— Обязательно, — кивнул Виноградов. — Чтобы, с одной стороны, против нас не обьединились. А с другой стороны, чтобы без глупостей обошлось, вроде истории с господином Зайцевым.
— Говорят, — припомнил заметку в газете Олег, — сын нашего городского головы именно в «Пантеоне» свадьбу играл… Так?
— Наверное, — в очередной раз пожал плечами Владимир Александрович. — Это уже политика, а я в неё не лезу. Меньше знаешь — дольше живешь!
— Некоторые говорят, что больше знаешь — лучше живешь.
— Я лично предпочитаю — дольше!
Где-то за стенкой пробили часы, и Савицкий засобирался:
— Ладно. Спасибо, все было очень интересно.
Вслед за гостем встал и адвокат. Прежде чем подать на прощание руку, он протянул Олегу визитную карточку с эмблемой Ассоциации:
— Возьми. Может, пригодится…
От воспоминаний о недавнем походе в баню Савицкого оторвал звонок внутреннего телефона.
— Слушаю. Говорите.
— Михалыч, поздравляю! У тебя опять труп.
— У меня?
— Ну, не у меня же… — вполне резонно заметил дежурный по отделу. — Подойди!
Спустившись вниз, Олег взял из его рук короткую телефонограмму. Прочитал. Нецензурно выругался:
— М-мать… Да когда же это кончится!
— А мне на пенсию в марте… — счастливо улыбнулся дежурный.

* * *
Все было вовсе не так красиво, как показывают в голливудских фильмах.
Никаких полицейских мигалок, вертолетов с прожекторами и веселеньких желтых ленточек ограждения. Единственный «уазик» оперативно-следственной группы стоял во дворе, чуть поодаль, с уныло задранным вверх капотом — так, что наружу торчала только озабоченная задница водителя.
Двое постовых лениво переругивались о чем-то с местным населением. Впрочем, даже зевак оказалось немного: дети были в школе, на занятиях, а бабушки-пенсионерки, видимо, уже успели удовлетворить свое любопытство.
— Здравствуйте. Савицкий, уголовный розыск, — представился оперативник, показывая служебное удостоверение.
— Проходите.
Савицкий собрался было шагнуть в парадную, но в это момент его окликнули по имени и отчеству.
— Олег Михайлович! Подождите! Минуточку… — Из припаркованной у соседнего подьезда черной иномарки торопливо выбирался начальник Службы безопасности фирмы «СВЕТ». — Одну минуточку!
— Да, доброе утро, — шагнул навстречу Савицкий.
— Доброе… Ну, это, знаете, как сказать, — собеседник посмотрел в направлении парадной. — Как сказать…
Мужчины обменялись рукопожатиями.
— Вот, такие, значит, дела… Вы туда? Ее уже увезли, при мне как раз.
— Ну, все равно. Раз уж вызвали…
Начальник службы безопасности вздохнул:
— Я подожду вас тут? Не возражаете?
— Почему же нет… Договорились.
В парадной пахло кошачьей мочой и трубами парового отопления. Когда Олег поднялся на лестничную площадку второго этажа, навстречу ему спустились следователь из прокуратуры, районный оперативник и ещё двое пожилых мужчин — видимо, понятые.
— Здорово, Савицкий. Опаздываешь.
— Кина не будет! Цирк уехал, клоуны все разбежались, — с нервным смешком поддержал следователя спутник из уголовного розыска. Был он ещё очень молод и неопытен, а оттого старался казаться циничным.
Понятые промолчали.
— Мне только что сообщили, — развел руками Олег и посторонился, пропуская идущих вниз. — Только что…
— Ладно. — Теперь Савицкий оказался на лестнице чуть выше и позади коллег, так что работнику прокуратуры пришлось обернуться и задрать голову. — С нами поедешь? Или как?
— Останусь, если выдернули. Покручусь тут немного.
Следователь кивнул, и переложил из руки в руку папочку с протоколом осмотра места происшествия:
— Тогда вот что… Допроси мамашу поподробнее. На всякий случай.
— Она здесь?
— Да, в квартире. Там с ней соседка, врач какие-то успокоительные оставил…
— Мы не стали пока, — вмешался местный оперативник. — Чисто формально…
Но Олега интересовало другое:
— Где её нашли?
— На площадке. Между третьим и четвертым этажом, за лифтом. — Следователь сразу понял, кого имеет в виду Савицкий. А потому добавил, не дожидаясь дальнейших вопросов:
— Несколько ножевых… И перелом основания черепа.
— В телефонограмме сказано, что с целью ограбления. Или как?
— Не, не изнасилована, — переступил с ноги на ногу собеседник. — А вот сережки прямо из ушей вырвали, сумочку выпотрошили. Вроде, ещё цепочка золотая пропала, кольцо… Кстати, уточни ещё и это у матери.
— Да, конечно, — кивнул Олег. — Уточню.
Понятые с сочувствием посмотрели на Савицкого — видимо, перспектива допроса убитой горем матери представлялась им не слишком привлекательной.
— Хорошо, давай тогда сам… — Следователь пошел к выходу из парадной, но сделав несколько шагов по лестнице обернулся:
— Судя по всему, она там со вчерашнего вечера пролежала. Учти это!
— Спасибо. Приму к сведению.
— Мужик с собакой пешком спускался. Случайно. Повезло… Могли ещё позже найти.
Когда внизу хлопнула дверь, Савицкий уже оказался на месте, где обнаружили труп девушки. Действительно, тело могло пролежать здесь и дольше — площадки в домах этой серии спланировали так, что между лифтом и шахтой мусоропровода оставалось немного свободного пространства. И если на четных этажах парадной были хотя бы установлены врезные мусорные люки с крышками, то нечетные вообще пропадали впустую.
Когда-то, ещё во времена всеобщей экономии и поддержки социалистического свиноводства, в подобных закутках ставили специальные баки для пищевых отходов. Но ещё на заре перестройки эта затея приказала долго жить, и с тех пор ничего нового никто не придумал.
Олег отступил назад, стараясь не выпачкать подошвы засохшей кровью и мелом. — да, действительно, со стороны лестницы, лифта и квартир на прилегающих этажах что-то заметить было бы невозможно.
Воистину, подумал Савицкий, собачник в городе — лучший друг и злейший враг милиционера. Подумать только, какое количество «криминальных» покойников обнаружили эти неугомонные люди, выводя на прогулки четвероногих питомцев! Сколько «глухарей» навесили они на уголовный розыск, сообщив о своих находках в органы внутренних дел! Подвалы, пустыри, лесопарки, песчаные карьеры… Сравниться в этом благородном деле с собаководами могут, пожалуй, только грибники, да любители подледного лова корюшки.
Внизу опять хлопнула дверь парадной. Облокотившись на перила, Олег принялся наблюдать за поднимающимся по лестнице мужчиной:
— Что, уже сняли охрану?
— Да, ваши уехали, — начальник службы безопасности быстро и без одышки преодолел расстояние, разделявшее их. — Здесь?
— Да. Кстати, откуда вы узнали?
— Она не пришла на работу. Перезвонили матери, а та уже…
— Понятно. Вы прямо сейчас туда хотите зайти? — Савицкий показал пальцем на одну из дверей лестничной площадки.
— А что, разве нельзя?
Савицкий вспомнил про историю с «телефонистами» — как-никак, ведь он был теперь в долгу перед собеседником:
— Скорее, наоборот… Нам с вами надо поговорить кое о чем, это очень серьезно.
— Прямо сейчас?
Оперативник в раздумье потер подбородок:
— Наверное, лучше после… Мать вас знает в лицо?
— Вряд ли, — пожал плечами начальник службы безопасности.
— Ладно, все равно. Пойдемте вместе? А потом я вам кое-что расскажу.
— Хорошо. Договорились.
Уже стоя перед квартирой, Олег обернулся к спутнику:
— Послушайте, а вы можете меня не представлять?
— Ну, в общем-то…
Савицкий нажал на кнопку звонка:
— Спасибо.
… Ничего нового от измученной, опустошенной внезапным горем женщины они, разумеется, не узнали. Ирина, её дочь, из дома ушла вчера утром — как обычно, к половине десятого. В обед перезвонила, спросила, что надо купить из продуктов…
Когда девушка не появилась к ужину, мать забеспокоилась, но не слишком — случалось, что Ирина приходила поздно, иногда даже очень поздно. Дело молодое… А потому она посмотрела в одиночестве телевизор, вынула ключ из замка, чтобы дочь могла отпереть дверь, и улеглась спать.
Разбудили её прибывшие «на труп» сотрудники милиции…
— Господи, Ирочка… Ну, за что! За что, Господи? — Мать не кричала, не билась в истерике — она просто сидела, уставившись прямо перед собой, но вот это как раз и было по-настоящему жутко.
— Мы все её очень любили, — выдавил из себя начальник службы безопасности. — От имени руководства фирмы…
Женщина всхлипнула, и потянулась рукой к сердцу.
— Пожалуйста, хватит! Хватит… Ей нельзя сейчас больше говорить, — вмешалась заплаканная, но преисполненная чувства долга соседка. — Потом, будет ещё время!
— Да, конечно. Извините… — спутник Савицкого встал, вслед за ним сразу же поднялся и Олег Михайлович. — Извините, вот ещё что… Можно нам пока Ирочкины фотографии посмотреть? Быстренько.
— Зачем? — Не поняла соседка.
— Нужно для некролога выбрать снимок, такой, получше, — начальник службы безопасности развел руками. — Потом, в газеты ещё надо бы траурное обьявление…
Женщины переглянулись:
— Но, ведь это же…
— Не волнуйтесь! Разумеется, все расходы мы берем на себя. И похороны, и поминки, и остальное, что будет нужно..
Соседка ещё раз посмотрела на мать убитой, но та лишь равнодушно повела плечами и опустила веки.
— Ладно, идите! Знаете, где?
— Да, конечно.
— Там, наверное, не прибрано…
— Ничего, не беспокойтесь!
Через минуту мужчины уже были в комнате, которую при жизни занимала Ирина Титова, секретарь генерального директора фирмы «СВЕТ».
В общем, ничего особенного: раздвижной диван-кровать, секретер, платяной шкафчик… Телевизор с «видиком» корейской сборки, дешевая магнитола, кассеты, несколько цветочных горшков на подоконнике и скомканные колготки под креслом. Со стены улыбается плакатный Ди Каприо, а рядом с ним вздымает пятку в тропические небеса сам Клод Ван-Дамм.
Вслед за спутником Савицкий подошел к туалетному столику, сверх меры заставленному различной косметикой:
— Это — кто? — За шеренгой шампуней и кремов к зеркалу была прислонена цветная фотография молодого человека в траурной рамке.
— В каком смысле? — Начальник службы безопасности с удивлением посмотрел на Олега Михайловича, но почувствовав, что тот говорит всерьез, ответил:
— Это Константин. Телохранитель шефа. Господина Зайцева…
Следующего вопроса Савицкий не задал, но собеседник сам посчитал необходимым прояснить появление здесь этого снимка:
— Они собирались пожениться. После Нового года… Вы что, серьезно не в курсе?
— Нет.
Начальник службы безопасности взял в руки фотографию:
— Да, вот такие дела… Это ведь он привел Ирину к нам в «СВЕТ». Тогда ещё был жив Старый…
— Вы имеете в виду Скрипачева? Скрипача, «вора в законе»?
— Он никогда не был «вором в законе». Он просто считался серьезным человеком — и не только в своей, криминальной среде.
— Это правда, что Константин входил в его «команду»? И что Скрипач специально приставил своего человека к Зайцеву, чтобы тот присматривал за вашей фирмой?
— Откуда такая осведомленность?
— Нашлись добрые люди, нашептали… Значит, правда?
Начальник службы безопасности испытующе посмотрел на Савицкого:
— Дело прошлое, конечно… Да, поначалу так и было. Костю поставили от бандитов «смотрящим», через нас ему оформили лицензию — сперва для вида, а потом… Потом, постепенно, их отношения с Зайцевым переросли во что-то совсем другое.
— Подружились? — Олег Михайлович навидался всякого, а потому не очень верил в искренность отношений между «братками» и «барыгами».
— Костя был настоящим телохранителем. От Бога. А это многое значит! До того, как убили Старого, он был в фирме «СВЕТ» его глазами и ушами. Но после той истории с расстрелом в кабаке… В общем, с нашей новой «крышей» Андрей Иванович лично предпочитал не общаться. Только через Константина.
— Значит, после убийства Скрипача это парень стал представлять у вас интересы его… наследников?
Собеседник поморщился:
— Это было уже совсем другое дело! Костя с Зайцевым днем и ночью, считай, не расставался. Ел с ним, пил, охранял… По сути, он с «братвой» своей куда меньше общего имел, чем с моими ребятами, из службы безопасности. И для «крыши» он уже был почти чужой — только раз в месяц передавал им «долю» с казино и проценты.
— Какие проценты?
— Не важно! — Начальник службы безопасности поставил снимок обратно, на туалетный столик. — Не в этом дело.
— А в чем? Зачем ты мне все это рассказываешь?
— Зачем… Затем, чтобы ты глупых вопросов потом не задавал, кому ни попадя… Как ни крути, Костя свой долг честно выполнил, до конца. И погиб, между прочим! А теперь вот — Иришка…
— Слушай, мне очень жаль, — Олег Михайлович говорил вполне искренне, хотя видел секретаря господина Зайцева единственный раз и не слишком долго. Как раз вчера, когда девушка принесла в отдел «черный список».
— Когда он её на работу устраиваться привел, все подумали: вот, нам ещё только бандитской подружки не хватало, для полного счастья. Но потом я её проверил через свои каналы, «просветил» по-всякому… Нормальная девчонка оказалась. Очень рада была, что Константин от «братвы» постепенно отходит, в нормальный охранный бизнес.
— Понятно, — кивнул Савицкий.
Но собеседник уже один за другим выдвигал ящики секретера:
— Ага, вот! Вот оно. — На свет появился огромный тяжелый альбом в бархатном переплете. — Нет, не то…
Фотоальбом, видимо, содержал в основном снимки из семейного архива. Какие-то бритые дядечки в форме без погон, женщины в летних платьях и шляпках на фоне Кавказа… На последней странице красовалось подретушированное изображение пятиклассницы с бантиками, в которой с большим трудом можно было узнать убитую прошлым вечером Ирину Титову.
— Вон, посмотри! На полке, там рядом.
— Точно, — начальник службы безопасности положил перед собой пухлый фирменный конверт «Кодак», а затем высыпал из него с полсотни цветных снимков. На первый же взгляд стало ясно, что фотографии сделаны в разное время, по разным поводам и, скорее всего, разными людьми. У покойной, видимо, просто так и не нашлось времени, чтобы их разобрать и систематизировать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35