Ардавена устроился в кресле, положил руки на подлокотники, увенчанные металлическими шарами, испещренными мелкими отверстиями, в которых вспыхивали крохотные огоньки, и вперился взглядом в Роберта.
Вдруг из глаз брамина протянулись два темно-синих луча и полыхнули слепящими молниями, и Роберт, сраженный этим ужасным взглядом, замертво рухнул на землю.
Ардавена, не в силах сдержать охватившее его волнение, стремительно вскочил с кресла и, глядя на лежащее у его ног неподвижное тело, торжествующе воскликнул:
— Больше ты никогда не увидишь этого мира, безумец! Ты будешь жестоко наказан за то, что так неосмотрительно и безоглядно доверился мне! Теперь я стал полновластным хозяином твоих тайн и открытий, а ты по моему приказу отправишься исследовать и завоевывать такие неизведанные реальности, каких не способна себе представить даже самая буйная людская фантазия!
Сияя от радости, распиравшей ему грудь, коварный брамин взвалил бесчувственного Роберта на спину и отнес его в келью, где жил Фара-Шиб со своим товарищем.
При виде настоятеля оба встали с циновки, на которой перед тем сидели, и почтительно склонили головы.
— Что прикажешь, учитель? — спросил Фара-Шиб.
— Видишь этого человека? Поручаю его тебе. Он нужен нам живым, поэтому сделай так, чтобы он не умер. И следи, чтобы ему не причинили ни малейшего вреда!
Ты должен ввести его в то состояние, в каком был сам два месяца назад, когда тебя похоронили живым. Он должен достаточно долгое время не дышать, обходиться без пищи и стать нечувствительным к боли от ран.
— Ты требуешь невозможного, учитель! Я достиг этого, проведя не один год в медитациях и умерщвлении плоти и потому опасаюсь, что европеец, не прошедший духовной школы, просто не выдержит…
— Я приказываю тебе! — властно произнес настоятель.
— Будет исполнено, учитель.
— Сколько тебе понадобится времени?
— Не меньше месяца.
— Не забудь, что я велел.
С этими словами Ардавена удалился в свою келью. Глаза его горели победным огнем, на лице блуждала торжествующая улыбка.
КАТАСТРОФА
Прошел месяц. За это время никто не видел инженера Дарвела. А в жизни десяти тысяч йогинов, обитавших в стенах монастыря, произошли большие перемены. Они перестали мучительно истязать себя. Шумные процессии с бенгальскими огнями под звуки дудок и барабанов тоже прекратились. Факиры больше не носили статуи богов вокруг священных водоемов.
Теперь во всем храме воцарилась гробовая тишина. Все йогины и монахи, затворившись в своих кельях, по приказу Ардавены упражнялись в высших медитациях. Сам он тоже трудился с юношеским вдохновением и энергией. Каждую ночь его видели у таинственного шара, который теперь сиял ярким светом. Настоятель, не пропуская ни дня, учился управлять сосредоточенной в приборе сокрушительной силой.
Но скрытая мощь природы, освобожденная волей человека, рано или поздно вырывается из-под его власти и страшно мстит тому, кто ее вызвал! Однажды, усевшись в металлическое кресло и взглянув на безоблачное небо, Ардавена захотел, чтобы началась сильная гроза. Через несколько минут желание его оказалось исполненным. Под воздействием флюидов, испускаемых глазами йога, на небосклоне начали собираться тучи. Потом зарокотали первые раскаты грома и наконец на окрестности сплошной стеной обрушился ливень. Ураганный ветер ломал вековые стволы, как соломинки.
После этого эксперимента Ардавена тяжело проболел целых два дня и лишь благодаря многолетним обретенным навыкам самоисцеления справился с охватившей его смертельной слабостью. Только тогда брамин убедился, что древние священные книги многих народов мира говорят правду. В индийских же Ведах написано следующее:
«Человек, который повелевает сверхъестественным силам служить себе, всегда становится их жертвой!»
Однако это предостережение не остановило дерзкого старца в его намерениях.
Как-то раз он призвал к себе десятерых гонцов и спросил их:
— Выполните ли вы в точности то, что я велю вам?
— Приказывай, о учитель! — в один голос ответствовали те.
— Тогда отправляйтесь в путь. Ступайте каждый своей дорогой и по пути не пропускайте ни одного монастыря, ни одной скинии, а обитателям их говорите:
«Ардавена просит, чтобы вы присоединились 'К нему мыслью, волей и силой духа! Направьте взоры в сторону нашего монастыря, соберите мощь устремления, чтобы осуществилось то, чего жаждет Ардавена!»
Ни с кем не разговаривайте и думайте только об одном. А если вас начнут расспрашивать, будьте немы, как рыбы, даже если вам придется жизнью заплатить за свое молчание. Клянетесь ли вы исполнить мой наказ? 54
— Мы сделаем все, как ты пожелаешь, учитель!
— Тогда спешите! — кивнул Ардавена.
— Будь благословен, сын великого Брамы! — ответили скороходы, упав ниц и, не мешкая, покинули святыню.
Они бежали вперед, преодолевая огромные расстояния, останавливаясь только у ворот монастырей и храмов, как можно короче передавали просьбу Ардавены и мчались дальше.
Повсюду, где появлялись эти посланцы, брамины и йоги погружались в молитвы, а многолетняя духовная практика и умение подчинять себе собственное тело и разум позволяли им без труда посылать к цели всевластную прану. Вскоре вокруг монастыря Ардавены образовалось мощное облако тонкой энергии, которую конденсатор без устали вбирал в себя. Свечение его становилось все ярче.
Ардавена целые дни проводил над астрономическими расчетами.
В результате многократных опытов он установил, что скорость мысли в два раза больше скорости света. При молниеносной переброске предмета с Земли на Марс снаряд мог разбиться от мощного удара о поверхность планеты или сгореть, проходя через плотные слои атмосферы. Эти обстоятельства весьма удручали его. Настоятель несколько раз ездил в Калькутту, писал астрономам и металлургам, и те, полагая, что имеют дело с талантливым самоучкой, охотно давали ему необходимые разъяснения.
Руководствуясь их указаниями, Ардавена приказал изготовить из закаленной стали некое подобие саркофага с толстыми стенками и плотно пригнанной крышкой. Сверху саркофаг был окутан асбестовым коконом и защищен деревянным футляром, пропитанным теплостойкими составами, которые в случае сильного нагрева не дали бы дереву загореться.
Брамин сделал математические расчеты и определил, что опасность, грозящая Роберту гибелью при посадке на Марс, весьма ничтожна, и критическое состояние продлится всего несколько минут. Ардавене казалось, что эти трудности он преодолел. Наибольшее расстояние между Землей и
Марсом составляет 99 миллионов миль, а самое малое, когда Марс, Солнце и Земля расположены на одной прямой, — 14 миллионов миль.
Однако, как Роберт не раз объяснял брамину, стальному кораблю нужно будет преодолеть немногим больше половины этого пути на собственной скорости, ибо после этого он попадет в сферу притяжения Марса. Ардавена знал, что земное тяготение быстро уменьшается по мере удаления от нашей планеты. Поэтому корабль должен был пролететь всего около 8 миллионов миль.
Однажды вечером йогин Фара-Шиб вместе с помощником принес в паланкине тело Роберта. Молодой инженер изменился до неузнаваемости! Его похудевшее костистое лицо было усеяно морщинами, как у глубокого старца.
Йогины, применив свои многовековые секреты, ввели юношу в состояние глубокой каталепсии, чтобы он смог перенести необычное путешествие. С помощью специальных трав они добились того, что Роберт резко похудел и теперь был скорее похож на мумию, чем на живого человека. Однако мозг его продолжал работать, и слабая искорка жизни теплилась в иссохшем теле.
Ардавена приказал положить своего бывшего ученика неподалеку от конденсатора, который, напитавшись огромным количеством праны, теперь светился голубовато-белым светом.
Фара-Шиб считал, что всесильный Ардавена с помощью заклинаний сотворил на Земле вторую Луну, а брамин не спешил рассеивать его заблуждение.
Устроившись в металлическом кресле и положив руки на подлокотники, Ардавена устремил взгляд на Роберта, передавая ему силу и спокойствие из запаса энергии, накопленной конденсатором. После этого начались обычные приготовления.
Беднягу Роберта, который был беспомощен, как ребенок, зашили в чехол, положили в сигарообразный футляр из закаленной стали, который окутали асбестовым волокном, и поместили в деревянный ящик. Края каждой из трех оболочек тщательно и ;плотно соединили. На концах снаряда были прилажены тугие пружины, которые при сильном ударе должны одновременно открыть крышки футляров.
Когда все было почти закончено, брамин вдруг заколебался. В его холодной деспотичной душе зазвучали укоры совести. Еще не поздно было вернуть в сознание Роберта, а эксперимент провести иным способом.
При этом хитрый брамин размышлял:
«Отправив его навсегда в неизведанные миры, я не смогу воспользоваться открытиями, которые он мог бы сделать…»
Однако гордыня взяла в нем верх, и он решил:
«Нет, я не откажусь от своих планов! Все должно произойти так, как решил Ардавена!»
А голос тщеславия добавил:
«Я не желаю делить власть ни с кем в целом мире! К тому же, разве не в моей воле вернуть его обратно, как только я пожелаю, да еще наделенного сверхчеловеческими возможностями и обогащенного необычайными знаниями?» — пытался он оправдаться перед собой.
Подготовленный корабль поместили на деревянном треножнике. Ардавена поглядывал то на безоблачное небо, то на хронометр Роберта, который присвоил себе.
Но вот он подал знак, и в тот же миг зазвучали гонги и барабаны, и под их мрачный однообразный мотив длинные ряды йогинов со всех сторон начали стекаться на просторный двор. Они усаживались вокруг конденсатора и устремляли на него взгляды глубоко запавших глаз. На всех без исключения были только легкие набедренные повязки, лица обитателей монастыря осунулись от долгого поста, в зрачках светился лихорадочный огонек.
Двор был уже почти полон, а люди все шли и шли. Они выходили из-за огромных каменных изваяний, из глубины мрачных келий, маленькими группками спускались по гигантским каменным лестницам, бесшумно, как призраки, появлялись из густых зарослей, окружавших священные водоемы.
Наконец все до единого были в сборе. В наступившей глубокой тишине слышалось лишь взволнованное горячее дыхание необъятной толпы. 60
Каменные статуи слонов, озаренные голубоватым светом таинственного шара, отбрасывали исполинские тени. Настал торжественный и жутковатый момент.
Над монастырем начала сгущаться голубоватая светящаяся дымка, и Ардавена понял, что все его приказания исполнены в точности.
При мысли, что в этот миг воля многих тысяч индусов сливается с его неограниченной силой, губы Ардавены тронула горделивая усмешка и душу его охватило чувство невыразимого, нечеловеческого торжества.
Хрустальный шар полыхал ослепительным светом…
Наконец брамин решил, что пора начинать. Он устроился в кресле и положил ладони на[металлические сферы, венчавшие подлокотники.
В ту же минуту он испытал необычное чувство. Ему показалось, что мозг его разрастается, увеличивается в размерах, вмещая интеллект всего человечества. Жилы почти исчезли, став тонкими, словно нити. В них запульсировала новая, полная юношеских сил, свежая кровь, кровь гения. Ардавена словно бы вбирал в себя всемирную душу и божественный разум. Прошлое, настоящее и будущее в виде трех золотых сосудов покоились у его ног, поставленные туда рукой провидения. Вместе с осознанием неограниченной мощи в голове брамина на мгновение вновь промелькнула мысль не засылать юношу на Марс, возникли контуры нового, более благородного и достойного плана…
Но брамин уже поклялся себе, что осуществит свой замысел, и решил выполнить задуманное. Поэтому он покрепче сжал набалдашники поручней, а из его расширенных зрачков вырвались два снопа синих лучей и устремились на лежащий перед ним космический снаряд. Равные вечности минуты ожидания истекали одна за другой…
Вдруг деревянный футляр исчез с треножника, словно унесенный порывом урагана. Он рассеялся в воздухе, как мираж. Брамин победно улыбнулся, и в тот же миг напряженную тишину прорезал жуткий вопль боли и отчаяния…
Конденсатор, перенасыщенный энергией, взорвался со страшным грохотом. Хрустальный шар разлетелся вдребезги, раня своими острыми осколками сидящих на земле факиров.
Ардавена, обливаясь кровью, корчился в пыли. Глаза его были обожжены, а костлявые руки продолжали судорожно сжимать страшные металлические сферы. Йогины разбегались в разные стороны, воя от ужаса. Они считали, что против них ополчилась сама природа.
Позже они подобрали во дворе несколько сотен своих тяжело искалеченных или мертвых товарищей, которые стали жертвами науки и дьявольского честолюбия Ардавены.
Как ни старались брамины сохранить происшествие в секрете, кое-какие слухи все-таки дошли до английских властей, но офицеры, присланные для расследования, ничего не добились. А потому они доложили, что в монастыре проводились химические опыты, которые и привели к несчастному случаю.
Ардавену подобрали чуть живого. Он очень долго не мог оправиться от ран, а когда кризис наконец миновал, оказалось, что настоятель ослеп и лишился рассудка.
НЕОЖИДАННОЕ ИЗВЕСТИЕ
Ральф Питчер, грустно задумавшись, сидел в своем кабинете. С момента исчезновения своего друга Роберта он постоянно пребывал в угнетенном состоянии духа и изыскивал способы напасть на след приятеля.
В таком состоянии его застала матушка, и, при виде опечаленного сына, несколько раздраженно заметила:
— Опять у тебя голова забита этим Робертом! Нет, Ральф, я решительно не понимаю, почему тебя так волнует судьба этого молодого человека, который, возможно, совершенно и думать о тебе забыл…
— Ах, матушка! Ну что вы такое говорите! — возмутился Ральф.
— Мой дорогой, коль скоро он до сих пор не дал о себе знать…
— Значит, не смог! А известно ли вам, маменька, что когда Роберт прощался со мной в последний раз, в кармане у него было всего несколько фунтов стерлингов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42