C доставкой Водолей
Старая геополитическая игра берет свое, полагаться на либеральные благоглупости не стоит.
Администрация Дж. Буша пришла к власти, будучи обеспокоенной потенциальным подъемом Китая. Апрель 2001 г. (инцидент со сбитым американцами китайским самолетом) рассеял многолетний словесный туман и внес несколько большую ясность во взаимоотношения самой мощной державы современности и державы самой населенной. Словно холодный душ пролился на прежние уверения во взаимном уважении, приятии, общем будущем. Выявилась новая истина современных международных взаимоотношений: Соединенные Штаты Америки жестко оценивают желание Китайской Народной Республики быть лидером своего региона и постараются сделать многое, чтобы воспрепятствовать появлению в наиболее индустриально развитой зоне совсем недалекого грядущего — в Восточной Азии и тихоокеанском регионе в целом державы, чей вес и потенциал позволяет претендовать на лидерство до масштабов гегемонии..
Даже наличие в настоящее время положительного сальдо торговли КНР с США (оно составляет 80 млрд. долл. и позволяет Китаю покупать в мире все — включая, разумеется, практически последние модели российской военной техники) не сдержало китайской жесткости в отношении США. События 2001 г. оттенили мнение американского академического сообщества, мнение экспертов, что «вызов, представляемый растущим Китаем, являет собой главную проблему американской внешней политики… Гораздо более вероятно, что Соединенные Штаты окажутся в состоянии войны с Китаем, чем с любой другой крупной державой».
Такие обстоятельства, как бомбардировка американцами китайского посольства в Белграде, а также публикация доклада Комиссии Кокса о китайском атомном шпионаже, вызвали обострение американо-китайских отношений. Характерно то, как китайцы реагировали на бомбардировку своего посольства в Белграде: началась подписка на средства, которые позволили бы Китаю приобрести свой первый авианосец. В США популярной становится точка зрения, что самые опасные схватки будущего возникнут, скорее всего, из противостояния друг другу западного высокомерия, исламской нетерпимости и китайского самоутверждения.
В следующем десятилетии, пишут американские специалисты, «не Россия или некое государство-пария, а Китай, принявший на вооружение новую ядерную политику, станет главным предметом забот Америки. КНР модернизирует свой ядерный потенциал уже в течение 20 лет и будет продолжать движение в этом направлении, несмотря на противодействие других стран…
Война в Персидском заливе и бомбардировка Косова усилили китайскую обеспокоенность в отношении точно наводимого обычного оружия, способного уничтожить существующую у Китая способность нанесения второго удара»
Исходя из общего опыта мировой истории следует предвидеть стремление новой силы пересмотреть прежний баланс сил который сформировался в то неблагоприятное для Китая время, когда он был слаб. Китай провозгласил, что «стремление к многополярному миру является растущей тенденцией.. Китай готовит себя к роли одного из центров будущего многополярного мира».
Складывается картина энергичного возвышения величайшей страны мира, до восемнадцатого века привыкшей быть «срединной империей» — центром мира, а затем на полтораста лет униженной западной экспансией. Страной молодых, целеустремленных, жертвенных людей, готовых повторить путь Японии как ровни мировому авангарду. Известный американский исследователь Р. Холлоран отмечает «оживший в Китае менталитет Срединного Царства, в котором прочие азиаты видятся существами низшего порядка, а представители Запада — варварами» Американский аналитик Д. Каллео отмечает, что «сегодня Китай является претендентом на роль сверхдержавы уже в близком будущем Со своим огромным, энергичным и одаренным населением будучи впервые с девятнадцатого века объединенным, Китай совершенно определенно находится на подъеме». На этом пути так или иначе — в Тайваньском проливе, при вступлении в ВТО в отношении к Тибету, в оценке внутренних процессов Китая на пути Пекина стоит Америка. Подъем Китая начинает напоминать дестабилизировавший мировую систему бросок Германии на рубеже XIX-XX вв. Американцы Р. Бернстайн и Р. Манро квалифицируют подъем Китая как «наиболее трудный вызов Китай представляет собой мощную экономику и впечатляющую военную силу. Происходит рост китайского влияния в Азии и в мире в целом. Китай предусматривает для себя глобальную роль»
Кардинальный по значимости факт — окрепший Китай просто восстанавливает потерянное в начале восемнадцатого века положение безусловного лидера Восточной Азии. И после сверхиндустриализации 80-90-х годов китайцы сумели сохранить верность конфуцианской культуре, не изменяя своему прошлому, национальным традициям, самоуважению. Возможно, Америке придется убедиться, что конфуцианство, помноженное на современную технологию и менеджмент, — страшное оружие противодействия любой форме внешнего диктата. В любом случае почти очевиден вывод, что Китай начал успешно совмещать передовую технологию со стоическим упорством, традиционным трудолюбием, законопослушанием и жертвенностью обиженного историей населения. США активно содействовали модернизации своего подлинного геополитического противника. Возможно, что Наполеон был прав, говоря, что Западу выгоднее, чтобы «Китай спал историческим сном».
Военный аспект
Пятьсот лет спустя после прихода Васко да Гамы в Индию (1498), вслед за экономическим самоутверждением начал смещаться баланс вооружений между Западом и Востоком. Десять азиатских стран вошли в мир баллистических ракет. Создаваемые рядом азиатских государств технологически совершенные системы потенциально угрожают западным позициям в Азии. Мир ступил не в эру «после „холодной войны“, а в период „после Васко да Гамы“, когда „западное военное превосходство тает по мере того, как индустриализация и новоприобретенное богатство Азии позволяют ей совершить военное обновление, которое внешней силе превозмочь будет чрезвычайно трудно“.
Мировые военные расходы стран мира сократились между 1987 и 2000 г. с 1, 3 трлн. долл. до 840 млрд. долл., но эта мировая тенденция не касается Восточной Азии, которая за это же время увеличила свои военные затраты на 50% (с 90 до 135 млрд. долл.). Военные расходы Японии увеличились с 32, 4 до 45, 8 млрд. долл., Южной Кореи — с 7, 9 до 11, 5, Таиланда — с 2, 3 до 3, 8, Малайзии — с 1, 3 млрд. до 2, 1 млрд. долл. Но, конечно, наибольший скачок военных расходов произошел в КНР.
Новый Китай, полагают американские исследователи Р. Менон и Э. Вимбуш, «будет более склонным к проекции своей военной мощи за пределы своих границ для достижения желанных для себя целей. Мощь Китая будет расти в равной — или большей пропорции к ослаблению мощи Соединенных Штатов». Отметим впечатляющий скачок военных расходов КНР. Начиная с 1991 г. КНР увеличивала их на 17% в год, доведя, при оценке по официальному обменному курсу, до 40 млрд. долл. Большинство исследователей сходятся на том, что их цифра находится где-то между 28 и 50 миллиардами американских долларов — то есть в 4 — 7 раз превышает официальные цифры. Лондонский институт стратегических исследований определяет эти расходы в 36 млрд. долл. (а по реальной покупательной способности — до 90 млрд. долл.) За 1990-е годы китайцы удвоили свои военные расходы. НОАК находится в процессе постоянной модернизации. Впервые созданы мощные научно-исследовательские институты в сфере анализа внешнеполитического окружения. Основная статья расходов — создание новых вооружений. (КНР расходует по этой статье и доходы от продаж оружия противостоящим США странам — Ираку, Ливии, Сирии.) «В течение ближайшего десятилетия, — пишут Р. Менон и Э. Вимбуш, — высокоточные, обладающие большим радиусом действия ракетные системы станут доступными большинству главных стран региона; множество других систем вооружений драматически изменит нынешний баланс сил».
НОАК создает мирвированные боеголовки, технологию стелс, нейтронную бомбу, дозаправляемую в воздухе авиацию, выказывает интерес к созданию современных авианосцев. Западных специалистов особенно заботит ракетное оснащение Китая, поскольку «баллистические ракеты сводят на нет всю стратегию выдвинутых вперед баз, предназначенных для удаленных боевых действий. Эти ракеты направлены на уязвимые места западных держав в Азии, которые до самого недавнего времени были неуязвимы для азиатских держав».
Испытание ракеты ДФ-31 2 августа 1999 г. было своего рода предупреждением Вашингтону. Разрабатываемая ныне ракетная система ДжЛ-II предназначена для запуска с подводной лодки.
Мобильность китайских ракет позволяет им надеяться на выход из-под контроля американских спутников и прочих следящих устройств. (А Тайвань в случае атаки КНР будет в невероятно сложном положении, учитывая его островное положение и уязвимость морских путей. Тайваню в случае конфликта можно надеяться лишь на помощь Соединенных Штатов.) Не столь внушительные, если их сравнивать с американскими и российскими стратегическими ракетными силами, китайские стратегические силы (19 межконтинентальных баллистических ракет) все же могут нанести удар по Соединенным Штатам из бетонных шахт, расположенных в Западном Китае. Чтобы не быть нейтрализованными, китайцы создают более совершенные ракеты. Китайские стратегические ракетные силы находятся в процессе модернизации. На острие этих сил две новые ракеты — ДФ-31 и ДФ-41, имеющие твердотопливное запускающее устройство, оснащенные мирвированными боеголовками и способные достичь территории США.
Китай способен произвести до тысячи новых ракет в течение следующего десятилетия, и некоторые данные убедительно говорят о его способности производить 10 — 12 межконтинентальных баллистических ракет в год. Комиссия по национальной безопасности палаты представителей США (т. н. Комиссия Кокса) пришла к выводу, что к 2015 г. Китай будет способен «в агрессивной манере разместить до 1000 термоядерных боеголовок на своих межконтинентальных баллистических ракетах». По распространенному мнению, Китай догонит Америку в стратегических вооружениях через сорок пять лет.
В ответ на планы США по созданию системы ПРО Китай в октябре 1999 г. выделил дополнительные 9, 7 млрд. долл. на свои стратегические силы. Если американцы разместят 200 перехватчиков на Аляске, «Китай может прийти к выводу, что это обеспечивает проникновение на его территорию, и наряду с другими мерами оснастит свои ракеты мирвированными боеголовками. Если Соединенные Штаты пойдут еще дальше и создадут широкий спектр запускаемых с воздуха, моря и космоса систем, тогда Китай пойдет на значительное усиление своих ударных возможностей… Китай скорее всего приступит к полномасштабному развитию мощных ядерных сил, разделяя мнение России и других критиков в том, что Соединенные Штаты не собираются останавливаться в развитии ПРО и намерены создать его полномасштабный вариант». Собственно, Китай рассматривает нынешнее стремление Вашингтона создать ПРО национального масштаба необратимым. В будущем Китай предпочтет полнокровную программу ядерного вооружения любым попыткам договориться с американцами.
Ныне на вооружении армии КНР находятся 6 тыс. боевых самолетов, 9200 танков, 30 межконтинентальных баллистических ракет с разделяющимися боеголовками. По мнению Американской академии военных наук, к 2020 г. всеобъемлющая общенациональная мощь Китая уже сможет в определенной мере быть сравнимой с американской и превзойдет любую другую в мире. Чтобы сохранить свою относительную энергетическую независимость, Китай будет упорно развивать военно-морской флот. Китайское строительство такого рода неизбежно обеспокоит такие морские страны, как Индонезия. Создается основа и арена военно-морской гонки XXI века. С другой стороны, Китай непременно будет искать надежные источники энергии в Центральной Азии. Он постарается ввести Казахстан и Киргизстан в сферу своего влияния (что, разумеется, не может понравиться Москве).
Китай изменил военную стратегию, переориентируя свои ВС с северного направления на южное, развивая при этом ВМС — планируя их оснащение авианосцем, совершенствуя способности дозаправки своих самолетов в полете, покупая истребители современного класса. КНР подняла вопрос о своем праве на острова Спратли, повторяя тезис о своем тысячелетнем владении ими. Китайские силы оккупировали остров Хайнань, превратив его в особую экономическую зону и создав на нем военно-морскую базу. В 1992 г. был принят «Закон Китайской Народной Республики о Внутреннем море (так стало называться Южно-Китайское море. — А. У.) и прилегающей зоне», создавший своего рода легальную базу для дальнейшего продвижения. Присоединившись в 1996 г. к Конвенции ООН по морскому праву, Пекин семикратно — на два с половиной миллиона квадратных километров — расширил экономическую зону в Южно-Китайском море. КНР своими военно-морскими маневрами как бы дала Тайваню ясный сигнал — не вовлекать США во внутрикитайские дела.
Антиамериканское ожесточение
Идеология «Азия для азиатов» имеет долгую и устойчивую традицию. «Запад должен признать, что долгая эра контроля над Азией внешних для Азии держав — когда величайшая военная сила в Азии была не азиатской — быстро подходит к концу». Работа, семья, дисциплина, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, важность консенсуса, стремление избежать конфронтации, вечная забота о «спасении лица», господство государства над обществом (а общества над индивидуумом), равно как предпочтение «благожелательного» авторитаризма над западной демократией, — вот, по мнению восточноазиатов, «альфа и омега» слагаемых успеха в XXI веке. Появились идеологи «азиатского превосходства», призывающие даже Японию отойти от канонов американского образа жизни и порочной практики западничества, выдвигающие программу духовного возрождения, «азиатизации Азии» как антитезы западного индивидуализма, более низкого образования, неуважения старших и властей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Администрация Дж. Буша пришла к власти, будучи обеспокоенной потенциальным подъемом Китая. Апрель 2001 г. (инцидент со сбитым американцами китайским самолетом) рассеял многолетний словесный туман и внес несколько большую ясность во взаимоотношения самой мощной державы современности и державы самой населенной. Словно холодный душ пролился на прежние уверения во взаимном уважении, приятии, общем будущем. Выявилась новая истина современных международных взаимоотношений: Соединенные Штаты Америки жестко оценивают желание Китайской Народной Республики быть лидером своего региона и постараются сделать многое, чтобы воспрепятствовать появлению в наиболее индустриально развитой зоне совсем недалекого грядущего — в Восточной Азии и тихоокеанском регионе в целом державы, чей вес и потенциал позволяет претендовать на лидерство до масштабов гегемонии..
Даже наличие в настоящее время положительного сальдо торговли КНР с США (оно составляет 80 млрд. долл. и позволяет Китаю покупать в мире все — включая, разумеется, практически последние модели российской военной техники) не сдержало китайской жесткости в отношении США. События 2001 г. оттенили мнение американского академического сообщества, мнение экспертов, что «вызов, представляемый растущим Китаем, являет собой главную проблему американской внешней политики… Гораздо более вероятно, что Соединенные Штаты окажутся в состоянии войны с Китаем, чем с любой другой крупной державой».
Такие обстоятельства, как бомбардировка американцами китайского посольства в Белграде, а также публикация доклада Комиссии Кокса о китайском атомном шпионаже, вызвали обострение американо-китайских отношений. Характерно то, как китайцы реагировали на бомбардировку своего посольства в Белграде: началась подписка на средства, которые позволили бы Китаю приобрести свой первый авианосец. В США популярной становится точка зрения, что самые опасные схватки будущего возникнут, скорее всего, из противостояния друг другу западного высокомерия, исламской нетерпимости и китайского самоутверждения.
В следующем десятилетии, пишут американские специалисты, «не Россия или некое государство-пария, а Китай, принявший на вооружение новую ядерную политику, станет главным предметом забот Америки. КНР модернизирует свой ядерный потенциал уже в течение 20 лет и будет продолжать движение в этом направлении, несмотря на противодействие других стран…
Война в Персидском заливе и бомбардировка Косова усилили китайскую обеспокоенность в отношении точно наводимого обычного оружия, способного уничтожить существующую у Китая способность нанесения второго удара»
Исходя из общего опыта мировой истории следует предвидеть стремление новой силы пересмотреть прежний баланс сил который сформировался в то неблагоприятное для Китая время, когда он был слаб. Китай провозгласил, что «стремление к многополярному миру является растущей тенденцией.. Китай готовит себя к роли одного из центров будущего многополярного мира».
Складывается картина энергичного возвышения величайшей страны мира, до восемнадцатого века привыкшей быть «срединной империей» — центром мира, а затем на полтораста лет униженной западной экспансией. Страной молодых, целеустремленных, жертвенных людей, готовых повторить путь Японии как ровни мировому авангарду. Известный американский исследователь Р. Холлоран отмечает «оживший в Китае менталитет Срединного Царства, в котором прочие азиаты видятся существами низшего порядка, а представители Запада — варварами» Американский аналитик Д. Каллео отмечает, что «сегодня Китай является претендентом на роль сверхдержавы уже в близком будущем Со своим огромным, энергичным и одаренным населением будучи впервые с девятнадцатого века объединенным, Китай совершенно определенно находится на подъеме». На этом пути так или иначе — в Тайваньском проливе, при вступлении в ВТО в отношении к Тибету, в оценке внутренних процессов Китая на пути Пекина стоит Америка. Подъем Китая начинает напоминать дестабилизировавший мировую систему бросок Германии на рубеже XIX-XX вв. Американцы Р. Бернстайн и Р. Манро квалифицируют подъем Китая как «наиболее трудный вызов Китай представляет собой мощную экономику и впечатляющую военную силу. Происходит рост китайского влияния в Азии и в мире в целом. Китай предусматривает для себя глобальную роль»
Кардинальный по значимости факт — окрепший Китай просто восстанавливает потерянное в начале восемнадцатого века положение безусловного лидера Восточной Азии. И после сверхиндустриализации 80-90-х годов китайцы сумели сохранить верность конфуцианской культуре, не изменяя своему прошлому, национальным традициям, самоуважению. Возможно, Америке придется убедиться, что конфуцианство, помноженное на современную технологию и менеджмент, — страшное оружие противодействия любой форме внешнего диктата. В любом случае почти очевиден вывод, что Китай начал успешно совмещать передовую технологию со стоическим упорством, традиционным трудолюбием, законопослушанием и жертвенностью обиженного историей населения. США активно содействовали модернизации своего подлинного геополитического противника. Возможно, что Наполеон был прав, говоря, что Западу выгоднее, чтобы «Китай спал историческим сном».
Военный аспект
Пятьсот лет спустя после прихода Васко да Гамы в Индию (1498), вслед за экономическим самоутверждением начал смещаться баланс вооружений между Западом и Востоком. Десять азиатских стран вошли в мир баллистических ракет. Создаваемые рядом азиатских государств технологически совершенные системы потенциально угрожают западным позициям в Азии. Мир ступил не в эру «после „холодной войны“, а в период „после Васко да Гамы“, когда „западное военное превосходство тает по мере того, как индустриализация и новоприобретенное богатство Азии позволяют ей совершить военное обновление, которое внешней силе превозмочь будет чрезвычайно трудно“.
Мировые военные расходы стран мира сократились между 1987 и 2000 г. с 1, 3 трлн. долл. до 840 млрд. долл., но эта мировая тенденция не касается Восточной Азии, которая за это же время увеличила свои военные затраты на 50% (с 90 до 135 млрд. долл.). Военные расходы Японии увеличились с 32, 4 до 45, 8 млрд. долл., Южной Кореи — с 7, 9 до 11, 5, Таиланда — с 2, 3 до 3, 8, Малайзии — с 1, 3 млрд. до 2, 1 млрд. долл. Но, конечно, наибольший скачок военных расходов произошел в КНР.
Новый Китай, полагают американские исследователи Р. Менон и Э. Вимбуш, «будет более склонным к проекции своей военной мощи за пределы своих границ для достижения желанных для себя целей. Мощь Китая будет расти в равной — или большей пропорции к ослаблению мощи Соединенных Штатов». Отметим впечатляющий скачок военных расходов КНР. Начиная с 1991 г. КНР увеличивала их на 17% в год, доведя, при оценке по официальному обменному курсу, до 40 млрд. долл. Большинство исследователей сходятся на том, что их цифра находится где-то между 28 и 50 миллиардами американских долларов — то есть в 4 — 7 раз превышает официальные цифры. Лондонский институт стратегических исследований определяет эти расходы в 36 млрд. долл. (а по реальной покупательной способности — до 90 млрд. долл.) За 1990-е годы китайцы удвоили свои военные расходы. НОАК находится в процессе постоянной модернизации. Впервые созданы мощные научно-исследовательские институты в сфере анализа внешнеполитического окружения. Основная статья расходов — создание новых вооружений. (КНР расходует по этой статье и доходы от продаж оружия противостоящим США странам — Ираку, Ливии, Сирии.) «В течение ближайшего десятилетия, — пишут Р. Менон и Э. Вимбуш, — высокоточные, обладающие большим радиусом действия ракетные системы станут доступными большинству главных стран региона; множество других систем вооружений драматически изменит нынешний баланс сил».
НОАК создает мирвированные боеголовки, технологию стелс, нейтронную бомбу, дозаправляемую в воздухе авиацию, выказывает интерес к созданию современных авианосцев. Западных специалистов особенно заботит ракетное оснащение Китая, поскольку «баллистические ракеты сводят на нет всю стратегию выдвинутых вперед баз, предназначенных для удаленных боевых действий. Эти ракеты направлены на уязвимые места западных держав в Азии, которые до самого недавнего времени были неуязвимы для азиатских держав».
Испытание ракеты ДФ-31 2 августа 1999 г. было своего рода предупреждением Вашингтону. Разрабатываемая ныне ракетная система ДжЛ-II предназначена для запуска с подводной лодки.
Мобильность китайских ракет позволяет им надеяться на выход из-под контроля американских спутников и прочих следящих устройств. (А Тайвань в случае атаки КНР будет в невероятно сложном положении, учитывая его островное положение и уязвимость морских путей. Тайваню в случае конфликта можно надеяться лишь на помощь Соединенных Штатов.) Не столь внушительные, если их сравнивать с американскими и российскими стратегическими ракетными силами, китайские стратегические силы (19 межконтинентальных баллистических ракет) все же могут нанести удар по Соединенным Штатам из бетонных шахт, расположенных в Западном Китае. Чтобы не быть нейтрализованными, китайцы создают более совершенные ракеты. Китайские стратегические ракетные силы находятся в процессе модернизации. На острие этих сил две новые ракеты — ДФ-31 и ДФ-41, имеющие твердотопливное запускающее устройство, оснащенные мирвированными боеголовками и способные достичь территории США.
Китай способен произвести до тысячи новых ракет в течение следующего десятилетия, и некоторые данные убедительно говорят о его способности производить 10 — 12 межконтинентальных баллистических ракет в год. Комиссия по национальной безопасности палаты представителей США (т. н. Комиссия Кокса) пришла к выводу, что к 2015 г. Китай будет способен «в агрессивной манере разместить до 1000 термоядерных боеголовок на своих межконтинентальных баллистических ракетах». По распространенному мнению, Китай догонит Америку в стратегических вооружениях через сорок пять лет.
В ответ на планы США по созданию системы ПРО Китай в октябре 1999 г. выделил дополнительные 9, 7 млрд. долл. на свои стратегические силы. Если американцы разместят 200 перехватчиков на Аляске, «Китай может прийти к выводу, что это обеспечивает проникновение на его территорию, и наряду с другими мерами оснастит свои ракеты мирвированными боеголовками. Если Соединенные Штаты пойдут еще дальше и создадут широкий спектр запускаемых с воздуха, моря и космоса систем, тогда Китай пойдет на значительное усиление своих ударных возможностей… Китай скорее всего приступит к полномасштабному развитию мощных ядерных сил, разделяя мнение России и других критиков в том, что Соединенные Штаты не собираются останавливаться в развитии ПРО и намерены создать его полномасштабный вариант». Собственно, Китай рассматривает нынешнее стремление Вашингтона создать ПРО национального масштаба необратимым. В будущем Китай предпочтет полнокровную программу ядерного вооружения любым попыткам договориться с американцами.
Ныне на вооружении армии КНР находятся 6 тыс. боевых самолетов, 9200 танков, 30 межконтинентальных баллистических ракет с разделяющимися боеголовками. По мнению Американской академии военных наук, к 2020 г. всеобъемлющая общенациональная мощь Китая уже сможет в определенной мере быть сравнимой с американской и превзойдет любую другую в мире. Чтобы сохранить свою относительную энергетическую независимость, Китай будет упорно развивать военно-морской флот. Китайское строительство такого рода неизбежно обеспокоит такие морские страны, как Индонезия. Создается основа и арена военно-морской гонки XXI века. С другой стороны, Китай непременно будет искать надежные источники энергии в Центральной Азии. Он постарается ввести Казахстан и Киргизстан в сферу своего влияния (что, разумеется, не может понравиться Москве).
Китай изменил военную стратегию, переориентируя свои ВС с северного направления на южное, развивая при этом ВМС — планируя их оснащение авианосцем, совершенствуя способности дозаправки своих самолетов в полете, покупая истребители современного класса. КНР подняла вопрос о своем праве на острова Спратли, повторяя тезис о своем тысячелетнем владении ими. Китайские силы оккупировали остров Хайнань, превратив его в особую экономическую зону и создав на нем военно-морскую базу. В 1992 г. был принят «Закон Китайской Народной Республики о Внутреннем море (так стало называться Южно-Китайское море. — А. У.) и прилегающей зоне», создавший своего рода легальную базу для дальнейшего продвижения. Присоединившись в 1996 г. к Конвенции ООН по морскому праву, Пекин семикратно — на два с половиной миллиона квадратных километров — расширил экономическую зону в Южно-Китайском море. КНР своими военно-морскими маневрами как бы дала Тайваню ясный сигнал — не вовлекать США во внутрикитайские дела.
Антиамериканское ожесточение
Идеология «Азия для азиатов» имеет долгую и устойчивую традицию. «Запад должен признать, что долгая эра контроля над Азией внешних для Азии держав — когда величайшая военная сила в Азии была не азиатской — быстро подходит к концу». Работа, семья, дисциплина, авторитет власти, подчинение личных устремлений коллективному началу, вера в иерархию, важность консенсуса, стремление избежать конфронтации, вечная забота о «спасении лица», господство государства над обществом (а общества над индивидуумом), равно как предпочтение «благожелательного» авторитаризма над западной демократией, — вот, по мнению восточноазиатов, «альфа и омега» слагаемых успеха в XXI веке. Появились идеологи «азиатского превосходства», призывающие даже Японию отойти от канонов американского образа жизни и порочной практики западничества, выдвигающие программу духовного возрождения, «азиатизации Азии» как антитезы западного индивидуализма, более низкого образования, неуважения старших и властей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115