Рыцари разъехались в разные концы площадки, развернулись, постояли несколько мгновений, словно примериваясь, и ринулись навстречу друг другу. В центре они сшиблись. В сторону полетел обломок копья, но оба удержались в своих седлах. Копье сломалось у Стаса. Он отшвырнул сломанное древко и выхватил меч. Его противник осадил вайла назад, потом вновь бросил вперед, рассчитывая теперь легко выбить соперника из седла копьем. Копье было нацелено точно в грудь Стаса. Тот отбросил щит.
Глар Пибод процедил сквозь зубы проклятие.
Все последующее произошло так быстро, что глар даже не успел толком сообразить, что сделал Стас: миг назад его поражение казалось неизбежным, а в следующий миг он уже был единственным всадником на площадке. При этом копье противника оказалось зажатым у него под мышкой. Сам же противник волочился по земле вслед за вайлом — нога рыцаря застряла в стремени.
Несколько секунд над поляной стояла растерянная тишина. Мгновение — и она взорвалась восторженными криками.
Глар Пибод вытер пот со лба. Кажется, ему повезло с выбором замены своему сыну и роду Ледсаков наконец-то улыбнется удача.
Когда вайла остановили и поверженного рыцаря вынесли с поля — он был без сознания, — вышел новый претендент, который очень скоро отправился следом за первым. Очередного соискателя постигла та же участь. Стас действовал так быстро, что глар Пибод, как ни старался, никак не мог уследить, что за приемы он использует. Его соперники не успевали даже толком сориентироваться и разогреться, и каждое новое падение оказывалось неожиданным для публики. Претенденты выходили один за другим, и поочередно оказывались на снегу под копытами вайлов; звезда Ледсаков разгоралась все ярче.
— Что это за воин? — спросил либр Ристак, наклонившись к глару и одновременно наблюдая, как рыцарь расправляется уже с восьмым соперником. — Он не из наших. Где ты его взял?
— Этот человек приехал ко мне сегодня по делам ДОСЛа. Черт его знает, откуда он!
— Выходит, что тебе повезло, а, глар? А что за дела здесь у Службы?
— Разыскивают пропавшего ксенли. Говорят, что он спрятан где-то на моей территории.
— Что? Ты спрятал в своем гларате ксенли, Пибод? Признавайся, как это тебе удалось, а, старый черт?
Либр был в хорошем настроении — его тоже устраивал этот брак.
— Сам не знаю, Блит. По-моему, здесь какая-то ошибка. Поговори с ним сам после боев.
Между тем претендент Ледсаков разделался с восьмым соперником — того как раз выносили с поля — и больше желающих сражаться за руку прекрасной гиды не объявилось. Герольд три раза выкрикивал призыв, но на него никто не отозвался.
Победитель подъехал к помосту, остановился напротив либра и сорвал с головы шлем. Рыцарь выглядел разгоряченным, но резкость движений и азартный блеск в глазах говорили о том, что он только-только разошелся и не прочь был бы еще подраться, было бы с кем. Либр Ристак с удивлением ощупывал глазами не отличавшуюся особой мощью, хоть и крепкую, фигуру победителя. Либр умел отдавать должное мастерству, но все-таки предпочитал его в сочетании с массой; гость, без сомнения, владел целым арсеналом каких-то особых хитрых приемов, и либр подумал, что местной молодой аристократии не мешало бы как-нибудь вызнать эти приемы и взять их себе на вооружение. «Ловкая бестия!» — восхищенно подвел итог своему осмотру либр.
Затем он встал, поднял за руку дочь и, повернувшись к победителю, торжественно объявил:
— Лер Стас Жутов, ты получаешь мою дочь по праву победителя!
Толпа восторженно взревела, герольды затрубили, под весь этот гвалт Стас спрыгнул с вайла, взошел на помост и принял у либра руку прекрасной гиды. Гида глядела на победителя слегка испуганно: кажется, она опасалась, как бы герой не передумал и, плененный ее красотой, не решил воспользоваться-таки своим правом, чтобы жениться на ней самому. Трубы между тем смолкли, и гвалт слегка затих, словно бы в ожидании.
— Я отдаю это право вместе с прекрасной гидой Аилот леру Блесу Ледсаку, согласно моей клятве! — проорал Стас.
Гвалт разразился с новой силой. На помосте появился Блес, из-под мышки у него торчала голова Хлота. Стас подвел невесту к Блесу и подал ему ее руку. Невеста, похоже, была счастлива. Тогда, среди всеобщего ликования, вновь выступил вперед либр Ристак и, подняв руки над головой, крикнул:
— Пусть будет так!

Глава 2
Ты можешь ответить мне всего на один вопрос?! — Могу… Но сначала ты… мне ответь — как ты это сделал?.. И почему я… ничего не помню?.. Раз!.. И провал…
— Погоди ты!
— Нет, это ты погоди… Не перебивай… меня… Ты должен показать мне… этот прием!..
— Ты знаешь, кто такие ксенли?
— Ну знаю… А кто это?
— Ладно, Бог с ними… Видел когда-нибудь большого муравья?
— Чего-чего?..
— Ну — муравья, термита?
— Вопрос!.. Сам из него… стрелял! Да чтоб тебя…
— Волка, орла — видел?
— Из всех стрелял!.. Но сначала ты должен… показать…
Все. Я пас. Этот экземпляр годится теперь разве что на изготовление стелек. Из меня, похоже, тоже скоро можно будет их штамповать… Так, кто у нас тут еще?
Я осмотрелся. Народу за столами осталось немного — большую часть слуги уже развели по покоям. Этот еще был из самых крепких. Блес уже давно куда-то слинял с невестой под мышкой вместо костыля. Либр с гилом сидели в обнимку во главе стола и о чем-то спорили. Но этих я уже пытал. Тех троих, что ссорились с краю, кажется, тоже. Без толку все это. Надо отправляться на поиски гриплов. То есть грипл. Ксенли не может ошибаться. Здесь он, здесь где-то…
— Ты должен показать мне… этот… Р-раздолбай.
— Стас!
Я вскинул глаза. Напротив перед столом стояла Ильес.
— Садись.
Она обошла длинный стол и села рядом.
— Я ничего не узнала. Надо возвращаться к Ледсакам.
— Утром поедем…
Я пододвинул подсвечник на столе так, чтобы свет падал на нее.
Кошка. Красивая — до обалдения. Дикая… Или нет?
— Сколько у тебя полосочек, сержант?..
— Не считала.
Женщина… Неужто некому было счесть каждую твою полосочку?
— Можно мне?..
Я протянул руку к ее лицу.
— Раз. Два. Три. Четыре… Пять… Она жестко перехватила мою руку.
— Где твой алмаз, Стас?
Вот так. А по-русски были бы почти стихи. Стас, где твой алмаз?.. А глазищи твои, Ильес, все-таки не умеют врать. Не зря ты их все время прячешь. Вот и сейчас они говорят — Шесть… Семь… Восемь… Ой, темнишь ты что-то, девочка. Я-то в себе на данный момент уже разобрался. С твоей помощью.
— Со слугами говорила?
Она отпустила мою руку и отвернулась.
— С некоторыми. Их здесь слишком много. Либр обещал опросить всех, но только после праздника.
— А вон с тем, что сейчас вошел?
— Понятия не имею. Они же все на одно лицо. Да, внешность у них, конечно, колоритная. Одни эти иглы вместо волос чего стоят! Кстати, интересно, что за предмет имел в виду глар, когда упомянул сегодня о подушке?.. Мы-то спали у него в пристройке на каком-то мате.
А этот неопознанный слуга направлялся тем временем прямо к нам. Может, у него спросить? В порядке исключения — не о ксенли, а о том, что они здесь ночью кладут под головы.
Слуга остановился напротив нас и поклонился.
— Доблестный лер, вас там у ворот спрашивают. —Кто?
— Я не знаю. Меня просили передать, что вас там ждут по какому-то делу.
Ага, догадываюсь. «Ты должен показать мне…»
— Передай, что я уже пошел спать.
Он поклонился и повернулся, чтобы идти. Тут меня словно током прошибло.
— Погоди! А что за дело, тебе не сказали?
— Да. Кажется… О ксенли.
Я вскочил.
— Что ж ты сразу не сказал? Твердолобые же слуги у либра Ристака!
Мы выбрались из-за стола и рванули на выход. У дверей из зала к нам присоединился Сфит.
Значит, кто-то из этих твердолобых тормозов что-то все-таки вспомнил. Хотя это что-то могло быть и приманкой, чтобы выманить меня на воздух, чтобы я им там «показал». Ну, тогда я им, так и быть, покажу… Такое… В общем, мало не покажется.
Голл у либра был большой и переходов в нем было немерено. Мы шли поначалу вроде бы правильно, потом оказалось, что не совсем, потому что выхода нигде не намечалось. Сплошные коридоры, двери и лестницы. И никого кругом, кто мог бы показать дорогу. Потому что слуга, который меня позвал, остался в зале. Я попробовал вернуться туда, чтобы начать поиски сначала, но вместо этого мы попали в тупиковый коридор с одной дверью в конце. Прежде чем идти обратно, я решил потянуть за эту дверь — в конце концов там мог оказаться кто-нибудь, кто был бы в курсе, где в этом лабиринте находится выход к воротам.
Я открыл дверь и вошел. И тут же вышел.
Так. И это здесь называется обручением. В полном соответствии со славными традициями предков. А традиции, разумеется, — дело святое. И их надо блюсти. Невзирая на сломанные конечности.
— Блес! — крикнул я в приоткрытую дверь. — Я запутался здесь в этих чертовых коридорах! Как мне найти выход?
— Откуда?.. — послышался из-за двери сиплый голос Блеса. Он, похоже, тоже был озабочен проблемой выхода.
— Из голла, черт возьми!
— Сейчас, погоди…
За дверью послышалась возня, потом приглушенный спор. Затем донесся голос Блеса:
— Сейчас Аилот вас выведет!
Спор за дверью возобновился. Мы ждали. Через некоторое время вновь раздался голос Блеса:
— Стас! Иди сюда, помоги мне!
Я вошел. Аилот сидела на постели среди подушек спиной к Блесу. На ее плечи было накинуто покрывало. Кстати, о подушках — они оказались на первый взгляд вполне обычными, шикарными, как все прочее белье. Хотя — кто его знает… Блес тоже сидел на кровати и как раз заканчивал натягивать сапог на здоровую ногу — больная у него была вся в лубках.
Ясно. Первая семейная ссора. Непутевый муж среди ночи покидает гнездо. И виной всему — нахальный экс-жених.
— Не сердись, Аилот. Я быстро, — утешил невесту Блес, протягивая мне руку. Я помог ему подняться, мы вышли в коридор. Здесь мне на подмогу сразу пришел Сфит — он подхватил Блеса с другой стороны, и мы дружно тронулись на поиски выхода. Как выяснилось, мы заплутали довольно далеко от него, потому что идти пришлось долго. По дороге я поинтересовался — как Блес собирается возвращаться назад.
— А, ерунда — запрягу кого-нибудь из охраны, — отмахнулся он. — Скажи лучше, на что тебе среди ночи сдался выход?
— Кажется, кто-то из тех, кого я сегодня пытал, что-то вспомнил и теперь ждет меня у ворот.
— Во дает! Не мог он, что ли, до утра подождать? И ты что, собираешься прямо сейчас двинуться на поиски ксенли?
— Посмотрим.
Надо было еще узнать, что за история. Может, она и выеденного яйца не стоила.
В конце концов мы достигли-таки выходных дверей. Система выхода из голла Ристаков была сложной — сплошная автоматика, правда, отделанная под старину. Перед нами одна за другой открылись две огромные — якобы дубовые — внутренние двери; у наружных — первых «ворот» — стояла охрана.
— Вы еще посмотрите, лер Стас, стоит ли вам выходить, — предупредил меня один из охранников. — Там вас какой-то чужой спрашивает. Морда — во! Я таких еще не видел.
Я чуть не уронил Блеса. Кабы не Сфит, я бы его точно уронил.
— Показывай! — велел я.
Охранник включил видеотерминал у правой стены. На экране смутно прорисовались очертания окрестностей. И ничего больше.
— Да он небось прислонился к стене, — сказал второй охранник. — Ну что, пойдете, доблестный лер?
— Нет, останусь здесь, с тобой. Открывай! Массивная стальная дверь медленно поехала вверх.
Я обернулся к Блесу.
— Я не уверен, что вернусь. Прощай на всякий случай.
Мы обнялись. Жесткие иглы царапнули меня по щеке.
— Ты будешь на Льетгло? — спросил Блес.
— Не знаю. Возможно.
— Если встретимся, обещай, что покажешь мне этот прием!
Так и дался вам всем этот прием.
— Ладно.
Дверь открылась, я передал Блеса с рук на руки охраннику, махнул рукой Сфиту и оглянулся на Ильес.
— Пошли!
Мы втроем вышли в широченный предбанник. Дверь за нами сразу поехала вниз. Здесь было что-то вроде шлюза или прихожей, где вдоль стен висела верхняя одежда гостей. Я, откровенно говоря, так и не понял, зачем они кутаются в эти меховые шмотки. Хотя — кто его знает, может, у них тут какие-то свои неполадки с совершенной защитой. Своего рода иммунодефицит (не к ночи будь помянут).
Тем временем огромные створки внешних ворот раздвинулись, но не широко — как раз настолько, чтобы в открывшуюся щель смог пройти один человек.
Я шагнул за ворота первым. Это был парадный вход для хозяев и гостей; сразу за воротами находилась круглая огороженная площадка с ведущими от нее широкими дорожками: прямо — к поляне, где чернели следы костров и валялся разный мелкий мусор, оставшийся от праздника, и направо — к дороге, упиравшейся в более массивные служебные ворота. Я повернул направо: еще не глядя, почувствовал, что необходимо повернуть именно туда.
Он стоял неподалеку, прислонившись спиной к каменной стене. Увидев меня, он оторвался от стены и шагнул вперед.
Я подошел к нему и остановился напротив. Через мгновение мы обнялись. Он крепко стиснул мои плечи.
Это был Ратр.
— Как ты здесь? Где ксенли? — первым делом спросил я, когда мы разняли объятия.
— Ксенли спрятан в горах. Пойдем, все расскажу потом.
— Куда?
— Скоро увидишь.
Он потянул меня за собой.
— Погоди, я не один.
Я обернулся. Ильес со Сфитом уже вышли и стояли двумя серыми тенями напротив закрывшихся ворот. Я махнул им рукой, и они подошли.
— Это Ильес. О ней потом. Это Сфит, хеп Крейзела. Теперь пошли, если у тебя есть здесь на примете уютная нора.
— Найдется, — усмехнулся Ратр и повел нас к дороге.
Мы вышли на дорогу и какое-то время шли по ней, удаляясь от голла. Потом свернули в лес. Снег в лесу оказался довольно глубоким — ноги проваливались до середины икры, а где и по колено.
— Здесь недалеко, — утешил Ратр, обернувшись к Ильес. Вот и еще один джентльмен. Нет чтобы захватить снегоходы для друга — сейчас бы их на даму как раз и надели.
Я уже догадался, что Ратр попал к тем самым подземным жителям, о которых рассказывал глар Пибод, и ведет нас теперь к ним в пещеры. Меня даже удивляло, как это Ратр, наш молчаливый Ратр, сумел сразу скорешиться с народцем, который и старожилам-то местным не всем довелось видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45