— Так… так… — Он перебирал карточки одну за другой, откладывая в сторону более-менее подходящие для некролога:
— Может быть, эта?
— Вполне. То, что надо, — не слишком уверенно согласился Савицкий.
— Или эта вот, тоже ничего. А, как считаешь?
С точки зрения Олега Михайловича на всех снимках девушка получалась неплохо. Во всяком случае, выглядела она, почти как при их встрече — не супермодель, конечно, но… Оперативнику стало стыдно собственных мыслей, и он коротко буркнул:
— Бери ты обе фотографии! На всякий случай.
— Да, пожалуй…
Не обнаружив больше ничего подходящего, начальник службы безопасности принялся складывать снимки обратно в конверт.
— Стой! — Неожиданно перехватил его руку Савицкий. — Дай-ка… Это кто?
На фотографии, которую придержал сейчас Олег Михайлович, была изображена группа парней — человек шесть-семь. Одинаковые короткие стрижки, спортивные свитера, сигареты в зубах… Судя по выражению сытых физиономий, обилию грязной посуды и пустым бутылкам на столе, кампания гуляла весело, широко и с размахом.
— Это… это вот — Константин. — Ткнул собеседник пальцем по второго слева участника пиршества. — Не похож, разве?
— А остальные?
Собеседник пожал плечами:
— Не знаю… Судя по всему, «братва» какая-то.
— Да, конечно… — Внизу фотографии имелась пропечатанная умным аппаратом отметка о дате, когда она была сделана. Без малого — три года назад… Три года! — Слушай, только честно… Больше ты никого из них не встречал? Никогда?
Начальник службы безопасности ещё раз, без суеты рассмотрел снимок:
— Вроде, нет… А что такое?
Олег Михайлович чувствовал, что ведет себя по-свински, но сразу ответить на заданный вопрос не решился.
— Может быть… Хотя, нет. Вряд ли!
— О чем ты? Обьясни, черт тебя раздери, толком!
Врать не хотелось. Уйти от ответа тоже оказалось невозможно:
— Видишь этого парня? Справа?
— Вижу. Ну, и что? Крепенький.
— Мастер спорта. По рукопашному бою.
— Откуда знаешь? Сажал его, что ли?
Олег Михайлович отрицательно помотал головой:
— Это мой сосед по кабинету. Блинов его фамилия. Зовут — Вадим.
— Мент? — Поднял брови собеседник. — Он в милиции работает, что ли?
— Опер. Старший лейтенант, недавно получил.
Несколько мгновений начальник службы безопасности молча, но с интересом разглядывал изображенного на фотографии человека:
— Кино-о… Он что, под прикрытием работал? Среди «братвы»?
— Нет. Исключено. — Олег Михайлович абсолютно точно знал, что Блинов пришел к ним, в уголовный розыск в позапрошлом году, сразу после окончания Военного училища связи. Спрос на молодых офицеров в вооруженных силах тогда резко упал, вот начальство и не стало препятствовать переводу молодого лейтенанта из армии в распоряжение Министерства внутренних дел… В общем, когда делали этот снимок, Вадим ещё должен был донашивать курсантскую форму и выступать за родное училище на соревнованиях.
— Тогда извини, но я ничего не понимаю.
— Я пока тоже. Во всяком случае…
— Значит, они были знакомы?
— Похоже, — щелкнул ногтем по фотографии Савицкий. — Где же это снято?
— Ресторан «Двина». Голубой зал.
— Уверен? — Недоверчиво хмыкнул Олег.
— Бывал там… Приходилось. Еще при Старом на «стрелку» выдернули.
Голос собеседника звучал так, что Савицкий только уточнил:
— Это его, что ли, «точка»?
— Раньше, давно еще, была под «казанскими». Потом её то ли забрали, то ли перекупили люди Старого… Дерьмовый кабак. Чисто бандитский.
— Похоже, — повторил Олег Михайлович, в очередной раз изучая фотографию сидящих за столом. — Смотри-ка ты, насколько тесен мир…
— Да. Наш парень и этот твой — Блинов, да?
— А ещё Иришка, покойница… Может, даже, это она их и снимала?
— Не знаю. Теперь ведь не спросишь!
Впрочем, сомнений в том, что невеста Константина хотя бы видела этот снимок, не было и не могло быть. Савицкий припомнил вчерашнюю встречу: коридор, полумрак перед кабинетом, её первые слова…
— Слушай, они ведь вчера встречались.
— Кто? — Начальник службы безопасности уже сложил просмотренные фотографии обратно в конверт, и теперь раздумывал, не забрать ли его на всякий случай с собой. — С кем встречались?
— Ирина. И Вадим Блинов. Она сказала… Подожди, как же она сказала? Что-то вроде того, что молодой человек, мой сосед, уже ушел… Это когда я в кабинет запертый дернулся.
— И больше ничего?
— Кажется, нет.
Некоторое время мужчины молча разглядывали отобранные перед этим снимки Ирины Титовой.
— Красивая… Как думаешь, узнали они друг друга?
Олег Михайлович припомнил утренний сумрак в коридоре и, совсем некстати, обтянутые капроном коленки посетительницы. Вздохнул:
— Вряд ли. Хотя, конечно… Слушай, только глупостей не надо делать! Ладно?
Оба думали об одном и том же, поэтому собеседник Савицкого в ответ ограничился только кривой усмешкой:
— Честь мундира оберегаешь?
— Дурак, — покачал головой оперативник.
— Неубедительно. Послушай, я вовсе и не собираюсь по тупому «наезжать» на твоего… коллегу! Все равно ведь, в таком деле без тебя не обойтись.
— Спасибо за доверие. Знаешь, вот «копать» под своих мне ещё не приходилось.
— Под своих? — Переспросил начальник службы безопасности.
— Еще, между прочим, не известно даже, вообще имеет ли Блинов отношение ко всему этому! — Савицкий припечатал ладонью фотографии убитой девушки.
— Ну, вот и проверим. Кстати! — Собеседник показал глазами на содержимое Ирининого секретера. — Раз уж, такая возможность…
Олег Михайлович непроизвольно обернулся в сторону двери, потом с деланным возмущением развел руками:
— Ну, ты нахал! Откуда что берется… Ладно, поехали.
— Твоя правая половина, моя — левая!
На то, чтобы бегло просмотреть бумаги покойной хватило нескольких минут. Когда мужчины уже заканчивали, со стороны коридора послышались шаркающие шаги и на пороге комнаты замерла соседка:
— Спит… Уснула. Вы уже все?
— Да, закончили. Вот!
Едва взглянув на фотоснимки убитой, женщина негромко всхлипнула:
— Господи, Ирочка…
— Мы пойдем тогда? Хорошо?
Поняв со слов соседки, что допросить хозяйку квартиры нет никакой возможности, Савицкий почувствовал облегчение. Пусть это произойдет потом, не сейчас… Его спутник тоже, видимо, хотел поскорее удалиться:
— Вот, это на первые расходы… — он достал из кармана несколько сложенных пополам сотенных купюр. — Потом ещё выпишут, директор распорядился.
— Спасибо, — поблагодарила женщина. — Спасибо вам, добрые люди…
… Оказавшись на улице, спутники с наслаждением закурили.
— Подвезти? Или вы на машине?
Олег вспомнил, о том, что собирался, но так и не успел рассказать:
— Послушай, тут у нас ещё одна проблема возникла. Еще вчера… Или, даже, позавчера.
— Какая?
— Насчет «телефонистов». Помнишь?
— Конечно, — удивился собеседник. — А что? Начальству вашему нажаловались?
— Нет. Еще хуже. Тут такое дело, что…
— Ладно, садись, — начальник службы безопасности фирмы «СВЕТ» взялся за ручку и приоткрыл дверь в салон автомобиля. — Садись, по дороге расскажешь…

* * *
Самолет, все ещё скользил над облаками, будто не решаясь окунуться в их белоснежную гущу.
— Скоро посадка, — напомнила жена.
— Я знаю, — улыбнулся господин Зайцев.
Мимо прошла стюардесса — не слишком красивая, как и большинство француженок, но с безупречной фигурой.
— Смотрю, ты уже совсем поправился! — Жена шутливо погрозила пальцем.
— Почти, — подмигнул в ответ Андрей Иванович.
Настроение было великолепное.
Он сел поудобнее, достал из кармана связку ключей и принялся по-привычке поигрывать брелком. Оказалось, кстати, что это одна из немногих вредных привычек господина Зайцева, которая у врачей не вызывала ничего, кроме одобрения — оказывается, подобные занятия стимулируют речевые центры и ещё что-то там в мозгу.
Брелок был металлический — обычный жетон для игровых автоматов с эмблемой фирмы «СВЕТ», один из десятков тысяч. Андрей Иванович несколько раз пропустил его между пальцами, а потом удержал на ладони, припоминая обстоятельства, при которых у него появилась эта безделушка.
… Сергей в тот день ввалился в кабинет, тяжело дыша. В руках он тащил набитую чем-то коробку из-под видеомагнитофона.
Шмякнув её в угол комнаты тяжело опустился на стул:
— Все! Пи-сец…
— Ты чего это такое притаранил? — Андрей Иванович с любопытством уставился на груз.
— Сейчас обхохочешься, — мрачно предупредил Белый. — Это — выручка! Только за сегодняшний день, и только с одной точки. Понял?
— Не понял… У нас что в стране, игорный бум намечается? Это же сколько ж тут миллионов?
— Вот и посчитай. Как раз, занятие на всю ночь…
Андрей уже заинтересовался по-настоящему:
— Так все-таки, что случилось?
— А ты радио слушаешь, газеты читаешь?
Честно говоря, последнее время Зайцеву было как-то не до этого:
— Ну, «Спид-инфо» проглядываю… И по телевизору вечером, а что?
— Андоюха, если бы ты не только картинки, но и тексты бы замечал… Про обмен денег ничего не слышал? Нет?
— Ах, это… А мы тут при чем?
— При том самом! Во-первых, народ боится, что его опять, как всегда, нае… в смысле — обманут. А во-вторых, говорят, обменивать будут определенные суммы. Ты бы посмотрел, что сейчас в «обменниках» творится — толпы стоят, валюту требуют!
— И что? Может, нам тоже пора очередь занимать? За долларами?
Сергей с нескрываемой жалостью посмотрел на собеседника:
— Да у нас-то как раз и имеется та самая валюта! Только металлическая, понял?
— Жетоны? — Сообразил наконец Андрей.
— Вот именно… Они сегодня свои «деревянные», старого образца, все, что было нажито непосильным трудом, вложат в жетоны для игровых автоматов, а завтра, когда все успокоится, после обмена — опять их обменяют, но уже на новые рубли.
— Кто б мог подумать, — оценил находчивость и смекалку соотечественников Зайцев. — Ну, народ…
Еще не закончив фразу, он уже принялся ходить взад-вперед по кабинету, просчитывая в уме финансовые плюсы и минусы складывающейся ситуации.
Сергей же тем временем продолжал:
— Ты бы видел, с какими пачками денег к нам люди сегодня приходили! И как они авоськи с железом утаскивали, надрывались.
— Здорово! Знаешь, это очень даже неплохо…
— Да? Вот я ещё посмотрю, как ты с налоговой будешь объясняться, откуда такие вдруг суммы.
— Ерунда! Это мои заботы. Так и сажу — виноваты, мол, что наша валюта более стабильная, чем ваша, государственная…
Друзья и предположить не могли, что подобные ситуации будут повторяться с завидной регулярностью — всякий раз, когда правительство вновь решало сыграть со своим народом в очередные обмены или деноминации.
Во всяком случае, в тот день Серег Белый лично, собственноручно высверлил дырочки в жетонах, и подарил их: один — Андрею Ивановичу, другой — Полищуку.
Третий «памятный» жетон он оставил себе…
— Просят пристегнуть ремни… Давай, я помогу!
— Спасибо. — Обьявление по трансляции господин Зайцев прослушал — видимо, заснул ненадолго, так и не выпустив из ладони брелок с ключами. — Спасибо, я сам.
— Осторожнее, — предостерегла супруга. — Помни, что доктора сказали!
— Помню, — вздохнул Андрей Иванович. — Такое разве забудешь…
Буквально на третий день пребывания на чужой земле, господин Зайцев в сопровождении переводчицы и под бдительным присмотром жены отправился к конечной цели путешествия — в клинику.
Менеджер медицинского учреждения был учтив, предупредителен и как две капли воды похож на прочих клерков подобного ранга — подтянутый, надменный, с легкой сединой… Штампуют их где-то здесь, что ли?. Стараясь говорить медленно и внятно, поминутно поглядывая на переводчицу, он коротко изложил вводную часть:
— Реабилитационный цикл продлится, как вы уже, наверное, знаете, три недели. Основное время будет посвящено лечебным процедурам и занятиям. Весь наш персонал постарается приложить все силы для вашего скорейшего выздоровления. Однако и вам придется потрудиться…
Кстати, уже потом Андрей Иванович не раз вспомнил слова этого господина о «приложении сил» персоналом клиники. Действительно, каждый врач или медсестра считали своим долгом контролировать в буквальном смысле каждый шаг пациента.
Например:
— Господин Зайцев, простите, но я опять заметила, что вы не очень тщательно контролируете свою походку и снова начали подволакивать ногу. Постарайтесь более точно выполнять рекомендации врача… — А ведь он успел буквально пару шагов сделать по коридору. И что это они все следят?
Или:
— У вас должны быть только положительные эмоции! Поэтому о любых мелочах, которые могут вас расстроить, сразу сообщайте персоналу. Да, и ещё один момент…Женщины какой национальности вас больше всего привлекают?
— Мулатки.
— Что такое? С какой стати…
— Госпожа Зайцева! Не надо вскакивать, успокойтесь. Приношу вам свои глубочайшие извинения, если обидел вас. Дело в том, что, как я уже объяснил, пациент должен испытывать только положительные эмоции. Особенно это касается занятий. Поэтому мы стараемся учитывать даже национальность врачей…
Трудно поверить, но со следующего дня в палату к Андрею Ивановичу заходили только медсестры-мулатки. А процедуры и занятия проводила длинноногая красавица шоколадного цвета…
Господин Зайцев больше ни на мгновение не был предоставлен самому себе:
— Вы сюда своим ходом добирались? Встаньте, пожалуйста. Пройдитесь… Нет, так нельзя — вы ходите неправильно. Придется ещё немного покататься в кресле…
Обидно было возвращаться в инвалидную каталку. Тем более, что и в военно-медицинской академии, и в санатории врачи только и твердили, что нужно ходить самому: хоть как-то, но двигаться. В результате, Зайцев и «находил себе» неправильную походку: чуть боком, и привалакивая ногу. А исправить это оказалось ещё сложнее, чем просто научить его ходить…
Да, на первых же занятиях в клинике Зайцев понял, что придется потрудиться. Речь шла вовсе не о «накачивании» мускулатуры. Просто, он и представить себе раньше не мог, что так сложно напрячь не все мышца руки или ноги, а одну — конкретную, и постараться удержать её в таком положении минуту или две.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35