его обожаемая дочь Кэтти совсем недавно была невестой, потом стала женой, но в аэропорту заявила молодому супругу, что они совершили ошибку, которую ей хочется исправить.
Дик непременно назвал бы Кэтти умницей и одобрил бы ее решение повременить с браком до тех пор, пока она не станет старше и мудрее. Но, вместо того чтобы отказаться от своих планов до церемонии венчания, Кэтти предпочла пройти через все формальности и сейчас была связана с Робертом крепкими узами перед лицом Господа и в соответствии с законами штата Флорида.
В данный момент нарушить эти узы было гораздо сложнее, чем несколько часов назад. Делу не могли помочь ни слезы Кэтти, ни ее уверения в том, что она любит Роберта, но не может, не имеет права стать его женой.
Этого не понимали ни Дик, ни Роберт, ни Линда, которая вскоре поспешила деликатно удалиться, сказав, что ей пора домой, ни даже Полли. Мейсон был уверен, что бывшая супруга тоже далека от того, чтобы разгадать эту загадку, хотя она и не переставала повторять:
– Я все понимаю, дорогая, все понимаю…
– Что именно ты понимаешь? – раздраженно спросил ее Дик, когда она вышла из спальни, убедив дочь немного поспать.
Полли окинула его пренебрежительным взглядом, в котором сквозило привычное женское презрение к непроходимой мужской глупости, и ответила, что ничего не понимает, но не желает еще больше расстраивать Кэтти…
Дик тяжело вздохнул, почувствовав, как он устал за сегодняшний день. Из-за закрытой двери кабинета не доносилось ни звука. Должно быть, дочь и Полли уснули. Даже Роберт в конце концов прилег в гостиной на диване. Мейсон откинулся на спинку кресла и незаметно погрузился в сон…
Разбудил его звук открывающейся двери. На пороге кабинета показалась Полли. Дик вздрогнул спросонок, но быстро пришел в себя, сообразив, что ночь еще продолжается.
– Как Кэтти? – спросил он, подавив зевок.
– Спит. А Роб? Насколько я понимаю, он остался здесь?
– Да. Он уснул в гостиной.
– С ним все в порядке?
– Более или менее. – Мейсон пожал плечами. – Скажи, наша дочь объяснила тебе мотивы своего странного поступка? Мне все же хотелось бы узнать, что происходит.
Полли, однако, не ответила на его вопрос, вместо этого поинтересовавшись:
– Хочешь кофе?
– Не откажусь, – кивнул Мейсон.
Полли направилась на кухню, где занялась приготовлением кофе. Дик последовал за ней.
– Могу предложить печенье, – бросила она через плечо, поставив кофеварку на плиту и открывая дверцу шкафчика. – У меня нет тех деликатесов, к которым ты наверняка привык, но печенье найдется.
– Спасибо. – Мейсон присел на стул, наблюдая, как Полли вскрывает пакет и выкладывает печенье в сухарницу. – Так что же сказала Кэтти?
Полли захлопнула дверцу шкафчика и открыла холодильник.
– А сандвич? Сделать тебе сандвич с ветчиной? Еще есть сыр…
– Полли…
– Сейчас я намажу булочки маслом…
– И я не прикоснусь к ним до тех пор, пока не узнаю, что сказала наша дочь. Тебе не удастся скрыть это от меня, не трудись. – Дик прищурился. – Роб обидел ее?
– Нет, что ты. Подай мне чашки, пожалуйста.
– Он, похоже, спокойный малый, – заметил Мейсон, вынимая из буфета две тонкие фарфоровые чашки и передавая их Полли. – Но если с головы Кэтти упадет хотя бы волос, я за себя не ручаюсь!
– Успокойся. Я же говорю тебе, что это не так. Робби тихий и воспитанный парень.
– Так что же произошло?
Полли посмотрела на Мейсона и тут же отвела взгляд.
– Все это довольно сложно…
– Сложно? В каком смысле?
– Тебе положить два кусочка сахара? Или один?
– Да-да, два, – нетерпеливо кивнул Дик. – Полли, не тяни!
Полли положила сахар в кофе и принялась сердито размешивать его ложечкой.
– Действительно, какое мне дело до того, сколько сахара ты кладешь в кофе? Пусть теперь она заботится о твоем здоровье!
– Она?
– Синтия Стикс!
– Синтия Стикс? – удивленно переспросил Мейсон, но в следующее мгновение все вспомнил и смущенно добавил: – Ах Синти! Да, конечно…
Полли резко придвинула к нему чашку, едва не выплеснув кофе на стол.
– То-то! Пусть за твоим весом следит твоя невеста!
– За моим весом вообще никому не нужно следить, – возразил Дик, взглянув на свой плоский живот.
Он прав, подумала Полли, усаживаясь на соседний стул. Мейсон все такой же поджарый и привлекательный, как в тот день, когда они поженились. Или когда развелись! Еще одно мужское преимущество… Мужчины не так сильно переживают перемены, происходящие в среднем возрасте, когда стрелка напольных весов в ванной начинает неумолимо ползти вверх, мышцы теряют упругость, кожа покрывается морщинками… Небось, Синтия еще свежа как огурчик!
– Оказывается, он надеялся, что со временем все придет в норму. Ты уверена, что у Кэтти и Роба с этим все в порядке?
Только тут Полли вынырнула из своих размышлений, осознав, что бывший супруг обращается к ней.
– Что?
– Ну, я говорю о том парне, который ни на что не был способен в постели, однако женился, надеясь, что это поможет ему и со временем все придет в норму.
– Боже! – фыркнула Полли. – Типично мужские рассуждения! Не волнуйся, у Роба подобных проблем нет.
– Ты-то откуда знаешь?
– Роб и Кэтти уже месяц живут вместе. Если бы что-то было не так, Кэтти поделилась бы со мной. Скажу больше! Несколько раз я заходила к ним днем, и мне приходилось подолгу ждать, пока они откроют дверь. Да и по лицам Кэтти и Роба было заметно, что по этой части у них все в порядке. – Полли уставилась в свою чашку. – С тех пор я больше не навещаю их без предварительного звонка по телефону.
– То есть как это живут вместе? – взволнованно спросил Мейсон.
– Именно так, как я сказала. Разве Кэтти не говорила тебе? Они сняли квартиру.
– И ты позволила Кэтти сделать это?
– Что сделать? Поселиться с человеком, за которого она собирается выйти замуж? – хмыкнула Полли.
– Ты могла бы запретить ей!
– Нашей дочери уже исполнилось восемнадцать, Дик. Она вправе делать все, что пожелает.
– Ты должна была попытаться мягко намекнуть Кэтти, что так нельзя, что это неправильно…
– Любовь не может быть неправильной, – возразила Полли.
– Любовь… – покачал Мейсон головой. – Скорее, секс!
– Я попросила Кэтти подождать некоторое время и все обдумать, но она ответила, что у нее нет никаких сомнений.
– Вот видишь! Секс и больше ничего.
Полли вздохнула.
– Секс, любовь… Эти понятия очень тесно связаны.
– И все же можно было подождать с сексом до свадьбы, – проворчал Дик. – К сожалению, сейчас это считается старомодным…
– Во всяком случае, для нас это действительно было пережитком прошлого, – обронила Полли.
Мейсон резко поднял голову.
– Мы с тобой не имеем к тому, что случилось, никакого отношения!
– Вот здесь ты ошибаешься. – Полли поднялась со стула и вместе с чашкой кофе отошла к окну. – Боюсь, что мы имеем к этой истории самое непосредственное отношение.
– О чем это ты?
– Будь добр, погаси свет, – попросила Полли. – У меня голова раскалывается.
– Могу дать тебе таблетку аспирина, – предложил Дик.
– Спасибо, я уже одну приняла. – Полли уселась с ногами на широкий подоконник, подтянула колени к подбородку и устремила взгляд в темноту за оконным стеклом. – Значит, ты хочешь, чтобы я объяснила тебе, что происходит с Кэтти? Хорошо, объясню. Только я не уверена, что тебе это понравится.
– Мне вообще мало что нравится из того, что произошло сегодня, – заметил Мейсон, в свою очередь поднимаясь из-за стола и направляясь к ней. – Одной неприятностью больше, одной меньше…
– Ладно. Во-первых, Кэтти сразу заявила, что любит Роба, – начала Полли.
– Ну-ну. Похоже, ты сначала решила сообщить мне приятные новости, оставив плохие напоследок, – усмехнулся Дик.
Полли кивнула.
– Она также уверена в том, что и Роб ее любит.
– Это тоже приятная новость, – констатировал Мейсон.
– Плохо то, что Кэтти оставила Роба по той же причине.
Дик хмуро сдвинул брови.
– Постой, давай проверим, правильно ли я тебя понял. Итак, наша дочь влюбляется, объявляет о помолвке, сходится с парнем, затем выходит за него замуж, отправляется с ним в свадебное путешествие… а потом вдруг решает все разрушить, так как понимает, что они влюблены друг в друга. Верно?
Полли вздохнула.
– Я же предупреждала тебя, что все это довольно сложно…
– Ясно. Ты меня успокоила. Иначе мне пришлось бы утвердиться в мысли, что я сошел с ума, – язвительно произнес Мейсон. – Что дальше?
– Кэтти боится.
– Понятно. Наша дочь боится, – повторил Дик, стараясь сохранять спокойствие. Ему казалось, что они с Полли ведут странную игру, правила которой прекрасно известны всем женщинам, а мужчины напрасно пытаются их усвоить. – Чего же она боится, если не секрет?
– Того, что они с Робом однажды разлюбят друг друга.
– Полли, ты же ведь сказала, что Кэтти любит Роба. А Роб любит Кэтти. У них только-только начинается совместная жизнь. Почему нужно опасаться, что…
– Кэтти боится того, что может случиться в будущем.
Мейсон немного подождал, но Полли больше ничего не сказала. Игра заходила в тупик на глазах.
– А что может случиться? – осторожно поинтересовался он.
Полли пожала плечами.
– Их отношения могут постепенно исчерпать себя, и любовь угаснет.
– Чушь!
– Я сказала то же самое.
– И что?
– Наша дочь… – прерывисто вздохнула Полли. – Кэтти… возразила мне, сказав, что наблюдала за нами сегодня в ресторане во время свадьбы.
– За нами? – растерянно переспросил Дик, чувствуя, что совершенно запутался. Игра уже совсем не поддавалась его пониманию. – За тобой и мной?
– Да. Она сказала, что ей было больно видеть, как трудно нам сблизиться даже для того, чтобы просто потанцевать.
– Естественно! Мы испытывали некоторую неловкость, так как нас никто не предупредил о том, что нам предстоит танцевать вальс. Ты объяснила ей это?
– Да.
Мейсон мысленно вернулся к тому моменту, когда вывел Полли на середину танцевального круга и заключил в объятия. Он вспомнил, как приятно ему было обнимать ее, и кашлянул.
– Но в конце концов мы справились с задачей, правда?
– Конечно. Я намекнула на это Кэтти.
– А она?
– Сказала, что ей было очень печально видеть, как мы притворяемся. – Полли покраснела, радуясь, что в темноте этого не видно. Она живо припомнила, как нежелание танцевать быстро сменилось другим чувством, когда Дик притянул ее к себе. Это было восхитительное ощущение… Полли прерывисто вздохнула. – Я ответила Кэтти, что ей не о чем беспокоиться.
– И что дальше?
– Ничего. Это все.
– Как все? Черт возьми, я ничего не понимаю!
Полли поставила опустевшую чашку на подоконник, а затем обхватила колени руками.
– Это и послужило толчком.
– Каким толчком? Для чего?
– Позже, когда Кэтти стояла в аэропорту, глядя в спину отправившемуся за минеральной водой Робу, на нее вдруг нахлынула волна сожаления по поводу того, что случилось с нами. Что мы расстались, несмотря на то, что когда-то любили друг друга.
– Ей было бы легче, если бы мы не любили?
Полли проглотила комок в горле.
– В ту минуту Кэтти впервые осознала, что мы с тобой испытывали друг к другу такие же чувства, как и они с Робом. Словно во всем мире исчезли остальные люди и остался только твой любимый человек.
– Влюбленные всегда испытывают подобные чувства, – глухо произнес Мейсон.
– Кэтти решила, что если даже ее родители не избежали разрыва, то она и подавно не желает участвовать в банальной истории, конец которой заведомо известен.
Дик внимательно посмотрел на Полли. Даже в темноте от него не укрылось то, что на ее глазах блестели слезы, а губы дрожали. Неужели она тоже вспомнила о счастье, сопутствовавшем им когда-то, о радости, о трепетной страсти?..
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Мейсон снова неуверенно кашлянул.
– И что ты ответила на это Кэтти?
– А что я могла ей ответить?
– Ну хотя бы то, что наши ошибки не имеют к ней никакого отношения.
Полли лишь рукой махнула. Очевидно, на Кэтти этот довод не произвел ни малейшего впечатления.
– Надо было сказать, что она устала за день, что ее переполняют эмоции и поэтому она склонна излишне драматизировать события, – продолжил Дик.
– Я и об этом упоминала, – вздохнула Полли. – Но Кэтти пояснила, что она просто пытается быть прагматичной. По ее словам, лучше им с Робом разорвать отношения сейчас, когда между ними еще существует любовь, чем ждать, пока возникнет взаимная ненависть.
– Боже! Но ведь между нами нет ненависти, Полл. Ты сказала ей об этом?
Полли кивнула.
– Кэтти заявила, что я обманываю себя. Что любовь и ненависть являются двумя сторонами одной и той же медали, а середины не существует.
Мейсон сокрушенно покачал головой.
– О Господи! Моя дочь, оказывается, стала философом!
Полли снова подняла на него полные слез глаза.
– Что же нам делать? – прошептала она.
– Не знаю…
– Бедняжка страдает. Необходимо что-то придумать! Мы не можем позволить ей уйти от Роба. Она любит его. А он любит ее.
– Знаю-знаю. – Мейсон судорожно провел пальцами по волосам. – Дай подумать.
– Кэтти боится семейной жизни, и это наша вина!
– Брось! – резко ответил Дик.
– Но это правда.
– Ничего подобного. Конечно, обидно, что наш брак не удался, но будь я проклят, если я испытываю вину за брак своей дочери! Слышишь, Полл?
– Весь дом тебя слышит, – прошипела та. – Говори тише, иначе ты разбудишь детей.
– Они не дети. Ты сама недавно говорила, что Кэтти уже достаточно взрослая, чтобы выйти замуж. Так она и поступила, хотя, по твоим словам, ты пыталась отговорить ее от этого опрометчивого шага.
– По моим словам? – Полли спрыгнула с подоконника. – Я действительно изо всех сил отговаривала Кэтти, но не кто иной, как ты, все свел насмарку, посоветовав ей следовать «велению сердца»!
– Это неправда! – Мейсон блеснул глазами. – Я просил Кэтти хорошенько подумать перед тем, как что-либо предпринимать. Говорил, что она слишком молода, чтобы делать такой серьезный шаг. И что же? Я оказался прав!
Полли пожала плечами.
– Ладно-ладно. Значит, мы оба пытались убедить Кэтти повременить с замужеством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17