– Господи! – в отчаянии воскликнула она, вскакивая на ноги, и тут же с криком пошатнулась – боль в груди буквально отбросила Чарити назад.
– Дурочка! – в сердцах выругался Жерар, подхватывая ее.
– Оставьте меня в покое! – сквозь слезы прошипела Чарити, проклиная свою беспомощность.
Как ни странно, Жерар смолчал. Несколько секунд в кабинете царила тишина, прерываемая лишь хриплым дыханием и слабым поскуливанием Чарити, изо всех сил пытавшейся справиться с болью. Жерар бережно прижимай девушку к своей груди, осторожно поддерживая за плечи. Постепенно боль отступила, но Чарити не спешила вырваться на свободу. Близость этого мужчины наполняла ее каким-то странным покоем, почти позабытым ощущением безопасности.
– Кожа да кости! – тихо прошептал Жерар ей на ухо.
– Сейчас так модно! – огрызнулась Чарити, отстраняясь от него. – Мне надо немедленно ехать домой! У меня там и молочная смесь, и кашки, и пеленки! Понимаете, я же ничего с собой не взяла! Ну скорее же, что вы стоите!
– Пойдем в кухню, – с улыбкой предложил Жерар. – У нас есть все, что нужно для малышки.
В который раз за сегодняшний день он ставил Чарити в тупик своими неожиданными поступками! Неужели он действительно решил поселить их у себя дома и купил не только автомобильное кресло, но и детское питание?! Это было так странно, что просто не укладывалось в голове. Чарити обреченно вздохнула.
– Ладно, пошли.
Я делаю это только ради Полин! – сказала она себе, покорно следуя за хозяином дома.
Кухня, как и следовало ожидать, представляла собой мечту любой хозяйки. Деревянная, стилизованная «под старину» мебель превосходно сочеталась с самыми современными чудесами техники, а огромная плита с аппетитно булькающими кастрюлями вселяла уверенность в том, что в этом доме никому не дадут умереть с голоду. Изабелль, колдовавшая у плиты, радостно улыбнулась Чарити.
– Малышка не спит, но очень хочет есть! – весело сообщила она. – Скажите, какую смесь она любит, а я быстренько приготовлю.
Чарити молча подошла к переносной колыбельке, в которой лежала девочка. Как всегда при виде сестры, волна нежности затопила ее сердце. Полин, одетая в новенький розовый комбинезон, чудесно оттенявший ее золотисто-оливковые щечки, спокойно лежала на перинке, с любопытством водя по сторонам черными блестящими глазенками. Только теперь Чарити поняла, в каких условиях должен содержаться ребенок, – свое собственное обеспеченное детство она помнила смутно. Прежние одежки Полин, заботливо сшитые мамой во время беременности, казались жалкими лохмотьями по сравнению с этим великолепием. При мысли об этом слезы вновь навернулись на глаза Чарити.
– Я хочу взять ее на руки, – тихо попросила она. – Можно?
– Конечно! – воскликнула Изабелль, бережено доставая девочку из переносной колыбельки. – Только сядьте, вам так будет удобнее.
Когда головка Полин удобно устроилась на сгибе ее локтя, Чарити мгновенно забыла про боль и усталость и склонилась над розовым личиком сестренки. От нежной щечки, как всегда, сладко пахло детством. Счастливая улыбка расплылась по бледному лицу Чарити. Всякий, кто взглянул бы на нее в этот момент, сразу понял бы, как сильно она любит малышку.
Понял это и Жерар. Однако это открытие, казалось, не доставило ему особой радости. Если бы Чарити не была так увлечена сестрой, ее испугало бы выражение, появившееся на смуглом лице мистера де Вантомма. В глазах его полыхал гнев, черты исказились от ярости. Казалось, он видит перед собой смертельного врага…
– Ох, как же ты любишь эту малютку! – умилилась Изабелль, и на лицо Жерара мгновенно вернулась маска привычной невозмутимости. – Господь тебя благословит, ведь ее нельзя не любить! Я как увидела ее, сразу поняла – в наш дом влетел ангелочек! Кто ни взглянет – сразу же и влюбится, что уж говорить обо мне, старухе!
Чарити благодарно посмотрела на расчувствовавшуюся экономку. Какая она милая!
– Но ведь ангелочек голоден! – озабоченно продолжала Изабелль. – Сейчас мы покормим нашу красавицу.
Когда через час Чарити покидала кухню, на сердце у нее было светло и радостно. Она со спокойной душой оставила Полин на попечение доброй и заботливой Изабелль. Впервые после смерти матери девочке было по-настоящему хорошо… Как крепко она заснула, наевшись! В этом пушистом розовом комбинезоне разрумянившаяся Полин и впрямь походила на ангела.
Дойдя до дубовых дверей кабинета, Чарити помедлила, а потом решительно толкнула тяжелую створку. Жерар нахмурился, поднял голову от бумаг и вопросительно посмотрел на гостью.
– Я на минутку! – смущенно буркнула Чарити. – Ну, в общем… Короче, я остаюсь!
5
– Ради Полин, разумеется, – торопливо добавила она, и тут же почувствовала, что краснеет.
Только теперь, оказавшись в особняке Жерара де Вантомма, она поняла, как ничтожно было все, что она с превеликим трудом делала ради сестренки! Выходит, первые месяцы своей жизни малышка прожила, как последняя нищенка! А она, Чарити, еще позволяла себе гордо рассуждать о благе ребенка!
Чарити стиснула зубы и уставилась под ноги, словно пыталась рассмотреть что-то интересное в замысловатой арабеске, вытканной на ковре. Ну не молчи же! – мысленно заклинала она хозяина кабинета. Поинтересуйся, что заставило меня изменить свое мнение… Скажи что угодно, только не затягивай эту и без того мучительную паузу!
Однако Жерар, похоже, ничуть не удивился ее словам. Коротко кивнув, он галантно приподнялся со своего места.
– Тогда позвольте показать вам вашу комнату.
– Не беспокойтесь! – горячо запротестовала Чарити. – Изабелль обещала разместить меня, как только освободится! Но, т девушка слегка замялась, – мне нужно съездить домой… забрать кое-какие вещи.
Она чувствовала себя жалкой оборванкой, приведенной с улицы в богатый дом и разыгрывающей перед снисходительными хозяевами роль леди. Вещи! Как будто Жерар не видит, в какое тряпье она одета! Но тем не менее переодеться необходимо… В таком виде она похожа на пугало!
– Пусть Изабелль съездит и привезет ваши вещи. Пьер адрес знает, – невозмутимо предложил Жерар, в очередной раз демонстрируя безупречный такт хорошо воспитанного человека.
Странно, но вместо благодарности Чарити вдруг почувствовала себя окончательно униженной его великодушием.
Жерар вышел из-за стола и направился к ней. И вновь с Чарити произошло что-то невероятное. Ноги сразу стали ватными, голова слегка закружилась, сердце заколотилось в сладком испуге. Но самое страшное заключалось в том, что ей, похоже, стала ясна природа этих странных метаморфоз. К стыду и отчаянию девушки, причина оказалась до неприличия банальной. Вопреки здравому смыслу, гордости и самолюбию, глупое ее тело жаждало одного – прижаться к Жерару, еще раз оказаться в надежном кольце его рук, вдохнуть дурманящий запах его кожи, смешанный с ароматом незнакомого дорогого парфюма…
Жерар подошел вплотную, бесцеремонно подцепил пальцем подбородок Чарити, внимательно заглянул в испуганные голубые глаза и негромко попросил:
– Не бойтесь меня.
– А я и не боюсь! – храбро отрезала девушка, невольно отстраняясь. – Очень надо!
– И на том спасибо! – С еле заметным раздражением Жерар пожал плечами и отвернулся. – Кстати, ключи от вашей квартиры у меня, – холодно сообщил он, возвращаясь к столу. – Я запирал дверь, перед тем как ехать в больницу.
– Зачем же вы тогда тратились на одежду для Полин? Могли бы забрать все необходимое из моего дома!
Одна мысль о том, что этот холеный господин побрезговал их нищенскими тряпками и закупил все самое лучшее в дорогом магазине, привела ее в ярость. Неужели Жерар не понимает, как оскорбительно принимать милостыню?!
– Надеюсь, вы не считаете, что я настолько дурно воспитан, что посмею тронуть чужие вещи без позволения хозяина? – ледяным тоном осведомился Жерар, и Чарити с удивлением поняла, что он, всегда невозмутимый, сейчас едва сдерживает гнев. – Или я похож на вора?
– Ну да… – ехидно огрызнулась Чарити, довольная, что сумела задеть этого надменного аристократа. – Меня-то вы украли – и не поморщились!
– Ошибаетесь! – бросил Жерар, не скрывая раздражения. – Во-первых, я украл не только вас, но и вашу сестру. Во-вторых, сделал это исключительно ради вашего блага, поскольку грудной ребенок не может оставаться на попечении инвалида! А в-третьих… – сделав вид, что не замечает возмущенного взгляда Чарити, он демонстративно покосился на часы, – если не возражаете, мне хотелось бы поскорее закончить этот бессодержательный разговор. У меня мало времени.
Чарити почувствовала себя надоедливым ребенком, которого бесцеремонно выставляют за дверь, чтобы не путался под ногами у взрослых. С достоинством повернувшись, она молча двинулась к дверям.
– Не надо… – догнал ее спокойный голос Жерара.
– Чего «не надо»? – осипшим от подступающих слез голосом пробормотала Чарити. Не хватало только по-детски разреветься прямо на пороге!
Жерар молча подошел к дверям и накрыл своей большой рукой узкую ладошку Чарити, вцепившуюся в медную ручку. Робко подняв голову, девушка уперлась взглядом в белоснежную сорочку. Она уже знала, что в глаза господину де Вантомму лучше не заглядывать – велик риск окончательно потерять рассудок. Впрочем, ей, кажется, уже нечего терять…
– Я должна идти! – почти умоляюще прошептала Чарити.
– Не принимайте наши с вами стычки так близко к сердцу, – мягко посоветовал Жерар, не убирая руки. – Вот увидите, мы прекрасно поладим! Просто мы с вами родственные души – оба вспыльчивы и весьма самолюбивы. И очень не любим проигрывать.
– Вы не самолюбивый, а ужасно надутый. И спесивый. И… – Чарити нервно высвободила ладошку. – Хотя я тоже очень надеюсь обойтись без кровопролития.
Она широко распахнула дверь, вышла и гордо последовала по коридору, ожидая, что Жерар крикнет ей вслед что-нибудь обидное. К ее разочарованию, за спиной послышался лишь резкий хлопок закрываемой двери. Грубиян! – решила Чарити и отправилась на поиски Изабелль.
* * *
Комната, приготовленная для Чарити, как и все в этом доме, поражала роскошью. Огромное окно наполняло помещение светом, изысканная серо-голубая обивка стен прекрасно гармонировала с пушистым жемчужным ковром на полу я шелковым покрывалом на широкой постели.
К спальне прилегала просторная ванная, выполненная в той же дымчато-лазоревой гамме и ломящаяся от всевозможных губочек, баночек и тюбиков, необходимых каждой женщине. Еще одна дверь вела в просторную гардеробную, многочисленные стеллажи и вешалки которой, казалось, способны вместить ассортимент приличного магазина. Чарити представила, как сиротливо будут смотреться тут ее вещички, и, подавив горестный вздох, захлопнула дверь.
– А где же будет спать Полин? – растерянно спросила она, обводя глазами помещение в поисках еще одной двери, за которой могла бы находиться детская.
– Хозяин сказал, – после легкой заминки ответила Изабелль, – что девочку лучше поселить поближе ко мне…
Чарити оцепенела, поняв, что ее и Полин будут разделять не просто несколько комнат, а целый этаж. Как же она будет спускаться вниз, чтобы накормить и успокоить малышку, которая в последнее время почему-то отказывается спать по ночам? Впрочем, это не самое главное… В конце концов, она не хозяйка, чтобы заводить в этом доме свои порядки!
Быстренько продиктовав Изабелль короткий список необходимых вещей, Чарити прошла в ванную. Больше всего на свете ей хотелось погрузиться в горячую воду, полную душистой пены, и хорошенько отмокнуть, смыв с себя боль, грязь и усталость сегодняшнего дня. Увидев на двери белоснежный пушистый халат, Чарити решила, что вполне может походить в нем до прибытия своего скудного гардероба, и с отвращением стащила с себя несвежую одежду. Утопая босыми ногами в пушистом ковре, она подошла к большому зеркалу и испуганно отшатнулась.
Из серебристой глубины на нее смотрела тощая костлявая девица, явно побывавшая в какой-то жестокой переделке. Хороша, нечего сказать! Правый бок весь посинел от ушибов, лицо в грязи, рука в гипсе… Ключицы торчат, как у дистрофика, ребра едва не выпирают через кожу, даже грудь, и та потеряла былую полноту и округлость. Кто теперь поверит, что совсем недавно у Чарити была самая соблазнительная фигурка на всем курсе! А что стало с ее волосами! Некогда густые и золотистые пряди теперь свисали тусклыми безжизненными космами по обеим сторонам осунувшегося бледного личика с запавшими печальными глазами. Теперь понятно, почему красавчик де Вантомм привел ее в свой дом! Что, кроме жалости, может вызывать столь несчастное создание у красивого, богатого мужчины с добрым сердцем?
При этой мысли Чарити почувствовала такое отвращение к себе, что едва не разревелась. Если бы было возможно, она с наслаждением сбросила бы с себя это отвратительное тело и швырнула в груду грязной одежды!
Молча повернувшись спиной к зеркалу, Чарити прошествовала в душ и хорошенько вымылась, стараясь не мочить загипсованную руку. Горячая вода и душистое мыло сделали свое дело, настроение моментально улучшилось. Довольная и распаренная, Чарити вытерлась насухо и завернулась в пушистый халат. Завязать пояс с первого раза не получилось, но ободренная успехом купания Чарити не расстроилась и решила для начала высушить волосы. Накинув на голову полотенце, она вышла в спальню и услышала чей-то испуганный возглас. Потом раздалось смущенное покашливание, и Чарити приросла к ковру.
Несколько мгновений она и Жерар молча смотрели друг на друга. Он опомнился первым.
– Мне всегда казалось, что моего присутствия трудно не заметить! – раздосадовано процедил Жерар, отворачиваясь от соблазнительного зрелища. – Да запахните же ради всего святого ваш халат! Стоите тут, как Афродита, вышедшая из пены…
– Нечего мне грубить! – возмущенно выпалила Чарити, затягивая халат так туго, что едва могла вздохнуть. – И Афродитой нечего обзывать! Приличные люди имеют обыкновение стучаться, прежде чем ворваться в чужую комнату!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18