно забыли бежать и потянулись, смакуя эффектный эпизод, — вот из щели появляются и сразу вспыхивают золотом на солнце кончики грандиозных кошачьих лап, над ними возникает из мрака ангара решительно ощеренная, пылающая червонным золотом в ярком свете дня кошачья морда с прижатыми ушами-треугольничками… Щель с каждым мгновением все уже… Сотнями пляшущих бликов загорается шерсть на выплывающем из тьмы загривке, спине, поджарых боках… В них-то и впиваются с двух сторон сходящиеся створки.
Раздался резкий металлический звук, время проснулось и шарахнулось с испугу вперед с удвоенной скоростью, рывком выдергивая кота из стального капкана. Кот взмыл ввысь, а в сошедшихся только что на его непробиваемом туловище створках зияла огромная аккуратная дыра, точно повторяющая по форме очертания кошачьей задницы. Высший класс! Теперь на месте ворот в императорской резиденции легр красовалась кошачья задница, и они все с успехом могли в нее влетать и вылетать.
«Куда теперь?»
— Направление — в глубь берега, цель — ближайший лесной массив.
«Предупреждаю, что возможно преследование».
— Ну и перо им в … — пусть преследуют. У Ли есть «Диктатор».
«Ты разговорил кого-то из легр?»
Ксенли проявлял свойственное ему любопытство, и, хоть сам он и утаил от меня недавно изрядную долю стратегической информации, я сегодня был добрым и решил его не мучить.
— Да не «кого-то», а разговорил твою любимицу лжесержанта лже-Ильес Ши-Вьеур, прикинувшись ее «мамашей».
«Ну и как тебе пребывание в шкуре императрицы?»
— Кого-кого?..
«Рейсхош Брюд Исти Клаушистограж — императрицы Блигуин».
— Ты это серьезно?.. Неужто всея Блигуин? «А то нет!»
— Вах!.. Каких тут можно было бы дел-то наворотить!
«Хочешь стать вторым Мастером Иллюзий?»
— А ты имеешь что-то против? «У тебя иное призвание».
— Сам знаю. Кстати — у легр что, единый — государственный язык?
«Легры — древнейшая цивилизация из существующих сейчас в Экселе. За основу единого был взят в свое время язык легр».
Нет, ну каково наше везение! Хотя, возможно, из-за некоторого моего косноязычия у Ильес и возникли какие-то подозрения на мой счет — а иначе почему они нас так быстро вычислили? Разве что подлинной императрице удалось вырваться из темницы, куда мы ее так непочтительно упекли?
Мы между тем удалялись от берега в глубь материка. Дракон не стремился особенно набирать высоту: мы летели довольно низко, под нами пока колыхались моря буйно цветущего степного разнотравья — похоже, что здесь вовсю хозяйничала весна. Почему-то вдруг ужасно захотелось отдать ксенли команду на приземление, слезть с него и полежать в траве. А то и поваляться, чтобы насквозь и надолго пропитаться запахом вольной степи. Где-то в глубине души, под плотно слежавшимся слоем моих цивилизованных привычек, знаний и вполне конкретных представлений о мире и о себе, заворочался кто-то из моих необузданных предков — не Воинов Тьмы, а диких земных пращуров со всей своей первобытной тоской по близости к возрождающейся живой природе, по шороху и жестким объятиям густых пахучих трав и сумасшедшему весеннему бегу по влажной пружинящей земле, легко толкающейся в пятки. Эх, зверье мое!..
— Ваша милость, погоня!
Сфит продолжал оправдывать возложенное на него доверие. Этак я подумаю, подумаю и произведу его в конце концов в сержанты.
Я оглянулся и тут же спешно запихал своего пращура обратно в потаенные глубины, из коих он только что было высунулся: нас, оказывается, преследовали четыре катера — в точности таких же, как те, что привели дракона в Лейрм, возможно даже, те же самые. А справа на горизонте уже маячил зеленый клинышек леса. Ксенли прибавили ходу и до леса сумели удержать хороший отрыв. Но в этом лесу нам предстояло разыскивать Ли, и я велел дракону сбросить скорость. Посмотрим, как эта летучая четверка сможет помешать мне найти друга!
Несущийся навстречу лес был, похоже, смешанным и раскинулся до самого горизонта, так что конца и краю ему на ближайшие километры не предвиделось. Я, однако, очень надеялся, что Ли не стал забираться слишком глубоко в лесные дебри, если только не рассчитывал провести на Сигоше весь остаток своих дней.
— Далеко не залетай, будем прочесывать этот участок. И передай коту по вашей связи, чтобы не носился без толку за нами, а тоже занялся поисками.
Я хотел было вначале распорядиться, чтобы кот разогнал «гусей-лебедей», которые нас моментально догнали, стоило нам притормозиться, но вовремя вспомнил, что его бойцовое обличье — такая же лажа, как боевой оскал на морде у мраморного льва. Катера, приблизившись, сразу же сделали попытку взять под конвой дракона, как тогда, на орбите. Да только теперь начхать нам было на этот конвой: дракон неспешно летел над лесом, не Обращая ни малейшего внимания на все их принудительные маневры. Толкать ксенли в воздухе, как толкали их когда-то в космосе катера ДОСЛа, легры не рискнули, потому что здесь это могло кончиться для них чревато.
Убедившись, что их старания напрасны, хоть и похвально упорны, я плюнул на них в буквальном и в переносном смыслах, улегся на живот и стал вглядываться в проплывающие внизу лесные заросли.
— Ты думаешь найти Ли в этом лесу? — спросил Дру, с интересом наблюдавший за поминутными передислокациями противника.
— Надеюсь, — отозвался я и, сложив рупором ладони, стал орать вниз что есть мочи:
— Ли-и-и! Ли-и-и!
Не может быть, чтобы вся наша пестрая компания, порхающая над лесом — сверкающие на солнце кот и дракон и четыре белоснежных «гуся-лебедя», я, — не привлекла в конце концов внимания Ли или кого-нибудь из его хепов, если только они находились поблизости. Хоть действия легр и не приносили нам пока никакого урона, хотелось бы все-таки побыстрее найти нашего ящера, пока на помощь этим катерам не подоспели упомянутые сегодня дочкой в разговоре с «матерью» войска. Кстати говоря, в одном из докучливых катеров наверняка сидела сейчас эта самая дочка, и, если так, то можно было не сомневаться, что именно она и руководила всей операцией. Бездарно — к слову — руководила. Не пошла ей, видно, впрок служба под моим началом.
Не успел подумать — Ильес словно услышала мои мысли и немедленно вознамерилась доказать мне обратное. Что ж — не так уж мало нами было пройдено вместе, я уже раз успел поймать себя на том, что оборачиваюсь и ищу ее глазами, и я бы не удивился, если бы она и впрямь их прочла. Но не больше одного раза! Слышишь, кошка?!
Все четыре катера одновременно ушли вверх, зависли над нами, построившись в правильный квадрат, и из их днищ выдвинулось по четыре черных дула.
Та-а-ак… И чем же принято потчевать на Сигоше старых боевых соратников?
«Сейчас узнаем».
Мать! Мать! И мать! Если Ли нас ждал, — а он наверняка нас ждал: не на что ему было больше здесь надеяться, кроме нас, — то должен был подавать какой-нибудь сигнал, по которому мы смогли бы его найти. А какой сигнал можно подавать постоянно, сидя в лесу? Загадка для дебила, коим я, похоже, и являюсь.
Поднимаемся как можно выше над лесом и высматриваем дым! О ч-ч-ч-черт!
Старых боевых соратников угощали на Сигоше комбинированным блюдом из голубых потоков дрекс-частиц и нежно-сиреневых — д-волнового излучения, испускаемого «Клатом». «Дрексы», как помнится, плохо влияли на ксенли, а д-волны — на прочих граждан.
Сначала затрясся дракон, потом мы затряслись, еще и каждый автономно, и я понял, почему Апстер под воздействием «Щекотуна» так отчаянно зажимал рот руками. Мне было невесело. Но я ржал, как полковой жеребец, облепленный мухами от ушей до самого подхвостья. И все эти мухи бегали, кусались, сношались и занимались прочими мушиными делами, никак не реагируя на мои жалкие попытки их смахнуть.
Дру и Сфит надрывали животики каждый по-своему — муравей дергал вразнобой всеми конечностями, словно пляшущая марионетка, то и дело подскакивая вместе со своим креслом и производя челюстями длинные трескучие трели. При этом он еще испускал кисловато-острый запах — не скажу, что очень неприятный, вызывающий в моей памяти образы маринованных помидоров. Хеп катался по дракону неподалеку от меня, вопя, словно наскипидаренный кот, что-то вроде «Мрау!!! Мрау!». Я вцепился зубами в рукав своего свитера, что возымело единственный положительный эффект — немного приглушило мой звук, изменив его с «ха-ха» на «гы-гы».
«И что же теперь? — думал я, содрогаясь всем телом и стараясь поплотнее вжаться в дракона, чтобы войти с ним в резонанс. — Теперь леграм остается, видимо, только подождать, пока дракон, не выдержав дикой пляски, опустится на землю, после чего брать всех нас тепленькими, трясущимися, со слезами и помидорами в глазах».
Дракон все же постарался выйти из-под перекрестного обстрела — он внезапно рванул вперед и вверх, но катера молниеносно повторили его маневр, словно связанные с ним незримыми силовыми полями. Тут в поле моего зрения попал кот, растерянно парящий неподалеку, удрученно наблюдая за нашими ухахатываниями. Эх, предки-гуманисты — дегтя вам в нектар на том свете! — и за что обрекли бедное животное на такие муки?!
Дракон закружил над лесом, мотаясь вверх-вниз и из стороны в сторону, как птах, попавший в силки, но катера не отставали, ни на секунду не выпуская нас из зоны огня. Я уже до того устал смеяться, что у меня стало сводить мышцы живота и заныло в легких.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45