Великолепно магазин Wodolei
Потом несколько раз глубоко вздохнула и вернулась в гостиную.
– Такси уже ждет, – сказал Кин с другого конца комнаты.
Он успел раздвинуть стеклянные двери, и теперь дом был распахнут навстречу морю. Ветерок доносил из сада аромат гардений, пробуждающий любовное томление, смешанный с соленым запахом моря.
– Спасибо. – Она повернулась к двери.
– Лесия! – Она остановилась. Кин, неловко помедлив, выговорил: – Спасибо вам.
– Пустяки, – ответила она так беспечно, как только могла. – Вы ведь хорошо себя чувствуете?
– Да.
– Вот и отлично. – Эти слова имели явственно ощутимый горький привкус. – Значит, я поехала. До свидания…
Он проводил ее до такси, заплатил шоферу, не обращая внимания на ее протесты, и, когда машина тронулась вдоль аллеи, усаженной пальмами и кустарником с лазоревыми цветами, махнул на прощанье забинтованной рукой. Помахав в ответ, Лесия решительно отвернулась от высокой фигуры, отчетливо выделявшейся на фоне белого фасада дома. Внезапное острое чувство одиночества, сжавшее ей сердце, было, конечно, смешным и глупым.
Дома, еще раз торопливо ополоснувшись под душем, Лесия надела все свежее и съела ломтик авокадо с тостом, потом взяла с собой чашку кофе и отправилась за рабочий стол. Предельно сосредоточившись, быстрыми штрихами она запечатлела на бумаге образ дома, которому предстояло стоять на частном пляже на одном из островов залива. Он предназначался для очень богатого бизнесмена и его второй жены. Жена звонила вчера и условилась о встрече. Шесть месяцев назад об этом браке писали во всех газетах. Бизнесмену было по крайней мере пятьдесят, а жена выглядела не старше двадцати пяти.
Ну, тебе-то нет до этого никакого дела, сказала себе Лесия строго, снова берясь за карандаш.
Часа через два ее занятия прервал телефонный звонок. Она не стала подходить к аппарату, но, услышав раздавшийся из автоответчика голос двоюродной бабушки Кина Софи Уорбертон, резко вскинула голову.
– Лесия, дорогая моя, – говорила старушка, – кажется, я нащупала нить. Не трудно ли будет вам узнать, может быть, ваша мама помнит, не говорил ли ваш отец, или кто-нибудь другой из семьи, о Беркшире?
Лесия прикрыла глаза. Если ее предок – незаконный отпрыск Пейджетов, они с Кином – троюродные, четвероюродные или десятиюродные брат и сестра, при условии; что такое родство вообще существует. И если судить по поведению Кина сегодняшним утром, он, должно быть, попросит тетю Софи не продолжать поиски.
Что же произошло? Она бессмысленно смотрела на лежавшие перед ней черновые наброски. Стоило Кину проснуться и увидеть ее, как в его глазах запылал откровенный, едва сдерживаемый гнев.
Ну хорошо, он немного опешил, поняв, что она проспала всю ночь в его объятиях, но лучший выход из такой ситуации – смех, а потом этот несколько нелепый инцидент мог быть предан забвению, как совсем не стоящий внимания. Отказываясь слушать коварный голосок, который спрашивал ее: а сможет ли она забыть когда-нибудь, что это такое – проснуться в объятиях Кина, Лесия подумала, что, может быть, Кин просто был смущен своими вчерашними откровениями. Расценил ли он их как проявление слабости? Вряд ли. Кин достаточно сильный человек, чтобы справиться со своим горем. Вчерашний пожар заставил его заново пережить ужасные обстоятельства гибели матери, растравил мучительную душевную рану, которая не зажила до сих пор.
О, к черту этого человека! Нахмурившись, Лесия часто заморгала, чтобы избавиться от тумана в глазах. Ей вовсе не хотелось, чтобы он вставал между ней и ее работой!
И зачем ему только понадобилось слушать оперу тогда в парке? Сидел бы дома, и ее чудесная безмятежная жизнь так и текла бы себе по-прежнему спокойно и приятно.
А теперь ее терзают темные страсти и тайные желания, которым Лесия поклялась ни за что не поддаваться. И во всем виноват Кин. Ведь это он решил не ограничиваться тем мгновенным и пылким взглядом, которым они обменялись в парке, и первый позвонил.
Быстрыми и точными штрихами Лесия изобразила цветок гардении, аккуратно заштриховала лепестки, чтобы передать их объем и мягкость. Хорошо, что этот запах не принадлежит к ее любимым, потому что теперь он всегда станет напоминать ей о Кине, о прошлой ночи и восхитительном безумном волнении, охватившем ее, когда она проснулась с ним рядом, ощутила все его большое тело и почувствовала, как оно откликнулось на ее близость. И пусть его отклик был совсем безотчетным, ей от этого не легче.
Сцепив зубы, Лесия вырвала рисунок из блокнота и снова вернулась к эскизам, чертежам и планам.
Днем она позвонила домой и после обмена обычными жизнерадостными приветствиями спросила маму об отцовском семействе.
– Я, правда, мало что помню, – задумчиво сказала мать. – А почему ты вдруг заинтересовалась?
Лесия объяснила как можно короче.
– Странно. – Голос Моники сделался неестественно ровным. – Как, ты говоришь, зовут этого человека?
– Кин Пейджет. – Даже выговаривая имя, Лесия ощутила, как сильнее застучало сердце, словно от какого-то запретного удовольствия.
– О-о… – безучастно протянула Моника. – Мне неизвестно, жили ли Спринги в Беркшире. Я могу послать тебе папино свидетельство о рождении и копию нашего брачного свидетельства, если ты думаешь, что это может понадобиться твоей миссис Уорбертон.
– Я думаю, она обрадуется, – сухо ответила Лесия. – Ее приведут в восторг любые свежие данные.
– Вы и в самом деле так похожи?
– Очень. Тот же длинный нос, одинаковый разрез глаз и форма бровей, раздвоенный подбородок. У него черты более резкие, более…
– Мужественные?
– Да. – Она заставила себя засмеяться. – В целом они жестче, даже агрессивнее. А глаза темно-синие, темнее моих. Но мы оба высокие, с длинными руками и ногами. Нас все принимают за брата с сестрой. А миссис Уорбертон – она сестра дедушки Кина – выглядит как наша слегка устаревшая копия.
– Странно, – повторила мама, и на этот раз Лесии послышались в ее голосе испуганные нотки. – И в самом деле можно подумать, что между нашими семьями существует какая-то связь.
– И мы оба пошли в своих отцов.
– Мне будет интересно узнать, что удастся обнаружить миссис Уорбертон, – заключила Моника и напомнила о предстоящем праздновании шестидесятилетней годовщины свадьбы родителей ее мужа.
– Я уверена, что ответила на их приглашение, – удивилась Лесия.
– Наверняка. Но ты же знаешь бабулю – должно быть, она насыпала в конверт какие-нибудь семена, а письмо так и осталось лежать внутри.
В семье отчима Лесия пользовалась всеобщим обожанием и платила тем же. На праздник должна была съехаться вся большая семья, и девушка с нетерпением предвкушала его.
– Мы будем ждать твоего приезда на уик-энд. Погостить подольше у тебя, наверное, не получится?
– Не сейчас, мам, работы очень уж много.
– Ты по-прежнему собираешься в Австралию?
– Да, я уже составила программу поездки – она займет три недели.
Мать вздохнула.
– Все же мне было бы спокойнее, если бы ты поехала не одна.
– Знаю, – сказала Лесия, вздыхая в ответ с шутливым сочувствием, – но обещаю очень часто звонить.
Вечером Лесия перебрала стопку важных бумаг и, вынув свое свидетельство о рождении, решила снять с него копию. Вдруг оно как-то пригодится тете Софи в ее поисках неведомых предков семьи Спринг?
Лесия не ждала звонка от Кина, а он и в самом деле ей не звонил. Лесия написала ему коротенькое письмецо, в котором благодарила за обед, выражала надежду, что ожоги хорошо заживают, и отправила его со смешанным чувством облегчения и сожаления. На протяжении долгих душных, напоенных истомой февральских дней она работала, неторопливо обедала на природе с кем-нибудь из друзей, купалась в заливе, лежала на золотом песке и мечтала установить у себя в квартире устройство, которое действовало бы летом как кондиционер, а зимой как обогреватель.
Дженни Карпентер, жена богатого пожилого бизнесмена, оказалась совсем молоденькой и с восторгом восприняла эскизы, сделанные Лесией.
– Замечательно, – сказала она, склонив набок светловолосую головку и разглядывая один, который ей особенно понравился. – Можно из этого сделать настоящий рабочий чертеж?
– Прежде чем серьезно взяться за работу, мне необходимо взглянуть на участок для строительства. Пока же, – объяснила Лесия своей потенциальной заказчице, – все, что я делаю, – это лишь милые художества.
Дженни кивнула. Очаровательная живость молодости сочеталась в ней с житейской искушенностью, которая читалась в темных глазах.
– Маркшейдеры уже почти кончили производить съемку. Хотите съездить вместе с нами на остров? Этот уик-энд вас устроит?
– Вполне.
– Мы пойдем на катере, – сказала Дженни, улыбаясь с некоторым оттенком самодовольства. – Ждите нас в субботу в девять утра у Западного причала. – Она подробно объяснила Лесин, как пройти в нужное место, с удовлетворением убедилась, что та записала все ее инструкции как надо, и добавила: – Насчет еды не беспокойтесь, об этом я сама позабочусь. Мы покажем вам остров и хорошо проведем время на пляже.
В следующую субботу Лесин шла вдоль пристани с рюкзаком за спиной, предусмотрительно оснащенная солнечными очками, широкополой шляпой, камерой, блокнотом для эскизов, карандашами, рулеткой и пилюлями от морской болезни на случай ненастья.
Достигнув нужного плавучего понтона, Лесия двинулась по нему, выискивая глазами большой белый катер с названием «Леди Джейн». Метрах в двадцати пяти впереди нее стояли и разговаривали два человека. Скользнув по ним взглядом, Лесия невольно замедлила шаги. Она узнала своеобразную горделивую посадку головы, широкие плечи, длинные мускулистые ноги. Дикая радость бурной волной прокатилась по всему телу, приведя в трепет каждую клеточку, день внезапно ожил и засверкал, а тихое спокойствие уступило место неистовому урагану чувств. Небо превратилось в хрустальный купол, воздух сделался обжигающим и терпким, как сама страсть. Лесия почувствовала, что ее кожа, нервы и сухожилия натянулись, как струны.
– Привет, – сказала она, поравнявшись с собеседниками. Робкая улыбка замерла на ее губах, когда Кин круто повернулся и впился в нее прищуренными глазами, от которых на Лесию повеяло арктическим холодом.
– Привет. – Немолодой мужчина, по-видимому Брайен Карпентер, хозяин судна, с откровенным одобрением оглядел ее ноги, прежде чем остановить любопытный взгляд на лице. Глаза его округлились.
– О Господи, – пробормотал он и в упор уставился на Лесию, потом повернулся к Кину.
– Мы еще не прояснили степень родства, – спокойно сказал Кин, его угловатое лицо приняло одновременно замкнутое и настороженное выражение. – Но тетя Софи уже идет по следу.
Он представил Лесию с холодным, возмутившим ее высокомерием.
– Она найдет то, что ищет, – хохотнул Брайен. – Добро пожаловать на борт, Лесия. Дженни внизу, на камбузе, распаковывает продукты – она покажет, где вам расквартироваться.
Он поднялся в салон, окликнул жену и направился вперед, в рулевую рубку. В кубрике появилась Дженни, ее темные глаза быстро перебежали с Кина на Лесию и снова на Кина. Прежде чем она открыла рот, Лесия уже знала, что она собирается сказать, и немного удивилась, уловив в ее тоне довольные нотки.
– Знаете, а ведь вы совсем как близнецы.
Кин поднял брови и повернулся к Лесии.
– Может быть, нам стоит повесить на себя по объявлению? «Да, мы знаем о нашем сходстве. Нет, мы не близкие родственники. Мы пытаемся установить, кем приходимся друг другу, а когда узнаем, сразу же всем расскажем».
Голос его прозвучал лениво, почти беспечно, лицо оставалось невозмутимым, но при этом в недобром тоне отчетливо угадывалось желание уязвить. Дженни вспыхнула и сердито возразила:
– Вы же не можете винить людей за то, что они удивляются.
– Я и не виню. – Он неестественно и неприятно улыбнулся. – В конце концов, считается, что любопытство – черта, которая отличает человека от неразумных тварей, не правда ли?
Эти безобидные слова явно несли в себе некое скрытое и отрицательное содержание.
– Очевидно, мы все-таки родственники, – попыталась вмешаться Лесия.
– Я бы не удивилась.
Хитроватый тон Дженни побудил Лесию углубиться в подробности:
– Наши отцы тоже были очень похожи. Мы сами сильно поразились, когда увидели друг друга впервые, можете мне поверить.
– Ну еще бы, – произнесла Дженни с удовольствием и, метнув на Кина многозначительный взгляд, добавила: – Пойдемте со мной, я покажу вам, где можно оставить вещи.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Огромный сверкающий белый катер, каким и подобало быть прогулочному судну, транспортированному в Новую Зеландию из Монте-Карло, был оформлен с шиком и восхитительным пренебрежением к деньгам. После обзорной экскурсии хозяйка отвела Лесию в одну из кают, показала ей примыкающую к ней ванную, слишком роскошную, чтобы повернулся язык назвать ее словом «гальюн», и сказала:
– Когда устроитесь, поднимайтесь наверх, в кают-кампанию.
После того как она упорхнула прочь, Лесия повернулась к зеркалу. Волна запретной радости при виде Кина, пожалуй, схлынула, и теперь Лесия балансировала на грани счастья и отчаяния. Дженни, должно быть, заметила ее сходство с Кином еще во время их первой встречи, но ничего не сказала, что было несколько странно.
Но это, напомнила себе девушка, ее совсем не касается, разве что Дженни использует заказ на проектирование дома как некую уловку в одной ей понятной игре.
Участвует ли в этой игре Кин?
Распрямив плечи, Лесия вышла из каюты и направилась в салон, где ее ждала юная супруга бизнесмена, постукивая пухлыми пальчиками по светлой кожаной обивке.
– Пойдемте в рубку, – предложила она, прогоняя с лица угрюмое выражение. – Мы сейчас отчалим.
В рубке Лесия села на широкий мягкий диван и принялась наблюдать, как Брайен Карпентер запускает массивные двигатели.
В нужный момент Кин оттолкнул судно от понтона, затем, точно, до долей секунды рассчитав время, легким грациозным движением вскочил на борт, и катер отвалил от понтона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Такси уже ждет, – сказал Кин с другого конца комнаты.
Он успел раздвинуть стеклянные двери, и теперь дом был распахнут навстречу морю. Ветерок доносил из сада аромат гардений, пробуждающий любовное томление, смешанный с соленым запахом моря.
– Спасибо. – Она повернулась к двери.
– Лесия! – Она остановилась. Кин, неловко помедлив, выговорил: – Спасибо вам.
– Пустяки, – ответила она так беспечно, как только могла. – Вы ведь хорошо себя чувствуете?
– Да.
– Вот и отлично. – Эти слова имели явственно ощутимый горький привкус. – Значит, я поехала. До свидания…
Он проводил ее до такси, заплатил шоферу, не обращая внимания на ее протесты, и, когда машина тронулась вдоль аллеи, усаженной пальмами и кустарником с лазоревыми цветами, махнул на прощанье забинтованной рукой. Помахав в ответ, Лесия решительно отвернулась от высокой фигуры, отчетливо выделявшейся на фоне белого фасада дома. Внезапное острое чувство одиночества, сжавшее ей сердце, было, конечно, смешным и глупым.
Дома, еще раз торопливо ополоснувшись под душем, Лесия надела все свежее и съела ломтик авокадо с тостом, потом взяла с собой чашку кофе и отправилась за рабочий стол. Предельно сосредоточившись, быстрыми штрихами она запечатлела на бумаге образ дома, которому предстояло стоять на частном пляже на одном из островов залива. Он предназначался для очень богатого бизнесмена и его второй жены. Жена звонила вчера и условилась о встрече. Шесть месяцев назад об этом браке писали во всех газетах. Бизнесмену было по крайней мере пятьдесят, а жена выглядела не старше двадцати пяти.
Ну, тебе-то нет до этого никакого дела, сказала себе Лесия строго, снова берясь за карандаш.
Часа через два ее занятия прервал телефонный звонок. Она не стала подходить к аппарату, но, услышав раздавшийся из автоответчика голос двоюродной бабушки Кина Софи Уорбертон, резко вскинула голову.
– Лесия, дорогая моя, – говорила старушка, – кажется, я нащупала нить. Не трудно ли будет вам узнать, может быть, ваша мама помнит, не говорил ли ваш отец, или кто-нибудь другой из семьи, о Беркшире?
Лесия прикрыла глаза. Если ее предок – незаконный отпрыск Пейджетов, они с Кином – троюродные, четвероюродные или десятиюродные брат и сестра, при условии; что такое родство вообще существует. И если судить по поведению Кина сегодняшним утром, он, должно быть, попросит тетю Софи не продолжать поиски.
Что же произошло? Она бессмысленно смотрела на лежавшие перед ней черновые наброски. Стоило Кину проснуться и увидеть ее, как в его глазах запылал откровенный, едва сдерживаемый гнев.
Ну хорошо, он немного опешил, поняв, что она проспала всю ночь в его объятиях, но лучший выход из такой ситуации – смех, а потом этот несколько нелепый инцидент мог быть предан забвению, как совсем не стоящий внимания. Отказываясь слушать коварный голосок, который спрашивал ее: а сможет ли она забыть когда-нибудь, что это такое – проснуться в объятиях Кина, Лесия подумала, что, может быть, Кин просто был смущен своими вчерашними откровениями. Расценил ли он их как проявление слабости? Вряд ли. Кин достаточно сильный человек, чтобы справиться со своим горем. Вчерашний пожар заставил его заново пережить ужасные обстоятельства гибели матери, растравил мучительную душевную рану, которая не зажила до сих пор.
О, к черту этого человека! Нахмурившись, Лесия часто заморгала, чтобы избавиться от тумана в глазах. Ей вовсе не хотелось, чтобы он вставал между ней и ее работой!
И зачем ему только понадобилось слушать оперу тогда в парке? Сидел бы дома, и ее чудесная безмятежная жизнь так и текла бы себе по-прежнему спокойно и приятно.
А теперь ее терзают темные страсти и тайные желания, которым Лесия поклялась ни за что не поддаваться. И во всем виноват Кин. Ведь это он решил не ограничиваться тем мгновенным и пылким взглядом, которым они обменялись в парке, и первый позвонил.
Быстрыми и точными штрихами Лесия изобразила цветок гардении, аккуратно заштриховала лепестки, чтобы передать их объем и мягкость. Хорошо, что этот запах не принадлежит к ее любимым, потому что теперь он всегда станет напоминать ей о Кине, о прошлой ночи и восхитительном безумном волнении, охватившем ее, когда она проснулась с ним рядом, ощутила все его большое тело и почувствовала, как оно откликнулось на ее близость. И пусть его отклик был совсем безотчетным, ей от этого не легче.
Сцепив зубы, Лесия вырвала рисунок из блокнота и снова вернулась к эскизам, чертежам и планам.
Днем она позвонила домой и после обмена обычными жизнерадостными приветствиями спросила маму об отцовском семействе.
– Я, правда, мало что помню, – задумчиво сказала мать. – А почему ты вдруг заинтересовалась?
Лесия объяснила как можно короче.
– Странно. – Голос Моники сделался неестественно ровным. – Как, ты говоришь, зовут этого человека?
– Кин Пейджет. – Даже выговаривая имя, Лесия ощутила, как сильнее застучало сердце, словно от какого-то запретного удовольствия.
– О-о… – безучастно протянула Моника. – Мне неизвестно, жили ли Спринги в Беркшире. Я могу послать тебе папино свидетельство о рождении и копию нашего брачного свидетельства, если ты думаешь, что это может понадобиться твоей миссис Уорбертон.
– Я думаю, она обрадуется, – сухо ответила Лесия. – Ее приведут в восторг любые свежие данные.
– Вы и в самом деле так похожи?
– Очень. Тот же длинный нос, одинаковый разрез глаз и форма бровей, раздвоенный подбородок. У него черты более резкие, более…
– Мужественные?
– Да. – Она заставила себя засмеяться. – В целом они жестче, даже агрессивнее. А глаза темно-синие, темнее моих. Но мы оба высокие, с длинными руками и ногами. Нас все принимают за брата с сестрой. А миссис Уорбертон – она сестра дедушки Кина – выглядит как наша слегка устаревшая копия.
– Странно, – повторила мама, и на этот раз Лесии послышались в ее голосе испуганные нотки. – И в самом деле можно подумать, что между нашими семьями существует какая-то связь.
– И мы оба пошли в своих отцов.
– Мне будет интересно узнать, что удастся обнаружить миссис Уорбертон, – заключила Моника и напомнила о предстоящем праздновании шестидесятилетней годовщины свадьбы родителей ее мужа.
– Я уверена, что ответила на их приглашение, – удивилась Лесия.
– Наверняка. Но ты же знаешь бабулю – должно быть, она насыпала в конверт какие-нибудь семена, а письмо так и осталось лежать внутри.
В семье отчима Лесия пользовалась всеобщим обожанием и платила тем же. На праздник должна была съехаться вся большая семья, и девушка с нетерпением предвкушала его.
– Мы будем ждать твоего приезда на уик-энд. Погостить подольше у тебя, наверное, не получится?
– Не сейчас, мам, работы очень уж много.
– Ты по-прежнему собираешься в Австралию?
– Да, я уже составила программу поездки – она займет три недели.
Мать вздохнула.
– Все же мне было бы спокойнее, если бы ты поехала не одна.
– Знаю, – сказала Лесия, вздыхая в ответ с шутливым сочувствием, – но обещаю очень часто звонить.
Вечером Лесия перебрала стопку важных бумаг и, вынув свое свидетельство о рождении, решила снять с него копию. Вдруг оно как-то пригодится тете Софи в ее поисках неведомых предков семьи Спринг?
Лесия не ждала звонка от Кина, а он и в самом деле ей не звонил. Лесия написала ему коротенькое письмецо, в котором благодарила за обед, выражала надежду, что ожоги хорошо заживают, и отправила его со смешанным чувством облегчения и сожаления. На протяжении долгих душных, напоенных истомой февральских дней она работала, неторопливо обедала на природе с кем-нибудь из друзей, купалась в заливе, лежала на золотом песке и мечтала установить у себя в квартире устройство, которое действовало бы летом как кондиционер, а зимой как обогреватель.
Дженни Карпентер, жена богатого пожилого бизнесмена, оказалась совсем молоденькой и с восторгом восприняла эскизы, сделанные Лесией.
– Замечательно, – сказала она, склонив набок светловолосую головку и разглядывая один, который ей особенно понравился. – Можно из этого сделать настоящий рабочий чертеж?
– Прежде чем серьезно взяться за работу, мне необходимо взглянуть на участок для строительства. Пока же, – объяснила Лесия своей потенциальной заказчице, – все, что я делаю, – это лишь милые художества.
Дженни кивнула. Очаровательная живость молодости сочеталась в ней с житейской искушенностью, которая читалась в темных глазах.
– Маркшейдеры уже почти кончили производить съемку. Хотите съездить вместе с нами на остров? Этот уик-энд вас устроит?
– Вполне.
– Мы пойдем на катере, – сказала Дженни, улыбаясь с некоторым оттенком самодовольства. – Ждите нас в субботу в девять утра у Западного причала. – Она подробно объяснила Лесин, как пройти в нужное место, с удовлетворением убедилась, что та записала все ее инструкции как надо, и добавила: – Насчет еды не беспокойтесь, об этом я сама позабочусь. Мы покажем вам остров и хорошо проведем время на пляже.
В следующую субботу Лесин шла вдоль пристани с рюкзаком за спиной, предусмотрительно оснащенная солнечными очками, широкополой шляпой, камерой, блокнотом для эскизов, карандашами, рулеткой и пилюлями от морской болезни на случай ненастья.
Достигнув нужного плавучего понтона, Лесия двинулась по нему, выискивая глазами большой белый катер с названием «Леди Джейн». Метрах в двадцати пяти впереди нее стояли и разговаривали два человека. Скользнув по ним взглядом, Лесия невольно замедлила шаги. Она узнала своеобразную горделивую посадку головы, широкие плечи, длинные мускулистые ноги. Дикая радость бурной волной прокатилась по всему телу, приведя в трепет каждую клеточку, день внезапно ожил и засверкал, а тихое спокойствие уступило место неистовому урагану чувств. Небо превратилось в хрустальный купол, воздух сделался обжигающим и терпким, как сама страсть. Лесия почувствовала, что ее кожа, нервы и сухожилия натянулись, как струны.
– Привет, – сказала она, поравнявшись с собеседниками. Робкая улыбка замерла на ее губах, когда Кин круто повернулся и впился в нее прищуренными глазами, от которых на Лесию повеяло арктическим холодом.
– Привет. – Немолодой мужчина, по-видимому Брайен Карпентер, хозяин судна, с откровенным одобрением оглядел ее ноги, прежде чем остановить любопытный взгляд на лице. Глаза его округлились.
– О Господи, – пробормотал он и в упор уставился на Лесию, потом повернулся к Кину.
– Мы еще не прояснили степень родства, – спокойно сказал Кин, его угловатое лицо приняло одновременно замкнутое и настороженное выражение. – Но тетя Софи уже идет по следу.
Он представил Лесию с холодным, возмутившим ее высокомерием.
– Она найдет то, что ищет, – хохотнул Брайен. – Добро пожаловать на борт, Лесия. Дженни внизу, на камбузе, распаковывает продукты – она покажет, где вам расквартироваться.
Он поднялся в салон, окликнул жену и направился вперед, в рулевую рубку. В кубрике появилась Дженни, ее темные глаза быстро перебежали с Кина на Лесию и снова на Кина. Прежде чем она открыла рот, Лесия уже знала, что она собирается сказать, и немного удивилась, уловив в ее тоне довольные нотки.
– Знаете, а ведь вы совсем как близнецы.
Кин поднял брови и повернулся к Лесии.
– Может быть, нам стоит повесить на себя по объявлению? «Да, мы знаем о нашем сходстве. Нет, мы не близкие родственники. Мы пытаемся установить, кем приходимся друг другу, а когда узнаем, сразу же всем расскажем».
Голос его прозвучал лениво, почти беспечно, лицо оставалось невозмутимым, но при этом в недобром тоне отчетливо угадывалось желание уязвить. Дженни вспыхнула и сердито возразила:
– Вы же не можете винить людей за то, что они удивляются.
– Я и не виню. – Он неестественно и неприятно улыбнулся. – В конце концов, считается, что любопытство – черта, которая отличает человека от неразумных тварей, не правда ли?
Эти безобидные слова явно несли в себе некое скрытое и отрицательное содержание.
– Очевидно, мы все-таки родственники, – попыталась вмешаться Лесия.
– Я бы не удивилась.
Хитроватый тон Дженни побудил Лесию углубиться в подробности:
– Наши отцы тоже были очень похожи. Мы сами сильно поразились, когда увидели друг друга впервые, можете мне поверить.
– Ну еще бы, – произнесла Дженни с удовольствием и, метнув на Кина многозначительный взгляд, добавила: – Пойдемте со мной, я покажу вам, где можно оставить вещи.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Огромный сверкающий белый катер, каким и подобало быть прогулочному судну, транспортированному в Новую Зеландию из Монте-Карло, был оформлен с шиком и восхитительным пренебрежением к деньгам. После обзорной экскурсии хозяйка отвела Лесию в одну из кают, показала ей примыкающую к ней ванную, слишком роскошную, чтобы повернулся язык назвать ее словом «гальюн», и сказала:
– Когда устроитесь, поднимайтесь наверх, в кают-кампанию.
После того как она упорхнула прочь, Лесия повернулась к зеркалу. Волна запретной радости при виде Кина, пожалуй, схлынула, и теперь Лесия балансировала на грани счастья и отчаяния. Дженни, должно быть, заметила ее сходство с Кином еще во время их первой встречи, но ничего не сказала, что было несколько странно.
Но это, напомнила себе девушка, ее совсем не касается, разве что Дженни использует заказ на проектирование дома как некую уловку в одной ей понятной игре.
Участвует ли в этой игре Кин?
Распрямив плечи, Лесия вышла из каюты и направилась в салон, где ее ждала юная супруга бизнесмена, постукивая пухлыми пальчиками по светлой кожаной обивке.
– Пойдемте в рубку, – предложила она, прогоняя с лица угрюмое выражение. – Мы сейчас отчалим.
В рубке Лесия села на широкий мягкий диван и принялась наблюдать, как Брайен Карпентер запускает массивные двигатели.
В нужный момент Кин оттолкнул судно от понтона, затем, точно, до долей секунды рассчитав время, легким грациозным движением вскочил на борт, и катер отвалил от понтона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18