– То есть дамы кричат и брыкаются, а новоиспеченные мужья стоят на своем, потому как насмотрелись вестернов. Через парочку дней все они дружно спрашивают дорогу до ближайшего городка.
Джози изящно намазала масло на хлеб.
– В моем воображении ранчо всегда было самым романтическим местом на свете.
– Видимо, вы никогда не чистили конюшен.
– Если хотите знать, чистила. – Джози рассмеялась. – В юности я проводила лето в одном лагере, где учили верховой езде, там я постоянно вертелась около конюшен и даже помогала их чистить. Общество лошадей мне очень нравилось.
Льюк скрыл свое удивление, сосредоточившись на салате. Ну что ж, любопытство и конюшни может сделать приятными – ненадолго, подумал он. Исчезает новизна, кончается удовольствие. Именно такой была реакция на деревенскую жизнь у его бывшей жены.
– Вы упоминали свою работу в отеле, – сменил он тему. – Это было в городе Талса?
Голубые глаза Джози помрачнели.
– Нет. Последние полгода я была менеджером в юридической конторе моего отца. А до этого работала в Чикаго, в отеле «Ройял риджент».
– Слышал о таком. А что вы там делали?
– Всего понемножку. Меня взяли на полуторагодичные курсы менеджеров, а это предполагало работу по нескольку месяцев в каждом секторе. Потом полтора года занималась размещением делегаций различных конгрессов.
– А почему вы это бросили?
Джози задумчиво рассматривала бокал с шампанским.
– Мне не понравилось, как вел себя новый заведующий отделом. Его не интересовали удобства клиентов – только их деньги. Он заставлял меня обещать то, чего отель не мог предоставить, лишь бы заполучить следующую делегацию. Я отказывалась врать, и отель терпел убытки из-за моей строптивости. Я и уволилась, не ожидая, когда меня выгонят.
Эта девушка начинала ему нравиться – помимо его воли. Хоть он и не собирался ею восхищаться, нельзя было не уважать ее за верность собственным принципам. Льюк поднял бокал и провозгласил:
– Вы молодец. Немногие осмеливаются защищать свои убеждения.
Джози мрачно усмехнулась.
– Не очень-то мне помогли мои убеждения: я схлопотала плохую характеристику. Теперь мне вряд ли удастся устроиться в приличный отель. Поэтому, когда в конторе отца заболел менеджер и он попросил меня на какое-то время его заменить, я вернулась в Талсу.
– Именно здесь вы и познакомились со своим женихом?
– Да. Он один из адвокатов в отцовской фирме. Мы начали встречаться и уже через три месяца были помолвлены.
Льюк наблюдал, как неохотно она ест, и старался не замечать того, как красиво свечи освещают ее голубые глаза и темные волосы, заставляя их мерцать. Тем не менее так хотелось узнать о ней побольше – он просто сгорал от любопытства.
Не мое это дело, убеждал он себя. Чем меньше я буду о ней знать, тем лучше. Но вопрос все же сорвался с его губ:
– Так что же все-таки стряслось?
– Вы имеете в виду свадьбу? Я чуть не совершила самую крупную ошибку в жизни. – Глотнув шампанского из бокала, Джози взглянула на Льюка. – Хотите услышать всю историю целиком?
Да, он хотел, но притворялся равнодушным.
– Расскажите только то, что сами захотите поведать.
– Ну так вот, – Джози поставила бокал на стол и наклонилась так, чтобы быть поближе. – Перед самым венчаньем я так разнервничалась, что решила немного походить по церкви, чтобы успокоиться. И оказалась неподалеку от того места, где Роберт разговаривал со своим шафером.
– И что же? – подстегнул ее Льюк.
– Просто я узнала кое-что о человеке, который чуть не стал моим мужем. – Ее губы вытянулись в тонкую злую линию.
– Что же именно?
– Ну, хотя бы то, что верность жене не укладывается в его брачный кодекс.
Ну что ж, подумал Льюк, здесь могло иметь место и простое недоразумение. Вероятнее всего, голубки воссоединятся еще до конца этой недели. Подняв бутылку, он снова наполнил ее бокал.
– Когда слышишь только обрывок разговора, вполне можно сделать неправильные выводы.
– Это был не обрывок, – возразила Джози, – Роберт обрисовал во всех подробностях свои утехи с девочками легкого поведения на последней холостяцкой вечеринке. А когда шафер удивился, что Роберт решился связать себя узами супружества, требующими верности, тот захохотал и спросил: «А кто говорит о верности? Для меня брак – только способ сделать карьеру».
Положив салфетку на стол, Джози отодвинула стул; лицо ее выразило отвращение.
– Он хотел жениться на мне лишь для того, чтобы стать компаньоном отца. И даже не отрицал этого, когда я его изобличила.
– Вы его… изобличили?
Девушка кивнула.
– Я сразу кинулась в ту комнату, где он был, и объявила, что слышала весь разговор. Он стал белее мела. Умолял простить его, не говорить ничего моему отцу. Представляете? Такого нахала трудно вообразить!
Льюку трудно было вообразить другое: как мог мужчина променять Джози на другую женщину? Ее высохшие волосы превратились в гриву блестящих непокорных кудрей, взлетающих, когда она поворачивала голову, а личико с нежным овалом было прелестно, несмотря на сердитое выражение. Ресницы – такие длинные и шелковистые, каких он никогда ни у кого не видел. Вид девушки увлекал его куда больше, чем ее история.
– И что же вы сделали потом?
– К счастью, у меня была свидетельница, моя сестра Сара, которая оказалась поблизости и все слышала. Иначе Роберт наверняка отказался бы от своих слов. Когда я убежала из церкви, Сара объяснила моим родителям, что произошло. Во избежание скандала попросили священника объявить публике, что свадьба отложена по взаимной договоренности.
Льюк в изумлении покачал головой.
– Ну и денек был у вас сегодня!
Джози подняла свой бокал:
– Выпьем за то, чтобы он не повторился.
Она выглядела на удивление спокойной для женщины, пережившей такое испытание. Однако Льюк заметил, что в ее рассказе опущена главная деталь: как она относится к жениху? Если уж собиралась за него замуж, стало быть, питала к нему хоть какие-то чувства.
– А чем он вас покорил, если говорить откровенно?
Джози и сама задавала себе этот вопрос и четкого ответа не находила – все сводилось к тому, что окружающие были о Роберте прекрасного мнения.
Джози встала из-за стола, пересекла комнату и подошла к камину. Облокотившись на облицовку, она ответила откровенно:
– Сама не знаю.
Льюк подошел к ней и встал радом. Теплый взгляд ковбоя грел ее лицо не хуже, чем огонь камина спину.
– Может, это было физическое влечение?
– Ну нет, только не это! – Вопрос так ее огорошил, что она ответила не думая.
– Если бы вы повенчались, в данный момент самым важным было бы как раз это. – В голосе звучал сарказм.
Джози судорожно сглотнула слюну, уставившись на огонь. Собственно говоря, она не позволяла себе даже думать об этой стороне брака. Каждый раз, задумываясь о ней, она словно бы преграждала путь этим мыслям, говоря себе, что все устроится само собой, когда придет время. И только теперь поняла, что не хотела об этом думать, потому что отсутствовали необходимые чувства.
– Но вы же наверняка целовались, – настаивал он.
– Да, конечно, но… не было… – Она смущенно замолчала. Глаза ее задержались на губах Льюка, как тогда в конюшне, и снова это ее взволновало. – Ничего не было, – ответила она хрипло, на целую октаву ниже обычного.
Он подвинулся поближе, не отрывая взгляда от ее глаз.
– Не было ничего другого или не было никаких ощущений, когда вы целовались?
– Да. То есть нет. Ничего не было. – Боже, думала она, какой у него сексуальный взгляд. Глаза – черные, так и смотрят прямо в душу. Джози понимала, что нужно отвести взгляд, но продолжала глядеть как завороженная.
Аромат кедровых дров наполнял комнату, а между молодыми людьми пробегали искры взаимного притяжения. Поднималась температура, росло напряжение.
– Ничего не начиналось. – Голос девушки упал до хриплого шепота.
А вот сейчас, добавила она про себя, что-то начинается, это точно.
Льюк подвинулся еще ближе, теперь он стоял прямо перед ней. Джози почти что перестала дышать. В камине треснула ветка, и их окатило волной жара.
Горячее, первобытное желание овладело обоими. Сначала руки Джози, потом весь позвоночник пронзила дрожь. Опять она смотрела на парня в упор, не отводя глаз. Если бы в доме, чего доброго, вспыхнул пожар, неизвестно, смогла бы она шевельнутся или нет.
Громкий, резкий звон телефона нарушил оцепенение.
Льюк пересек комнату и снял трубку.
– Алло?
Джози наблюдала все это в каком-то трансе, сердце билось как пойманная птица, колени дрожали.
Лицо Льюка исказила гримаса.
– Минуточку. – С застылым взглядом повернувшись к девушке, он протянул ей трубку: – Это вас. Роберт.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На следующее утро, открыв тяжелые двойные двери из дуба, Джози прошла из гостиничной столовой в кухню и увидела Консуэлу. Тараторя по-испански, толстушка энергично раскатывала тесто, успевая отвечать темноволосому мужчине.
Подняв глаза, она улыбнулась так, что девушка физически ощутила тепло ее улыбки.
– Доброе утро, мисс Рэндол!
– Доброе утро, Консуэла! – Джози тоже улыбнулась. – Ради Бога, называйте меня просто Джози.
Экономка, расплывшись в улыбке, показала скалкой на мужчину средних лет, сидящего позади нее. Он был настолько же худ, насколько сама она упитанна.
– Познакомьтесь с моим мужем, Джози. Мануэль – помощник мистера Льюка по делам ранчо.
– Очень приятно.
– Мне тоже очень приятно. – Мужчина широко улыбнулся. – Надеюсь, вам понравится здесь. Ну что ж, мне пора к лошадям. – Он крепко поцеловал жену.
Чтобы ответить на поцелуй, Консуэла прервала свою работу, а потом долго смотрела вслед мужу мягким, ласковым взором.
– Вы давно женаты? – спросила Джози.
– Уже двадцать семь лет.
– Но свежести чувств, кажется, не утеряли?
– Это верно. Он удивительный человек. – Возобновив борьбу с тестом, Консуэла все же глянула, на Джози с тревогой: – А как вы себя чувствуете? Почему встали так рано?
Вынув руки из карманов толстой шерстяной куртки, Джози с удовольствием втянула носом запах свежеиспеченного хлеба и кофе.
– Со мной все в порядке. Я вообще привыкла вставать рано, а тут увидела свет у вас в окнах и пришла попросить кофе.
Консуэла с готовностью кивнула:
– Кофе перед вами. Наливайте.
Найдя пустую кружку, девушка наполнила ее дымящейся ароматной жидкостью. Оглядев кухню, она порадовалась чистоте: пол выложен глазурованным кирпичом, стены обшиты кипарисовыми панелями, на полках – сверкающие медью кастрюли. Невероятно: кухня имеет уютный, домашний вид, несмотря на все современное оборудование, такое же, как на любом предприятии общественного питания.
Консуэла время от времени смотрела на девушку внимательными черными глазами.
– Вы хоть сколько-нибудь поспали?
– Спала, как младенец. – Изрядно перед тем повертевшись, добавила она про себя.
– Я боялась, что мрачные мысли не дадут вам спать.
Да, мыслей у меня было предостаточно, но мрачными их, пожалуй, не назовешь, подумала девушка. Действительно, перед сном она долго думала о Льюке – тот демонстративно ушел из домика после того, как позвонил Роберт.
Разговор с бывшим женихом оказался кратким: ей было почти нечего сказать, и, повесив трубку, Джози почувствовала неописуемое облегчение.
Однако Консуэле надо как-то объяснить недоразумение со свадьбой.
– Меня измотала предыдущая ночь, – начала Джози, – я почти до утра не сомкнула глаз – терзалась страхом перед роковым шагом.
Кухарка удивленно положила на стол скалку для раскатывания теста.
– Значит, вы не любили этого человека? И чуть не пошли с ним под венец?
Джози понравилось, что Консуэла произнесла эти слова просто, без всякого осуждения.
– Нет, не любила.
Толстушка, склонив голову набок, наморщила лоб:
– Зачем же вы дали согласие на брак?
Джози смотрела на нее задумчиво, согревая руки о кружку с кофе. Лицо кухарки, открытое и доброе, располагало к откровенности, и Джози ответила:
– Это интересный вопрос.
– Вы считали, что любите его? – допытывалась Консуэла.
– Я не была в этом уверена. – Поворачивая кружку в руках, она подыскивала верные слова. – Дело в том, что Роберт работает в фирме моего отца, ему прочат блестящую карьеру. Красивый, остроумный, обаятельный, пользуется бешеным успехом у женщин. У меня три старшие сестры, и каждая считала, что Роберт – настоящий подарок. Родители мои тоже его обожали. Все в моей семье так любили Роберта, что, когда я сообщила, что он сделал мне предложение, они даже не удосужились спросить, что я ответила, а тут же принялись строить свадебные планы. Все настолько были уверены, что это и есть моя половина, что мне осталось только согласиться с этим.
– Но все-таки какие-то чувства к нему у вас были?
– Он мне нравился, я ценила его за ум, – Джози пожала плечами, – но кроме этого… не знаю: Как люди определяют, влюблены они или нет? Ведь не у каждого в душе вспыхивает радуга или фейерверк… – В памяти девушки мелькнула картина: она с Льюком у камина, но она поспешно прогнала ее прочь. Видимо, это всего лишь реакция на мое предыдущее возбуждение да плюс выпитое шампанское, решила она. – Могу сказать в заключение: не зная, что такое в самом деле любовь, я и не могла определить, люблю я Роберта или нет.
Глаза Консуэлы выразили понимание и сочувствие.
– Будь вы влюблены, вы бы это знали доподлинно, сердце не проведешь.
Джози сделала глоток кофе.
– Так или иначе, одну вещь я знаю теперь наверняка: я страшно рада, что свадьба не состоялась. У меня гора свалилась с плеч.
– Значит, вы поступили правильно, – заключила кухарка, после чего вернулась к печенью, которое стала вырезать формочкой. – Вам повезло, а вот Льюку не очень, – добавила она.
– А что случилось? – спросила Джози.
– Он тоже был помолвлен с девушкой, которая ему не подходила, но в отличие от вас опомниться не успел и женился. Через два месяца она от него сбежала. Звали ее Черил.
– А как давно это было?
– Пять лет тому назад. – Консуэла стала раскладывать печенье на противне. – Я без конца ему внушаю: пора бы тебе найти невесту себе под стать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19