У Эвана с трудом укладывалось в голове, как кто-то по своей воле мог идти на все эти насмешки и унижения для того, чтобы попасть в братство, узнать о каких-то идиотских секретных рукопожатиях и присоединиться к клубу любителей пива. Он усмехнулся. По крайней мере, если ему и пришлось пройти через все это, то это случилось не с ним, а с каким-то другим Эваном.
Он набрал в грудь воздуха и крикнул:
— Эй! Завязывайте! Бросьте всю эту херню и тащите свои бесполезные задницы сюда!
Эван старался, чтобы его голос звучал как у армейского сержанта, но его прямо-таки распирало от смеха.
Салаги сделали то, что им приказали, и собрались вокруг него.
— Да здравствует, да здравствует, «Тета Чи…» — запел парень в платье.
Эван поднял с земли деревянную ложку и помахал, как дирижер, прося их остановиться.
— Заткнись, идиот, здесь я говорю.
Он треснул ложкой по салатнице, которую один из несчастных салаг носил на голове, как шапку.
— Тихо! Так. Возьмите это и прочитайте. Эван раздал листы бумаги, которыми до этого обмахивался, как веером. Мисс Тета изучал их с напряженным выражением лица.
— Это что, наше следующее задание? Эван кивнул.
— Точно. Так все из вас, «духов», поняли, что нужно сделать?
Салатница поднял руку.
— Э-э-э, мы не «духи», мы — «салаги». Сэр Брат Эван Сэр.
— «Салаги», «духи»… какая, на хрен, разница, — весело ответил Эван. — Теперь слушайте внимательно, потому что это в ваших интересах. Вы делаете все это, — он ткнул ложкой в лист бумаги. — А я не буду больше вас гонять. Обещаю.
Он театрально поднес руку к сердцу.
— Клянусь честью брата «Тета Чи чего-то там». Договорились?
Студенты радостно закивали, соглашаясь.
— Но где мы достанем всю эту одежду? — спросил Салатница.
— Да все лучше, чем эта вшивая дрянь, — ответил Мисс Тета, поддернув платье. — Я участвую.
>
— Ты чего это так разоделась? — кисло спросила Гвен, накладывая очередную порцию горячего воска на ногу. — Мистер Чудесный ведет тебя в «Макдоналдс»?
Кейли плюнула малинкой в соседку и застегнула, наконец, молнию своего платья. Она покрутилась, рассматривая себя в большом зеркале.
— Моя задница не выглядит большой в этом платье? — спросила она.
Гвен хмыкнула.
— Кейли, дорогуша, твоя задница не будет выглядеть большой, даже если тебе под платье покрышку засунуть. Ненавижу это в тебе. Ты такая стройная.
— Надо больше сексом заниматься, — ответила Кейли.
— Пожалуйста! — Гвен капитулирующее подняла руки. — Мне и так хреново слушать вас каждую ночь.
Она передразнила ее высоким голосом:
— «Ох, Эван, возьми меня…»
Кейли бросила в подругу подушку, и они весело расхохотались.
— А как насчет тебя и Хантера? — спросила она. — Или это уже история?
— Давно, — ответила Гвен. — Он симпатичный, и все такое, но тупой, как кирпич, и думает, что быть джентльменом — значит открывать для дамы пивные бутылки зубами.
— Очаровательно.
— Ага… — Гвен сорвала восковую полоску с ноги и выматерилась. Потом она серьезно посмотрела на Кейли. — Ты знаешь, Эван по-настоящему тебя любит. Он из-за тебя с ума сходит.
Кейли улыбнулась.
— Я знаю.
— Так что же тебя беспокоит? Я же чувствую. Давай говори. Он может прийти в любую минуту.
Улыбка сошла с лица Кейли.
— Просто… Даже не знаю, как и объяснить, но, понимаешь, в нем что-то изменилось…
— В плохую сторону?
— Да нет, хотя я не уверена…
Кейли так и не закончила фразу, потому что в дверь кто-то бойко постучал.
— Сообщение для мисс Кейли Миллер, — раздался голос Эвана. — Ваш кавалер прибыл.
Гвен улыбнулась.
— Иди давай. Не заставляй его ждать. Он в женском общежитии, а мужчины — они слабые.
Кейли отбросила сомнения и открыла дверь, за которой стоял Эван в вечернем костюме с галстуком-бабочкой.
— Уау! Ты выглядишь как Джеймс Бонд. Эван поднял брови и с фальшивым шотландским акцентом ответил:
— Шуда пшалшта, мишш Манипенни.
Она не знала, чего ожидать, и подумала, что, возможно, у подъезда их ждет лимузин, чтобы отвезти в дорогой ресторан в центре, но вместо этого он взял ее под руку и повел к зданию общежития братства «Тета». Он отказался объяснить, в чем дело, и Кейли оставила попытки разузнать, куда они идут, понимая, что из него не вытащить и слова.
Они вошли в главный корпус и поднялись по лестнице. Кейли было подумала, что он ведет ее к себе, но они прошли мимо его комнаты к следующему пролету, ведущему на чердак.
— Ты мне скажешь наконец, что происходит?
— Скоро, — улыбнулся он.
— Куда ты меня ведешь?
Эван подмигнул ей.
— Увидишь. Поверь, тебе понравится.
Они подошли к деревянной двери, ведущей на крышу, и он, улыбаясь, открыл ее, приглашая войти.
— После вас, моя дорогая.
Кейли вышла на крышу и от удивления прикрыла рот рукой.
— О, Господи!
Вся крыша общежития была старательно украшена гирляндами разноцветных огней, бумажными китайскими фонариками и сотнями свечей. В центре стоял стол, сервированный на двоих, а с каждой его стороны в два ряда выстроились официанты. Все было сделано по высшему разряду.
Эван кивнул одному из салаг и щелкнул пальцами. Два официанта немедленно отодвинули для них стулья.
— Сэр, мадам, — обратился к ним высокий парень, выглядевший намного лучше в мужской одежде. — Ваш стол готов.
Кейли хлопнула в ладоши и восторженно засмеялась.
— Не знаю, что и сказать. Это прекрасно.
— Присаживайся, — сказал Эван.
Она сделала шаг к столу, и тут же на нее посыпались лепестки роз. Кейли подняла глаза и увидела еще двух студентов, бросающих в вечерний воздух пригоршни лепестков.
Она села, впечатленная этим романтическим жестом Эвана.
— Зачем ты все это для меня делаешь?
Эван сел напротив нее и тепло улыбнулся.
— Это вопрос простой математики, — сказал он. — Я проснулся сегодня утром и увидел твою улыбку… И понял, что хочу провести остаток жизни с тобой.
Их руки встретились поверх стола, и Кейли крепко сжала его ладони. Она пыталась найти подходящие слова, чтобы сказать ему о своих чувствах, но не могла. Эван прочитал в ее глазах все, что она хотела ему сказать.
Кейли почувствовала, как ее душа воспарила в звездное небо. Они наклонились друг к другу для поцелуя, и в этот момент у них было такое ощущение, будто это их первый настоящий поцелуй.
В следующую секунду эта прекрасная иллюзия была разрушена. Кто-то с грохотом пробежал по лестнице на чердак и влетел на крышу.
Эван вскочил со стула, готовый разразиться гневной тирадой, когда увидел Хантера и Кевина, разрушивших романтику этого вечера. Однако выражение на их лицах подсказало ему, что что-то случилось.
— У вас должна быть серьезная причина для этого.
— Эван! — выдавил запыхавшийся Хантер. — Мы тебя везде ищем!
— Твоя машина, чувак, — сказал Кевин. — Кто-то изуродовал твою машину.
Вечер был безнадежно испорчен, и Кейли с Эваном обменялись беспокойными взглядами.
— Как?! — прорычал Эван.
Хантер бежал впереди, Эван за ним. Кейли старалась поспевать на высоких каблуках. Они пересекли газон перед общежитием братства и сбежали вниз по холму туда, где Эван припарковал свою потрепанную «хонду». Его хорошее настроение быстро сменили озабоченность и смятение.
— Черт, — пробормотал он. — Это еще что такое?
Машина была изуродована тщательно. «Хонда» стояла в окружении осколков битого стекла, каждое окно было разбито, так же как и зеркала. Колеса были изрезаны, а из сидений торчали куски поролона. Крышка капота валялась на дороге, и Эван видел, что все провода и трубки вырваны с корнем. Руль лежал на крыше, изогнутый овалом. Тормозная и охлаждающая жидкость натекла под машину из изрезанных трубок.
Он заглянул внутрь. Приборы и радио были разбиты. Какой-то предмет привлекло его внимание, и он, потянувшись, взял его в руки. Подобно какому-то безумному украшению, на разбитом зеркале висел шипованный собачий ошейник. Он был абсолютно новым, и Эван почувствовал, как все внутри него провалилось, когда он прочитал надпись на нем
— Крокет, — прошептал он.
Он повернулся и увидел, как потихоньку вокруг них собирается народ, чтобы посмотреть на причину шума. Он обратился к стоявшему ближе всех толстяку в хоккейной майке.
— Ты видел, кто это сделал? Ты видел кого-нибудь?
Парень поднял руки вверх.
— Нет, мужик, я не видел.
Эван обвел глазами остальных зевак, но они лишь отрицательно качали головами или пожимали плечами.
Хантер плюнул на асфальт, едва контролируя себя от злости.
— Знаете, кто это мог быть? Скорее всего, эти мудаки из «Пики». Пошли, врежем им как следует!
Кейли взяла ошейник из рук Эвана и, посмотрев на него, содрогнулась от ужаса.
— О нет, — прошептала она. — Это не может быть он…
— А кто еще? — подойдя к ней ближе, Эван понизил голос до злого шепота. — Кому еще известно, что у меня была собака по имени Крокет? Это работа Томми! — Он бросил взгляд на изуродованную машину. — Твой ненормальный старший братец пролез на территорию студгородка и разнес вдребезги мою машину!
Она в страхе оглядела толпу зевак.
— Эван, — предупреждающе сказала она. — Он может все еще быть здесь.
Эван, не слыша ее, отошел в сторону.
— Как это могло сойти ему с рук? — спросил он у Хантера. — Неужели все спали? Он разнес мою машину прямо перед этой сраной братской общагой!
К нему подскочил взбешенный Кевин.
— Ну-ка повтори, что ты только что сказал, Треборн! Сраная братская общага? Это братство, ты, мудак! Ты ведь не называешь страну, где живешь, сраной?
Эван отмахнулся от него и вернулся к Кейли, которая все еще держала в руках ошейник. Внезапно эта тупая, варварская, бессмысленная выходка заставила его по-новому посмотреть на этот новый мир.
— Достаточно, — сказал он ей. — Пойдем отсюда.
Девушка поежилась. Несмотря на теплый вечер, ее голые плечи дрожали.
Эван снял пиджак и хотел накинуть на нее, но она шагнула назад, отстраняясь, с беспокойством глядя на него.
— Не надо, — сказала она, нервно оглядываясь.
— В чем дело? — спросил он, пытаясь проследить за направлением ее взгляда.
— Возможно, он следит за нами, — ответила она с легким беспокойством в голосе.
— Да плевать на него! — разозлился Эван. — Неужели ты думаешь, что я позволю этому козлу диктовать нам, как надо жить? Пошел он!
Но Кейли все равно уклонилась от его объятий и покачала головой.
— Пожалуйста, Эван, давай уйдем отсюда. Я не могу здесь больше оставаться. Просто отведи меня домой.
Эван увидел страх в ее глазах, и желание драться покинуло его.
— Хорошо, — сказал он. — Но мне нужно кое-что сделать, на случай если он все еще где-то здесь.
Глава семнадцатая
Эван завел Кейли в свою комнату в общежитии братства «Тета» и громко захлопнул за собой дверь, оставляя Хантера и Кевина обсуждать планы мести «Пикам» Эван объяснил им, кто именно разбил его машину. Хантер искал любую причину для драки, и этот инцидент был просто предлогом для нападения на соперников. Если Томми Миллер бродит где-нибудь поблизости, то Эвану самому придется иметь с ним дело. Вся скрытая злость по отношению к Томми поднималась на поверхность: ненависть за хладнокровное убийство Крокета и за жестокость, с которой он взорвал почтовый ящик Халпернов. Он ненавидел Томми с новой, внезапной яростью за то, что тот осмелился снова появиться в его жизни, особенно сейчас, когда все у него шло так прекрасно. Эван сжал кулаки от злости. Его идиллическая жизнь с Кейли всегда будет под угрозой, пока где-то поблизости находится Томми. Все, чего сейчас хотелось Эвану, это чтобы он исчез.
Эван опустился на одно колено и заглянул под кровать, где стояли несколько коробок с дневниками и старой одеждой. Никто под ней не прятался.
— Что ты делаешь? — спросила Кейли.
— Просто проверяю, — хмуро ответил Эван. Он запер дверь, потом, вернувшись к своему столу, начал рыться в ящиках.
— Я никогда не думала… — Кейли не смотрела ему в глаза. — Это… Это моя вина.
Я должна была тебе сказать. Его освободили несколько недель назад, но я не думала, что он сделает что-нибудь подобное.
— Было бы неплохо, если бы я был в курсе, — проворчал Эван. Его пальцы нащупали под кучей носков какой-то металлический цилиндр, и он вытащил его из ящика.
Это был баллончик перечного газа, каким пользуются полицейские и охранники. Некоторое время он раздумывал.
— Ха! Как будто от него будет какой-то толк. Надо спросить у ребят из братства, может, у кого-то есть ружье или пистолет.
Глаза Кейли расширились.
— Пожалуйста, Эван. Даже не шути об этом.
Он посмотрел на нее.
— Почему ты думаешь, что я шучу, Кейли? Или ты забыла о том, что Томми обещал меня убить? После того, что он сделал с моей машиной, мне кажется, я имею право на самозащиту.
— Он не причинит тебе вреда, — возразила она. — Он просто хотел запугать тебя, чтобы ты меня бросил.
— Скажи это Крокету.
Эван потряс газовый баллончик. Тот был полон.
— У твоего братца не все дома, Кейли. Он заживо сжег мою собаку. Он просто облил бензином глупое животное и поджег, просто так. Это не то, что делают для запугивания кого-то.
Ее голос был тихим.
— Это не его вина. Ты же знаешь, как ему доставалось, когда мы были детьми…
— Не надо его оправдывать! — оборвал ее Эван. — Может, он и твой брат, но он псих! И не надо мне этой ерунды насчет тяжелого детства в духе Опры .
— Все было по-другому. Отец меня и пальцем никогда не тронул, — виновато сказала она. — Будто этот мудак отрывался на нем за двоих. Он постоянно его преследовал.
В горле Эвана пересохло, когда он вспомнил то, что сказал Джорджу Миллеру в подвале.
«Если хочешь сделать что-нибудь хорошее, научи хоть немного своего сыночка Томми держать себя в рамках, потому что он настоящий садист».
Он похолодел. Что, если это его вина? Что, если, изменяя события, Эван направил Миллера по другому пути, и он, вместо Кейли, начал издеваться над ее братом, в результате превратив его в психа? Внезапное понимание того, что он был ответствен за ненормальные поступки Томми в той же степени, что и за спасение Кейли, не укладывалось у него в голове. Он посмотрел в ее глаза и увидел в них мольбу, отчаянную просьбу о сострадании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32