«Ты знаешь, у меня нет никаких перспектив. Нет ног. Нет работы. Нет денег».
«Не беспокойся. Мы справимся. Я всегда могу заработать несколько пенсов в Пантилесе».
Ничего лучше она сказать не могла. Никаких грубых слов и упреков. Только деликатное понимание. Он возвращался в Даксфорд почти счастливый, зная, что не останется один.
Спустя некоторое время пришло новое письмо из министерства авиации, строго официальное, но не такое уж плохое. Бадер должен был получить пенсию 100 фунтов в год как инвалид, а также 99 фунтов 10 шиллингов как отставной офицер. Для тех дней это было недурно. На эти деньги даже можно было прожить, хотя и без излишеств. Но Бадер так не мог.
В течение 2 недель он завершал свои расчеты с жизнью в авиации, сдавал дела преемнику, паковал цивильные вещи. Сделать это оказалось нетрудно, у Бадера имелся всего один синий костюм, спортивная куртка и несколько рубашек. Свой мундир и крикетные принадлежности он передал Джо Коксу. Однажды Бадер навестил-Бюро офицерского личного состава в министерстве авиации. В задачи бюро входило разыскивать работу для офицеров, служивших по краткосрочному контракту, когда истекал 5-летний срок. Веселый, живой чиновник спро-; сил Бадера, какую работу он предпочитает. Бадер честно ответил:
«Я действительно не знаю».
«Вы хотели бы работать за границей?»
«Не слишком. Вряд ли я буду хорошо себя чувствовать в тропиках. Мои культи разболятся, если будут сильно потеть».
Тогда чиновник сказал:
«Ладно, оставьте мне свой адрес. Я постараюсь что-нибудь найти и сразу сообщу вам».
В последний момент вдруг возникли проблемы. Пропали 6 грузовиков, а сержант, который знал детали, находился в отпуске. Встревоженный адъютант заявил:
«Я не могу подписать обходной. Эти грузовики стоят 6000 фунтов. Если они не найдутся, вам придется возместить часть стоимости».
«Это будет чертовски маленькая часть, вы просто вычтете эти деньги из моего жалования. У меня сейчас есть только 45 шиллингов», — беззаботно ответил Бадер.
Но в часть вернулся сержант, и грузовики отыскались в ремонтных мастерских.
Последние несколько дней стали сущим мучением. Внезапно он почувствовал себя жутко уставшим и мечтал лишь о том, чтобы все поскорее кончилось. Оставалось получить последнюю подпись. Бадер в последний раз снял мундир и отдал его Джо Коксу, внешне не проявляя никаких эмоций. Утром он облачился в гражданку и купил «Дейли Телеграф», чтобы просмотреть колонку «Сдается внаем». Он отметил карандашом несколько адресов, забросил в свой автомобиль 2 чемодана и около 10 часов подъехал к штабу базы. Наступил момент прощания. Однако выглядело это на удивление буднично. Он обратился к адъютанту:
«Вот мои документы, сэр. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь, внизу».
Адъютант подписал обходной и сказал:
«Ну вот, все улажено, старина».
В этот момент Бадер расстался с авиацией. В голове помутилось, однако он сумел вежливо произнести:
«Большое спасибо, сэр».
И вышел.
Бадер проехал мимо часовых у ворот и повернул налево, в Лондон. Даже в этот момент он не ощущал особой боли, только странное отупение. Прошло несколько минут, прежде чем к нему вернулась способность размышлять. И первое, что он осознал — теперь он бездомный. Королевские ВВС имели множество офицерских общежитии по всей стране, в них всегда можно было найти и стол, и дом. Теперь все они закрылись для Бадера. В его распоряжении была только страничка из «Тайме» с карандашными пометками. Лишь теперь Бадер осознал, что потерял теплое местечко в Королевских ВВС, однако в голове крутилось одно: «Я не могу туда вернуться. Я не могу туда вернуться…» Он постарался заставить себя поверить в то, что позади нет ничего стоящего. Однако в то же время Бадер ясно понимал, что и впереди тоже ничего нет.
Одна из квартир, отмеченных им, находилась в доме 86 на Бондери-Роуд в Сент-Джонс Вуде. Когда Бадер повернул на Бондери-Роуд, ему сразу понравилась эта тенистая улица, обсаженная деревьями. Он затормозил возле стандартного трехэтажного дома и позвонил. Дверь открыла привлекательная блондинка. Да, она миссис Маркхэм, она сдает комнату за гинею в неделю. При этом утром ему будет подан завтрак. Бадер последовал за хозяйкой вверх по лестнице. Заметив его неловкую походку, она спросила:
«Вы повредили себе ногу?»
«Что вы, нет. В действительности у меня вообще нет ног», — ответил он.
Последовала неловкая пауза, и она сказала:
«Ради бога, извините».
«Все нормально. Я не обратил внимания».
Комната ему сразу понравилась. Она была прекрасно обставлена, в окно виднелись зеленые платаны. Это было гораздо приятнее, чем безликая комната в офицерском общежитии.
Миссис Маркхэм осторожно сказала:
«Я боюсь, комната немного мала».
«А мне нравятся маленькие. В них не нужно далеко ходить».
Бадер занес в комнату свои чемоданы. Скудные пожитки, тощий кошелек да автомобиль под окном — вот и все, что у него осталось. Расплатившись с хозяйкой за неделю вперед, он поехал к Тельме и увез ее в «Туз пик». Когда он заказал необременительные для бюджета яйца с беконом, Тельма спросила его:
«Ну ладно, и как ты сейчас чувствуешь себя?»
«Неплохо. Я почувствовал почву под ногами».
В течение следующей недели он пытался привыкнуть к жизни в новом мире. В этом мире у него почти не было привилегий, и он был предоставлен самому себе. Пробуждение было немного неприятным, однако не все обстояло плохо. Только что закончился период депрессии, и все газеты пестрели предложениями работы вроде продажи пылесосов. Однако в нем еще играла офицерская гордость, чтобы заниматься чем-то подобным. А вот специальной колонки с предложениями работы для инвалидов Бадер не заметил.
В понедельник Бадер побывал в Бюро офицерского личного состава. Приветливый клерк сообщил:
«Мы прощупали все каналы, старик, но для тебя ничего нет. Я сразу сообщу, если что-нибудь станет известно».
Во вторник он объехал весь Лондон, однако не искал работу, а просто катался. В среду он занимался тем же самым. Бадер никак не хотел признать свое падение и необходимость выкарабкиваться. В четверг он повез Тельму в Пантилес, и эта поездка доставила удовольствие им обоим. В пятницу он снова заехал за ней, и она вышла, неся с собой термос с чаем и сандвичи.
«Мы должны быть экономнее. Если ты не полагаешь нужным считать пенсы, это буду делать я».
В понедельник Бадер снова отправился в Бюро офицерского личного состава, клерк был неизменно вежлив и приветлив, но ничего не смог предложить ему.
Затем один знакомый из Клуба Королевских ВВС предложил Бадеру попробовать себя в качестве журналиста и дал ему письмо к заместителю редактора лондонской утренней газеты. Когда Бадер пришел туда, этот человек встретил его не слишком приветливо.
«Почему вы решили, что сможете работать в газете?»
«Я понятия не имею о журналистике. Однако мне нужна работа, и я достаточно хорошо знаю спорт. Поэтому я полагаю, что смогу написать что-нибудь в этой области».
Редактор объяснил, что у них уже есть спортивные корреспонденты, большинство из которых уже составило себе имя.
«А как со светской хроникой? Может, у вас есть связи в высшем обществе, и вы сможете добывать для нас слухи и сплетни?»
«К дьяволу», — грубо ответил Бадер и ушел, совершенно разочаровавшись в журналистике. Единственным удовлетворением было то, что редактор так и не заметил, что у него нет ног.
Ежедневно по утрам Бадер просматривал «Телеграф» в поисках работы, но ни одно объявление не привлекло его внимания. Но тут пришло письмо от Бюро офицерского личного состава. Ему предлагалось встретиться с менеджерами по персоналу компании «Юнилеверс» и «Азиатской нефтяной компании». Сначала Бадер отправился в «Юнилеверс». Там ему рассказали все о мыле и его производных, после чего предложили работу в Лондоне за 200 фунтов в год, перед тем как направить в Восточную Африку. Бадер объяснил, что не может ехать в тропики из-за своих ног. Ему ответили, что это не имеет значения, хотя ставит под сомнение продвижение по службе.
В нефтяной компании пожилой клерк, похожий на университетского преподавателя, тоже предложил ему работу, которая подразумевала переезд в колонии. Подавленный Бадер объяснил свои обстоятельства. Клерк немного подумал и сказал:
«У нас здесь имеется небольшое авиационное подразделение. Там могут быть вакансии. Это вас заинтересует?»
При слове «авиационный» Бадер встрепенулся.
Клерк отвел его в помещение авиационного подразделения, где менеджер сразу сказал, что да, ему требуется энергичный молодой человек. Его работа будет заключаться в продаже авиационного бензина частным и правительственным компаниям. Бадер начала молиться про себя, чтобы его взяли. Ему действительно была нужна работа. Затем его отвели в кабинет менеджера по вопросам персонала, который не стал тратить время попусту и прямо предложил:
«Хорошо. Мы будем платить вам 200 фунтов в год. Приступить к работе в понедельник. Согласны?»
Бадер осторожно ответил:
«Я подумаю».
Когда они шли по коридору, работник авиационного подразделения сказал:
«Вы будете круглым дураком, Бадер, если не примете предложение. Это великолепный шанс».
Хотя внутри у него все пело и плясало, Бадер пока не сказал ни да, ни нет. Он не был настолько глуп, чтобы нырять, очертя голову, в мутные воды коммерции.
Он сразу поехал к Тельме, сказать, что нашел работу. Они отправились в «Туз пик», где заказали более дорогое кэрри. И тогда Бадер с типичной грубоватой мужской прямотой заявил:
«А вот теперь мы можем начать думать о свадьбе».
Она посмотрела на него со странной полуулыбкой:
«И сколько, по-твоему, нам надо иметь?»
«Я точно не знаю. Но полагаю, по крайней мере, 500 фунтов в год».
Это звучало достаточно разумно. Им было всего по 23 года. Работа и пенсия могли дать Бадеру 399 фунтов 10 шиллингов в год. Однако он самоуверенно заявил:
«Я твердо знаю, что вскоре получу прибавку к жалованию».
И тогда они погрузились в упоительное обсуждение вопросов о квартире, расходах на еду и обручальных кольцах. Тельма осторожно заметила, что пока могла бы обойтись без обручального кольца, что поможет хранить тайну даже дома. Бадер понимал, что нравится ее родителям, однако их беспокоит перспектива заполучить такого зятя. А Тельма знала, что у Дугласа сейчас просто нет лишних денег на покупку кольца.
Утром Бадер позвонил начальнику авиационного подразделения и сообщил, что с понедельника выходит на работу. В тот день он был совершенно счастлив. Он нашел работу и сможет жениться на Тельме. Это снова придавало смысл жизни.
Когда наступил понедельник, он надел свой синий костюм и отправился в свой новый офис возле Бишопсгейт в Сити. (Он думал о покупке традиционного для Сити котелка, но эта идея ему очень не понравилась.) Менеджер показал ему его стол, покрытый зеленым сукном, возле него стояло плетеное кресло. В комнате стояли 8 столов, 8 чернильниц, сидели 8 молодых мужчин. Один из них показал на карте Бадеру, где находятся хранилища компании. Бадер вежливо и внимательно выслушал лекцию о принципах работы компании. Ему вручили кипу бумаг, с которыми следовало ознакомиться, чтобы понять что-либо в авиационном бензине, ценах, маркетинге и так далее. К концу дня Бадер заметно поумнел. Менеджер спокойно заметил:
«Не волнуйся. Ты быстро во всем разберешься».
Бадер перекусил в кафе для персонала компании, в 4 часа был устроен файв-о-клок, а в 5.30 он поехал на свидание к Тельме.
«Ну как, дорогой? Расскажи мне все», — попросила она.
«Нормально, хотя я еще не разобрался до конца. Но там много народа».
Через пару недель он сумел разобраться, что к чему, ему поручили заниматься вопросами поставок бензина в Австралию. Это было далеко и непонятно, и странным образом ассоциировалось у него с полетами.
На третьей неделе старший клерк поручил ему первую самостоятельную работу, вручив письмо из австралийского подразделения и бросив: «Смотри, старик, напиши им, чтобы они сделали так и так, ну и все прочее». Впервые Бадер нажал кнопку звонка у себя на столе, из машинописного бюро пришла девушка, присела к столу, достала блокнот и карандаш и стала ждать. Ждать. Ждать…
Впервые Бадер не мог выдавить ни единого слова. После долгого молчания он с трудом прохрипел:
«Э-э… Дорогой сэр…»
«Кому адресовано письмо?» — спросила девушка.
«О… Э…» — промямлил он. Потом посмотрел на пришедшее письмо и уверенно передал его стенографистке. Затем он неуверенно повторил: «Дорогой сэр…» Девушка ждала, карандаш висел в воздухе. Наконец мучительно, выдавливая из себя слово за словом, Бадер сумел продиктовать письмо длиной в один абзац.
Когда девушка вернулась с отпечатанным письмом, Бадер взял его, надеясь, что на этом работа будет завершена. Пока он перечитывал, то с ужасом понял, что не может вспомнить, говорил ли это. Потом он решил, что написано достаточно убедительно, и понес на подпись старшему клерку.
Вскоре тот подошел к его столу, держа письмо.
«Не кажется ли вам, что это слишком коротко?»
Бадер немного натужно улыбнулся.
«Мне жаль. Но разве я где-то ошибся?»
«Нет, только это слишком напоминает телеграмму. Вы должны его раздуть посильнее. Не стесняйтесь использовать выражения, вроде „Мы хотели бы предложить“ или „Представляем на ваше усмотрение“. На тамошних парней нужно произвести впечатление».
Бадер сказал:
«Мне ужасно жаль, но когда я служил в ВВС, нас учили писать письма так, чтобы сразу все было понятно».
Немного оскорбленный, старший клерк заявил:
«Ладно, только у нас здесь иные порядки. Вам лучше переделать письмо».
Бадер снова нажал кнопку звонка. Когда пришла девушка, они вместе взялись за дело и промучились полчаса. В результате родилась целая страница текста. Когда Бадер перечитал ее, то решил, что напрочь похоронил смысл предложений.
Зато старший клерк был доволен.
«Вот теперь другое дело! Именно это от вас и требуется».
Прошел месяц. Рутинная работа постепенно засасывала Бадера. Сначала это было нормально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51