Он попытался вызвать у нее улыбку.
— Этим ты просто осчастливишь Стиви.
Она не улыбнулась; вместо этого она нахмурилась.
— Стиви будет здесь послезавтра. Это будет среда. Свадьба назначена на воскресенье, на двенадцать часов. Это, конечно, если он не заподозрит чего-нибудь раньше.
— Не заподозрит, — уверенно сказал он.
— Я не убеждена в этом, — ответила она, поглядывая на него. — Когда ты собираешься уехать?
— Мой агент сказала, что в субботу, на “Твентиз Сенчури”, с Главного Центрального.
— Понятно, — ответила она. — Ты знаешь, мне все-таки не по себе.
— Ты почувствуешь себя лучше, когда выйдешь замуж, — сказал он.
— Не знаю, — ответила она. — Я нервничаю. Я боюсь. Может быть, свадьбу отложат из-за болезни твоего отца.
— Отец уже утром вернется домой. Все пройдет согласно плану. И перестань беспокоиться.
— Я не могу перестать.
Он улыбнулся.
— А, нормальный предсвадебный мандраж.
13
Мисс Шелтон протянула Джо через стол два конверта.
— В первом конверте — ваши билеты на поезд естественно, первый класс. Во втором — рекомендательное письмо к мистеру Рэю Кроссетту, заведующему на студии отделом рассказов и вашему непосредственному начальнику. Также вы найдете там свои чеки, один за права, на две с половиной тысячи минус наши обычные десять процентов, то есть на две тысячи двести пятьдесят долларов, и еще на сто долларов на дорожные издержки. Чеки на вашу недельную зарплату будут пересылаться сюда, а мы будем посылать вам наши чеки, с вычетом процентов.
— Даже не знаю, как вас благодарить, — сказал Джо, глядя на конверты на просвет. — У меня в жизни не было такого количества денег.
— Не благодарите нас, — сказала она. — Вы написали рассказ, и вы заработали эти деньги.
— И все-таки мне кажется, что я должен сделать что-нибудь для вас, — сказал он. — Что, если мы вместе сходим куда-нибудь?
— Не думаю, чтобы это была такая уж хорошая идея, — ответила она. — У нашего агентства строгие правила. Здесь не разрешаются личные отношения служащих с клиентами.
— Ну что же здесь такого личного — просто сходить пообедать и на шоу?
Она секунду внимательно смотрела на него.
— Вы уже предлагали это моей сестре Кэти, раньше.
— Она мне так и не позвонила, — сказал он. — Я решил, что она не была заинтересована.
— Она была заинтересована, — возразила Лаура. — Но она переехала в Лос-Анджелес, нашла там лучшую работу; фактически она работает в той же студии, что и вы. Обязательно позвоните ей, когда туда приедете, возможно, она чем-нибудь вам поможет.
— Я ценю ее готовность помочь мне, — сказал он. — Но что насчет нас с вами? Никто в агентстве не будет знать, что мы делаем в наше личное время.
— Я бы с удовольствием пошла с вами, но я буду все время нервничать, опасаясь, что нас кто-нибудь увидит. А для меня это будет настоящей проблемой. Я не собираюсь всю жизнь работать агентом. Я хотела бы стать редактором у одного из крупных издателей.
— Это хорошо звучит, — сказал он. — Но я слышал, что редактор должен представлять каких-нибудь писателей.
Она посмотрела на него.
— Напишите роман. Вы действительно хороший писатель, и это могло бы помочь мне.
— Я несколько раз подумывал о том, чтобы написать роман, но я ничего об этом не знаю, — признался он.
— Пятьдесят процентов моей работы здесь — это работа с романистами. Я могу вам помочь, — сказала она. — Когда мы сделаем это, то оба получим, что хотим.
— Мне нужны деньги, — сказал он.
— А мне — работа редактора. Напишите хороший роман, и те деньги, что вам дают сейчас, покажутся грошами по сравнению с тем, что вы за него получите.
— А вас — то чем не устраивает агентство?
— Честно говоря, оно ни черта мне не дает, — сказала она. — Я зарабатываю здесь всего тридцать пять в неделю, тогда как любой редактор имеет в своем распоряжении от ста до ста двадцати пяти долларов.
— А сколько можно сделать на романе?
— За бестселлер можно получить двадцать пять тысяч и больше.
Он поднялся со стула.
— Вы мне нравитесь все больше и больше.
Она вышла из-за стола и протянула ему руку.
— Вы мне тоже нравитесь.
— И когда-нибудь мы сможем вместе пообедать? — спросил он, задерживая ее руку в своей.
— Все, что вы захотите, — рассмеялась она.
— Я уже сгораю от нетерпения, — улыбнулся Джо.
Она выпустила его руку и вернулась к столу.
— Счастливой поездки на Побережье, и поддерживайте со мной связь.
— Обязательно, — ответил он, направляясь к двери. — Только не забывайте о своем обещании. Мы будем перезваниваться. А сейчас — пока.
* * *
В самый разгар обеденного времени Джо еле протолкался к “Стейж Деликатессен”. Он быстро окинул взглядом столики. Стиви уже сидел за одним из них и теперь махал ему рукой.
Джо уселся за столик напротив Стиви и улыбнулся.
— Я уже начал бояться, что мы никогда не встретимся.
— Я был очень занят, — сказал Стиви. — У меня было семь собеседований с разными больницами. И везде мне предложили постоянное место.
— Замечательно, — сказал Джо.
Подошел официант. Он поставил на стол блюдо с солеными огурцами, маринованными томатами и кислой капустой и спросил:
— Что будете заказывать?
— Ростбиф с сельдереем, — сказал Джо.
— Мне то же самое, — сказал Стиви и улыбнулся Джо. — Чего ты не найдешь в Оклахоме — так это таких забегаловок.
Джо засмеялся.
— Волнуешься перед свадьбой?
— Мама развела из этого целую историю, да и Мотти, по-моему, тоже. У нее сегодня девичник с девочками с работы. Наверное, свадьба — событие более важное для женщин, чем для мужчин.
— Ты совсем не волнуешься? — удивленно спросил Джо.
Официант поставил перед ними слоеные бутерброды с мясом и сельдереем. Стиви сразу потянулся за своим бутербродом и откусил от него большой кусок.
— Очень вкусно, — объявил он с набитым ртом.
Джо откусил от своего бутерброда.
— Как дела дома?
— Папа в порядке. Он уже вернулся на работу. Мама вся в хлопотах перед свадьбой. Все в порядке.
— А Мотти? — спросил Джо. — По-моему, она прекрасно выглядит.
— У нее все нормально, — ответил Стиви. — Мне кажется, она слегка полновата, но так и должно быть. Еврейские девушки всегда полнее, чем шиксы.
Промолчав, Джо еще раз откусил от бутерброда. Он думал о том, не заподозрил ли Стиви чего-нибудь.
Стиви посмотрел на него.
— И все-таки ты действительно это сделал, — сказал он.
— Что сделал? — не понял Джо.
— Ты говорил, что станешь писателем, и стал им. Теперь ты едешь в Голливуд. Папа сказал, что тебе заплатили семь с половиной тысяч долларов.
— Это правда, — ответил Джо.
— Это большая сумма, — в голосе Стиви прозвучали завистливые нотки. — Все больницы предлагают мне три с половиной тысячи за постоянное место в год. И это в Нью-Йорке. За городом дают меньше.
— Ты знал об этом заранее, — сказал Джо.
— Да, — ответил Стиви. — Через год я смогу войти в штат и получить прибавку от полутора до двух тысяч.
— Это совсем неплохо, — сказал Джо. — А я не знаю, смогу ли я заключить новый контракт. В моей работе нет гарантий.
Стиви взглянул на часы.
— Вот черт! — воскликнул он. — Уже час дня, а в половине второго у меня собеседование в еще одной больнице, — он быстро доел бутерброд и встал. — Мне пора бежать.
— Как жалко, — сказал Джо.
— Мне тоже жаль, — сказал Стиви. — Самое худшее — это то, что ты не сможешь присутствовать на свадьбе.
Но Джо понимал, что на уме у брата совсем другое. Они пожали друг другу руки.
— Удачи тебе, — сказал Джо.
— Спасибо, — поблагодарил его Стиви.
— И поцелуй за меня невесту, — улыбнулся Джо.
— Обязательно, — рассеянно проговорил Стиви и заторопился к двери.
Джо снова сел, лениво доел бутерброд, позвал официанта со счетом и улыбнулся. Стиви никогда не платил по счетам. Он был скуповат.
* * *
Джо поднялся по лестнице к квартире Китти. Дверь открыла Лютеция.
— Она тебя ждет, — сказала она вместо приветствия.
— И все-таки тебе это удалось! — взволнованно проговорила она.
— Кажется, да.
— Я тобой горжусь, — совершенно искренне сказала Китти. Взяв со стола листок, она протянула его Джо. — Здесь список телефонов всех моих тамошних друзей Обзвони их. Они будут рады с тобой познакомиться.
— Спасибо, — сказал он.
— У тебя есть время выпить? — спросила она.
— Да, только быстро, — ответил он. — Мне еще надо укладываться.
— Лютеция! — позвала Китти.
Лютеция вошла в комнату с бутылкой шампанского и тремя бокалами. Она привычным движением открыла бутылку и наполнила бокалы.
Китти подняла свой бокал.
— Поздравления и бон вояж!
— И удачи, — добавила Лютеция.
— Спасибо вам, — неожиданно растрогался Джо. — Большое вам спасибо.
* * *
Было уже одиннадцать часов вечера, когда в квартиру вошел Джамайка. Он взглянул на чемоданы.
— Все сложил?
— Почти, — ответил Джо.
— У меня есть для тебя кое-что, — сказал Джа — майка, протягивая ему небольшую картонную коробочку.
Джо открыл ее. В коробке поблескивали маленькие коричневые пузырьки.
— Зачем это? — спросил он.
— Подстраховка, — ответил Джамайка.
— Но вы же знаете, что я не употребляю всего этого, — сказал Джо.
— Я знаю, — сказал Джамайка. — Но здесь пятьдесят грамм, и ты сможешь получить от двадцати до пятидесяти долларов за грамм. Ведь ты не можешь быть уверен, что не окажешься на мели. Поэтому я и называю это подстраховкой. Это лучше, чем деньги.
Джо рассмеялся.
— Спасибо. Я этого не забуду.
— Когда ты выйдешь отсюда утром?
— Часов в десять, — сказал Джо.
— Значит, завтра мы уже не увидимся? — спросил Джамайка.
— Наверное, нет, — ответил Джо.
— Нервничаешь? — поинтересовался Джамайка.
Джо кивнул.
— Есть немного. Я надеюсь, что справлюсь с работой.
— Ты справишься, — успокаивающим тоном сказал Джамайка. — Все звезды в Голливуде, ведь так?
— Да, это так, — ответил Джо.
— Тогда у тебя все пойдет о’кей, — сказал Джамайка. — Ты только помни, что поступаешь правильно. Ты можешь коснуться звезд.
* * *
Утром, перед выездом на вокзал, он позвонил домой. К телефону подошел Стиви.
— Мама или папа дома? — спросил Джо.
— Они в шуле, — ответил Стиви.
— А Мотти? — спросил он. — Я бы хотел попрощаться с ней.
— Она только что ушла на работу, — сказал Стиви.
Джо поколебался, потом сказал в трубку:
— Тогда передай им всем, что я люблю их и что позвоню из Калифорнии.
— Я передам, — сказал Стиви. — Еще раз желаю тебе удачи.
— Тебе тоже, — сказал Джо и положил трубку.
Он в последний раз обошел квартиру, чтобы удостовериться, что ничего не забыл, потом подхватил чемоданы, спустился вниз, вышел на улицу и поймал такси до Центрального вокзала.
* * *
Носильщик взял у него чемоданы у входа со стороны 42-й улицы.
— Куда нести? — спросил носильщик. — Билеты у вас на руках?
— Идите со мной, — сказал Джо.
На больших вокзальных часах была четверть двенадцатого. Проход к “Твентиз Сенчури” был как раз слева от них. Джо проверял свой билет, когда кто-то прикоснулся к его руке.
— Это я, — сказала Мотти.
Он в изумлении уставился на нее.
— Стиви сказал мне, что ты пошла на работу.
— Это он так думает, — возразила она, внимательно на него посмотрев, а затем добавила: — Я никуда не иду, я еду с тобой.
— Ты с ума сошла! — воскликнул он.
— Нет, — сказала она. — Я его не люблю. Теперь знаю, что никогда его не любила. И он тоже меня не любит. Я для него — просто удобство. Он так ни разу и не поцеловал меня — даже тогда, когда я встречала его на вокзале. Он только пожал мне руку.
— Наш Стиви всегда был суховат, — сказал Джо.
— Он не думает ни о ком, кроме себя. Он считает себя лучше всех на свете, даже своих родителей.
— Но свадьба должна быть завтра! — воскликнул он.
— К чертям собачьим эту свадьбу! — резко ответила она.
— Они же все с ума сойдут, — почти закричал он.
— Они это переживут, — ответила она, подходя к нему ближе. — Я люблю тебя. Я всегда тебя любила. И ты это знал, ведь правда?
Он сделал глубокий вдох и медленно кивнул.
— Тогда ты берешь меня с собой... или нет? — дрожащим голосом спросила она.
Он видел, что она борется с подступившими к глазам слезами. Неожиданно для себя он привлек ее и поцеловал. Она крепко прижалась.
— Лучше бы вам поспешить, сэр, — вмешался носильщик. — До проверки билетов осталось всего пятнадцать минут.
— Тогда отведите нас к кассе, нам нужно срочно взять еще один билет, — сказал Джо. — Это бессмертная любовь!

Часть вторая
1946-1947
14
Лежа в постели, он смотрел, как она, еще не одетая, красится перед большим зеркалом. Она аккуратно, умелыми движениями, подводила карандашом брови.
— У тебя роскошная задница, — восхищенно сказал он.
Продолжая подводить брови, она поглядела на его отражение в зеркале.
— Ты говоришь это всем женщинам, — без всякого выражения сказала она.
— Не всем, — улыбнулся он. — Только тем, у кого она действительно есть.
— Ты невыносим, — сказала она. — Ты собираешься работать сегодня утром или нет?
— Сегодня я пойду в бюро по безработице.
— Тебя опять уволили?
— Временно, — сказал он. — Эй Джей говорит, что у него будет для меня работа через неделю-две.
— В прошлый раз, когда он сказал тебе то же самое, — с сарказмом заметила она, — ты ждал два с половиной месяца.
— На этот раз он обещает наверняка, — сказал Джо и переменил тему разговора: — Где малышка?
— Каролина внизу, на кухне с мексиканкой. У нее на завтрак хуэвос ранчероз.
Джо покачал головой.
— Что это за завтрак для еврейского ребенка? Бейгелз, лососина и сливочный сыр подошли бы больше.
— За тридцать долларов в месяц у тебя мексиканская прислуга, — ответила Мотти. Закончив краситься, она повернулась к Джо лицом. — Моя косметика в порядке?
— Конечно, — сказал Джо. — Так же, как и твой тридцать четвертый размер и сладкая норка.
— Это все гимнастика, — сказала она. — Я обязана этим нянечке из роддома. Она сказала, что, если я не буду сидеть на диете и заниматься гимнастикой после родов, у меня все отвиснет.
— Я пошлю ей благодарственное письмо, — сказал Джо, сбрасывая с себя одеяло. — Ты только посмотри, — притворно удивился он, — у меня стоит.
— Что еще новенького?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35