А от прикосновения напрягшегося тела к ее бедру внутри вспыхнул яростный пожар.
С ее помощью Слоун наконец избавился от рубашки и скинул сапоги. А затем тонкие пальцы, прежде искусно вынимавшие кошельки, взялись за пуговицы на брюках. Он знал, о Боже, как он знал, что имела в виду Нерида, когда говорила про взрыв внутри!
И больше не было ни нежных ласк, ни боязливых вопросов, ни тихих ответов, ни жгучих поцелуев. Два охваченных страстью тела освободились от остатков одежд и наконец соединились.
Нерида без усилий приняла его в себя, ощутив томительную и сладостную боль, неотделимую от овладевшего ею дикого желания. Она отбросила всякую осторожность, окончательно потеряла голову и покорилась судьбе. И когда спустя несколько секунд, исполненных неистового пыла, внутри действительно что-то словно взорвалось, она беспомощно вскрикнула.
Нерида медленно открыла глаза. Легкие еще работали как мехи, сердце бешено колотилось, но девушку уже затопила волна неслыханного счастья. Она вновь обрела способность думать и видеть. Склонившись над девушкой, Слоун внимательно смотрел ей в лицо. Он тоже тяжело дышал, руки его дрожали.
– Прости, – прошептал Макдонох и нежно поцеловал Нериду.
Слоун хотел подняться, но она обхватила его ногами, а затем отвернулась, сгорая от стыда.
Он чмокнул Нериду в мочку уха и тихонько рассмеялся.
– Не надо стыдиться. Мужчинам нравится чувствовать себя желанными.
– Но ты просил прощения. Значит, это ты стыдишься.
– Стыжусь, но не того, о чем ты думаешь. Я просил прощения за то, что причинил тебе боль. Если бы я знал, что ты девушка, справился бы лучше.
– Лучше? – недоверчиво переспросила она. – Неужели бывает лучше? Я чуть не умерла. Было так чудесно, что не хотелось воскресать.
Да, Нерида мечтала о том, чтобы все вокруг вновь заволоклось прекрасной сияющей пеленой. Именно поэтому она не выпускала мужчину из своих объятий, гладила его плечи, спину, ощущая, как под ее ладонями твердеют мускулистые ягодицы…
– Ох, милая, ты и представления не имеешь, как это бывает… – вздохнул Слоун, чувствуя, как в нем снова пробуждается желание. Желание, которое минуту назад считал полностью удовлетворенным.
– Значит, тебе не понравилось?
– О нет, очень понравилось! Но скажи мне, девочка, ради Христа, разве может мужчина сохранить голову на плечах, когда с ним обращаются подобным образом?
Нерида вцепилась ему в зад и прорычала:
– Я не девочка!
Он засмеялся и поцеловал ее в нос.
– Нет, не девочка, но пока еще и не женщина. И если не отпустишь меня, то скоро сама пожалеешь.
Да, пожалуй, он был прав. Экстаз миновал, начала возвращаться боль. Но даже сейчас выпустить его означало лишиться части самой себя.
– Это неважно. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Не хочу, чтобы ты разочаровался.
– Разочаровался? Почему?
– Ты сказал, что могло быть лучше.
Нерида продолжала поглаживать его бедра, и Слоун умолк. Наслаждение заставило его на секунду забыть о благих порывах.
– Могло, но это моя вина. Как тебе сказать… Ну, в общем, я потерял контроль над собой.
– А сейчас восстановил?
Ах, если бы! Тогда он бы немедленно оторвался от нее, одел, закутал в одеяло, посадил на мула и отправил прямиком в Кокерс-Гроув, а сам хорошенько искупался бы.
Вместо этого Слоун опустил голову и опять припал к ее губам. Но стоило волшебным девичьим пальцам подняться к его плечам, как Макдонох сумел заставить себя отпрянуть. Она вскрикнула и снова попыталась притянуть его к себе, но Слоун не позволил.
– Почему? – спросила она дрогнувшим от обиды голосом.
– Не спрашивай, Нерида. Одевайся и едем домой. Предстоит куча объяснений.
Слоун сознавал, что говорит тоном провинившегося школьника. Впрочем, он действительно чувствовал себя виноватым. Лишь бы это ощущение не передалось Нериде!
– Да, это моя вина, – повторил он, пытаясь отвести глаза от туманного силуэта, распростертого на покрывале. Будь хоть чуть-чуть светлее, он не сумел бы оторваться от этого обнаженного, горячего, охваченного желанием тела. Но даже во мгле его тянуло к Нериде. – Что делать, я всего лишь человек…
Она подняла глаза, но тут же отвела их в сторону. Оказывается, было совсем не так темно, и девушка увидела то, что раньше лишь ощущала. Ее охватила непонятная досада. Неужели с него достаточно? Слоун Макдонох взял – нет, получил в дар – все, чего хотел. Нерида постепенно приходила в себя и начинала видеть истину. Как обычно, правда была болезненной; впрочем, Нерида давно привыкла к этому. Ложь может на время заглушить боль, но никогда не заставит ее исчезнуть.
Из слов Слоуна можно было понять, что он не спал с Джози. В маленьком городке начальнику полиции трудно найти женщину: слишком на виду эта должность. Если бы он сразу понял, что перед ним не девочка-замарашка, а взрослая девушка, тут же воспользовался бы предоставившейся возможностью… Нерида поняла, что вела себя так же, как ее мать. И так же, как мать, могла забеременеть. Она решительно поднялась и сбросила наваждение. Слоун намекнул, что обо всем позаботился, но… береженого Бог бережет. Расхлебывать кашу всегда приходится женщине.
– Куда ты? – окликнул Слоун, когда она безмолвно прошла мимо.
Миновав заводь под ивами, Нерида направилась к глубокому месту с быстрым течением. Слоуна словно ножом в живот ударили. Он бросился следом. Камни резали босые ступни, холодные струи лизали лодыжки, но он успел схватить девушку за руку.
– Отпусти, – спокойно приказала Нерида. Вода доходила ей до колена.
– Черт возьми, не отпущу, пока ты не скажешь, что собираешься делать!
– Надо отвечать за свои поступки. – Тон ее был холоднее речной воды.
– И что это значит?
Звезды светили ярче, чем он думал. Они озаряли не только растрепанные золотистые волосы, но и слезы, повисшие на кончиках ресниц. Нерида не моргнув встретила его взгляд, однако не попыталась вырваться.
– Не хочу кончить, как моя мать, и произвести на свет незаконнорожденного.
– Лучше выйди…
Она промолчала. К чему объяснять, что у нее и в мыслях не было утопиться? Мать была готова ради любимого сделать любую глупость. Видно, дочь уродилась в нее. Нерида позволила вытащить себя на берег, но на этот раз Слоун не повел ее под иву.
– Постой здесь, на свету, – приказал он.
Через минуту Макдонох вернулся с ворохом одежды в руках и протянул ей влажную юбку. Девушка сдавленно всхлипнула и вдруг залилась слезами. А этот бессердечный человек стоял рядом и держал ее мятую рубашку. Он ее презирает и ненавидит. Это было ужаснее всего. Не лги себе, Нерида. Произошло непоправимое. Слоун отдал ей рубашку и начал невозмутимо одеваться сам.
– Я не собиралась кончать с собой, – выпалила Нерида. – Можешь думать обо мне что угодно, но на это я не способна. – Слезы капали одна за другой. Неужели он так и будет молчать? – Я только хотела предохраниться. Девушки в Бостоне говорили, что надо искупаться в реке и смыть…
Договорить не дали рыдания. Слоун молча прижал девушку к груди. Слова были ни к чему. Ничто не могло бы разубедить ее лучше, чем эти нежные объятия и поцелуй в висок.
– Ты ненавидишь меня? – всхлипнула Нерида.
– Нет, милая. Как ты могла подумать? Просто я злюсь на свою глупость, вот и все. Что мне пришло в голову?
Это было похоже на правду. Во всяком случае, она придираться не станет.
– Если родится ребенок, я сделаю для него все, что могу. Не брошу на ступенях церкви, не сдам в приют. Если ты захочешь меня бросить, я сразу уйду. А если захочешь оставить, я согласна на что угодно, лишь бы быть рядом.
Эти слова вонзились в него, как клинок.
– Нет, Нерида, – тихо произнес Слоун, – все не так. Я бы никогда не пошел на это.
И тут детство окончательно оставило ее. Ребенок внезапно стал грустной, взрослой и мудрой женщиной.
– Нам не остается ничего другого, Слоун.
Слезы на щеках еще не высохли, но Нерида больше не плакала. Она провела пальцем по его губам, а потом поцеловала.
– Мы лишь тени, звездные тени… И так будет всегда.
Слоун долго держал ее в объятиях. Когда девушка успокоилась, он дал ей время одеться, застегнул пояс и приторочил к седлу вьюк с постелью.
Хотя Нерида и не нуждалась в помощи, Макдонох подсадил ее на Хаффа, взгромоздился верхом и тронул поводья.
Девушка закрыла глаза. Нет, только не оглядываться! Слез больше не было, осталась только тягучая пустота в сердце.
Какое-то время они ехали молча, но долго так продолжаться не могло. На полпути до города Нерида заговорила.
– Мы не можем сказать им правду, – промолвила она, ничем не обнаруживая своих чувств, и ощутила пронзительную боль, когда Слоун с готовностью согласился. Он даже придумал, что соврать.
– Как ты думаешь, дед поверит, если сказать ему, что мулы убежали, а тебе пришлось их ловить?
– Едва ли. Впрочем, я постараюсь его убедить. А вот как быть…
– С Джози? Не знаю. Ей-Богу, не знаю.
Нерида чуть не вскрикнула. Ее захлестнула радость, когда Слоун признался, что Джози ему не жена. И он не лгал, когда говорил, что не любит и не хочет ее. Но что-то связывало его с этой женщиной. Что-то более сильное, чем брачные узы или влечение, заставляло его лгать снова и снова.
Когда они вернулись, в доме было темно. Даже фонарь на крыльце не горел. Залаяли собаки, но больше никто не откликался. У Нериды волосы встали дыбом. Входная дверь оказалась незапертой. Они вошли в гостиную.
– Дедушка… – негромко позвала Нерида. – Ты здесь?
Чиркнула спичка, и девушка прикрыла глаза от света. На нижней ступеньке стояла Джози Макдонох.
– Вернулись все-таки. – Джози зажгла свечу. – Я начала волноваться.
– Где дедушка? – спросила Нерида.
– О, старичок в полном порядке. По крайней мере, сейчас.
– Ты пьяна! – воскликнул Слоун.
– Я? Есть немножко. Надо же чем-то заняться женщине, ждущей мужа… Тебя слишком долго не было.
– Дедушка… Дедушка… – шептала Нерида, ощупью пробираясь в комнату. Она нашла в темноте исхудалую руку и потрогала пульс.
– Мы просто слегка выпили на пару, вот и все, – объяснила Джози. – Он спит.
Рука была влажная и прохладная, но не холодная. Видимо, прикосновение потревожило деда: он пробормотал что-то неразборчивое…
– Как вы посмели? – гневно обернулась Нерида.
– Что? Нет, это как ты посмела, сучка? Мой муж…
– Я рассказал ей правду, – сухо и спокойно прервал Слоун.
Но Джози это не остановило. Нерида как зачарованная следила за разыгрывавшейся у нее на глазах драмой.
– Правду, Слоун? Всю? Или только часть? Конечно, часть, и только ту, которую хотел. Всю правду ты не расскажешь никому. Не посмеешь.
Джози торжественно прошла в гостиную и зажгла обе лампы. Мрак рассеялся. Так же церемонно она вручила Слоуну подсвечник. Нортон, побеспокоенный светом, громко захрапел.
– Иди спать, Джози, – принялся уговаривать Слоун. – Поздно. Все мы устали.
– Я вовсе не устала, Слоун. Похоже, ты не жаждешь, чтобы девчонка узнала остальное. И где ты собираешься спать? Не думай, что я пущу тебя в постель после того, как ты и эта лживая потаскушка…
Он хлестко ударил Джози по щеке. Женщина отшатнулась и осела на нижнюю ступеньку.
– Думаешь, это остановит меня, Слоун?
Его кулаки сжались, но не для нового удара. Он пытался успокоиться. Нериде хотелось утешить Макдоноха, но она боялась подойти ближе. Джози тоже увидела этот жест и злорадно улыбнулась.
– Очень похоже на Сан-Ривер, верно? Не говори, что ты забыл. Ты все помнишь не хуже меня.
Нерида проследила за взглядом Слоуна и похолодела. Пьяная Джози разительно изменилась. Спутанные каштановые волосы рассыпались по плечам. Теперь, при свете ламп, обострившиеся черты лица и морщинистая, увядшая кожа неумолимо выдавали ее возраст.
– Боишься вспоминать, правда, Слоун? – продолжала Джози. – Странно. Он не боялся, а ведь ты так похож на него! Рэндалл был совсем другим. Все считали их копией друг друга, но я-то видела, что это не так. А я слишком хорошо знала их обоих.
Она схватилась за перила. Слоун дернул ее за руку, поднял и потащил по лестнице.
– Хватить болтать.
В голосе Макдоноха не осталось ни гнева, ни волнения. Казалось, он ведет в тюрьму очередного пьянчужку. Но Джози упиралась и оборачивалась к Нериде.
– Знай, он никогда не бросит меня! Для этого он слишком благороден. А вот в Рэндалле не было ни капли благородства, правда, Слоун? Одно занудство. Упрямый, избалованный зануда, пыжащийся от чванства. Если бы Слоун позаботился о Рэндалле, ничего бы не случилось, потому что Слоун благородный, Слоун всегда прав, Слоун думает обо всех, Слоун то, Слоун се… Правда, Слоун? Обо всех, кроме родного брата…
Она вновь плюхнулась на ступеньку. Макдонох, стоявший чуть выше, не торопился поднимать мачеху. Может быть, он хотел дать ей выговориться? Какая разница… Нерида откашлялась.
– Начальник, я больше не хочу беспокоить вас. Спасибо за гостеприимство и за то, что помогли поймать мулов. – Ложь, снова ложь! Но только так можно выжить в этом мире. – Сейчас я запрягу их в фургон и вернусь за дедушкой. Было бы нечестно продолжать доставлять вам хлопоты.
Он попал в ловушку. Чтобы остановить Нериду, Слоуну пришлось бы переступить через Джози, но этого не позволяло благородство. Слишком старой и крепкой была их связь.
Нерида открыла дверь, и рыжий кот первым вылетел в темноту. Девушка готова была выйти следом, но услышала за спиной крик Джози:
– Черт побери, Слоун, ты не сделаешь этого!
Радость обожгла ее. Нерида обернулась. Слоун протиснулся мимо Джози, подошел и закрыл дверь.
– Ты не уйдешь, Нерида, – тихо сказал он.
– Я должна, – прошептала девушка, надеясь, что Джози ее не слышит. – Сам знаешь, я не могу остаться. Так будет лучше.
На секунду показалось, что Макдонох хочет поцеловать ее. Нерида собрала остатки сил.
– Слоун, пожалуйста… Дед умирает. Если он останется здесь, это ничего не изменит, только продлит агонию. – Слезы текли по щекам, но она не чувствовала этого. – У него тоже есть гордость. Пусть лучше он умрет в прерии…
– А что потом?
– Честно говоря, не знаю.
Решение было принято. Нерида выпрямилась, открыла дверь и вышла на крыльцо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21