Вот все и вынуждены их нарушать.
— Так уж и все?
— Поверьте мне… Опыт кой-какой имеется. Если раньше совершали противозаконные поступки единицы, то сейчас — почти все. Кто в мелочах, кто — по-крупному… Я имею в виду и предпринимателей и даже просто нормальных людей. Бизнесмен вынужден постоянно нарушать закон, чтобы продержаться на плаву. Да даже работяга, получая хорошую зарплату или потом-кровью заработав на «халтуре» лишнюю сотню, думает, как укрыть её от налогов! То есть — нарушает закон.
— А как же декларируемая борьба с преступностью?
— А, никто с ней всерьез не борется, — отмахнулся Старый. — Постоянно убивают российских предпринимателей. Так? Но почти ни одно преступление не раскрыто. Если ещё кошелек украдут, то вора, может быть, и поймают. А вот убийц, профессионалов — нет. Раньше хотя бы видимость работы была, а сейчас никому это не надо. На улицах распоясалась шпана: насилуют, убивают, грабят. С этим никто не борется. Потому что, изловить «организованную преступную группировку» и получить за это повышение по службе проще, чем навести порядок в городе.
— Каков же выход?
Господин Скрипачев пожал плечами:
— Можно, наверное, было бы пойти по японскому образцу, где каждая криминальная структура взяла под контроль квартал, в котором она отвечает за порядок. И, несмотря на это, до сих пор Япония — это высокоразвитое демократическое государство, никому не приходит в голову называть его криминальным. У настакого, конечно, никто не позволит. Потому что тогда очень многие там, «наверху», лишатся теневых денежных поступлений.
На Западе ведь тоже есть мафия. Но она у них не в полиции, не в прокуратуре, не в налоговой инспекции, у них мафия — снизу. А у нас, наоборот — сверху. Конечно, лет через двадцать-тридцать все изменится, когда к власти придут люди типа Явлинского и Гайдара, либо просто богатые люди, которым не надо будет думать, как за короткий срок нахапать побольше, но…
— Андрей… Андрей? Пора вставать.
Господин Зайцев открыл глаза.
Утреннее солнце уже настойчиво пробивалось в спальню сквозь плотные шторы. Морщинистое лицо Старого исчезло вместе с остатками сна, но в памяти Андрея Ивановича ещё некоторое время звучал, затихая, его чуть хрипловатый голос.
— Пора вставать, — повторила жена. — Ты сам вчера просил…
— Да, конечно… Конечно. Спасибо. Сколько времени?
— Восемь тридцать.
— Да, надо собираться. — Он с усилием оторвал спину от постели и сел на краю, свесив ноги. Поморщился от привычной боли, потрогал повязку, вздохнул:
— С добрым утром!
Для хозяина и генерального директора фирмы «СВЕТ» господина Зайцева Андрея Ивановича начинался новый день…

* * *
А старший оперуполномоченный уголовного розыска Олег Савицкий в это время уже топал по напрочь разбитому тротуару в сторону автобусной остановки.
Заметив далеко, в самом конце улицы, выруливающий из-за поворота «икарус», он по привычке припустил было строевой рысью — но тут же сообразил, что сегодня ему общественный транспорт не нужен.
И снова перешел на шаг.
— Ага… Точность — вежливость королей!
Метрах в двадцати, чуть поодаль от толпящегося на остановке народа, матово отсвечивала тонированными стеклами «тойота». На всякий случай Савицкий сверился — номер на машине оказался тот, который был назван по телефону.
— Привет! Залезай быстрее…. — При приближении Олега дверь иномарки беззвучно отодвинулась в сторону. — Тут, оказывается, стоять нельзя.
— Боишься? Неужели жалко штраф заплатить?
На это Владимир Александрович Виноградов, адвокат и бывший сослуживец Савицкого, не ответил ничего. Он терпеливо подождал, пока Олег усядется поудобнее, пристегнет ремень безопасности — и только после тронулся с места.
— Жалко!
— Что? — не сразу сообразил Савицкий.
— Жалко. Не хочется гаишникам свои кровные деньги ни за что отдавать. Они мне, между прочим, тоже не с неба падают.
— Ладно, я шучу… Не обижайся. Куда мы сейчас?
— Откатимся просто чуть подальше. Поговорить надо.
Некоторое время ехали молча, в тишине, нарушаемой только шорохом шин и утробным ворчанием двигателя. Сначала за непривычно темными стеклами автомобиля мелькали однообразные кварталы новостроек, потом начался лесопарк.
— Саныч, ты меня, случайно, не убивать везешь? А то ведь стрельнешь зазря, а потом закопаешь где-нибудь на солнечной полянке.
— Нет, — хмыкнул Виноградов.
— Мне нужно к половине десятого на работу, — напомнил Савицкий.
— Успеем, — адвокат посмотрел на часы, после этого перевел взгляд на зеркало заднего обзора. — Проверится надо, на всякий случай. Помнишь, как в свое время учили? Береженого Бог бережет…
— А не береженого — конвой стережет! — Закончил старую присказку Олег. Странно, однако сразу же после этого его отпустило щемящее чувство тревоги и настороженности, появившееся сразу же после вчерашнего телефонного звонка Виноградова.
Точнее, позвонил адвокат Олегу домой уже сегодня ночью, во втором часу. Извинился, попросил о встрече… Савицкий спросоня ответил согласием — и потом ещё долго не мог заснуть опять, ругая себя за опрометчивость и поспешность. Теперь же все сомнения куда-то отступили — их место заняли здоровый азарт оперативника и профессиональное любопытство.
— Так… Вроде, все чисто. — Владимир Александрович припарковал автомобиль у обочины так, чтобы дорога просматривалась в обе стороны.
— Жалко, люка в потолке нет, — поднял голову Савицкий. — А то вдруг за нами сверху следят? С вертолета, или даже со спутника…
Виноградов фыркнул:
— Дурак. О тебе, между прочим, забочусь. О твоей, блин, репутации!
— Спасибо… Ну, как говорила Золотая рыбка: чего тебе надобно, старче?
Владимир Александрович протянул руку и вытащил из перчаточного ящика, в просторечии именуемого «бардачком», несколько скрепленных между собой листков:
— На, посмотри. Знакомый списочек?
Первая из переданных адвокатом страниц представляла собой копию милицейской ориентировки по убийству Ирины Титовой, секретаря генерального директора фирмы «СВЕТ». В глаза Савицкому сразу же бросились строчки, выделенные розовым фломастером:
«… серьги желтого металла в виде восьмиконечных звезд и полумесяца… кольцо желтого металла с прямоугольной насечкой по внешней поверхности… цепочка желтого металла, панцирное плетение, на замке имеется оттиск, проба… кошелек кожаный, темно-коричневый, с тисненым изображением цветка…»
— Допустим. Составлял, правда, не я, но…
— Олег, ты дальше посмотри.
Оперативник отогнул листок и увидел черно-белую фотографию размера девять на двенадцать — такие теперь, после массового увлечения дешевыми цветными «кодаками», «олимпусами» и «кэнонами» можно встретить только в уголовных делах, да у казенных экспертов-криминалистов.
Все было, как положено — фоном для снимка оказалась какая-то скатерть или простыня, а в углу на всякий случай поместили даже «контрольную» линейку. А в самом центре фотограф симметрично расположил несколько ювелирных изделий: кольцо, две серьги, змееподобную извилистую цепь…
— Это её золото? Точно? Мать опознала?
Вопрос был задан Олегом не совсем тот, которого ожидал адвокат, но ответ последовал незамедлительно:
— Пока, насколько я знаю, не предьявляли… Но можешь не сомневаться — это побрякушки Титовой.
— Кошелек тоже нашли?
— Да. Нашли. Там же.
Несколько долгих мгновений длилось соревнование в выдержке. Первым, все же, не выдержал оперативник:
— Рассказывай! Саныч, но если…
— Обижаешь, — хмыкнул Виноградов. — Все законно, никаких таких вариантов!
Адвокат спокойно забрал из рук собеседника фотографию, сводку по городу и ещё какие-то, оставшиеся непрочитанными, бумаги и привычным жестом переложил все это на пустующее заднее сидение:
— Все законно… Указанные предметы изьяты сотрудниками милиции у лиц, подозреваемых в совершении преступления.
— Где? Почему мне-то ещё об этом не сообщили?
— Ты у меня интересуешься? — Пожал плечами адвокат. — Сообщат, наверное… Если, конечно, не забудут. Сам понимаешь, пока тот опер, который в ночь работал, доложит с утра материал своему начальству, пока те почитают, посоветуются, решат, что дальше делать… Потом дежурный будет долго дозваниваться в твое Управление, а там все время занято, а у него своих дел не в проворот…
Савицкий коротко выругался — нарисованная адвокатом картинка слишком уж походила на правду:
— Саныч, ну? Достал уже!
— И это мне — вместо спасибо… О, времена, о, нравы! — С наигранным огорчением покачал головой Виноградов.
Но, почувствовав настроение собеседника, перешел на серьезный тон:
— Вчера вечером, около десяти, наряд нашей доблестной вневедомственной охраны «тормознул» у Заневского рынка двух граждан без определенного места жительства. Так, на всякий случай — для общего показателя. При личном досмотре у них и обнаружили вот это самое золотишко, кошелек… ну, и ещё кучу всякой ерунды. Разумеется, начали «колоть» по полной программе: откуда вещички, да где украли? Поначалу просто так «напрягали», а потом дежурный опер все-таки сунулся в папку с ориентировками, пролистнул для порядка — и надо же, прямо в цвет! Оказалось, у задержанных изьято практически все, что после убийства у гражданки Титовой похитили.
— А как ты-то про это узнал?
Виноградов пожал плечами:
— Ну, когда задержанных по «сотке» стали «закрывать», им срочно адвокат потребовался. Вот меня и вызвали.
— Да ну! — Поднял брови Савицкий. — Именно тебя?
— Совпадение, — пожал плечами Виноградов, не особенно даже заботясь, чтобы это прозвучало правдоподобно.
— Допустим. Хотя, конечно, ты не очень похож на адвоката, работающего с бомжами и нищими по «сорок девятой». Машина у тебя немножко не та, да и галстук не соответствует, часики…
Владимир Александрович отмахнулся:
— Ну, скажем так. Мы ведь тоже, как я тебе уже обьяснял, занимаемся историей с Зайцевым и его казино. И кое-кого ориентировали по этому вопросу. А при хорошем подходе всегда найдутся друзья в милиции, которые…
Нетрудно было заметить, что Виноградов знает больше, чем говорит. Но Олег даже не стал уточнять у него, кто же все-таки эти загадочные и всемогущие «мы».
— Ладно. Все понятно, Саныч. Спасибо за информацию. Какой, говоришь, отдел их забрал? Сам поеду, разберусь на месте.
— Не торопись. Успеется.
— Как сказать… Подбросишь? Хотя бы до метро?
— Конечно, — кивнул Владимир Александрович, но даже не подумал повернуть ключ зажигания.
— Ну? Поедем?
Виноградов вздохнул и с сочувствием посмотрел на оперативника:
— Послушай, Олег, как ты полагаешь… стал бы я с утра пораньше сюда тащиться, тебя встречать, везти черт знает куда — только чтобы сказать то, что сейчас рассказал? Что, думаешь, по телефону такую информацию «слить» нельзя было?
— Тебе виднее, — пожал в свою очередь плечами Савицкий.
— Вот именно… Мне виднее.
Владимир Александрович потер ладонями глаза и продолжил:
— С бомжами в ментовке обычно особо не церемонятся. Даже при адвокате, а до моего приезда — и вообще… Оперативники ведь с самого начала работали с ними достаточно жестко, а после того, как внезапно выяснилось, что побрякушки засвечены по «мокрухе» — ого-го! Короче, в конце концов я даже «скорую» вызвал.
— Раскололись?
— Олег, как тебе не стыдно… А ещё отличник милиции! Колют орехи. И сахар в сахарнице. Преступников же — изобличать положено, или склонять к явке с повинной.
Савицкий в раздражении тряхнул головой и недвусмысленно посмотрел на циферблат часов:
— Опаздываю… Ну, так что?
— Со слов задержанных, обитают они постоянно в каком-то подвальчике… Между прочим, неподалеку от дома убиенной гражданки Титовой. И вот, дескать, под вечер, вышли бедолаги не то, чтобы прогуляться, а по важному делу — насобирать по окрестным дворам бутылок и вообще… Там в одном из дворов детская площадка есть, давно уже заросшая и загаженная местной шпаной, вот мои «клиенты» и начали по кустам вокруг шарить.
— Зачем?
— А вдруг кто-то из «богатых» пьяниц пустую тару выкинул? Словом, так получилось, что их не видно, а дворик — как на ладони. И по этому дворику, дескать, идет вдруг мужчина. Молодой, приличного вида, такой, знаешь… спортивный, на бандита похож. Или на мента. Огляделся, никого не заметил, достал из кармана что-то в полиэтиленовом мешке и выкинул в мусорный контейнер. Потом, разумеется, опять по сторонам посмотрел — и привет! Растаял во мраке.
А бомжи, естественно, сразу — в контейнер. На поиски… И — представляешь? Поверх всякого-разного бытового мусора, среди отходов обнаруживают пакет с золотишком и прочими сокровищами.
— Да? — Без особого энтузиазма отреагировал оперативник. — А потом?
— Ну, потом они, естественно, решили все по честному поделить, продать и пропить. Но не успели — как назло, у самого рынка напоролись на милицейский наряд.
— Врут, наверное? Или как?
— Вряд ли… — Виноградов опять протянул руку и открыл перчаточный ящик. Затем извлек из него плотный бумажный конверт. — Скорее всего, правду говорят.
— Владимир Саныч, я, конечно, все понимаю — отличная, железобетонная версия защиты, но…
Адвокат поморщился:
— При чем тут защита… На, посмотри.
Он постучал краешком конверта по ладони, и через отрезанную боковину наружу высыпалось ещё несколько фотографий. Теперь это были различные по качеству и формату мужские портреты — от черно-белых, переснятых, видимо, в паспортном столе, до цветных, сделанных с ведома, а то и без ведома изображенного человека.
Савицкий с удивлением узнал на одном из снимков самого себя, на другом — Вадима Блинова, на третьем — начальника службы безопасности фирмы «СВЕТ». Впрочем, большинство лиц было ему не знакомо.
— Ты, Саныч, однако, даешь… Зачем это?
— Посмотри, полюбуйся… Я эти фотографии сегодня ночью предьявил своим клиентам. И что ты думаешь?
Оперативник прищурился:
— Они узнали кого-то?
— Совершенно верно. Может, ты ещё угадаешь — кого?
— Надеюсь, не меня?
— Нет. Не тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35