Поэтому я и не смогла поздравить молодоженов. На самом же деле меня практически выгнали из дома после того, как застали с лакеем на заднем дворе.
Каролина открыла рот от изумления. Она давно поняла, что у Ребы какие-то странные отношения с семьей, только не догадывалась о причине.
— Ты его любила? — спросила она.
— Конечно, нет Просто я ужасно скучала. Мы ведь живем в деревне, а не в Бристоле, где полно народу и всяких интересных занятий. Мне хотелось немного развлечься. — Заметив испуганный взгляд подруги, Реба со смехом добавила. — Успокойся, ничего не произошло. Я только… проводила опыты. Но была не совсем одета, и… мать теперь считает меня ненадежной, если дело касается мужского пола. Она решила, что и без того слишком занята нашим домом в Эссексе, пытаясь установить приличные связи в местном обществе, поэтому отправила меня в Гемпшир к тетушке Белле, матери Джорджа.
— А почему не к собственным родителям?
Реба усмехнулась:
— С ними она вообще не желает знаться, ведь они беднее церковных мышей. К тому же ее родня не хотела, чтобы она выходила за папу, у него тогда не было никакого ремесла. — Реба предпочитала умалчивать о прежних занятиях своего родителя, так как Джонатан Тарбелл начинал простым лудильщиком. — Мама поклялась, что если отец когда-нибудь встанет на ноги, то она непременно разоденется в шелка, наймет карету с шестеркой лошадей и проедет перед окнами родных, чтобы все умерли от зависти.
— Ну и как? — спросила ошеломленная Каролина.
— Проехала, — мрачно ответила Реба. — Теперь у нас собственная шестерка лошадей и карета, но с тех пор мама общается только с тетушкой Беллой. Думаю, это и есть настоящая причина, по которой она заставила папу уехать из Бристоля, купив приличный дом в Эссексе.
— А почему же ты не осталась в Гемпшире?
— Когда тетя Белла выпихнула Джорджа учить право, заболел второй сын, Вилли, ее любимчик. Ему необходимо часто ездить в Бат на воды, и тетушка не могла постоянно следить за мной. Поэтому, узнав о строгом пансионе старой миссис Честертон, где с наступлением сумерек гасили все лампы и ложились спать, где воспитанницы ходили, низко опустив голову, а разговаривали только когда слышали вопрос наставницы, тетя Белла связалась с мамой. Та решила отправить меня в Лондон. Конечно, никто не знал, что после смены хозяйки школа очень изменилась. Джордж-то кой о чем пронюхал, но я обещала его убить, если он проболтается.
— Твоя тетушка Белла ужасный человек! — с чувством сказала Каролина. — Зачем же ты поехала к ней прошлой весной?
— Я была не у нее, — пожала плечами Реба, — а оставалась в Лондоне. С мужчиной.
— Но за тобой приезжала ее карета!
— Его карета. Я, конечно, сказала, что это экипаж моей течки, а Дженни Честертон, занятая своими делами, не заметила разницы. Мы провели вместе целых две недели в снятой им квартире, даже ни разу не выходили.
У Каролины голова пошла кругом. Ведь Реба тогда ничего ей не говорила. Хотя после возвращения она казалась более искушенной в мирских делах, Каролина не придала этому особого значения. Подруга всегда была практичной.
— Но с тех пор ты его не видела?
— Он уехал. А я все время ждала и не дождалась. Теперь мать забирает меня в Эссекс. Навсегда! — Реба так стукнула кулаком по конторке, что китайские чернила выплеснулись на кружевную ночную рубашку.
— Ты ее испортила! — воскликнула Каролина.
— Наплевать.
Она могла бы сказать больше, но тут в комнату ворвалась толпа хихикающих девчонок, которые жаждали услышать от Каролины о ночном приключении. Они внимательно осматривали еще мокрый костюм, с восхищением слушали рассказ о том, как обозналась Клеменси Дейн. Все решили, что Каролина не зря отважилась на рискованную проделку, раз она закончилась встречей со скандально известной актрисой да еще в обществе молодого лорда Фредди. У него (это всем известно) в Денэме осталась юная жена, которую он не пускает в столицу, чтобы та не узнала о его похождениях.
Каролина заметила, что Реба не присоединилась ко всеобщему ликованию. Она сочувствовала подруге. Видимо, любовник, чьего имени она не назвала, был ей небезразличен, если от удара пострадала ее чернильница.
Посыльный, доставивший письмо, одновременно передал записку для миссис Честертон. В ней сообщалось, что Реба оставляет пансион до окончания семестра, но возвращения уплаченной суммы родители не требуют. Последнее весьма обрадовало хозяйку, поскольку свободных мест не было, а тетка Клеменси Дейн собиралась после каникул прислать в школу свою дочь. Теперь Дженни могла не только принять новую воспитанницу, но и получить двойную плату за одно место.
После неожиданных откровений Реба надолго замолчала, хотя посматривала на Каролину, словно желая продолжить беседу, а та упорно паковала в сундуки ночные рубашки, юбки, платья и корсажи.
— Я надену свое коричневое платье. — заявила Каролина, не поднимая глаз, — и шерстяной синий плащ. В карете будет очень холодно.
Реба уложила поверх вееров шелковую шаль и золотую брошь с аметистом.
— А потом оживишь их моим лисьим палантином, лисьим капором и муфтой, — весело заявила она.
Каролина с благодарностью взглянула на подругу. Вещи стали для нее почти собственными, но теперь, собираясь в гости к Тарбеллам, она понимала, что не сможет без стеснения носить одежду их дочери.
— Разве твоей матери не покажется странным, что я щеголяю в твоих нарядах? — спросила она.
— Ничего подобного, — засмеялась Реба. — Мама покупает вещи и забывает про них. К тому же мои счета от лондонского портного оплачивает папа, и она даже не знает, что я себе покупаю, лишь бы это было красиво. Первые годы их совместной жизни прошли в бедности, а потом у них вдруг появились деньги, и мама стала большой транжиркой. Она покупает все целыми дюжинами, поэтому никогда не подумает, что на тебе мой палантин.
Представление Каролины о матери подруги снова круто изменилось. Теперь миссис Тарбелл казалась ей ветреницей, порхающей по жизни и стремящейся к элегантности аристократов, которой она давно восхищалась.
— И все-таки я поеду в своей одежде, — упрямо сказала Каролина, бросая на подругу озадаченный взгляд. Конечно, она радовалась, что к Ребе вернулось хорошее настроение, однако ей не совсем была ясна причина этого. А Реба тем временем любовалась ее прекрасным лицом и восхитительным ореолом серебристых волос. Любой мужчина вмиг окажется у ног такой красавицы, сгорая от желания! Еще немного, и Реба высказала бы подруге свою просьбу, касающуюся отсутствующего любовника и срочного вызова к родителям. Она хотела просить об одолжении, которое из всех девочек в школе ей могла сделать лишь Каролина с ее неподражаемой красотой.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ИЗМЕНА
Она кокетничала с ним, хоть знала наперед,
Что, лишь забрезжит солнца свет, к другому упорхнет.
Обман ей сердце гложет, стыд разлился в крови…
Неужто стоит дружба поруганной любви?
Глава 12
Большая Эссекская дорога. Декабрь 1687 года
Экипаж катил по обледенелым улицам Лондона под сверкающим рождественским небом. Но едва они выехали за пределы города, погода резко изменилась, солнце скрылось за мрачными тучами, подул холодный ветер, что не мешало карете двигаться на север по прямой как стрела Большой Эссекской дороге, которую римские завоеватели построили около шестнадцати веков назад, чтобы связать Лондон с их мощной крепостью на реке Коли.
Снег пошел, когда они с грохотом въехали в Челмсфорд.
Реба указала на рынок, находившийся тут с незапамятных времен, куда ее отец посылал скот на продажу.
— А я думала, он торговец, — пробормотала Каролина.
— Он и есть торговец, — ответила Реба, выходя из кареты, остановившейся у местной гостиницы. — Его суда постоянно уходят из Лондона, и еще не было случая, чтобы они не вернулись. У него огромные прибыли, ему невероятно везет в бизнесе. Может, и тебе предстоит вернуться домой на одном из его кораблей, — хитро добавила Реба, когда они сели за стол в углу общей гостиной.
Но Каролина не собиралась в Америку, она хотела остаться в Англии и выйти замуж за лорда Томаса. Дома ей нечего делать, разве что навестить сестер и родителей. Она хотела сказать об этом Ребе, но та была занята разговором с девушкой в переднике.
— Устрицы и голубиный пирог, — вежливо отвечала служанка, глядя на меха гостьи.
— Хорошо, несите, — отпустила ее Реба и наклонилась к подруге. — Кажется, один из тех грубиянов собирается подойти к нам, я видела, как они подталкивали друг друга. Быстро опусти глаза, сейчас придет кучер, уж он им покажет.
Каролина исподтишка взглянула на мужчин: лица честные, одежда из оленьей кожи выглядит на них естественно.
— А я думаю, тебе лучше поднять глаза. Посмотри в окно, Реба. Снег усиливается, может, нам придется остаться здесь.
— О, ничего страшного, — уверенно заявила та. — Говорят, мы, Тарбеллы, дьявольски удачливы. Помнишь, что я рассказывала тебе о папиных кораблях? Они всегда приходят в порт.
«А вдруг судьба, которая так долго благоволила к Джонатану Тарбеллу, решит отвернуться от него и весь его флот потонет во время яростного атлантического шторма?» — подумала Каролина. Между тем «грубияны», на которых девушки больше не обращали внимания, занялись своими делами, а юным путешественницам служанка принесла блюдо с устрицами, голубиный пирог с толстой корочкой и горячий сидр, приправленный специями.
После еды девушки, старательно отворачиваясь от снега, побежали к ожидающей их карете.
— Расскажи мне о твоем возлюбленном, — попросила Каролина, когда они забрались в экипаж. — Как он выглядит?
— Он довольно высокий брюнет, очень любит порисоваться… немного по-старомодному. Предпочитает одеваться в серое или черное.
«Неужели она имеет в виду человека в сером из» Звезды и подвязки «?» — весело подумала Каролина. Она в последний раз оглянулась на гостиницу, собираясь застегнуть кожаную занавеску, и тут увидела всадника, который спрыгнул с коня, бросив поводья мальчику. Вне всякого сомнения, это был ее тюремщик.
— Почему ты сидишь как статуя? — спросила Реба, когда экипаж отъехал на почтительное расстояние. — Увидела что-нибудь особенное?
Каролина заставила себя еще раз оглянуться, прежде чем высокий незнакомец исчез за дверью гостиницы.
— Это он! — испуганно воскликнула девушка, словно человек в треуголке мог вернуться и вытащить ее из кареты. — Я говорила тебе о нем, Реба. Сначала он спас меня в «Звезде и подвязке», а потом запер в столовой!
— Правда? Где он? — Подруга быстро отстегнула кожаную занавеску у своего окна, но тут раздался щелчок кнута и экипаж так рванулся вперед, что обе девушки едва не выпали наружу.
— Ушел в гостиницу, — нахмурилась Каролина. — Думаешь, он едет той же дорогой, что и мы?
— Сомневаюсь, — пожала плечами Реба. — Большинство путешественников едут из Лондона по Большой Эссекской дороге прямо до Колчестера, а мы скоро поворачиваем к Кембриджу.
— А разве он не может ехать в Кембридж? — спросила Каролина, вдруг ощутив странное разочарование.
— Нет. Тогда бы он выехал из Лондона прямо на север, через город Бишопс-Стортфорд.
— Вот я и удивляюсь, что он тут делает?
— Наверное, тебе следовало остаться под замком и выяснить его намерения. Должно быть, он хотел подпоить, а потом соблазнить тебя, — расхохоталась Реба.
— Возможно, — задумчиво протянула Каролина, — но почему-то мне не верится.
— И почему же? — беззаботно спросила подруга.
Ну как ей объяснить? Реба просто высмеет ее, если она скажет, что заметила нечто рыцарское в том высоком джентльмене, нечто покровительственное, хотя он нагло уволок ее в столовую.
— Мне так кажется. Полагаю, он действительно хотел отвезти меня домой, как и обещал.
— Чтобы тебя выгнали из пансиона.
— Но ведь он этого не знал!
«Почему я его защищаю?» — раздраженно спросила себя Каролина и тут вспомнила, что говорила Реба о своем любовнике.
Джентльмен из «Звезды и подвязки» тоже был высоким, темноволосым, в сером плаще. У нее мелькнуло ужасное подозрение, но Каролина быстро отбросила его. Половина мужчин в Англии носит серое! Тем не менее она понимала, что не права: сейчас мужчины предпочитали одежду других цветов.
— Ты должна быть счастлива, что находишься вдали от дома и тебя никто не может разлучить с любимым, — прервала ее размышления подруга, и Каролина немедленно отказалась от своих подозрений насчет человека в сером.
— Не хочешь ли рассказать мне об этом?
— Мама иногда приходила в отчаяние, пытаясь устроить судьбу моих сестер, — издалека начала Реба. — Не помогали даже папины деньги.
— Но почему?
— Обе сестры похожи на отца. А у него лицо как морда его собственной лошади. — Каролина опешила от столь грубого сравнения, но Реба только улыбнулась. — Из всех сестер я получилась самой красивой, поэтому мать, у которой много энергии и нет воображения, не заметила, что я унаследовала отцовский ум.
Реба, конечно, имела в виду, что ум позволил ему стать одним из самых преуспевающих торговцев в Англии.
— Мать подпрыгнула бы от радости, сумей она выдать старшую дочь за какого-нибудь столетнего рыцаря, чтобы ее называли леди Джейн. Однако ничего не вышло, и она согласилась на нетитулованного, зато богатого вдовца, которому Джейн была совершенно безразлична. Он женился ради торговых привилегий, данных ему моим отцом. Нелл не так безобразна, как Джейн, и потому мама лелеяла надежду выдать ее за младшего сына какого-нибудь баронета. Но и для средней сестры не нашлось знатного жениха.
— Возможно, она слишком нетерпелива, — пробормотала Каролина. Ей казалось, что на свете полно младших сыновей, готовых ради хорошего приданого жениться на ком угодно.
— Возможно. Мама до сих пор мечтает, как будет танцевать с графами. Видя, что ее сети долго пустуют, она подсунула сестру тому, кого папа счел «хорошим уловом», — племяннику богатого судовладельца из Плимута. В приданое Нелл принесла ему новый корабль! По словам отца, когда его дядя умрет, они будут владеть самым крупным торговым флотом на юге Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43